Читать книгу Ангелы на роликах, или Принцип древесного листа - Ирина Владимировна Соляная - Страница 2

Осень в Рамзау еще не привлекла толпы туристов, лыжников и завсегдатаев высокогорных трасс. Сентябрь только начинался, округа была пуста, если не считать нескольких групп пожилых туристов, которые просто осматривали красоты и катались на фуникулерах.

Рамзау вызывал у Хью самые противоречивые чувства. В в этом милом курортном местечке закончилась самая странная история в его карьере детектива, там родились и его надежды построить жизнь с Юю. Там была нора Юю и Бориса Казарина, в которой они много лет проводили свободное время, и в которую не вернулись ни разу после неудачного покушения на Юю. Хью хранил ключ от усадьбы, и потому он мог попасть в нее без труда, но там и без этого Барбера всегда ждали. Домик Бориса содержался в чистоте, там круглый год жила Галина Белякова, которая была и прислугой, и кухаркой для гостей. Это раньше Рамзау встречал всех русских эмигрантов, и дом был полной чашей. Теперь же, после того, как Борис пересел из автомобиля в инвалидную коляску, желающих приехать к нему в гости практически не осталось. Изредка – набеги Шиловых или случайных знакомых.

Галина радушно встретила Хью. Она была очень спокойной и уравновешенной седой дамой. Своей короткой стрижкой и плотно сжатыми морщинистыми губами она больше напоминала седого старика из бородатого анекдота о старике и старухе. Не признавая моды и стиля, Галина круглый год носила меховую жилетку, называя смешным русским словом «кацавейка». Вот и теперь в этой потертой кацавейке Галина стояла на пороге и, прищурив дальнозоркие глаза, встречала детектива.

–Изменился, – вместо приветствия сказала ему Галина и пригласила в дом.

–А ты нет, – улыбнулся Хью, и, предваряя вопрос Галины, ответил на него, – один приехал и ненадолго. По работе.

–Есть суп с клёцками и пряники домашние.

–Сгодится, Галина, – Хью помыл руки и уселся за стол.

–Рассказывай новости, –потребовала Галина, присев на краешек стула. Хью стал смачно хлебать наваристый суп.

–Нету новостей. Борис и Юю в «Синем вереске», я их вчера видел.

–Живы–здоровы, – утвердительно кивнула Галина.

–Да. У них все неплохо. А у меня новое расследование. По поводу Анри Лаубе.

Галина подняла брови. Она явно не слышала этого имени.

–Это его тело нашли в начале месяца, вернее его останки. Ну… в газетах везде писали, разве не слышала? Это старое дело.

Галина покачала головой.

– В Рамзау нечасто бывали несчастные случаи, тихое место, – задумчиво сказала старуха.

–Тогда тем более должна была слышать, – упорствовал Барбер, уминая за обе щеки обед.

–Лет пятнадцать назад девочка пропала одна, искали ее три дня, нашли истерзанное тело в горах. Вот этот случай я помню. Был сход лавины, ее тело сильно камнями и льдом было изуродовано. Вот было шуму! А про этого Лаубе я не слышала.

Хью отставил пустую тарелку и стал рассказывать то, что ему известно стало от Кристин Белли.

– Получается, примерно тогда же и этот Лаубе пропал? – удивилась Галина.

– Да при чем тут Лаубе и девочка! – неожиданно вспылил Хью. – совсем разные случаи!

Галина пожала плечами и достала варенье к чаю из буфета.

– Ты газет что ли вообще не читаешь? – спросил Хью.

– Что я там вычитаю? Что Брежнева кондрашка хватила? – с насмешкой спросила Галина, – или что нашли череп мамонта в Третьяковской галерее под лавочкой у билетной кассы? Я тихо живу, мое дело маленькое. Печь топить да гостей ждать.

Хью не стал больше мучить Галину расспросами, поблагодарил за обед, чмокнул ее в плечо и побежал в отдел полиции, так как ему не терпелось повидать Ясмину Ленц.

Невысокая, мускулистая, с задорной мальчишеской стрижкой Ясмина корпела над бумагами. В ее маленьком кабинете было тихо, потрескивали механические часы. Именно не тикали, а потрескивали, словно отклеивался линкруст. Ясмина не сразу узнала Хью. Прищурилась недоверчиво, а потом заулыбалась и пригласила присесть.

