Читать книгу Как влюбляются железные люди - Irizka2 - Страница 1

Обжигающий воздух пустыни впитывается в кожу. Соль и песок смешиваются на губах. Дыхание горячее, опаляющее, сипло вырывающееся из раскалённых лёгких. Даже ночью от жары нет спасения. В объятиях Алекса жар становится нестерпимым. Он держит крепко, почти до синяков, и Уле задыхается в этих объятиях. Сквозь ночное марево на них смотрит звёздное небо, словно бесконечный океан, наполненный белыми точками далёких планет.

– Завтра пойдём домой, – голос Алекса осип, он тяжело дышит, и Уле вторит его вдохам.

– Рано.

– Ты больше не можешь ждать. Течка вот-вот начнётся. Я знаю, – губы стирают солёный пот со щеки и с шеи. Оставляют дорожку разгорающегося желания. Уле держится за него крепче, признавая правоту – течка давно давала о себе знать. А таблетки закончились ещё в прошлый раз. И терпеть уже нет сил. Хочется домой. Скорее в прохладу высоток с ледяными кондиционерами и нежностью шёлковых простыней.

– Ещё…

Алекс входит снова. Ещё. Нетерпеливо и жадно. Как и всегда. Алекс поддерживает его до последней секунды. Последнего вдоха. А потом приходит рассвет…

***

Мишень бумажным флагом подрагивала на ветру. Два первых выстрела проделали одну кривую дырку в голове цели, третий оставил отверстие в сердце. Уле отложил пистолет, притянул к себе лист и повесил новый.

Погода в начале сентября серая и дождливая, стрельбище пропиталось влагой, и по направляющим тросам стекала вода. Уле нравилась эта спокойная серость, тишина одиночества и холод металла в руке. Россыпь отстреленных гильз валялась под ногами, но в коробке остался ещё с десяток патронов – можно было развлечься. На стрельбище так рано никто не приходил, и Уле позволил себе поребячиться – выбил мишени глаза и кривой рот, пробил на бумажном манекене соски. Последним штрихом хотел отметить половые органы, но кто-то опустил ему руку на плечо, и Уле вздрогнул от неожиданности. Неспешно сняв наушники, он обернулся.

– Тебя начальник зовет, – с пренебрежительной ухмылкой произнёс заявившийся Като Хольт.

Выражение лица Като трактовалось как высокомерное превосходство альфы над омегой. Като со своими сексистскими замашками был уверен, что омегам в его профессии не место. Но вслух ничего подобного не говорил. Знал, что Уле было чем ответить.

Вызов к начальству в начале дня – значит пришла новая работа. А самодовольное лицо Като говорило, что задание не из приятных. Если бы предложенная работа была хорошей, Като бы её не упустил, забрал себе.

– Отнесёшь убойный лист инспектору? – Уле сделал вид, что ничего не заметил.

– Зачётный или этот, с улыбающейся рожицей? – тут же обрадовался Като возможности подколоть и притянул к себе испорченную мишень. – Сколько у тебя в этом месяце нехитовых зон пробито? Лицензию не потеряешь?

Не слушая насмешки, Уле коротко пожал плечами и пошёл сдавать оружие. Като как всегда в своём репертуаре, любил потешаться по поводу и без, зато друг из него хороший – надёжный и верный.

Эдмунд Давидсен, начальник агентства «Шота», когда-то был здесь рядовым сотрудником. Пятнадцать лет назад он успешно выкупил разоряющуюся контору, и под его руководством агентство личной охраны расцвело. Иметь телохранителя вошло в моду, и Эдмунд неплохо зарабатывал на навыках своих служащих. Уле пришёл в «Шот» чуть больше семи лет назад. Он никогда не мечтал о профессии телохранителя, но жизнь так распорядилась. Окончив военную академию, он отслужил в регулярной армии, провёл два года в горячей точке, встретил там Алекса и получил ранение. После контузии решил уйти в отставку. Двух лет хватило, чтобы понять, что военная грязь ему не по душе, но любовь к оружию и служебной дисциплине не пропала – новая работа отлично эту любовь восполняла.

