Читать книгу Укротитель змей из Мумбаи. Факир души моей - Ирина Сокол - Страница 2

Александра выскочила из маршрутки и пожалела, что не поехала на такси. Раскрыв зонтик, побежала к дому, прибавляя шаг. Моросящий дождь набирал обороты, в воздухе пахло грозой. Середина июля, а лето, казалось, объявило бойкот. Ещё утром солнце радовало, а уже к вечеру рваные тучи кромсали небо на куски. Крупные капли дождя хлестали Александру по лицу, вода проникала повсюду. Сильный ветер не щадил ни девушку, ни её бедный зонтик который был вывернут наизнанку и безвозвратно испорчен. До подъезда оставалось метров двести, и она решила, что преодолеет это расстояние, если даже наступит конец света…

Тут из-за угла вылетело что-то непонятное, и это что-то непонятное неслось прямо на Александру. Когда эта субстанция была почти у ног, разглядеть что это, не составило труда: большой клочок бумаги, вернее, обрывок афиши, преследовал девушку довольно настырно.

«НЕБЫВАЛОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ!», – это всё, что смогла прочесть Александра. Потом попыталась избавиться от афиши, но порывистый ветер не давал этого сделать. Грязный и мокрый клочок бумаги как родной, обнимал колени Александры, ограничивая её в движении. Ну, вот она уже у цели: заскочив в подъезд, поспешила сорвать прилипшую субстанцию из целлюлозы, ругаясь на непогоду как заправский кочегар.

– ГОСПОДИ! – восклицала Александра, сочетая несочетаемое. – Что за жизнь?! Боги, вероятно, сошли сума?! Капли дождя падали с её ранее уложенных волос, стекая по лицу и шее холодными струйками.

– Б-р-р.…Ну и денёк, – сокрушалась Александра, хлопая себя по карманам, пытаясь нащупать ключи от квартиры. Но там их не оказалось. Потом залезла в сумочку чуть ли не с головой, злясь на себя и на руки, которые не могли нащупать эти «чёртовы ключи».

– Ну и как я теперь попаду в квартиру? – продолжала бубнить  Александра. – Ну, надо так было! Вот идиотка! Наверное, забыла их в кабинете?! Так работать нельзя, ведь это чёрт знает что! Тирада упрёков на саму себя была ею, конечно, преувеличена, хотя отчасти этот булыжник был именно в её огород. Задыхаясь от гнева, Александра продолжала бубнить, чертыхаясь на Гидрометцентр, прогнозом которого сама, как всегда, и пренебрегла.

Вытряхнув из сумочки всё содержимое, облегчённо выдохнула, услышав лязг падающих ключей.

– Ну, я просто растяпа! – подытожила девушка и решила, что купит ключницу и будет носить ключи на поясе, как когда-то их горничная Наталья Андреевна. Вспомнив Наталью Андреевну, Саша улыбнулась. Наталья была дамой внушительных размеров и носила связку ключей на поясе, и когда она приближалась, было слышно, что это именно она: лязг ключей оповещал об этом. Девочка очень любила эту женщину, да и горничная проявляла к маленькой Саше особую нежность, по-доброму относилась к её выходкам, покрывая шалости. Однажды Саша принесла в дом УЖА и попросила Наталью дать молока для маленького питомца, а когда девочка взяла УЖА в руки, женщина заголосила так, что у стоявшей во дворе машины сработала сигнализация.

– Господи помилуй, девочка моя! Ведь он тебя ужалит! Брось его, брось, – визжала испуганная горничная. А маленькая Саша заливалась громким смехом, держась за живот. Бегающая от неё вокруг стола горничная была смешна, а если учитывать её габариты, то очень. Казалось, от её шагов, которые переходили на бег, сотрясался весь дом, включая веранду.

– Да это же УЖ! Он не кусается, вот смотрите! – кричала маленькая Саша. Она держала УЖА на вытянутой руке, стремительно надвигаясь на женщину. Та грохнулась в кресло, подняла ноги вверх: продемонстрировав девочке чудеса эквилибристики.

В детстве Александра была ребёнком-сюрпризом, в её комнате всегда кто-то жил из животных, и это она часто скрывала от родителей, конечно же, ища поддержки у горничной. «Чудесная была женщина, сколько ей пришлось вытерпеть от меня, но ни разу не сдала предкам, хотя было, за что». Александра всегда вспоминала отрезки своего детства с трепетом в душе, это было удивительное время, она была по-детски счастлива, и тогда папа был ещё жив. Грустная улыбка дёрнула уголки её губ, и она с сожалением произнесла:

– Почему все дети такие хорошие?! Но вырастает из них что-то непонятное! И это что-то непонятное, это Я.

Подколоть себя лишний раз для Александры было любимым делом. Ну, очень самокритичная натура, говорили ей частенько знакомые и друзья.

Наконец она открыла дверь и, рухнув на пуфик в прихожей, завопила, словно белуга в брачный период:

– Боже! Неужели я дома! Какой ужасный день! Сегодня все как сговорились! Сокрушалась девушка,  жалуяс самой себе.