Хью плюхнулся в разбитое кресло напротив и посмотрел в окно. Разве можно работать над каким-нибудь расследованием, если ты только что плотно пообедал, а из окна открывается такой чудный вид! Высокие горы под шапками снега, остроконечные пики древних елей и желто–золотые мачты сосен. Смотрел бы и смотрел… Да и Ясмина сидела к окну спиной, не зря же!

– Чует мой нос, что ты приехал по делу, – сказала она.

– О, да. И дело у меня непростое. Мне нужна любая информация об Анри Лаубе.

– Я удивлена, – сказала Ясмина. – Я была уверена, что его племянница не желает ничего ворошить и расследовать. Была страшна рада, что мы без лишних проволочек отдали тело ее дяди.

– Нет, дело не в племяннице. И вообще меня не интересует смерть этого Анри, там вроде бы все понятно – гибель в горах туриста.

Ясмина, не мигая и не кивая, смотрела на Хью.

– А что? Нет? –удивленно спросил детектив.

– Продолжай, – кивнула Ясмина без улыбки.

– Меня интересует одна принадлежавшая Анри Лаубе вещь. И я ее ищу.

– О–о–о–о! – протянула Ясмина, – в этом вряд ли я могу тебе помочь. Лаубе тут не жил, собственности у него в Рамзау или окрестностях не было, недвижимости не снимал. Мы это проверяли.

– Однако, след этой вещи я мог бы найти в деле Лаубе.

– Хочешь понюхать дело Лаубе? – хищно спросила Ясмина.

– Прямо всем носом туда залезть.

– Не вопрос, – засмеялась Ясмина. – может, и ты мне на что-то сгодишься. Одна голова – хорошо, а две – лучше.

– А ты что хочешь раскопать в деле Лаубе? – спросил Хью.

– Я бы хотела знать, кто и почему его убил, – сказала Ясмина, загадочно улыбнувшись.

Вооружившись толстой архивной папкой с пометками «Возобновлено 04.03.1987 г.» и «Закрыто 10.04.1987 г.» Хью Барбер и Ясмина сидели в ее кабинете уже больше двух часов.

– Лично я тут ничего не вижу. Ничего, что наводило бы на криминальный след, – сказал Барбер, почесав переносицу.

– Я дала тебе час времени посмотреть дело, а ты там так ничего и не увидел? – с негодованием спросила Ясмина?

– Ну, видимо, не только я, но и твой шеф, – Барбер выразительно похлопал по корочке ладонью.

– Не стоило бы говорить, но он просто олух царя небесного! – фыркнула девушка.

– Так-так, – засмеялся Барбер, – чем же тебе шеф не угодил?

Ясмина рассказала, что когда приехала племянница Лаубе с кучей журналистов, комиссар полиции Тобиас Миндж из кожи вон лез, чтобы покрасоваться в телекамере, но не сказать лишнего. Удивительное искусство – болтать полчаса и не сказать ничего. Никакого явного криминального следа – это раз, счастливая родственница, которая не настаивает на расследовании – это два, завершение архивного дела, которое ошибочно было списано как нераскрытое – три.

– Его только и волновало, что Лаубе не был найден, а дело было списано в архив! – с презрением фыркнула Ясмина.

– А ты почему не проявила инициативу? – спросил ее ехидно Барбер.

– Когда этот Лаубе пропал, я еще под стол пешком ходила. Думаешь, я пришла на работу в отдел полиции и стала архив копать, чтобы нам найти кучку дел, которые не были своевременно раскрыты?– с нажимом в голосе спросила Ясмина.

– Ладно, миру-мир! – примирительно поднял ладони вверх Барбер. – но что же тебя насторожило? Дай-ка угадаю!

– Попробуй, – усмехнулась Ясмина и села на крышку письменного стола рядом с Барбером.

– На поисках Лаубе никто из родственников не настаивал, – начал угадывать Хью.

– Мимо, – помотала головой Ясмина. – у него не было прямых родственников, а с братом и его семьей он почти не общался.

– У Лаубе были прижизненные телесные повреждения, – предположил Хью.

– Уже не установишь, какие повреждения привели к его смерти. Тело сильно повреждено, потому что после таяния снега его нашли собаки.

Барбер полистал снова протокол осмотра трупа.

