Читать книгу Надломленная верба. Историческая повесть - Ирина Владимировна Гаюнова - Страница 6

Изгнание

Семья Лапковских в то время считалась крепкой зажиточной семьёй. Через некоторое время после свадьбы, а точнее осенью, Станислава призвали на действительную службу в Императорскую Российскую армию, где он отслужил три года и, вернувшись домой, продолжал состоять на военном учете как военнообязанный. По приходу из армии Станислав устроился в селе Седельниково волостным писарем, что дало семье дополнительный заработок. Молодые могли позволить себе хорошо одеваться, а знакомство с богатыми людьми предполагало общение в своём кругу, что позволяло по выходным ездить в гости к коменданту города Тара. Леокадия очень хорошо пела, носила элегантные платья, шерстяные юбки, делала высокие причёски.

Валька вспомнила выходное платье матери, приталенное, из тяжёлой шерсти, стоячка воротничок и гипюровая оторочка на груди. Она мечтала иметь точно такое же.

В 1906 году в семье Станислава и Леокадии родилась первая дочь – Станислава. Следом в 1907 году родилась Стефания. В 1912 году родился долгожданный сын, назвали Петром. Жизнь была в радость, семья разрасталась, и молодые думали, что так будет всегда. Но приближались грозные времена, при которых никогда уже не вернулась прежняя привычная жизнь.

В июле 1914 года Станислава призвали на фронт. Началась Первая мировая война. Леокадия Ивановна осталась одна с тремя детьми в семье свекрови. Не хватало мужских рук, и все полевые работы, содержание скота упали на хрупкие плечи молодых снох, из которых Леокадия была старшей и ко всему прочему носила под сердцем ребёнка. Переживания за мужа и непосильный труд оказали своё влияние на беременность. Девочка Александра родилась инвалидом. В это время в деревне насчитывалось около 54-х дворов. Ярмарка, церковь, школа находились за 8 верст в селе Седельниково, поросли строевого леса, из которого рубили избы, – в 12 верстах, врачебный пункт – в 68 верстах.

По рассказам матери, Леокадии Ивановны, Станислав Михайлович на войне дослужился до старшины, однако, там, на фронте, вступил в партию большевиков, как и многие фронтовики. Когда после ранения в 1916 году вернулся домой, жена слёзно просила его выйти из партии, опасаясь за жизнь своей семьи. В те смутные времена семья Лапковских жила как середняки. Собирали хорошие урожаи. Держали много разного скота. Имели кое-какую примитивную механику (плуг, сеялку, борону), работали не покладая рук. Их большой семье приходилось несладко, отец был служащий и находился с утра до позднего вечера на службе, а маме забот хватало: воспитание детей, стирка, приготовление пищи, огород, хозяйство. Отца Вальки, Станислава, уважали и звали паном за его грамотность и доброту. Люди постоянно обращались к нему за помощью написать ли жалобу, прочитать новости из газет. Он был на редкость добрейшей души человек, очень любил детей, но времени уделял им мало, всегда был занят. Отец Вальки так и работал писарем в селе Седельниково, а дядя Эдуард маслоделом на маслозаводе у их дяди Адама Мартыновича, который и обучил Эдуарда хитростям и тонкостям маслодельного ремесла и перед самой революцией открыл свой завод в Богдановке. Семейство Лапковских всё расширялось, пополняясь новыми членами, основную часть которого составляли малолетние дети. В конце декабря 1916 года родилась девочка, назвали Валерией, но при жизни все звали её просто Валька. Пережили Лапковские и революцию, и колчаковщину.

