Читать книгу Людмилка и Тим в сказочном саду - Ирина Токмакова - Страница 3

– Ты чего это? – пробормотал спросонья Тим. – Разве уже пора вставать?

Людмилка стояла возле его кровати и дёргала брата за ногу. Тим вдруг всё вспомнил. Он рывком сел на постели, быстро спрыгнул на пол, нащупал ногами тапочки, натянул футболку.

– Пошли! – скомандовала Людмилка.

Тим рванулся следом, но вдруг остановился.

– А баба Катя? Что она скажет?

– Баба Катя пошла к тёте Мане за молоком. Ну, к той, она вчера говорила, – у которой корова Ромашка. А потом, уж конечно, будет на кухне овсянку варить. Она не заметит. Да пойдём скорее, мы успеем, – торопила его Людмилка.

Тим не понял, что они должны успеть. Он вообще подумал, уж не приснилось ли, не привиделось ли им всё вчера вечером.

Дети быстро выбежали из дома. Сбежали по ступенькам в сад. Солнце пряталось где-то за еловыми макушками. Было прохладно. На траве поблёскивали капельки росы. Откуда-то, кажется с берёзы, доносилась весёлая короткая песенка зяблика: тири-тири-тири-тири-тиууу. И тут же повторялась снова. И снова.

Кася восседала на крыльце и старательно тёрла лапкой за ухом. Умывалась. Она даже не взглянула на ребят, когда они пробежали мимо. Ронни, часто-часто перебирая лапами, копал землю возле забора: то ли что-то откапывал, а может, наоборот, хотел что-то припрятать – закопать. Но и он на них даже и не глянул.

– Точно, – ответил вслух на свои мысли Тим. – Всё нам вчера просто померещилось. Приснилось.

– Так не бывает, – возразила Людмилка.

– Чего не бывает? – не понял Тим.

– Не бывает, чтобы одинаково снилось сразу двоим, – рассудительно возразила Людмилка.

А ведь и правда! Когда это было, чтобы один и тот же сон снился сразу нескольким людям?

Они добрались до той части сада, где ели были высокие-высокие, и рядом рос дуб – раскидистый и тоже очень высокий, а землю покрывал своими твёрдыми круглыми листочками копытень. На ребят как-то само собой снова, как и вчера, дохнуло настоящим волшебством. И Тим сразу же вспомнил стишок, который вчера вечером проговорили Ронни и Кася. И как-то незаметно для самого себя произнёс:

И в ту же минуту чуть поодаль, возле самого забора, сгустилось какое-то туманное облако, и сперва послышалось цоканье конских копыт, а потом показался стройный красивый Конь, чем-то напоминавший того, что стоял у бабы Кати на буфете. Только не маленький и не глиняный, а настоящий живой конь. Очень странно, но ни Тим, ни Людмилка почему-то не испугались и даже не удивились. Их не удивило даже и то, что Конь с ними заговорил:

– Милости просим, – сказал Конь. – Заходите в Сказку.

Голос у Коня был басовитый. Но не грубый, можно сказать, такой какой-то бархатистый. Как только он заговорил, туман облачком поднялся вверх и поплыл куда-то над еловыми верхушками, а перед ребятами вдруг оказался домик с красной крышей, тремя окошками и резным крылечком в три ступеньки. Скрипнула дверь. И на крылечко вышла девушка в старинном расшитом сарафане. Людмилке показалось, что она когда-то с ней уже встречалась. Но где? Но когда?.. Девушка ласково улыбнулась и произнесла те же слова, что и Конь:

– Милости просим. Заходите к нам в Сказку.

Они было сделали шаг к крылечку, но тут Людмилка, спохватившись, дёрнула брата за руку.

– Постой. Кася что говорила, помнишь:

Что всё это значит, непонятно, но ты не спеши, а то вдруг мы никогда не вернёмся обратно!

И они оба, как по команде, три раза поглядели на бабушкин зелёный домик. Бабы Кати не было видно. И Ронни с Касей тоже куда-то подевались.