– На нем не было одежды, – сказал Хью.

– Нет, это фигня совсем! Многих погибших находят без одежды, лавина все сносит, бывает, что вещи обнаруживают за несколько километров от тел.

–Сдаюсь, – сказал Барбер.

– Подскажу, – Ясмина явно радовалась своему превосходству над Хью. – Это показания фрау Мозер. В них-то все и кроется.

Хью полистал дело и, найдя пожелтевший листок протокола допроса фрау Мозер, углубился в чтение.

«Херр Лаубе приезжал в Рамзау три сезона подряд и всегда он останавливался в моем пансионе. Он отрекомендовался музейным сотрудником. Конечно, меня вполне устраивал такой респектабельный постоялец. Он исправно платил, оставлял щедрые чаевые. Чаще всего в моем пансионе останавливаются молодежь, группы туристов. Но Лаубе путешествовал один, остановившись неделю назад, он даже доверительно сообщил о том, что ждет спутника. Но его спутник так и не приехал. Ни при жизни Лаубе, ни после его пропажи. Вещи Лаубе было даже некому забрать, и я около года хранила их в чулане. Могу охарактеризовать Лаубе как спокойного, даже немного флегматичного мужчину. Он часами мог сидеть в столовой или у окна. На лыжах он не катался, у него даже при себе снаряжения не было, и, как мне кажется, даже ни разу не поднимался в горы на фуникулере. Меня удивило то, что он перед метелью пошел на «черную трассу». Эта самонадеянность его и сгубила».

– Ну, что ты хочешь этим сказать? – поинтересовался Барбер.

– Я хочу сказать, что его все искали как пропавшего лыжника. Но он на лыжах даже не умел кататься, и вообще не имел отношения к лыжному спорту. Однако же, он зачем-то пошел в горы, да еще на трассу высокой степени сложности. У нас их маркируют черным цветом.

– Это странно, но и не более того. Он мог просто пойти, не зная о сложности трассы.

– Ну да… Эдакий дурак. Три года ездил на курорт и ничего о нем не узнал! – Ясмина даже фыркнула от нетерпения. – тут явно что-то не так.

– Но вовсе не доказывает того, что Лаубе был убит.

– Нет, но это дает мне основания сомневаться в естественной причине его гибели.

– Хорошо, а зачем тебе копаться в этих причинах гибели Лаубе? – спросил Барбер. – тебе за это денег не заплатят. И твоей работой это не является.

– Да, всё так… – протянула Ясмина, – но я уж так устроена: спать спокойно не буду, пока не докопаюсь до сути.

Хью посмотрел в окно. Пока они болтали, стало смеркаться. На улице уже зажглись фонари, улыбались безмятежно прогуливающиеся жители. Было видно, что смерть Лаубе совершенно никого в этом мире, кроме них двоих не беспокоит.

Барбер взял архивное дело, чтобы полистать дома, и откланялся, пообещав прийти наутро со свежими идеями. Ясмина проводила его до двери. Вечер сгущал краски, и Хью почувствовал, как ему не хватает Юю. Не хватает ее самой и ее метких акварельных штрихов, которыми она могла запечатлеть любое прекрасное или печальное мгновение. Она много дарила этюдов и рисунков Хью. И все он бережно хранил. Рамзау был очень красив в свете вечерних фонарей, с его желтыми листьями лип и тополей, с его красными крышами небольших отелей, белыми стенами придорожных кафе. Но Юю была далеко, словно на другой планете. И написать этюд об этом вечере было некому.

Сидя дома за ужином, который Галина приготовила с великой радостью, потому что у нее появился благодарный ценитель ее кулинарного искусства, Хью думал о следователе Ленц. Его она очень занимала. Неутомимая, шустрая, самостоятельная в суждениях, ловкая и при этом скрупулёзная в деталях. У нее было чему поучиться, хотя Ясмина была почти одного с Хью возраста. Просто она не дурака валяла в полицейской академии или где там она могла учиться, а зубрила криминалистику и судебную психологию. В отличие от Хью, который в профессию попал совершенно случайно и пока многого в своей детективной карьере не достиг. Конечно, следователь небольшого отдела полиции– не бог весть какое достижение, но Хью чувствовал, что такая девчонка надолго в провинции не задержится. В отличие от него. Хью считал, что он вечно будет ловить за рукав неверных жен и искать пропавшие вещи. Прогнав после ужина печальные мысли, молодой детектив уселся у камина с делом погибшего лыжника.

