Читать книгу Возмездие - Ирина Владимировна Винокурова - Страница 4

Утром, как обычно, выпив чай с бутербродом и захватив папку с деловыми бумагами, Грач отправился в контору.

Учреждение, в которое вот уже какое утро подряд, на протяжении многих лет, спешил он, находилось недалеко от его дома – по той же улице, за углом большого универмага. Эта улица была одной из самых красивых и зеленых в городе, густо и со вкусом усаженная кустарниками и липами. Грач предпочитал этот отрезок пути до работы проходить своим ходом, нежели пользоваться услугами городского транспорта, вечно переполненного спешащими на работу людьми.

На сей раз, улица встретила Грача привычно. Но ни солнечное утро, ни прекрасный ландшафт не занимали его мыслей. Он был полностью погружен в размышления о произошедшем накануне. Мысли его оборвались, лишь, когда он оказался по ту сторону дверей конторы.

Контора называлась «Водор» и занималась чем-то вроде системы водоснабжения в городе, качеством воды, установкой фонтанов и тому прочее.

На работе Грач был уважаемой личностью, его ценили за деловые заслуги, старательность и вообще как нужного и хорошего специалиста. А с некоторых пор стали относиться еще с большим почтением: директор пожаловал ему должность заместителя главного инженера.

Войдя в привычное здание и увидев, как всегда, первой Нелли – секретаршу директора, Грач устремился к ней.

В эту минуту за ее спиной задребезжал звонок телефона.

– Ой, подожди, это шеф! – засуетилась Нелли, – Зачем я ему в такую рань понадобилась?

– Да, Полиевкт Петрович, я Вас слушаю. Кто? Плешивцев? Он с утра уехал в управление. Семен Семенович? Да, пришел – он у меня в приемной. Хорошо, Полиевкт Петрович, сейчас приглашу.

Повесив трубку, она обратилась к Грачу:

– Иди, уже вызывает. Ни пуха…!

От директора Грач вышел через час с небольшим, с очень взволнованным лицом.

– Что с Вами, Семен Семенович, – окликнула его секретарша, – что там произошло? На Вас же лица нет.

– Ничего, ничего, кто будет спрашивать – меня сегодня на работе не будет. Скажешь: я на объекте, – невнятно пробормотал Грач и направился к выходу.

Выйдя из здания конторы, он бесцельно побрел по улице, обдумывая то, что ему только что сказал директор. А услышал он от него следующее: с раннего утра телефон начальника надрывался от всевозможных звонков. Все они были по поводу строительства нового фонтана в парке культуры и отдыха. Звонили из разных инстанций, предупреждая, что на том месте строить ничего нельзя. Почему, они не объяснили. Звонила какая-то бабуля, уверяла, что место там нечистое. А в конце даже раздался звонок с угрозами – оставить этот клочок земли в покое.

Непосредственно за строительство фонтана отвечал Влас Власович Плешивцев – главный инженер. За Грачом же была ответственность второстепенного характера. Немного поразмыслив, Грач резко изменил маршрут своего пути и направился в парк, где рабочие уже начали вести кое-какие строительные работы.

В парке толпился народ, работы были прекращены. Подойдя ближе и увидев одного из своих рабочих, Семен Семенович спросил:

– Гаврилыч, скажи хоть ты мне, что здесь, в конце концов, происходит?

– А черт его знает, – ответил тот, – бабки вот кричат, что место здесь нечистое, да крестятся как сумасшедшие. А одна старуха вообще ахинею несет: утверждает, что видела здесь человека. «Встал, – говорит, – он на это место и начал руками какие-то знаки выделывать, а потом и вовсе исчез».

– Чушь какая-то, – заключил Грач и тут же добавил: – А вы уже начали работы проводить?

– Да как сказать: вчера, по приказу Плешивцева, мы все здесь расчистили от травы, кустарников. Деревья мешавшие спилили. А сегодня пришли – все как прежде, даже дуб и тот на своем месте стоит; мистика, да и только.

– А вы ничего не пили во время работы? Может, мерещиться начинает?

– Да что Вы, Семен Семенович, как можно?

– А сколько человек работало?

– Трое: я, Мишка Тихонов, да Гриня; остальные на Сенной площади копали. Да вон и сам Тихон идет, у него спросите – то же и скажет.

– А Гриня где? – поинтересовался Грач.

– Не знаю, вчера он последним уходил – остался, чтобы ветки сжечь, а сегодня не появлялся на работе. Проспал, небось.

– Тихонов! – позвал Семен Семенович, – ты Грине звонил домой?

– Нет, – смутился тот.

– Дай-ка мне его телефон, пойду с ним потолкую.

Взяв блокнот с номерами, Грач направился к ближайшему телефонному автомату. Трубку подняла жена и в слезах ответила, что Гриня не ночевал дома.

Вернувшись к рабочим, Грач, выслушав все нелепые россказни о месте под строительство фонтана, решил во всем разобраться сам. Он позвонил в контору и попросил подъехать на место будущего строительства архитектора. Затем, немного поразмыслив, подошел к рабочим.

– Гаврилыч, – обратился он к Поддубному, – сгоняй-ка ты сейчас в «Водор» и возьми в моем кабинете папку с деловыми документами, касающимися строительства этого фонтана. Посмотрим все вместе еще раз анализ грунта, геофизические расчеты, может мы, что не приметили.