– Заходите, заходите, заходите в дом, – снова пригласила их девушка, а стоявший возле крылечка Конь покивал головой.

Дверь сама собой открылась, как бы приглашая их внутрь. Они вошли в просторные сени. В сенях распахнулась ещё одна дверь – в комнату. В комнате было светло и уютно как-то по-сказочному, по-старинному. На столе – вышитая скатерть, на полу – разноцветные плетёные половики, на комоде – кружевная дорожка и большое зеркало в раме. По стенам стояли длинные деревянные лавки.

– Садитесь, садитесь, – пригласила девушка. – Мы с вами встречались. Только вы не знаете, как меня звать. Марфа я. Можно – Марфуша.

«Странно. Откуда же мы её знаем?» – подумала Людмилка.

– А я Людмилка, – сказала она вслух. – А это мой брат Тим.

– Да это мне известно, – улыбнулась Марфуша. – Вы из города приехали. Я вас видела с буфета.

Ребята аж застыли от удивления. С буфета? Ах вот почему у Марфуши такое знакомое лицо! Но как же так? Ведь у бабушки на буфете фарфоровая девушка. Статуэтка… Марфа засмеялась.

– Так бывает, – сказала она. – Я и здесь и там. Это там я статуэтка. Ну, а здесь Сказка. Здесь всё другое. Волшебное, одним словом. Здесь я такая, какая есть. Здесь я живу.

Она подала им по красивой глиняной кружечке. В кружках было молоко.

– Попейте с дороги, – сказала она.

– С дороги? – переспросил Тим. – Какая же это дорога? Мы же всё время были тут.

– Не скажи, – покачала головой Марфуша, – иногда дорога в Сказку оказывается очень даже длинной.

«Как странно», – подумал Тим, но ничего не сказал.

Молоко было холодное, густое. Очень вкусное. С первого же глотка вдруг стало как-то легко и весело. «Что ли молоко тут волшебное?» – подумала Людмилка.

– Марфуша, ты дома? – донеслось вдруг через окно. – Выйдешь?

Голос ребятам показался знакомым.

«Да ведь это вроде бы Ронни», – подумала Людмилка.

– По-моему, это Ронни, – удивлённо заметил Тим.

– Иду! – откликнулась Марфуша. – Пошли поглядим, – кивнула она ребятам.

Все вместе вышли на крылечко.

Что же это такое? Как же это может быть?

Не было высоких ёлок, дуба тоже не было, а землю вовсе и не покрывал твёрдолистый копытень. На крылечке сидели Кася и Ронни. А вокруг дома…

Дом окружал совсем незнакомый сад. От крыльца разбегались посыпанные песочком дорожки. Напротив крыльца располагалась клумба, вся покрытая крупными белоснежными ромашками. Оттуда доносилась тихая, приятная музыка. Удивлённые Людмилка и Тим прислушались.

– Что это такое слышится? – спросила Людмилка у Марфуши.

– А вы вслушайтесь хорошенько, – сказала Марфуша. – Это же Ромашки поют.

Они прислушались. Да, да, да! Ромашки пели!

У Тима и Людмилки от всего этого чуть не закружилась голова.

– Интересно, как Ронни с Касей тут очутились? – вслух подумал Тим.

– Но мы же знаем волшебные стихи, ты что, забыл? – тут же отозвался Ронни.

Ах да. Ведь они и сами именно поэтому оказались здесь.

– Ты чего меня звал, Ронни? – поинтересовалась Марфуша.

И Ронни с Касей, перебивая друг друга, стали говорить, что они видели, как в Сказку вслед за ребятами проскользнула змея. Они всё обыскали, а змея где-то спряталась, и кто её знает, кто она такая. Может быть, злая, может быть, ядовитая.

– Да-а-а, – задумалась Марфуша. – Кто знает, может, придётся звать Охотника. Он-то уж разберётся. Но вы погодите. Не очень-то пугайтесь, да и народ не пугайте, не сейте панику. Вон, глядите, шагают муравьи, они делом заняты, молчите, не сбивайте их с панталыку.

