Читать книгу Королева ночи, или Твоя по контракту - Ирина Васильевна Давыдова - Страница 3

Сидя на кровати, я от стыда прятала лицо в подушку. Уже несколько минут Катя смотрела на меня с любопытством во взгляде и ждала, когда же я поведаю ей о своем вчерашнем побеге. А мне не то, что говорить об этом, мне вспоминать было ужасно стыдно. Тело до сих пор помнило губы и руки Алана Давыдова, отчего внутри меня просыпался дикий огонь желания.

Я помнила, как он целовал, как ласкал меня между ног и дарил моему естеству истинное наслаждение. Такое не забывается, ведь я была в умелых руках любовника.

Только вот… что он обо мне теперь подумает? Что я дешевка, раздвинувшая ноги при первой встрече?

– Маша, ты еще здесь? Аууу! – вывел из раздумий голос подруги. – Ты где витаешь, милая?

– Я? Да здесь, здесь.

– Так расскажешь, где вчера пропала?

– Да нигде, в принципе, – говорить правду не особо хотелось, потому что я сама до сих пор не верила в то, что произошло.

Казалось, что это всего лишь страшный сон. Ну или страстный. Но судя по саднящим ощущениям между ног, это было не сном. Незнакомец из темноты действительно стал моим первым мужчиной. Стыдоба!

– Вчера Эльмир сказал, что Давыдов о тебе расспрашивал.

– Зачем? О чем? – поинтересовалась я, не понимая, зачем я ему нужна.

– Интересовался, есть ли у тебя кто, да и вообще…

– А твой Бекетов что сказал? – взволнованно уточнила я, надеясь, что он придумал выгодную для меня историю.

– Правду! Он же знал, чего мы в клуб идем. Так, а что, ты с ним была, да? С Аланом? – с праздным любопытством снова спросила Катя и подала мне стакан воды.

А я громко застонала и плюхнулась лицом в подушку.

– Ну за что ты так со мной, Катюша? – глухо промычала я, руками схватившись за волосы. А как же вчера Алан накручивал волосы на свой кулак. Черт!

– Подожди, правда, что ли? Ты была с Аланом, и вы…

– Да, этот хам стал моим первым мужчиной. Я такая дура!

Отбросив от себя подушку, уселась в позе лотоса и приняла стакан с водой из рук подруги.

– Я в шоке, малышка! И как? Тебе понравилось?

– Ты рада? – удивилась я, отпивая воды. – Мне казалось, ты меня осудишь.

– Я бы тебя осудила, если бы ты померилась с козлом Кириллом и подарила ему свою девственность. А Алан… Ну, о нем мечтают многие женщины, а он выбрал тебя.

– Что значит выбрал? Да, мне кажется, ему вообще плевать кого трахать! – возмутилась я, не понимая слов подруги. – Он редкостный хам и то, что вчера произошло, – абсолютная случайность.

– Или ошибка, да? Ну тебе хоть понравилась эта ошибка? – улыбнулась Катя, вводя меня в ступор.

Я задумалась, вспоминая вчерашние события, и не заметила, как снова смутилась.

– Вижу, что понравилось. Хорош мужик, да? Знаешь, подруга, я хоть практически не знакома с Аланом, но правда, это круто что твоим первым стал именно он. Опытный, властный, брутальный, а до чего красив гад!

– Ммммм… – огорченно простонала я, понимая, что так и не видела его лица. – Какая же я дура! Дура-дура-дура!

– Что? Ты чего?

– Да я не знаю даже, как он выглядит! Я шла из уборной, как вдруг он схватил меня и затащил в какой-то кабинет.

– Подожди, все было по твоему согласию? – взволнованно спросила Катя, вытаращив на меня голубые глазища.

– В том то и дело, что да. Представляешь?! Я отдалась незнакомцу в клубе! При этом даже не зная, как он выглядит!

– Ну, если у тебя дрожь от него была, и тебе понравился секс, то и неважно, каков он внешне. Хотя я видела его мордашку, и с уверенностью могу сказать – тебе понравится.

– Мне все равно, Кать. Я не собираюсь больше с ним встречаться.

– Но почему? – неподдельно удивилась она.

– Потому что я ягода не его поля. Получил, что хотел, а теперь до свидания. К тому же он хам, а я таких не люблю.

– Был груб?

– Достаточно, – пожала плечами, пряча от подруги взгляд.

– У таких мужчин это, наверное, в крови. Бекетов тоже достаточно груб, но стоит мне похлопать ресничками и все, он в моем кулаке.

– Хочешь сказать, что готов плясать под твою дудку?

– В какой-то степени. Нет, конечно, если я скажу, что хочу себе в рабы красавца негра, хрен он мне его предоставит. А вот по попке отшлепает, – я округлила глаза, удивленная ее словами. – Нет-нет, Машунь, мою девочку еще не трогали. Это я так, предполагаю.

– А-а! Ну, зато мою тронули.