Наконец-то она добралась до кухни: поставив мокрые пакеты с продуктами, снова села на стул, спина ныла тупой болью, усталость просто накрывала. Озябший, продрогший насквозь организм хотел, есть и спать. Завтра снова вставать в семь утра и бежать на работу к своим любимым и милым животным, утешала она себя. Александра работала в одной из ветеринарных клиник города ветеринарным врачом и по совместительству заведующей. Коллектив небольшой, всего семь человек, включая саму Александру. Вроде бы и городок небольшой, но любителей кошечек и собачек было хоть отбавляй, да и другой живности предостаточно.

– Я уже два года не была в отпуске, – снимая мокрую одежду, продолжала ворчать так громко, как будто её кто-то мог услышать.

С тех пор как она рассталась с мужем, а это было по обоюдному согласию, по крайней мере, она так думала, невольно ловила себя на мысли, что ей стало не хватать его. Но, что сделано, то сделано, большого сожаления она не испытывала, так как знала, что её брак с Алексеем был ошибкой, даже иногда казалось, что роковой. После академии имени Скрябина, которую Александра закончила с отличием, решила, что практика должна быть в полном объёме. Не дожидаясь тёпленького местечка в Москве, она довольно решительно объявила всем, что хочет уехать в Ореховск. Ещё с детства Александра была очарована этим городом.

Приезжая к бабушке на каникулы, она не хотела вновь возвращаться в Москву, настолько ей было хорошо в этом уютном маленьком городе. И как только закончила академию, твёрдо решила уехать туда. Квартира, что завещала ей бабушка, была вполне достойная, жилплощадь в 64 кв. м. Москва девушке никогда не нравилась, она сравнивала её с большим муравейником. Люди без конца куда-то снуют, даже не замечая друг друга. По отцовской линии Александра была москвичкой в третьем поколении и даже отчасти гордилась этим. Но гордилась она совсем скромно, не имея повода зазнаваться. Скромность всегда украшала меня, говорила она без тени иронии. «Неважно, где родился, важно, у кого и как пригодился, – а потом добавляла: – Все мы дети страны великой!»

Родители Александры были весьма состоятельными людьми, у отца был свой небольшой бизнес в сфере строительства, а мама всю жизнь была рядом с ним. Роль помощника-консультанта её вполне устраивала: когда-то окончив юридический, стала для отца незаменим партнёром, представляя интересы фирмы. Детство Александры прошло в любви и заботе, у неё было всё и даже больше. Отец ни в чём не отказывал своей любимой дочурке, и она, естественно, очень любила его. И всё у них было хорошо до поры до времени. И вот в начале нового века всё стало по-другому: фирма проиграла тендер на выгодный контракт, на который отец возлагал большие надежды. И ещё какое-то время фирма была на плаву, а дальше пошло всё не так: отца подставили поставщики, несколько объектов были заморожены, на семью свалились тридцать три несчастья. Банкротство фирмы сильно подкосило здоровье отца, и однажды организм просто не выдержал. Шесть лет назад он умер от инсульта, и матери пришлось идти на работу. Александра училась на третьем курсе, когда случилось несчастье в семье. Потом Александра решила уйти на вечернее отделение, ей пришлось долго убеждать маму, что так будет лучше.

– Мамуль, милая, – говорила она нежно, – и на вечернем тоже учатся, а сейчас мне надо работать.

А позже пришла к выводу, что замужество – это то, что сейчас нужно. Да и гормоны, которые шептали ей, что она созрела для светлой и большой любви, делали своё дело. Потом она поняла, что насчёт любви она погорячилась, а вот про гормоны – это вполне серьёзно. Вот и пришлось ей поспешно искать мужа, чтобы как-то поддержать маму и усыпить бдительность разыгравшихся гормонов. Да и потом тех сбережений, которые оставались у мамы, хватило бы ненадолго.

– Дочка, милая, – пыталась мама вразумить её, непутёвую, – ведь это очень серьёзно и наше положение не так уж и плохо, чтобы делать такие необдуманные поступки. Замужество по любви – вот к чему нужно стремиться, а рубить с плеча, я думаю, нет нужды.

Мама была настроена категорично, но девушка, конечно, думала иначе, не разделяя маминых старомодных взглядов. Поиски мужа долго времени не заняли, подсознательно она всегда знала, что Алексей Куйбышев в неё влюблён. Да и она испытывала к нему некую нежность, конечно, понимая, что он далеко не герой её романа. Она решила не очень заморачиваться насчёт любви, рассуждая вполне современно, что любовь дело наживное. Главное, вовремя сориентироваться на местности и удобнее устроиться в полёте. На Алексея Саша решила взглянуть другими глазами и выделить все его достоинства в отдельную папку, а недостатки превратить в достоинства. «А главное, он любит меня», – говорила она маме в своё оправдание.

Когда-то парень Алексей, ничем не приметный паренёк, учился с ней в одной школе, был похож больше на ботаника, участвуя во всех школьных реалиях: олимпиадах, соревнованиях и т. д.