В «Шоте» служили двое омег, и услуги их были очень популярны – редко кто заподозрит даже в крепко сложенном омеге серьёзного противника. Но посредственных Эдмунд не держал – к омегам предъявляли те же требования, что и к альфам. Второй омега – Этони Стам – имел длинный послужной список, навыки снайпера и сломанную психику. Уле хотел бы назвать сорокалетнего сотрудника другом, но Этони не признавал дружбу как таковую. Потому их отношения оставались чисто профессиональными, лишь временами Этони позволял пригласить себя в бар, чтобы выпить пару кружек пива в весёлой компании.

Рядом с кабинетом начальника Уле Станг несколько раз глубоко вдохнул. Всего два месяца назад у него закончился долгосрочный контракт с семьёй, которую он защищал почти четыре года. После того как дети нанимателя уехали в колледж, родители решили, что повзрослевшие отпрыски в няньке с пушкой больше не нуждаются. За эти четыре года Уле успел усвоить непреложную истину – нет ничего беспокойнее, чем спокойная жизнь богатой четы. Новое задание и новая семья ожиданием будоражили кровь.

– Присаживайся, – Эдмунд вежливо кивнул ему на стул, стоило показаться в его кабинете. Второе место занимал моложавый альфа, скорее всего будущий работодатель. Садиться не было ни малейшего желания – это только растянуло бы разговор, поэтому Уле передвинулся ближе к столу, но остался стоять.

– Познакомься, Йёран Бротен, – Эдмунд подобострастно улыбнулся, но, наткнувшись на тяжёлый взгляд Уле, кашлянул и стёр улыбку. – Вот, взгляни на договор, мы всё уже обсудили.

– Господин Йеран не желает проверить мои навыки лично? – холодно поинтересовался Уле.

– Мне хватило твоего резюме, – небрежно ответил альфа, внимательно рассматривая омегу, – и вполне устраивают твои показатели. Я искал именно омегу.

Уле не стал ничего отвечать, принял договор и, перелистнув общую часть, перешёл к индивидуальным условиям. Охранять ему следовало сына господина Бротена: шестилетний мальчик посещал начальную школу и жил в особняке отца. Три раза в неделю мальчик ходил на тренировку по хоккею и на выходных брал уроки рисования в бесплатном государственном классе. Довольно сложное расписание. Если кто-то попытается причинить ребёнку вред, возможностей для этого было предостаточно. Уле ещё раз пробежался глазами по договору, запоминая детали, и посмотрел на нанимателя. Альфе на взгляд было около двадцати пяти, возможно, больше, но светлые волосы делали его моложе. Аккуратные черты лица, ничем не выделяющиеся подбородок и нос, лёгкая щетина, острые скулы и пронзительно-голубые глаза. Взгляд альфы притягивал, Уле нравились светлые тона радужки. У Алекса глаза были водянисто-серые. Йёран был высок и худощав, плечи широкие и крепкие, но впалая грудь портила впечатление. Альфа пытался скрыть это дорогим пиджаком, но очевидно, большую часть времени мужчина проводит в кресле.

– Ребёнку кто-то угрожает? – спросил Уле, отвлекаясь от бесстыжего разглядывания будущего работодателя.

– Ему нет, мне – да, – спокойно ответил Йёран, нисколько не тушуясь под его взглядом.

Голос у него был твёрдым. Голос уверенного в себе человека. Таким можно раздавать команды и вести за собой людей. Уле боялся подобных интонаций, они вызывали желание подчиняться и лезть под пули. Неправильное желание.

– За последние два месяца я получил множество писем с угрозами, – продолжил альфа, – и на меня дважды покушались. Предполагаю, это мой бывший конкурент Арнт Стене. Около года назад мне удалось полностью разорить его, выкупив всё его имущество. К сожалению, его муж был по уши в долгах, и когда за ним пришли кредиторы, он покончил с собой. Арнт публично обвинил меня и попытался придушить на открытии моего последнего предприятия, его посадили за нападение на тридцать суток, после этого он утих. Но думаю, он снова решил меня достать.