В 1917 году началась гражданская война. А в 1918 году в Омске был избран Верховный Правитель России – Колчак А. В. Режим военной диктатуры принес хаос, ожесточение и обнищание в сёла и деревни. Тяжело приходилось всем сельским жителям в те времена, контрибуции, налагаемые на крестьян, карательные экспедиции, выжигание целых сёл, расправы в городе, порки на селе приводили в ужас население. Валька вспомнила: – Мама рассказывала, когда отряды белогвардейцев проходили через деревни, отбирали лошадей. Так в деревне Евлантьевка были расстреляны на виду у всей деревни для устрашения крестьяне Столбов и Подкорытов, которые не хотели отдавать последних лошадей. Пришли смутные, страшные времена, когда сын шёл против отца, а братья находились по разные стороны противостояния.

Средний брат Станислава, Иван пошёл служить в белогвардейскую милицию при правлении Колчака. В канун новогодних праздников 1918 года группа восставших активистов во главе с Артёмом Избышевым совершила налёт на белогвардейскую милицию с целью выкрасть оружие в селе Седельниково. В перестрелке и был убит Иван. А было это так: в эти часы в Седельниково в здании местной школы проходил предновогодний концерт. По воспоминаниям племянника А. Избышева Ефима, на празднике присутствовало всё волостное начальство, в том числе и начальство милицейское во главе с начальником милиции Городницким, квартира которого находилась в том же здании, что и милицейское управление. «Жена начальника милиции, которая по каким-то причинам не пошла на концерт, увидела, как из помещения милиции неизвестные выносят оружие, и сообщила об этом мужу. Все милиционеры и часть гражданских лиц бросились из школы к зданию милиции. Ефим Избышев побежал вместе со всеми с целью предупредить своего дядю об опасности, но его обогнал милиционер Лапковский, который первым взбежал на крыльцо, но выстрелом из распахнутой настежь двери был убит». Ивану было всего 25 лет. Он ещё не успел обзавестись семьёй. Валька вспомнила, как мама, Леокадия Ивановна, говорила, что они с отцом хорошо знали Артёма Избышева. Он был родом из села Седельниково. Во времена белогвардейского движения Избышев поддерживал связь в деревне Богдановка через Станислава Михайловича и его брата Эдуарда. Связными была одна семья из деревни Сухимки. Явочная квартира находилась в доме у Лапковских.

Большая семья братьев Лапковских прибавлялась ребятишками. В 1918 году у Станислава Михайловича и Леокадии Ивановны родился долгожданный второй сын Владимир, в 1920 году родилась дочь Виктория. После окончания гражданской войны разорение и голод пришёл в Россию, и упали тяжёлым бременем на плечи крестьян. Начались продразверстки. У крестьянства забирали всё подчистую, называя это излишками. Но в конце 1921года на смену продразверстке был вменён продналог. У крестьянина забирали не всё, а только часть, что позволяло как – то выживать. Жили братья Лапковские вместе, вели общее хозяйство, так было легче прожить, считали они. В 1922 году крестьянство стало наконец-то подниматься на ноги. Это стало возможным только через самоотверженный и тяжелый труд людей, которые большими семьями работали и день, и ночь, добывая свой нелегкий хлеб. Хозяйство укрупнялось, да так, что возникла необходимость в 1924 году нанять для работы батраком Викентия Протоповича. Как потом размышляли взрослые между собой – это в дальнейшем и перевернёт круто судьбы их семей. В этом же году родился у Станислава с Леокадией третий сын – Павел. А в 1926 году родилась последняя дочь – Ева, при жизни все звали её Веля.

В деревне Богдановка проживали многочисленные родственники как самих Лапковских, так и их дальняя родня. Поэтому получалось так, что несколько родственников постоянно избирались в разные времена членами Богдановского сельского совета. Станислав Михайлович во времена Советской власти, работавший писарем в районном исполнительном комитете, в 1927 году был избран секретарем сельского совета в д. Богдановка. И этому он был очень рад. Уж больно много уходило времени на дорогу в село Седельниково и обратно, да и поближе к своей большой семье, хозяйству.

