Читать книгу Память воды - Ирина Ширяева - Страница 8

Этой ночью Владу приснился странный сон. Какой-то гумилёвский заблудившийся трамвай. Только этот трамвай вынесло не к страшным символом, как в стихотворении. Он лязгал на стыках сквозь пронизанную солнцем рощу.

В салоне читали стихи, острили, смеялись. Здесь ехала большая компания молодёжи. Загорелые лица, белозубые улыбки, белые парусиновые туфли, начищенные зубным порошком. И – книги, книги, книги. Открытые и шелестящие страницами, сложенные на деревянном сиденье, зажатые под мышкой.

Влад стоял на задней площадке в обществе двух парней и двух девушек и тоже читал стихи:

Вода в стакане – скучная вода:

В ней нету глубины и нет простора,

Она не потопляет города,

Не точит камни и не рушит горы.

Она не знает мачт и якорей,

Но это всё её не умаляет:

Ведь лучше океанов и морей

Вода в стакане жажду утоляет.*

– А что, мне н-нравится, – сказал невысокий парень в круглых очках и в тюбетейке. – Интересный взгляд на б-бытие.

– Упадническое какое-то, – скривился молодой человек в гимнастёрке.

– Лично я вижу тут полемику с «Грозой», – заявила спортивного вида девушка в полосатой футболке. И пошла чеканить, размахивая рукой:

Косым, стремительным углом

И ветром, режущим глаза,

Переломившейся ветлой

На землю падала гроза…

– Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал, – слегка перебил её парень в очках. – Искра, уймись, мы знаем К-когана.

– Время разбрасывать камни и время собирать камни, – сказала хорошенькая длинноногая девушка в белом беретике.

Что-то было в ней особенное, что отличало её от других.

– Да, Лилиана, – сказал Влад. – Коган разбрасывает камни, а я их собираю.

– Сейчас все разбрасывают камни, – строго сказал парень в гимнастёрке. – Вы что, радио не слушаете?

– Да, сейчас другие лозунги, – поддержала его Искра.

– Ну, лозунги меняются, – довольно легкомысленно заметила Лилиана. – Остаются вечные чувства.

– Это у вас во Франции вечные… чувства, – фыркнула Искра. – Лямур-тужур. Поэтому французы через два месяца фашистам сдались!

– Сейчас энергичное время, – сказал парень в гимнастёрке. – Время – вперёд!

– Иногда надо остановиться и оглядеться, – возразил Влад.

– Когда оглядываться-то? – опять фыркнула Искра. – Если только в койке.

Парень в гимнастёрке почему-то заржал.

– Дурак, – сказала Искра. – Я имею в виду – если ты старик. Или больной совсем.

Последние слова почему-то показались Владу особенно оскорбительными. Он промолчал.

– М-может, Влад написал стихи б-будущего? – предположил парень в очках. – К-когда всё успокоится?

– Самое страшное в мире – это быть успокоенным! – отчеканила спортсменка.

– Искра, уймись. К-кульчицкого мы тоже знаем. Ты ещё «Б-бригантину» спой.

– И спою! – обрадовалась девушка в футболке и крикнула: – Ребята, споём «Бригантину»?

Тут же хором завели:

Надоело говорить и спорить

И любить усталые глаза.

В флибустьерском дальнем синем море

Бригантина поднимает паруса

Трамвай летел сквозь солнце и листву, наполненный молодыми голосами:

Пьём за яростных, за непохожих,

За презревших грошовой уют.

Вьётся по ветру Весёлый Роджер,

Люди Флинта песенку поют.

… Влад проснулся от того, что солнце било ему прямо в глаза.

Трамвая не было.

Он подскочил и схватил телефон. И всё-таки успел записать стихотворение.