Читать книгу Наедине с Боссом - Ирина Васильевна Давыдова - Страница 6

КРАМ

– Никит, – позвала Виталинка, выходя из палаты Мии, – в общем, я сказала Мии, что ты здесь.

– А она? – я тут же подскочил из кресла и устало потер глаза, потому что не спал всю ночь. Все время переживал за свою малышку.

– Она не очень обрадовалась, но…

– Что, но?

– Ты бы мог зайти.

– С этого и надо было начинать, – ответил я и сразу же ринулся к двери в палату.

– Никит, – снова позвала Лина и посмотрела на меня грустным взглядом, – пожалуйста, будь вежлив.

Сомнения сестры меня очень огорчали, но в то же время я мог ее понять. Она все четыре месяца заботилась о Мии, переживала и всеми возможными способами поддерживала ее. Ей хотелось, чтобы ее подруга была счастлива и ни в чем не знала проблем.

Только и я теперь собирался делать ее счастливой. Моя Мия не заслужила хамского отношения, которое всегда неслось от меня в нашем прошлом. Я хочу боготворить свою девочку, хочу ценить и уважать. К тому же, теперь она мама моего ребенка.

– Все будет хорошо, – заверил я сестру и в эту секунду понял, что сейчас, стоит сделать мне шаг и открыть двери, я наконец-то увижу ту, что не дает покоя мне последние четыре месяц. Но так ли это? Может быть, я полюбил Мию гораздо раньше? Возможно ли это вообще с моим черствым сердцем?

Глубоко вдохнув и выдохнув, пожалел, что не курю. Сейчас бы точно не помешало затянуться.

У меня складывалось ощущение, что я не умею плавать, а меня загоняют в воду, и не просто зайти помочить ноги. Нет, мне надо нырнуть, с головой, и пробыть на глубине как можно больше времени.

Плавать – это здорово, а быть рядом с Мими еще лучше, но почему же так страшно? Почему страшно войти в палату и увидеть взгляд, полный ненависти и презрения? Или отвращения? Как она меня встретит?

Гадать я мог еще долго, но не видел в этом никакого смысла. Нужно действовать, а назад пути нет. Я не хочу назад, там за дверью ждет она, и мне очень хочется просто быть с ней рядом.

Сжав переносицу, я снова сделал глубокий вдох, а на выдохе уже вошел в палату.

Вот моя девочка, напуганная и грустная. В ее взгляде читался страх и замешательство, и мне было больно из-за этого. Мия должна быть счастлива, и должно ощущать это счастье, а вместо этого она боится, что я причиню ей вред. И как убедить в обратном? Тело окотило водной жара. Как же долго ждал нашей встречи.

Опустив взгляд с ее лица на животик, я застыл, до сих пор не привыкнув к тому, что малышка носит моего ребенка. А когда осознал, что вот я в шаге, и стоит мне подойти, смогу коснуться живота, мне захотелось счастливо рассмеяться. И на миг представить, что и не было разлуки в четыре месяца.

– Прошу, убери страх из глаз. Я не причиню тебе боли, – наконец-то выдавил из себя я. Первые слова произнес охрипшим голосом, но это было скорее от волнения. – Поверь мне.

Мия вздохнула и прикрыла глаза. Видел, как тяжело ей давалось мое появление, и очень хотел все исправить. Не меня она бояться должна, не меня. Я больше не тот идиот, который станет грубить ей при первой же возможности. Нет, теперь я готов любого придушить, кто поведет себя с ней нагло и по-хамски.

– Я пришел не пугать тебя и не обижать. Только не волнуйся, слышишь? – увидел, как задрожали ее губы, и возненавидел себя еще больше. – Возьми себя в руки, моя Мими. Возьми.

– Мими, – дрожащим голосом произнесла она и, кое-как все же взяв себя в руки, открыла глаза и очень осторожно, словно боялась меня спугнуть, улыбнулась. – Ты не поздоровался.

– Хэх, милая, ты…

– Я боюсь не тебя, – перебила она.

– А кого? Кого ты боишься, скажи?

– Боюсь, что это сон. Боюсь, что… Никит, ты зачем пришел? Переубеждать меня?

– Переубеждать? Ты о чем? – с непониманием спросил я и, решившись, шагнул к кровати на которой лежала Мия.

– Я буду рожать, я хочу этого ребенка.

