Читать книгу Сказки про Деда Мороза и Снегурочку. Новогодние книжки - Ирина Виринеева - Страница 2

В заметённой снегом избушке, на краю убаюканного метелями леса, сладко спала Снегурочка. И сны девочке снились один другого слаще.

Снегурочка плыла на голубом корабле по фиолетовой реке к земляничному острову, окружённому вишнёвыми островками.

Прогуливалась среди пушистых елей, щедро украшенных конфетами, пряниками и печеньем.

Спускалась с горы к озеру, в котором вместо воды плескалось мороженое.

Ехала на золотой карете по шоколадным облакам.

Бежала по радуге к ночному небу, и звёзды-леденцы сияли от предвкушения долгожданной встречи…

А Дед Мороз не спал. Иногда он подходил к окну, за которым пела ночную песню вьюга. Потом вновь усаживался за большой, заваленный бумагами стол, на скрипучий стул.

И не просто сидел и стулом скрипел – речь писал.

Нелегко давалась ему работа, потому что был он всё-таки Дедом Морозом, а не речеписателем. Поэтому трудился долго – весь вечер, всю ночь и половину утра. А как написал, так, даже не перечитав, на новогодний утренник поспешил.

Скользил на лыжах по сверкающим в лучах солнца заснеженным лесным тропинкам и по пути пирожками завтракал, которые внучка с утра испекла. Хрусть-хрусть! Пирожки получились именно такими, как он любил: холодными-прехолодными и хрустящими – словно сосульки. Снегурочка выпечку из печки доставала и сразу в морозильник помещала.

Не заметил Дед Мороз, как все двенадцать пирожков съел. Он всегда завтракал двенадцатью пирожками – по числу месяцев в году. Такая у него была вкусная традиция: и сам насытился, и каждому месяцу почёт оказал.

Обычно завтракал Дед Мороз не спеша. Сидел у серебряного самовара, пил душистый травяной чай, бросая в чашку кубики льда, хрустел замороженными пирожками. И выпечка из плетёной корзинки исчезала неспешно. А на быстрых лыжах и завтрак получился стремительным.

Ворвался Дед Мороз в нарядный зал и ахнул от восхищения. Привычное помещение изменилось до неузнаваемости. На высокой ёлке мигали яркие гирлянды. Окна сияли разноцветными фонариками. А со стен смотрели их со Снегурочкой портреты, нарисованные детьми. «Как мы на себя похожи!» – обрадовался Дед Мороз. Он не обратил внимания на такие пустяки, как огромные уши и короткая борода у нарисованного Деда Мороза и зелёные волосы у Снегурочки. К тому же Снегурочка на рисунках оказалась великаншей: дедушка не доставал внучке и до плеча.

Дед Мороз даже поздороваться забыл – вот до чего восхитился! Взошёл на сцену, приосанился и потянулся к микрофону.

– Хм! Гм! Э-э-э… – начал он свою речь и сразу хихиканье услышал. Да и как не услышать, если раздаётся оно со всех сторон?

Вгляделся Дед Мороз в зал – а там Снежинок-Смешинок видимо-невидимо.

Эти маленькие, ростом с куклу, девочки прилетали на новогодние представления из Страны Снега.

Путешественниц доставляли на Землю воздушные сани, запряжённые тройкой ледяных коней. Лошади отличались необыкновенной красотой – белые, прозрачные, словно хрустальные, с голубой роскошной гривой.

Управлял конной упряжкой Важный Снеговик – в красной вязаной шапке, жёлтом свитере, красных рукавицах и красно-жёлтом полосатом шарфе. Возница всегда тепло одевался, потому что боялся простудиться. Он и девочек укутал в пледы, а сверху ещё накрыл с головой одеялом. Снежинки-Смешинки под одеялом хохотали так заразительно, что ледяные кони, которые, как и Важный Снеговик, отличались серьёзностью, иногда не выдерживали и отвечали радостным ржанием.

Важный Снеговик проводил малышек на праздник, а сам вернулся к саням: запрыгнул под одеяло и стал терпеливо дожидаться окончания новогоднего представления.

Снежинки-Смешинки выглядели необыкновенно нарядно. Каждая малышка надела белое сверкающее платье и корону в виде большой блестящей снежинки.

Девочки хохотали и хлопали в ладоши. Некоторые бегали между рядами кресел.

Четыре подружки, взявшись за руки, запрыгивали на широкий подоконник, а потом со смехом и визгом спрыгивали на пол.

А три малышки от полноты чувств летали под потолком, ухватившись за неведомо как появившийся в комнате снежный вихрь.

– Куда ни глянь – Снежинки-Смешинки! – возмутился Дед Мороз.

Снегурочка не сочла нашествие Снежинок-Смешинок странным, поэтому пожала плечами:

– Так ведь зима! Было бы лето – бабочки бы порхали или гусеницы ползали.

– Всё равно непорядок, – проворчал Дед Мороз.

Снегурочка не стала спорить, хотя и предпочитала весёлых Снежинок-Смешинок мрачным гусеницам.

– Уважаемые Снежинки-Смешинки и все остальные, – важно произнес Дед Мороз. – Я прочитаю вам серьёзную речь…

Голос оратора потонул в хохоте, и он взял ещё один микрофон:

– Прошу соблюдать тишину! – Дед Мороз старался, чтобы голос звучал строго. Строгого предупреждения не получилось, потому что Дедушка был слишком добрым, чтобы говорить сурово.

Тишина не соблюдалась, и Дед Мороз схватил третий микрофон.

– Все, кто не соблюдает тишину… – закричал он сразу в три микрофона, и Снежинки-Смешинки от неожиданной тройной громкости на мгновение замолчали. …Все, кто хихикает, вместо того, чтобы записывать мою речь в блокноты, кто бегает, кто прыгает, кто летает, отправятся за дверь!

Малышки как представили себя пишущими в блокнотах, так и захохотали – громче всех трёх микрофонов! Ведь ни блокнотов у них никогда не имелось, да и писать они ещё не научились.

И даже в коридоре, куда шалунишек Дед Мороз баловаться отправил, хохотать не сразу перестали, а только через некоторое время – когда вспомнили, что надо обидеться. Ведь они так старались! Пышные платья из белого шёлка расшили блёстками, чтобы сверкать в них так же ослепительно, как снег на солнце. В косички вместо лент вплели ёлочную мишуру. Хвостики вместо бантов обхватили резинками с нанизанными на них крохотными ёлочными игрушками. На туфельки приклеили аппликации в виде снеговичков.