Уле пропустил мимо ушей извиняющуюся нотку в словах Бротена. Богачи имели способности к актёрскому мастерству и были искусными манипуляторами. Даже если Йёран действительно сожалел о своём конкуренте, Уле это нисколько не тронуло.

– Вам тоже требуется охрана, – заметил он.

– Господин Бротен нанял для себя ещё двух наших сотрудников, – влез в разговор Эдмунд. Теперь стало понятно довольство на лице Като, скорее всего, его взяли охранять Йёрана, а Уле достался ребёнок.

– Хорошо. Я согласен. На какой период?

– Бессрочно.

– Устраивает. – Уле поставил подпись и развернулся, чтобы уйти, Йёран тут же вскочил на ноги. Аристократические замашки. Уле знал, как себя вести в высшем обществе, он не только отлично обращался с оружием, но и мог сервировать стол или танцевать на приёме короля, но временами манерность утомляла.

Бумаги легли на стол. Эдмунд потянулся к ним, но Йёран перехватил и проверил каждый лист. Педантизм и недоверие. Уле мазнул по нанимателю взглядом и вышел из кабинета. Следовало собрать вещи, подготовить оружие и заглянуть к инспектору, проверить свои баллы. За два месяца относительно свободной жизни у него было с дюжину временных клиентов, выездов на общественные мероприятия в качестве сопровождающего и скучные банкеты. Жить в доме нанимателя, как требовал договор, значительно сложнее. Психологически это грузом давило каждую минуту: невозможно расслабиться даже в уборной, но Уле нравилось подобное напряжение. Жизнь под дозой адреналина выглядела намного ярче, чем было в первый год после возвращения с фронта, и бросать свою работу он не собирался.

Собрав скромные пожитки, Уле поискал информацию в сети о новом клиенте. Йёран Бротен владел несколькими заводами и занимался производством. В девятнадцать перенял фирму у отца, в двадцать два подписал контракт с крупным поставщиком Торном Паульсеном, заключил брак с его сыном и вышел на международный рынок. Богатенький мальчик с огромными амбициями. Золотые детишки часто имели прогнившую сердцевину, но пока судить было рано. Больше о личной жизни Йёрана информации не было, даже имя мужа нигде не светилось, и Уле решил, что это к лучшему.

Дом Бротена располагался на полуострове Бюгдой. Богатый район с частными территориями и туристическими зонами. Двухэтажный особняк, обнесённый метровым декоративным забором, стоял недалеко от залива, и дорога туда вела лишь одна. Уле критично осмотрел сильно затенённые разросшимися деревьями окна – в ночное время заглянуть и увидеть, чем занимается семья, не составит труда, толкнул ногой резные панели забора и проверил настройки магнитной сетки. В случае нападения дом станет ловушкой, из которой их вытащат как крыс из мышеловки.

– Прошу, я покажу вам вашу комнату, – горничный тоже не вызывал доверия. Уле обвёл холодным взглядом молодого юношу в форменном костюме приходящей прислуги, и тот покраснел.

– Ваша – рядом с детской, – пролепетал он, открывая небольшую комнатушку для гостей.

Уле прошёл внутрь, бросил сумку на тёмно-серое покрывало из жёсткой ткани, подцепил ногтем край отходящих свежепоклеенных обоев. Обстановку меняли спешно и неаккуратно, видимо, убирали следы бывшего жильца.

– Кто здесь раньше жил? – спросил он мрачно.

Горничный снова покраснел и, запинаясь, ответил:

– Гувернёр Ютана, Йёран его уволил пару недель назад, когда тот потерял мальчика в супермаркете.

– Йёран, – Уле между делом заметил, что обеспеченный наниматель позволяет фамильярное к себе обращение. Имя мальчика он отложил в дальний уголок памяти, надеясь на нормальное знакомство. – Давно ты тут работаешь?

– Восемь месяцев! – выпалил парень. – Я – Тимо Баккен, занимаюсь уборкой и стрижкой газона.

– Проводи меня к ребёнку.