– Знаешь, милая, я в тебе не сомневался. Только это и мой ребенок. И не смотри на меня так, – тут же остановил поток ее мыслей, заметив, как после моих слов изменилось ее лицо. – Знаю, я не самый лучший мужчина, и не факт, что отец из меня будет достойный. Но это наш ребенок, и я хочу быть рядом с вами.

– Ты сейчас шутишь, Никит?

– Мими, а ты у меня такая иногда глупенькая девочка. Неужели ты думаешь, что я послал бы тебя на аборт?

– Почему бы и нет? Ты сам говорил, что тебе не нужна семья.

– Говорить и ощущать – это разные вещи. Когда я вчера увидел твои фото… Я чуть не ахренел от того, что малая все от меня скрывала.

– Она это делал по моей просьбе.

– Не бери все на себя. Как не крути, а Лина зла на меня, и с этим ничего лично я не могу поделать. Пока не могу.

– Я не хотела, чтобы она от тебя отдалилась. И могу сказать лишь одно: твоя сестра очень преданный и добрый человек. Она не подведет.

– Знаю. Мия, послушай, – мне хотелось коснуться ее кожи, но я сдерживался из последних сил, и дабы не искушаться, присел в рядом стоящее кресло. – Нам надо о многом поговорить. Я имею в виду нас с тобой.

– Что именно ты хочешь? Нас с тобой нет и….

– Мы есть, я докажу тебе, что мы есть. Но и сейчас у меня к тебе более важный разговор, и он касается не только нас.

– Ты про ребеночка?

– Ребенок для меня, безусловно, очень важен, и, пожалуй, именно вас двоих и будет касаться разговор.

– Ты о чем? Прошу, не тяни, мне и так нелегко.

– Пойми одно – отнимать ребенка я не собираюсь. И как бы ты дальше не решила на счет нас, малыш всегда будет с тобой. Но у меня другой вопрос.

– Ладно.

– Сергей. Он причастен каким-то образом к тому, что ты здесь?

– При чем здесь Сергей? – на лице Мии появился страх, а руки скорее неосознанно сжали одеяло, выдавая мне состояние девушки.

– Послушай, малышка, я же вижу, что он причастен к этому. Он даже вчера свалил домой, под предлогом, что ему нужно поспать. Ничего не хочешь мне рассказать? Или твои руки сжимаются от счастья?

Она тут же одернула их и, прикрыв глаза, глубоко вдохнула и выдохнула. Я видел, что ей было нехорошо, может, не физически, а морально, потому что как не крути, я понимал: Сергей виноват в чем-то.

– Я хочу уехать отсюда.

– На тебя давят стены больницы?

– И это тоже. Я хочу уехать их Харькова.

– Почему? – душу пронзило неприятно чувство, но я пытался держать себя в руках.

В ответ – тишина. Мия лишь демонстративно отвернула голову к окну, пряча от меня свой взволнованный взгляд.

– Мия, скажи мне, в чем дело? Почему ты хочешь уехать? Я не собираюсь тебя отпускать.

– Мне нужно как-то жить дальше.

– Что ты имеешь в виду? Я дам тебе крышу над головой, ты не будешь больше жить с этим козлом.

Ее подбородок задрожал, а руки снова крепко сжали одеяло. Подняв взгляд, я поняла, что малышка плачет, и от этого внутри все сжалось. Невыносимо больно видеть ее слезы, знать, как она страдает и мечется, не понимая, что делать дальше. Только вот я готов был сделать так, чтобы она наконец-то обрела покой и счастье. И я докажу, как мне важно, чтобы ей было хорошо.

– Я не знаю, как жить дальше, не знаю… Я не вернусь в дом к Сергею.

– Мия, прекрати плакать! Тебе нельзя нервничать, как ты не понимаешь? Ты же можешь ребенку навредить!

– Я знаю! Просто мне так больно… Я не понимаю, почему все так происходит.

– Это он, да? – снова повторил свой вопрос, надеясь все же услышать на него ответ. – Ты куда?

Мия, отбросив одеяло, собралась встать с кровати, но ее положение и слабое состояние не дали сделать это быстро.

– Мне в туалет нужно, – ответила она и только сейчас повернулась ко мне лицом, которое было залито слезами.

Я ринулся к ней и, обхватив лицо руками, заглянул в любимые грустные глаза, которые хотелось расцеловать и высушить от слез.