– И какой у него член? Огромный?

– Кать! Прекрати! – смутилась я, вспоминая, как его орган сладко погружался в мое тело.

– Ага, понятно. Не хочешь делиться подробностями. Понимаю.

– Да ничего ты не понимаешь! Будет твой Бекетов разговаривать с Аланом, пусть скажет, что я сошлась с бывшим и очень счастлива! Точка!

– Так и передам, ага! Если мне вообще поверят. Думаешь, Алан еще не распорядился на счет охраны для тебя?

– С чего вдруг? – снова удивилась я. Это что, утро удивлений?

– Пф! Подружка, Эльмир давно ко мне ребят приставил. Они, конечно, не всегда со мной, но после вчерашнего, чувствую, будут каждый день наготове.

– Я не понимаю, почему ты раньше мне не рассказывала об этом?

– Да не хотела тебя в это втягивать, но как погляжу, теперь и ты повязла во властных и сексуальных.

– Ни в чем я не повязла! Повторюсь, видеться с этим наглецом я больше не желаю. Получили, что хотели и хватит.

Подруга как-то загадочно улыбнулась, словно знала больше, чем я. Хотя… исключать этот факт нельзя, ведь, как оказалось, с Бекетовым она знакома не первый день.

– Сейчас отвечу на звонок, а потом расскажешь, как познакомилась со своим Эльмиром, – хмыкнула я, услышав звонок своего телефона.

– Он не мой, – буркнула подруга, когда я поднялась за мобильным лежащим на комоде в спальне.

– Так я и поверила. Слушаю, мамочка, – пропела я и тут же застыла, услышав ее плач, – мамуль, ты чего? Что произошло?

– Доченька, папу обвиняют в махинациях. Нас уволили, а его забрала полиция, – произнесла мама дрожащим голосом, а по моему телу прошел холодный озноб.

– Какие еще махинации? Что за бред? Мама, что толком произошло?!

– В махинациях с деньгами. Доченька, приезжай, прошу. Я просто не знаю, что теперь делать. Просто не знаю…

Скатываясь в истерику, произнесла она и сбросила вызов, а я стояла как каменная глыба и смотрела на стенку в одну точку, даже не подозревая, какие перемены ждут нашу семью.

– Маш, давай я Бекетову…

– Не смей! Не смей, Катя! Мой отец ни в чем не виноват!

Домой я мчалась на всех порах. Решила не экономить средства, вызвала такси и уже через сорок минут вбегала в свою квартиру. Мама сидела на диване в комнате и горько плакала, прикрыв лицо руками.

Господи, хоть Степашки нет дома. Ни к чему двенадцатилетнему ребенку видеть маму в слезах.

– Мамулечка, родная, не плач. Мы что-нибудь придумаем! Я прошу тебя, только не волнуйся, у тебя же сердце больное. Мамуль, – порывисто обняла маму, не в силах спокойно смотреть на ее слезы.

– Машенька, я даже не знаю, как так произошло. Я ничего не понимаю, кому понадобилось нас подставлять, – дрожащим голосом говорила она, крепко обняв меня в ответ.

– А что конкретно произошло? Как так случилось, что папу забрали в полицию?

– Все очень быстро. Мы пришли с утра на работу, а в его кабинете уже Владислав Тимофеевич с каким-то обыском. Я не знаю, почему это все произошло. К тому же, с главным папа всегда дружил, ты же знаешь. Да и Владислав Тимофеевич его назначил на должность финдиректора за доверие. А тут… обыск и… – мама снова всхлипнула и горько расплакалась, платком вытирая нос.

Я быстро сбегала на кухню за стаканом воды и, вернувшись, снова присела рядом, давая маме немного попить. Истерика до добра не доведет. Не в ее случае.

– Понимаешь, они у папы в столе в ящике нашли огромную сумму денег.

– Это не его? И вообще, почему они вошли в кабинет без папы?

– Нет, конечно! Я не знаю, доченька. У нас в жизни не было такой суммы, понимаешь? Никогда. К тому же, кто оставляет вот так в столе? Да и папа мог иметь дело с документами только. Вернее, он же не сидел в кабинете с деньгами. Я не понимаю, Машенька, просто не понимаю…

Мое сердце сжалось от боли. Я никогда прежде не видела, чтобы мамочка плакала. Она всегда была счастливой и улыбчивой, а если грустила, то только когда переживала за нас, за своих детей.

– Его могли подставить, мам?

– Я не знаю. Мы же никогда ни с кем не ругались. Разве что…

– Что? Что-то вспомнила?

– Григорий, он давно там работает, и изначально должны были его на должность финдиректора назначить. Но что-то не получилось. Я не в курсе всего.

– А вот это уже интересно. Ты говорила об этом следователю?

– Говорила, но кому нужны мои слова? Они записали и все.

– Мам, я сейчас же поеду в полицию и поговорю со следователем. А еще попытаюсь увидеться с папой. Я уверена, он ни в чем не виноват.