Познакомившись в школьной раздевалке, он сразу влюбился в девчонку со смешными косичками. На тот момент Саша училась в шестом классе, Алексей – на два класса старше. Это были его первые чувства, и как он убеждал её потом, и последние. Увидев озорную девчонку с безумно красивыми глазами, он сравнивал её с феей, которая часто являлась в его снах, касаясь его лица своими нежными крылышками, и ему не хотелось просыпаться, так как думал, что она улетит и испарится в утренней дымке.

Наконец-то Александра объявила ему, что готова разделить с ним горе, радость и квартиру на Тверской, конечно же, пока принадлежавшую родителям. Но девушка была уверена, что это дело времени, так как Алексей был единственным сыном в семье. Насчёт квартиры девушка, естественно, шутила, а вот насчёт всего остального была полна решимости.

Новость Алексея ошеломила, он был счастлив, потому как очень долго ждал этого дня. В то время он уже отслужил в армии и работал у своего двоюродного брата в автомастерской, также учась на вечернем отделении в автомобильно-дорожном институте. Алексей очень любил Александру, для него было важно быть рядом с ней, и он готов был ждать её сколько угодно.

– Я не «Газпром», но кое-какие мечты мне под силу, – говорила она, мило улыбаясь.

Ещё со школьной скамьи он грезил о ней и боялся потерять, она отчасти не понимала его и относилась к нему, скорее, как к другу, чем как к избраннику, причём это совсем не огорчало его.

«Я умею ждать, – убеждал себя Алексей, никогда не озвучивая мысли вслух. – Думаю, рано или поздно мы будем вместе». Алексей верил, что его любви хватит на двоих, а там будь что будет. Александра была для него самая-самая! Она действительно была красивой, так считали не только друзья, но и те люди, которые видели её впервые. Большие зелёные глаза сводили парня с ума. Иногда замечая в них солнечного зайчика, лучи которого проникали парню в самую душу, он замирал в умилении, подолгу любуясь её чертами лица, изумляясь тому, как ему повезло. Прямой аккуратный нос, длинные густые каштановые волосы, пухлые чувственные губы были просто шедевром на её идеальном лице.

– Ты такая, ты такая! – поднимая глаза кверху, Алексей мечтательно замирал в улыбке.

– Какая? – без особого энтузиазма спрашивала она, делая вид, что ничего особенного в ней нет.

– Как какая? – таращился он на неё в недоумении. – У тебя кожа гладкая и нежная, мне всегда хочется трогать её.

– Вполне серьёзная заявка на победу, – иронизировала Саша, сожалея, что не использовала шанс в конкурсе красоты «Мисс Вселенная». – Ага, скажи ещё, что у меня длинные ноги от ушей, осиная талия и шикарные бёдра, и вообще я мечта любого парня.

Она не очень заморачивалась своей внешностью и думала, что человек должен быть красив, прежде всего, душой, а всё остальное не так уж и важно. Потому как если человек уродлив изнутри, то внешность его теряет смысл.

Но Александра действительно была красивой как внешне, так и внутренне. Она была душой компании, умея поддержать любой разговор, въехав с пол-оборота в любую тему. Она лихо гоняла на мотоцикле, что тоже выделяло её из толпы.

Неудивительно, что в неё были влюблены буквально все (ну, почти все). Конечно, в скромности ей не откажешь, но что есть, то есть. Кто-то там сказал, что из песни слов не выкинешь, и она с ним полностью согласна. Прошло несколько лет, и рядом остался он, тот самый парень, который в школьные годы тоже был всегда рядом. Если не считать отлучку на два года в армию, даже без надежды на то, что она будет ему писать. Но получилось так, что она писала, не часто, но писала, даже казалось, что она его ждала. На самом деле ей просто было «ни до чего» и «ни до кого», цель выучиться была на первом месте. Почему на ветеринара? Всё очень просто – любила животных. В детстве у неё была собака, которую она ласково называла Лялька. И это мохнатое существо завладело сердцем девочки, и их дружба переросла в нечто большее. И вот однажды Ляльку сбила машина. Когда собаку привезли к ветеринару, спасти её не удалось. Маленькая Сашенька очень долго плакала и винила врача. Топая ногами, она истерично кричала:

– Мама, да это не врач, почему он не спас Ляльку?! – Я вырасту, и буду спасать животных, – всхлипывая, она всё сильнее и сильнее вжималась в плечо матери.

На какое-то время девочка замкнулась, но потом всё забылось, кануло, как говорят, в Лету, но желание лечить и спасать животных не исчезло, так что с выбором профессии было решено с детства.

На скорую руку Александра соорудила себе ужин и поспешила в душ, телу хотелось уюта и тепла. Мысль о том, что она вот-вот окажется в постели, истомой растеклась по её уставшему телу. Она хотела принять ванну, чтобы согреться в горячей воде, но поняла, что обойдётся просто душем, так как боялась уснуть прямо в ванной. Так уже было пару раз, и не очень приятно, когда ты лежишь уже в остывшей воде, а на следующий день обнаруживаешь у себя насморк.