– Послушай меня, я прошу тебя, не плачь, не нервничай. Врач запретил. Ты же можешь навредить нашему ребеночку. Мими, прислушайся ко мне. Просто верь мне, я тебе не враг. Да я идиот, но я не собираюсь причинять тебе боль. Ты с малышом, вы мне нужны. Я все это время мечтал найти тебя, я искал, но все было бесполезно, ты сбежала от меня. Я заслужил это, но сейчас, я… я все сделаю, чтобы ты ни в чем не нуждалась. И я защищу тебя от любого злого ублюдка. Ты слышишь меня?

Ведя свой монолог, я уткнулся лбом в лоб Мии, и понял это только тогда, когда в ответ она покачала головой. Она верит мне? От этого захотелось улыбнуться, захотелось расцеловать девочку и успокоить. Но понимал, слишком рано действовать напором, не хочу ее пугать, не хочу заставлять и принуждать к чему бы то ни было. Просто вдохнул ее сладкий запах, который за четыре месяц я не смог забыть, и, кажется, на секунду стало тепло и свободно. Она здесь, в моих объятиях.

– Можно, я потрогаю живот? – снова заглянув в карие глаза, понадеялся на положительный ответ.

Мия неуверенно кивнула и прилегла обратно на подушки.

Я присел на кровать рядом с ней и, не спеша, стараясь не напугать девочку, нежно коснулся округлого животика, в котором жил наш ребеночек. Даже не мог передать словами, что я ощутил, коснувшись тела Мими. Меня словно пронзило молнией, и сердце пустилось в пляс от радости и в то же время от страха. Так необычно от понимания, что у меня будет ребенок. Что он уже несколько месяцев развивается в своей мамочке, в моей любимой женщине.

– Какой срок?

– Шестнадцать недель. Малыш крупный.

– Крупный? Это нормально?

– Гены. Твои, – хмыкнула Мия и тоже положила руку на живот.

– Кто у нас будет?

– Мальчик. У нас будет сыночек.

– Спасибо тебе, – искренне поблагодарил я и, склонившись, поцеловал животик.

– За что? – спросила Снежинская, и на ее лице выразилось искреннее удивление.

– За то, что сохранила беременность. За нашего ребеночка.

– То, что я не нужна была своей матери, не означает, что выросла такой же дрянью.

– Нет, ты самая лучшая. Думаю, что больше и нет таких девушек, как ты.

– Не знаю, как я, но твоя сестра, самая замечательная девочка. Надеюсь, ты не станешь ее ругать.

– Хм… надо подумать. Как на счет сделки?

– Ты о чем?

– Я не буду ругать сестру, а ты позволишь мне прикоснуться к животику без преград?

– Что ты имеешь в виду?

– Можно я подниму твой сарафан?

– Вот так сразу? – хлопая ресничками, продолжала удивляться девочка и от смущения прикусила губу.

– Я рад, что ты шутишь. Но я всего лишь хочу коснуться оголенного животика. Ты можешь сама прикрыться и поднять свою рубашку. Я не сделаю ничего лишнего.

– Ладно, – согласилась она и, сдвинув одеяло, хотела поднять ночнушку, как я резко остановил ее руки.

– Это что такое? – прорычал я, смотря на бедро, на котором находился огромный лиловый синяк.

Неприятные ощущения вновь охватили мою душу, и я сам поднял ткань еще выше, чтобы рассмотреть тело на предмет ушибов. Какого х*я на моей девочке синяки? Кто посмел ее тронуть? Кто посмел навредить женщине? Беременной женщине! Я же этого урода мигом закопаю в лесу и ни разу о его убийстве не пожалею.

– Мия, я спрашиваю, кто посмел тебя тронуть? Сергей? – вспомнил об этом ублюдке, так вовремя вчера сбежавшем. Кстати, сегодня он еще не появлялся. – Это он, да?

– Никит, я прошу тебя, только не нужно ничего делать.

– Я хочу знать, как это случилось.

– Никит, пожалуйста…

– Малыш, что произошло? По какой причине этот урод поднял на тебя руку?

– Потому что я в очередной раз отказала ему в интиме.

– И?

– Что «и»? Я ношу малыша от тебя, как я буду спать с другим мужиком? У меня под сердцем ребеночек, как я могу так грешить?! Для меня нет никого и ничего важнее сына!

– Ты не кричи, девочка. Не кричи.

Я прижал ее голову к своей груди и понял, насколько сильно хочу оградить любимую женщину от бед и тревог. Она заслуживает гораздо лучшей жизни, и я просто обязан ей ее устроить.