«Итак, Лаубе. – сказал сам себе Барбер. Что стало о нем известно?»

Немолодой ценитель искусства, собиравший картины, любил приезжать в Рамзау. Три года подряд он жил в одном и том же пансионе. Он был одинок, имел явную нетрадиционную сексуальную ориентацию, о чем намекнул хозяйке пансиона. В один прекрасный день он, невзирая на прогнозы о надвигающейся метели, уходит в горы и гибнет там. Формальные поиски не приводят к результату. Родственники не проявляют интереса к бедному Анри, и тело Лаубе находят только спустя четырнадцать лет, случайным образом. Замечательно систематизированная информация. Но как она приближает Хью к поиску картины «Зимние узоры»? Пока никак.

Хью полистал архивное дело. Там было несколько листков из тонкого блокнота. Как следовало из протокола осмотра номера Лаубе в отеле «Хильда», эти листки из блокнота были найдены там. На листках были номера телефонов, которые, как оказалось, были номерами телефонов отеля. И странная надпись «Ангелы на роликах». Хью отложил листки блокнота и задумался о подозрениях Ясмины. Юному следователю, конечно, помочь надо, учитывая тот факт, что сам Хью Барбер был у нее в неоплатном долгу, так как именно благодаря ей Юю осталась жива, но… Не надо забывать о задании Кристин Белли. А, следовательно, надо поговорить со всеми, чьи пути могли пересекаться с дорожками Лаубе. Хью стал заполнять свой блокнот, выписывать имена и адреса допрошенных свидетелей из материалов дела, отдельно в таблице фиксируя, кто и о чем был допрошен по делу. Таких свидетелей оказалось немного – всего шесть человек. Двое из них жили в Рамзау, а остальные – в Вене. Но это на момент пропажи Анри Лаубе. Где эти люди жили теперь? Это предстояло выяснить.

Наутро Хью узнал от Галины, что она знакома и с фрау Хильдой Мозер и ее сыном херром Якобом Мозером. Она даже согласилась нанести им визит вместе с Хью. Удивительно, но по прошествии стольких лет, оба свидетеля жили в Рамзау.

Уютный отель «Хильда» располагался на окраине городка, окруженный соснами и клумбами петуний. Хильда и Якоб жили в отеле, как и их постояльцы. Галина рассказала, что Хильда давно овдовела, Якоб с детства жил с ней, да так и не женился. Он страдал эпилепсией, поэтому чрезмерно заботился о своем здоровье, не подвергая себя никаким волнениям и напряжению. Хильда и Якоб встретили гостей приветливо. Но как только узнали причину их прихода, нахмурились. Они уже пережили нашествие репортеров, и вспоминать снова и снова события минувших дней, приведших к большим убыткам в бизнесе, видимо, настроены не были. Однако, Хью не собирался отступать. Он сел рядом с Хильдой и стал вкрадчиво опрашивать ее.

– Уважаемая фрау Хильда. Я не веду расследование обстоятельств гибели Анри Лаубе. Меня волнует одна вещь, которая ему принадлежала, я ее именно и ищу.

– Какая вещь? – вскинулась Хильда. Такого поворота событий она явно не ожидала. – Прошло столько лет, я же не стану хранить его пожитки вечно! Как и положено по законам Австрии, я хранила его чемоданы ровно три года, потом сдала вещи в полицию. Но, кажется, они так и не были востребованы.

– Меня интересовали записные книжки Лаубе и картина. Возможно, он привозил картину с собой, возможно и нет. Я ищу картину, примерно вот такого размера, – Хью развел руки в стороны.

Хильда Мозер с сомнением покачала головой. Нет, она не припоминала такой картины в вещах Лаубе. Но тут в разговор вмешался Якоб.

– Постойте-ка! С собой у Лаубе был плоский сверток, именно такого размера. Этот сверток и был с ним в последний приезд. Но вот после пропажи Лаубе этот сверток тоже куда-то пропал. Я теперь об этом вспомнил! – радостно сообщил Якоб.

– А что, это ценная картина? – осведомилась фрау Мозер, – странно, я не видела никакого свертка и никакой картины.