На одной из дорожек Людмилка и Тим и правда увидели Муравьёв. Они были не совсем такие, как привычные муравьи в лесу, а крупнее ростом. Что ли, может быть, с воробья? Они двигались, выстроившись в колонну. За плечами у каждого было по мешку. Чем ближе они подходили, тем слышнее становились звуки муравьиного марша:

Муравьиный строй прошагал мимо, ни на кого не обратив внимания.

– Даже не поздоровались, – фыркнула Кася. – Невежи и зануды.

– Труженики, – улыбнулась Марфуша.

Она хотела ещё что-то добавить, но тут откуда-то долетели странные писклявые звуки:

– Ой-ой-ой-ой!

И из-за ромашковой клумбы выскочила Мышка-полёвка.

– Ой-ой-ой-ой, – продолжала она пищать так, что у Людмилки заложило уши.

– Ты чего это распищалась? – строго спросила Кася.

– Беда, беда, – причитала Мышка. – Зяблик-птенчик из гнезда выпал! Папа-Зяблик в ужасе. Мама-Зяблик в отчаянии. Птенчик совсем маленький! Он погибнет!

– Змея! – спохватился Ронни. – Бежим скорее. Скорее к берёзе! Там у Зябликов гнездо!

– Ничего, сейчас всё устроим, – спокойно отозвалась Марфуша. – Конечно, птицы ведь сами не могут вернуть птенчика в гнездо. Но на это есть мы, верно?

Они всей гурьбой быстро добрались до берёзы. Там на траве лежал перепуганный Зяблик-птенчик, а рядом в панике метались его родители.

– Ну, не тревожьтесь, не тревожьтесь, – стала успокаивать их Марфуша.

Она глянула вверх. Ох, гнёздышко-то на берёзе – высоко-высоко, с земли не достать. Что же делать-то? Кася, конечно, на берёзу влезет очень даже просто. Но не в зубах же ей птенчика нести, он от страха умрёт, бедняжечка.

– Давайте, думайте все, – обратилась Марфуша ко всей честной компании. – Кто кроме Каси может на дерево влезть?

– Я в парке на тополь влезал, – сказал Тим. – Только там ветки были пониже. Но вообще-то в парке за это ругают…

– Не забоишься? – спросила Марфуша.

– Тим у нас не трус, – обиделась за брата Людмилка. – Вот только… – но она не договорила.

– Тогда так, – распорядилась Марфуша. – Давай, Тим, я тебя сумею до первых веток подсадить. Людмилка, осторожненько подними птенчика с земли.

Людмилка взяла птенчика мягкими ладошками. Зяблики замахали крыльями, не сразу поняв, что происходит.

– Тим, теперь ты так же осторожно спрячь его у себя за пазухой, – продолжала командовать Марфуша. – А сейчас давай ко мне на колено – раз, так, теперь на моё плечо – два. Дотянулся до ветки? Смелее вперёд!

Зяблики-родители летали вокруг, неизвестно, понимая или не понимая от волнения, что ожидает их птенчика.

Тим долез до гнезда. Тим опустил свою ношу в гнёздышко. Тим благополучно спустился на землю. И тут же сверху на них пролилось радостное «тири-тири-тири-тири-тиууу!» Это запел Папа-Зяблик. А Тиму послышалось, будто кто-то тоненьким голоском проговорил:

– Спасибо, Тим!

Кто же это? Неужели птичка, Мама-Зяблик?

Но тут вдруг что-то зашуршало в траве, прямо у ног.

– Змея! – в ужасе закричал Ронни.

Так оно и было. На дорожку выползла Змея.

– Здравствуйте, – проговорила Змея приветливым тихим голосом. – Я – Ужик. Волшебный Конь пригласил меня в вашу Сказку. Я не злой. Я не ядовитый. Я хочу с вами подружиться. Мне было так грустно одному без друзей.