Читать книгу Академия Тьмы и Теней. Советница его темнейшества - Ирмата Арьяр - Страница 4

Вылетев из портала, как пробка из бутылки, я споткнулась о стул и перекатилась по мягкому бежевому ковру. Следом ворвались горгульи. Смахнули аккуратные стопочки черных папок, возвышавшиеся на столе.

Бум! – в стену напротив одна за другой со всего маху врезались три каменных крылатых тела. И проломили насквозь.

А за ними тут же влетел золотокрылый демон, пронесся молнией и канул в образовавшемся проломе.

С шорохом осыпались белые листки из разлетевшихся по комнате папок. Ну, как всегда…

«Шурш! Если ты здесь, отправляйся в Серые холмы, передай привет моей маме», – не забыла я скомандовать. А то мало ли, найдут друг друга…

«Не хочу!» – донеслось в ответ. И правда обиделся на мое вмешательство. Эх. Еще одного друга потеряла.

Справа раздался невнятный звук, и я мгновенно взвилась, приняла боевую стойку. Лунный меч скользнул в ладонь.

На пороге стоял светлый архимаг с ошалелыми глазами, держался за косяк и силился что-то сказать.

– Привет, пап! – обрадовалась я, но на всякий случай меч не убрала. – Ты приглашал меня в гости? Вот, я пришла. Птичек моих не убивай, пожалуйста, они со мной. Ну, и этот урод, то есть Ирек, он тоже как бы мой друг. Вчера еще был. А что с тобой? Ты не рад меня видеть?

Выпалив все на одном дыхании, я замолчала, переводя дух и прислушиваясь к шуму за проломом. Там что-то выло, каркало и рычало. Алиан, переведя взгляд с меня на разломанную стену, тоже прислушался.

– Прости, мы тут немножко намусорили. Я уберу, честное слово, – не теряла я надежды на благополучный исход вторжения. – У тебя водички не найдется? А то пить ужас как хочется!

Алиан кивнул, щелкнул пальцами.

Черно-белый сугроб бумаг и папок растаял. Обломки стены зашевелились, как живые, и, вздыбившись с пола фонтаном, залепили пролом. Трещины затянулись, безобразное пятно покрылось краской, лепниной, позолотой, и вскоре ничто не напоминало об учиненной разрухе.

А на столе появился хрустальный графин с прозрачной жидкостью, стакан и поднос с чашками, дымящимся чайником и блюдом, закрытым высокой крышкой.

– Может, лучше чаю? – улыбнулся архимаг.

У меня прямо от души отлегло, и лунный меч растаял в ладони. Похоже, папуля не злится.

– Ну, здравствуй, дочка. Рад тебя видеть. Прости, что сразу не поздоровался. Надо было успеть принять меры, чтобы темные создания сдуру не пострадали. Так и знал, что без птичьего помета тут не обойдется.

– А…

– Все живы, не волнуйся. Да ты сама посмотри, – он кивнул на окно.

С моего прошлого разрушительного визита его уже успели восстановить. Створки по кивку мага распахнулись, решетка разошлась в стороны.

Подбежав, я высунула голову на улицу. И прыснула в кулачок. Дальше окружавших замок стен никто не улетел: застряли в саду. Ирек с птичками, плотно обмотанные сетями с головы до ног, маятниками раскачивались между деревьев, недовольно рычали и хрипели, но вырваться не могли.

Грифон и Шурш сидели на земле, запрокинув головы и разинув пасти, и провожали загипнотизированными взглядами четыре маятника, особенно один, блестевший на солнце золотыми крылышками.

– И долго они там будут висеть? – обернулась я к отцу.

– Пока не укачает, – усмехнулся он. – Говоришь, Ирек – твой друг? У него нестандартные для демонов крылья.

– Он – мой однокурсник. А крыльев очень стыдится и обычно скрывает. Никто в Академии о них не знает.

