Читать книгу Избяной - Ирина Верехтина - Страница 4

В свои тринадцать лет Даша не желала взрослеть и оставалась озорной девчонкой, уверенной в своей безнаказанности. Проделок её было не перечесть.

– Смотри, накажет тебя домовик, – ворчал дед.

– Не накажет! Он меня оберегать должен.

– Это покуль ты себя ведёшь справно. А от тебя одни неприятности. Вчерась молоко разлила и кринку разбила. Сама, говоришь, кринка-та упала? А кто мимо бежал да на стол налетел, с места его своротил? Не ты? А кто ж тогда? Нехорошо, внучка… А скрыню кто запер? Теперь замок ломать придётся. Скажешь, не ты? Запирала-то чем? Гвоздём?

Даша покаянно кивнула.

– Оно и видно. Замочки погнуты да покорябаны. Мать-то увидит, горевать будет. Ключа у тебя нет, и скрыня-та не твоя, материна. Какого дьявола ты туда полезла? Спросила бы у матери разрешения, можа, она и позволила бы. Можа, сама замки отомкнула.

Скрыню – окованный металлом дубовый сундук с ручками по бокам и откидной крышкой в форме домика – Даша открыла, когда в избе никого не было, а мать лежала за занавеской и не видела. Сундук имел три отделения – одно в крышке и два в нижней части. На всех трёх висели замочки. Даша отыскала в сенях гвоздь и решила проблему. Перетряхнув содержимое ящичков и не найдя ничего интересного, с сожалением заперла – все три. Откуда же ей было знать, что после манипуляций с гвоздём замочки перестанут открываться?

Мать ни о чём не узнала: замочки отец поставил новые, ключи от них лежали в Катерининой шкатулке, на месте старых. Даша клятвенно пообещала отцу не прикасаться к скрыне и даже близко не подходить. И продолжала безобразничать. Особенно любила глумиться над домовым. Не поленилась даже принести на лопате коровью лепёху и положить перед дверцей его домика. Ночью выйдет погулять и вляпается. На следующий день лепёха исчезла. Домовилиха заругалась, муженька коровье дерьмо убирать заставила, радовалась Даша.

Избяной отомстил. Дождался-таки своего часа и нашептал на ухо Дашиному отцу, что зятя лучше Степана Кожина ему не найти. Посиделки с дядей Митрием были ничем иным как сговором – дошло наконец до Даши. Вот почему смотрел на неё маслеными глазами Кожин-старший, вот почему так странно улыбался отец.

Даша дождалась, когда все уснут, и тенью выскользнула из дома, Дверь притворила аккуратно, но та вдруг вырвалась из рук и с силой захлопнулась. Даша едва успела отдёрнуть пальцы. Торопливо спустилась с крыльца и, подгоняемая страхом, бежала-летела по тёмной улице. У крайней избы остановилась, прижалась спиной к ветхому штакетнику, унимая бешено бьющееся сердце. Толкнула незапертую калитку. То, что она сейчас делает, стыдно и грешно, но отец не оставил ей другого выхода.

Стукнула в окно:

– Феденька, выгляни!

– Ктой-то там?

– Я это, Даша.

– Дашутка? Что ты в такой час… Случилось что?