Валька помнила, что в начале 1928 года, отец Станислав и его брат Эдуард решили отделиться от совместного имущества. Об этом они часто рассуждали и спорили при детях. На то время у семьи Валькиного отца насчитывалось 8 душ. Каждый из братьев получил половинную долю имущества. Но всё равно ещё два года они вели совместное хозяйство, молотили зерно, имея каждый по полпая, применяя при этом смекалку и хитрость для жесточайшей экономии. До создания колхозов на селе организовывались кредитные товарищества, где давались в кредит конные грабли, сенокосилки, молотилки и плуги. Лапковские взяли технику в кредит. Молотилка была четырёхзубовой, изготовленной на заводе «Серп и Молот». К ней Валькин отец, Станислав, с братом Эдуардом, приделали кустарный пароконный привод, и в таком комплекте молотилка могла измельчать от 8 до 12 возов в день, а приходилось на ней работать не более четырех дней. Осенью приработок от измолота составлял 3 рубля в день. Помогали братья и беднякам обмолачивать зерно, за эту работу денег не брали. Но наступали времена коллективизации. Тогда-то богдановские зажиточные мужики, в том числе отец Вальки, Станислав и его родственники были сначала против коллективизации. Об этом они выступали открыто на общих собраниях, что в какой – то степени и спровоцировало дальнейшие события, когда их объявили кулацко-зажиточной частью деревни. Припомнили Станиславу и Эдуарду, что они вели совместное хозяйство, хотя и разделились, при этом держали батрака до 1929 года.

В протоколе собрания богдановской ячейки ВКП (б) от 11.05.1931г сообщается, что Лабковский Станислав Михайлович, бывший старшина с 1914 по 1916гг, с 1925 по 1929гг занимался эксплуатацией батрачества и растранжириванием крупного рогатого скота (в 1927году было 10 голов, а в 1929году КРС не было, а осталось только 5 голов молодняка).

Но когда стали создавать колхоз в 1930 году, отец Вальки и дядя Эдуард записались в него самые первые. Назвали колхоз «им. Карла Маркса», куда и сдали скот, а затем и всю купленную в кредит сельскохозяйственную технику. Вот с того времени всё и началось. Матушка рассказывала, что в апреле 1930 года председателем сельского совета был избран двоюродный брат отца Станислава 23 летний Лапковский Константин Адамович. Он был из зажиточной семьи -грамотный. В то время избирать – то не из кого было, грамоту мало кто знал. В состав рядовых членов сельского совета входили и другие родственники со стороны Лапковских, порядочные, уважаемые в деревне. Когда Константина избрали председателем сельского совета, он женился и отделился от своего отца. В деревне ему посоветовали забрать участок земли под строительство дома, принадлежавший некогда одному немощному старику, по фамилии Тамчук, который по старости своей не мог обрабатывать этот участок один. Земля не использовалась, зарастала сорняками, бурьяном. Сын его переехал в город Омск и устроился на завод. Старик пожаловался сыну, что дескать участок отобрали, а тот неплохо разбирался в политической обстановке и решил отомстить. Вернувшись в деревню весной 1931 года, начал подстрекать людей против зажиточно живущих семей, в том числе и Лапковских. Собирались мужики и бабы на посиделки и выкрикивали своё недовольство, разжигая тем самым злобу и зависть. Там были составлены письма с подписями недовольных, и через знакомого из ОГПУ организовали арест семей Лапковских.

Воспоминания вдруг резко отхлынули, реальность встала перед глазами. Телега скрипела и подбрасывала Вальку на ухабах и ямах, заставляя её крепче держаться за края. Она начала фантазировать, чтобы отогнать от себя нахлынувшие неприятные воспоминания: – «Эх, была бы вместо разбитой телеги сейчас карета!» Промелькнула мысль: – « Карета! Карета!» Что – то знакомое крутилось в голове: – «У церкви стояла карета, там пышная свадьба была… Мамина любимая, – с таким нежным трепетом подумала Валька и тихонько запела – Здесь гости нарядно одеты, невеста всех краше была».