– Эта картина имеет ценность только для одного человека – родственника художника, – соврал Хью Барбер. В его профессию входило искусство профессионально врать и импровизировать на разные лады.

– Однако же вы ищете эту картину, вон какой переполох вызвали! – с сомнением в голосе осведомилась Хильда.

– Да, ищу, потому что родственники художника хотят составить каталог его работ, выпустить о художнике книгу. Это картина Густава Аммона.

– Никогда о таком не слышала, – поджала губы фрау Мозер. Ей было явно не приятно, что ее, добропорядочную хозяйку отела в чем-то подозревают.

– Да, художник не слишком знаменит, вот его наследники и хотят исправить ситуацию, популяризировать его скромное творчество. Анри и Густав были дружны, вот Анри и купил эту картину, она и стоила-то совсем не дорого… – Хью видел, что беседа заходит в тупик, что ему очень не понравилось, вот он и решил перевести разговор на другую тему.

– А вот Галина утверждает, что в тот же год пропал не только этот Анри, но и другая туристка, девочка.

– Ох, – фрау Хильда даже всплеснула руками, – совершенно верно, Галина ничего не путает. Это была такая трагедия! Совсем юная девушка и ее тренер. Он пытался ее вытащить и погиб сам. Их искала вся наша деревенька. Потом выяснилось, что и Анри пропал, его сразу никто не хватился.

– Между прочим, и девчушка и ее тренер жили тут же, в нашем отеле, – вставил Якоб, – мне тогда было лет двадцать, я прекрасно помню всё. Мы все участвовали в поисках. Из снежных завалов их извлекли только на третьи сутки. Причем тела были почти рядом. Потом-то хватились и Анри. Владельцы отелей стали проверять, кто и где находится. Так и выяснили, что Анри Лаубе тоже пропал. Организовали и его поиски, но безрезультатно.

– Получается, что никто не знал, что Анри пропал? – удивился Барбер.

– Совершенно так, – радостно сообщил Якоб. – Он жил один, кто его хватится? Когда ушел, когда пришел – никто не следит. Ключ на рецепшен постояльцы сдают не всегда. Мы даже не знали, когда точно он пропал. Но потом дети сообщили, что видели его с лыжами у начала «черной трассы».

– Какие дети? – спросила Галина, было видно, что и она заинтересовалась разговором.

– Я сдавала три комнаты компании девушек, им было по 12–14 лет, они каждый раз приезжали с тренером. Всякий раз разным составом, но три-четыре девчонки были у нас постоянными гостями. Они были лыжницы, много тренировались. Одну я потом даже видела по телевизору, недавно. Это рекордсменка, я вам скажу! А одна девчушка погибла, вместе с тренером. Больше их группа никогда не приезжала, их всех после происшествия забрали родители, то-то было суматохи! И такой урон репутации нашего курорта!

– А, может, Анри участвовал в поисках и погиб? – уточнил Хью.

– Маловероятно, – с сомнением покачала головой фрау Хильда. – дети сказали, что видели его перед бурей, а не после.

– Сколько бывает совпадений… – задумчиво произнесла Галина.

Тема беседы была исчерпана, Хью ничего не удалось узнать о загадочном свертке. Даже было не понятно, не почудился ли сверток Якобу Мозеру.

Барбер вернулся к Ясмине Ленц, которая любезно разрешила ему сделать копии из архивного дела. Ей было жаль, что Барберу ничего путного не пришло на ум по поводу обстоятельств гибели Лаубе. Детектив лишь пересказал в общих чертах то, что и так было известно Ясмине.

– Скажи, а может, его убили из-за той самой картины? – с надеждой на новую версию спросила она.

– Скажи, а может его совсем не убивали? – с некоторым раздражением в голосе спросил Хью за что получил полный укоризны взгляд.

Хью понял, что его миссия в Рамзау исчерпана, но что-то ему подсказывало, что он еще сюда вернется. Барбер на всякий случай поинтересовался, не сохранились ли вещи Лаубе в полиции, на что Ясмина только отрицательно помотала головой. Она специально проверяла и обнаружила, что сохранилась опись содержимого его чемодана. Там не было ничего, кроме одежды и белья. Никаких картин, никаких записных книжек. Всё хранившееся потом было утилизировано, как невостребованное.