– Я сейчас, мигом, – отозвался Поддубный, – только где эту папку найти у Вас?

– Она одна на столе лежит, там увидишь.

– А нам что делать, Семен Семенович? – спросили другие рабочие.

– А Вам разогнать отсюда любопытных и пока передохнуть.

Через сорок минут в парк подошел архитектор Зарубико. В руках у него было несколько чертежей, скрученных в рулон и завернутых в газету.

Зарубико был очень деловым и исполнительным субъектом. Ему не нравилось, когда в его работе начинают сомневаться. В эти минуты он злился и краснел от недовольства, отчего его лоб покрывался испариной, и сам он становился, похож на кипящий самовар. Казалось, вся его тучная фигура начинает раздуваться и вот-вот лопнет. В конторе его за глаза так и прозвали «главный самовар».

Подойдя к Грачу, Зарубико, заикаясь от волнения, заговорил:

– Н-н-н-у что, что у в-в-ас еще п-п-произошло, з-зачем меня с места вы-вы-вызывали?

– Надо все на месте перепробовать, что-то тут не ладится с фонтаном.

– Н-н-не ладится у вас, а я причем? – с язвинкой в голосе спросил в свою очередь Зарубико.

– Не ладится не у нас, а вообще, поэтому надо все перепроверять. Скажите-ка мне лучше, Иван Фомич, как Вы это место нашли, почему именно здесь решили строить? – поинтересовался Грач.

– Н-на этом месте д-дом какой-то за-за-заброшенный стоял, – начал рассказывать архитектор, – д-двери, окна за-заколочены были. А тут б-бумага пришла с ж-жалобой: мол, собираются з-здесь всякие. Вот и решили дом снести, а на пустыре фонтан выстроить.

– Дом, говорите? А где точно он располагался?

– Д-да вот, – показал рукой Зарубико, – от этих кустов и вплоть до дуба.

– Ага, покажите мне еще раз Ваши чертежи, хочу свежим взглядом осмотреть, – попросил Семен Семенович и углубился в изучение проекта.

Когда Грач прогуливался по парку, сзади к нему подошел Тихонов и, заметив сосредоточенное, серьезное лицо начальника, спросил:

– Ну что там, Семен Семенович, есть какие идеи?

– Идеи, говоришь, – отозвался Грач, – как говорил Фабр д’ Оливе: «Иметь в голове идею – значит чувствовать, иметь же в голове мысли – значит творить». Так вот, у меня в голове идей много, а мысли ни одной.

– А у меня такая мысль, – предложил Тихонов, бросить этот фонтан и дело с концом.

– Да нет, друзья мои, – возразил Грач, – бросать не годится, да и начальству это не понравится.

– Начальство, опять начальство! Их мнение, конечно, в первую очередь, но почему же сам Полиевкт Петрович не подъехал сюда?

– Ну, ты уж хватил, достаточно того, что я здесь. Мне и разбираться, а потом докладывать; ну, а начальству решение принимать.

– Так вот всегда, – не унимался Тихонов, – а кто сказал, что, сидя на месте, они больше нас знают?

– Ну, хватит, ты уж разошелся, – оборвал Грач, – сходи лучше посмотри, что за родник из-под дуба бьет.

Тихонов согласился и встал, направившись к дубу. Подойдя ближе, крикнул:

Семен Семенович, а дуб-то мертвый, у него и пустота внутри. Смотрите-ка, здесь дупло есть, да такое, что я в него легко влезу.

Ладно, ты по дуплам не лазай, а то не вытащим потом, – подняв голову от чертежа, посоветовал Грач.

– Хорошо! – крикнул в ответ Тихонов и склонился над родником.

Он принялся расчищать руками прикрывавшие родник большие лопухи; затем, набрал в горсть воды и выпил ее. В ту же секунду всех собравшихся привлек неестественный хохот Тихонова.

– Ты что там, с ума сходишь понемногу? – засмеявшись, спросил подошедший Поддубный.

Но Тихонов, не отвечая, продолжал хохотать, а затем, поднявшись и все так же, давясь от смеха, побрел вглубь парка.

– Ч-что это с ним? – подойдя ближе, спросил Зарубико.

– Из лужи выпил, – ответил Поддубный, – только козленочком не стал, зато хи-хи на удочку попалось.

– Ладно Вам, просто смешно парню стало, – отрезал Грач и, скрутив чертежи, пошел осматривать площадку под строительство.

Немного пройдя, Семен Семенович остановился – среди травы он заметил канализационный люк.

– А это что за колодец? – обернувшись, спросил он остальных.

– Какой-то старый, за-заброшенный, в бумагах о нем нигде ничего не упоминается, – пояснил Зарубико, – да и на-находился он под домом, небось, погребком служил раньше.

Поддубный, встав с травы, нехотя поплелся к колодцу. Открыв люк, он заглянул внутрь, а затем, поднял камень и бросил вниз.

– Я так и знал, – крикнул он остальным, – пустой, а глубина метров пять, не более.

Грач подошел ближе и, присев на корточки, заглянул внутрь. Тут ему показалось, что он слышит тихие голоса но, прислушавшись, более ничего не расслышал.

– Дайте мне фонарь, – попросил он и, включив, стал осматривать колодец.

К его дну вели обычные железные ступени. Внутри не было ни мусора, ни плесени, словно кто убирал здесь. Не придавая большого значения колодцу, Грач закрыл люк и принялся дальше осматривать место.