– Мне курьер привез фотографии. Я…. Вернее, меня надоумила Виталина на фотоссесию. А Сережа увидел их, я просто не успела спрятать.

– Значит, ему захотелось?

– Подумал, что фотограф мужчина, и… вроде как я перед ним не постеснялась раздеться, а перед Никольским стеснялась. Только вот фотографировала меня девушка и… Но я не успела этого сказать ему.

– Что он сделал?

– Никит, ты же ничего ему не сделаешь?

– Нет, – соврал я и принялся ждать дальнейшего рассказа.

– Он стал расстегивать штаны, после чего вытащил ремень и приказал раздеваться. Мне стало очень плохо, и я не собиралась делать то, что он просил. Я… он просто ударил меня ремнем по бедру, и я упала. Даже не знаю, как еще не на живот.

– Почему ты мне сразу не сказала?

– Зачем? Я не хочу никаких разборок, пойми меня. Я просто хочу спокойно жить. Только теперь не знаю, что мне делать, куда идти. У меня даже нет денег на поликлинику. Врач сказал, что мне нужно быть под наблюдением врачей. А я ужасно не хочу находиться в четырех стенах. Только не в таких, где постоянно пахнет лекарствами. Я просто не знаю, что делать.

– Я поговорю с врачом, возьмем на дом медсестру и будешь находиться там, где тебе комфортно.

– У меня нет дома, Никит. Правильно сказал Сергей: я просто мусорное недоразумение.

– Он так сказал? – уточнил я, готовый в кровь разъ*бать ему морду.

– Поможешь добраться до туалета?

– Конечно!

Я тут же поднял на руки свою девочку, а так как мы находились не в частной поликлинике, туалет был не в палате, а вообще в другом крыле здания. Потому я сам и отнес ее туда, совершенно забыв уточнить у врача, можно ли Мии ходить. Несмотря на то, что малышка слегка поправилась, тяжелее она не стала. Мне было приятно помочь ей. Мими обвила мою шею руками и уткнулась в нее носиком, отчего я смог вдохнуть запах ее волос. Теплые воспоминания нахлынули, пока мы проходили через коридор. И у меня возникло дикое желание сию же секунду забрать свою женщину к себе домой. Но рисковать я не имел права и отнес туда, куда она и просила.

– Подожди, Никит, ты куда?

– Как куда? Кажется, твой организм требовал…

– Я знаю, чего он требовал. Поставь меня на пол.

– Нет, я занесу тебя.

– Я сказала, поставь меня на пол! Не нужно быть эгоистом!

– Мими кричит?

Я все равно не послушался ее и сам занес в женский туалет, не собираясь рисковать двумя дорогими мне людьми.

– Зараза такая. Еще раз так сделаешь, больше ко мне не подойдешь! – зарычала моя малышка, а когда я поставил ее на пол, она и вовсе сложила руки под грудью. – Я теперь без носков осталась.

Черт, совсем забыл про обувь! Мия стояла в одних белых носках, которые после уборной, можно смело выкинуть в мусор.

– И так не блещу количеством вещей!

– Бубнилочка моя, иди писай!

Словно маленький ребенок, показав мне язык, Мими развернулась и прошла в кабинку, а я лишь хмыкнул ее поведению и грустно вздохнул.

Я сейчас себя просто ненавидел за то, что моя девочка, мама моего малыша едва ли не доедает последние крохи. И вроде бы хочется сказать спасибо этому Никольскому за то, что моя малышка не голодала и не мерзла, но то же время, после увиденного на ее теле, я хочу его убить. Как минимум покалечить! Но оставлять его безнаказанным я не собираюсь. Он должен заплатить за то, что сделал.

Да у меня нахрен в уме не укладывается! Как можно ударить женщину? Тем более беременную?

Кто его воспитывал? Я в принципе не понимаю таких методов. Мой отец ни разу в жизни не поднял руку на маму и сестру мою. Ни разу! А тут какой-то мудак бьет мою женщину. И он думает, что просто так отделается? Пусть молится, гнида!

– Никит, – услышал из-за двери и подошел ближе.

– Что?

– Ты правда за мной приехал? – неуверенный тихий голосок, от которого по моему телу прошла дрожь. Захотел тут же обнять Мию, обнять и доказать, что я никуда не денусь.

– За тобой, – ответил так же тихо.

А в следующую секунду малышка вышла из кабинки и порывисто обняла меня, горько заплакав на моем плече. И именно в этот момент я понял, как ей меня не хватало.