Читать книгу Мрачных сосен тихий шёпот - Ирина Вольных - Страница 2

Надвигались пухлые серые тучи,

Этот день почти миновал.

Под ногами камни, песок сыпучий…

Мне плечи закат целовал.

На востоке небо темнело сильнее,

На западе – солнце не спеша уходило

И самые кромки деревьев алели,

Пока гроза спокойствие хранила.

Ветер зашумел зелёной листвой,

Песок полетел у самой дороги.

Я стою, предвкушая покой,

А песчинки врезаются в ноги.

Все давно разошлись по домам.

Осталась лишь вечерняя прохлада.

Воздух всё бьёт меня по щекам:

«Уходи, тебе стоять здесь не надо».

Мне плечи закат целовал

И ждал, что я обернусь.

А дождь даже не знал,

Что из-за него я здесь остаюсь.

Я к голове пришила уши вплотную,

Чтобы не слышать мерзкую ложь.

Ты говорил красиво, но всё впустую,

Твой голос вызывает лишь дрожь…

Губы сомкнула и иголкой прошлась,

Чтобы голос мой выхода не находил,

Чтобы больше не могла о любви кричать,

Чтобы ты на зов мой не приходил…

Я глаза зашила шёлковой ниткой,

Только бы не увидеть твоего лица.

Вышивание теперь кажется пыткой,

Но я больше не влюблюсь в подлеца.

А пропасть в душе ничем не зашьёшь,

Какой бы не была мастерицей умелой.

И, желая того, чувства свои не убьёшь:

Остаются, сколько бы душа не горела…

Я не встречала такой черноты

Ни в одной живой душе,

Пока мне не встретился ты,

Пока я не доверилась тьме.

Коснувшись твоих пороков,

Я нашла отражение своих.

Грехи не имеют годности сроков,

Коль помнят грешники их.

Пусть тлеет тело в земле,

Душа твоя меня навещает.

Правда открылась мне:

И тёмные души не умирают.

Ночным мотыльком обернувшись,

Не даёшь мне покоя теперь.

Больше не смогу увернуться,

Да мне и не хочется, нет…

Твоя тьма меня уничтожит,

Даже если тебя не стало

Той дождливой осенней ночью

Около старого гнилого причала.

Твоё лицо покрывает майский рассвет,

Что нежностью розовеет робко вдали.

Всегда в моих глазах появляется свет,

Когда серо-зелёные вижу напротив твои.

Как терновник пальцы наши сплетались,

Только не было острых шипов или боли.

Мы ведь раньше никогда не влюблялись,

Так можем ли это называть любовью?

Я соберу утром букет из горькой полыни

И высушу его среди книжных страниц.

У меня на полках не только истории жизней,

Но и вечная смерть юных цветов из теплиц.

Пылью руки навсегда и навечно покроются,

Не смыть с них твоих поцелуев в полночь.

Сердце, обещаю, больше никому не откроется,

Но и для тебя в нём осталась терпкая горечь.

Выходя босиком на бескрайнее снежное поле,

Сперва ощущаешь что-то новое, «интересное».

Прикосновения льда кажутся необычной любовью,

Онемение в пальцах – слишком малое бедствие.

И думаешь, что всё обязательно стерпится,

Ведь ради снежных красот можно и умереть.

Вот только, ничего никогда не изменится —

Снег не растает, холодному не потеплеть.

А ты всё идёшь, понимая, что холод уже глубоко,

Но и назад по тем же следам идти очень долго.

Растопить бесконечность собой не так-то легко,

Мороз вонзает иглы вслед кровавым осколкам.

Можно выбраться, вернуться к себе и теплу —

Его бесконечность начиналась с нуля.

Ты ещё почувствуешь разность температур,

От равнодушных спокойных полей уходя.

Пока ноги идут, развернись в иную сторону.

В начало возвращаться не стыдно порой,

Иначе когда-нибудь замёрзнут ноги голые

И снег твою жизнь навечно закроет собой.

Мост не сгорел – он рухнул в мгновение,

Сбросив нас в болото, что гниёт в глуши.

Я хочу выбраться, я жажду спасения

Моей багульником уже цветущей души.

Позеленевшие доски проплывают рядом,

Ржавые гвозди стремятся дотронуться шеи.

Я, наверное, отравлена каким-нибудь ядом,

Но не водятся здесь опасно-голодные змеи.

Мы лишь топим друг друга с остервенением,

Нам не построить новых прочных мостов.

Лето сменится печальным осени пением,

Нам не увидеть снова растущих цветов.

Неправильно и безумно сильно мечтаю

О днях, что никогда не настанут для нас,

Когда льды в Антарктиде, рыдая, растают

И обретёт новые краски истории сказ.

Ты просто не думаешь, не представляешь,

Как велики мои чувства больные, тяжёлые.

Я так хочу встретить тебя, не расставаясь

Больше в небе серыми птицами вольными.

Через край и любовь, и неизбежная боль,

В которых утопает мой маленький мир.

Во мне нет айсбергов, снежных высоких гор,

Но плавится что-то до ломоты в груди…

Я проведу тебя по полям необъятным,

По лугам, где клевер ноги щекочет.