На моем лице маска серьезности, но на самом деле мне было ужасно больно за то, что случилось. Мне жалко папу, который предано любил свою работу, а теперь из-за какого-то завистника стал подозреваемым. За что? Почему это произошло с нами?

Когда я выбежала из подъезда к ожидающей меня машине такси, случайно задела плечом какого-то мужчину. Разглядывать некогда было, а потому я просто извинилась, надеясь, что случайно не нанесла ему вреда, и плюхнулась на заднее сиденье. Мне ужасно хотелось видеть папу, который всегда был рядом с нами и поддерживал в любую минуту. Зная его, я даже на миг не могла представить, что он может творить какие-то плохие дела. Не верила я и не собиралась позволять какому-то козлу наживаться на нашем горе.

Черт! Вот честно, лучше бы я по Кириллу плакала, чем ехала в полицию в надежде вытащить отца. Но теперь было не до бывшего парня. Хотя кому я врала, я ужасно скучала по нему несмотря на то, что вчера натворила. Чувства из сердца никуда не пропадут за одну ночь. И сейчас так бы хотелось, чтобы он был рядом, обнимал меня, поддерживал и шептал, что все обязательно будет хорошо.

Но этот козел больше никогда не будет меня обнимать. А поддерживать мы с мамой будем сами друг друга. К тому же, я верю, что папу обязательно скоро отпустят.

Влетев в отделение полиции, я тут же у дежурного узнала, к кому могу обратиться, и меня направили к нужному следователю.

Постучав в двери, вошла, обратив внимание, что в кабинете находится не один человек. Наверное, это все сотрудники отдела.

– Здравствуйте, мне сказали, что я могу здесь поговорить со следователем, который ведет дело Левицкого Николая.

– А, добрый день. А Вы кем ему приходитесь? – задал вопрос молодой мужчина, а я, прикрыв дверь, прошла вглубь кабинета.

– Я его дочь, Мария.

– Ясно. Ну что же, присаживайтесь, Мария, поговорим.

– Простите, а как Вас зовут? И могу ли я увидеться с отцом?

– Нет, с отцом Вы увидеться пока не можете. А зовут меня Алексей Михайлович.

Я присела напротив следователя, который сразу же засыпал меня вопросами. Он спрашивал, как себя в последнее время вел папа, был ли странным, покупал ли безумно дорогие вещи. Может, у него появилась любовница, или кому-то срочно понадобились деньги на лечение. Были ли у отца враги, которые могли его шантажировать и требовать деньги. Может какая-то тайна, или натворил что случаем. И еще много-много вопросов такого рода. Но у меня не было ни одного положительного ответа. А на некоторые я просто не знала, что отвечать, слишком странными они были. Нас всегда оберегали от негатива, да и в принципе мы были дружной семье, которая любила и ценила друг друга.

– Я найду хорошего адвоката, и он докажет, что отец ни в чем не виноват.

– Это Ваше право, конечно. Но наш эксперт нашел на купюрах отпечатки пальцев Левицкого. А это уже большая улика.

Мое сердце едва не ухнуло вниз. Понятия не имела, как папины отпечатки могли оказаться на купюрах. Я уверена, что до сегодняшнего утра он даже в глаза не видел эти деньги. Его явно кто-то решил подставить.

– Я не верю… – покачала головой, – И мы обязательно докажем его невиновность! Скажите, когда я смогу увидеть папу?

– Приходите завтра. Я постараюсь что-нибудь сделать, – с ухмылочкой произнес мужчина, бросив на меня сальный взгляд.

Будь я в другой ситуации, даже ответила бы ему что-то. Но только не сегодня.

Я молча вышла из кабинета и, став у стены, откинула голову и прикрыла глаза, стараясь проглотить соленые слезы.

Моему отцу, человеку, который всю жизнь обо мне заботился, предстоит сегодня провести ночь в СИЗО. Это было самой ужасной трагедией в моей жизни. Мне было больно представить, что он сейчас ощущает, сидя там, за решеткой.

По щеке таки скатилась слеза, и чтобы не разрыдаться в голос на весь коридор, я с силой прикусила губу, тут же ощутив во рту вкус крови.

Как бы мне теперь успокоить маму?

Сделав глубокий вдох, выдохнула и, сжав руки в кулаки, распахнула глаза. В любом случае, здесь не лучшее место переживать свою боль.

Прости папочка, что не могу тебе помочь так скоро.

Выйдя на улицу, я не в силах устоять на ногах, рухнула на лавочку, понимая, что слезы до сих пор катятся по моим щекам. На улице тепло и светит яркое солнышко, а в душе боль и черная дыра. Не так я себе представляла это лето. Не в слезах и с папой за решеткой.

– Кто вы? – удивилась я, подняв голову и увидев в полушаге от себя красивого высокого мужчину с волевым подбородком. Не знаю почему, но тело окатило жаром.

– Разговор есть, девочка. Пойдем в машину.