От запаха леса станем мы пьяными,

В болотных гущах печали утопим.

Ты пробовал чай на сосновых иголках?

Я сварю тебе на костре этот отвар.

После будем бродить по потёмкам,

От ходьбы бесконечной приятно устав.

Шелест платья или листвы – не понять,

Хочется шептать тебе с такою же нежностью

Слова, что льдом успели в горле застрять…

Не хочу нарушать твою безмятежность.

Только в доверии я руку могу протянуть,

Только одному-единственному человеку.

Не желаю больше медлить. Ничуть.

Я проведу тебя в своё глупое сердце…

Память моя – жестокое наказание,

Проклятие, кара и месть ни за что.

Я помню тонкое счастья звучание,

Но знаю: уж давно всё это прошло.

Годы по сторонам нас рассыпали.

Нет общего, осталось лишь частное.

Можно ли в такой мере выспаться,

Чтобы забыть надежды напрасные?

Точка поставлена рукой неуверенной,

А после я пером ещё добавила две.

Стоило тебе напоследок довериться,

Но теперь говорю всё только себе.

Я бесследно исчезну однажды,

Собрав до единой немногие вещи.

Мы не встретимся снова и дважды,

Не наступит повторно тот вечер.

Но мягкими волнами, строками в памяти,

Запахом сена, сиянием солнечных дней,

Мурчанием кошки, росой и туманностью

Надолго останусь в жизни твоей.

Самоотверженно меня не спасай,

Бросаясь в бездну, что я породил.

Я не желал, чтобы гнусный лишай

Пророс и поблизости всё заразил.

Не касайся, не смотри удивлённо:

Я давно стал таким отчуждённым.

Мало взращивать семена доброты,

Я пропустил гнилого начала черты.

Лучше уйди – знаю, не можешь того.

Мечтаешь исправить ошибки. Мои.

А я не хочу ничего. Совсем ничего.

Поперёк горла стали монологи-бои.

Со мной не будет пути к небесам.

Поверь же своим зелёным глазам:

Я себя ненавижу и тебя не люблю.

Если вызволишь – я тебя погублю.

Не кровью написано.

Я к тебе письмо шлю самое честное,

Оно мною выстрадано.

В секунду всё тебе станет известно…

Буквы размылись,

Лист полупуст и твёрд, словно кора.

Планы сменились:

Вместо слов только пятна, вода.

Эмоции, чувства больше расскажут,

Чем их описание.

Ничто в бумагу так прочно не ляжет,

Как слёз глухое звучание.

Я очень долго искала причины тебя ненавидеть,

Потому что любила – кажется, так оно называется.

Испытывала отвращение, но вновь мечтала увидеть.

А встретимся – по сердцу жгучая боль разливается.

Кто же создал тебя таким ужасным на мою беду?

Мне ведь нравится то, что тебя не могу исправить.

И я со своими пороками, и я в бесконечном бреду…

Мне так хочется где-нибудь своё сердце оставить!

Сожжёт всё вокруг, затопит страданием – поделом!

А во мне перестанут метаться пламени злые языки.

Но внутри останется та же Гоморра как в тебе Содом,

И нас уже не накажут за преступления и былые грехи.

Ты не сыщешь в других демонов, что на моих болотах

Поют страшные песни как колыбельные, гимны и оды;

Криво танцуют, созывая твоих, других посылая к чёрту

На старых костях, что полусгнили, червями обглоданы.

Хочешь знать или нет – плевать,

Но я тебя более всех ненавижу.

Это самая большая тебе похвала,

Ведь, кроме тебя, никого я не вижу…

Не о тебе сегодня писать не могу – не получится.

Все строки ведут к образу, который слишком дорог.

Расплатиться за прошлое означало годы мучиться,

Но я возвращаюсь к тебе, этот путь слишком долог.

Оказалось, что мы два тирана с разными методами.

Знаешь, я научилась быть честной, прямо как ты.

Я врала себе, думая, что оказалась новой жертвой.

Только если жертвой своей же больной головы…

Хочешь – смейся. Буду знать, что ты мне не снишься.

Делай больно. Я скучала по этому. Снова вены вырежи.

Ты меня презираешь и, кажется, ничего не боишься.

А мне снятся кошмары, где ты уйдёшь и я точно не выживу.

Не голос. Мурчание грома вдали, перекаты ветвей по земле.

Скажешь слово – словно шелестят вокруг кленовые листья.

Смело ступают капли дождя по стремительной вольной реке…

Поверь, сполна не смогу я этими звуками в жизни напиться.

Расскажи мне историю о цветочной поляне в тёмном лесу,

До утра буду слушать и вспоминать – во весь жизни остаток.

Я обязательно любое горе, все трудности одолею, перенесу,

Пока ты за спиной, пока в груди слов твоих тёплых осадок.

Смотреть на тебя желала и боялась,

Неистово искала правды и чувств…

Я помню: надежды не оправдались,

Любовь изначально была ложью из уст.

И мне хотелось тонуть в твоих глазах,

Только на деле это оказалось больно:

Простая истина слишком горька,

А из лёгких разом весь пропал воздух…