– Ясно, – усмехнулся белый маг. – С такой яркой и явно недемонической приметой его бы и не приняли в Академию Тьмы. Что у вас с ним произошло?

– Э-э… заигрались в догонялки.

– Детский сад! – фыркнул Алиан. А голубые глаза лучились смехом. – То-то ты ворвалась взъерошенная и напуганная, как воробей ястребом.

– И ничего не напуганная!

– Пирожные будешь? Или лучше полноценный обед? Моя кухарка – одна из лучших поварих империи. Божественно готовит.

– Мне только чаю, – посмотрев на стол, я вздохнула. – Жаль, опять личные дела темных магов не увижу. У меня как раз до вечера время свободно.

– Увидишь еще. И все-таки мне удивительно твое любопытство. Расскажешь, зачем они тебе понадобились?

Я подумала, пока поглощала любезно предложенный чай. Почему бы и не рассказать? Алиан, похоже, искренне хочет мне помочь. К тому же он опытней и умней. И вообще ректор. К своим архивам может допустить, если я сумею его убедить.

Светлые кланы первыми пострадали от серийного маньяка. И две жертвы были адептками Академии Света. Если Верховная ошиблась и злодей не из темных демонов, то нужно искать у светлых. Самую главную подозреваемую – принцессу Заргу – пришлось перенести в конец списка. Теперь, когда я смогла прочитать в ее сердце через призму крови Дьяра, уже ясно, что она не желает зла брату. Но кто-то использовал ее как инструмент, кто-то вложил ей в руки кинжал во время коронации. Точнее, надоумил посредника, который уже мертв.

И я рассказала Алиану все, что когда-то говорила Сатарфу. Умолчала лишь о том, что Верховная собралась ловить убийцу на меня в качестве живца.

– Вот оно что… Лунная мистерия. Как же я, дурак, сам не сообразил? Старею… – вздохнул архимаг, не забыв подлить мне чаю и подвинуть тарелку с пирожными. – Получается, на Сатарфе убийца опробовал кинжалы и поторопил события, чтобы к Лунной мистерии новый владыка уже занял Трон, но не успел войти в полную силу. Темным владыкам нужно не менее года, чтобы укрепить связь с Тенями. Но почему вы решили, что преступник – из демонов?

– А зачем светлому магу присваивать тело владыки Тьмы? Мы подозревали Заргу, но или ее использовали, или ее контакт с убийцей был случайностью.

– Женский голос, услышанный вашей жрицей перед смертью, мог быть искажен и только похож на голос темной принцессы, чтобы пустить вас по ложному следу. Да, согласен, очень похоже, что их конечная цель – Темный Трон. Но круг подозреваемых нужно расширить.

– Почему?

– Потому что демон не смог бы с таким размахом действовать в Белой империи. Как ни ленива наша канцелярия сыска, но демона они засекли бы. Видишь ли, дочка, расследуя ритуальные убийства, мы сначала заподозрили оборотней. Именно они контрабандой завозят к нам амулеты богини любви, а ее изображения найдены почти у всех жертв. У всех девушек была неразделенная любовь, вот они и обращались к Лойт. Следы преступника, насколько мы смогли проследить, тянутся от Серых пределов. Оборотни у вас там узаконены, а их жены, взятые из ваших девушек-сельо, все еще почитают вашу богиню. Связь очевидна.

– Ты думаешь, и в Академию Тьмы затесался оборотень? – Я умяла пирожное и потянулась за вторым. – И даже стал магистром? Но это невозможно, папа. Одна из наших погибших девушек видела мантию темного магистра боевой магии. Значит, он из высших магов. А Дьяр говорил, высшие от укуса не обращаются, а умирают.

– Мантия еще ни о чем не говорит. Одежду несложно украсть. Если оборотень – из обращенных низших, то вполне мог просочиться в Академию. Не все же там высшие. На факультете зелий темная магия почти не нужна, хватит и универсального бытового уровня. Уверен, что в Академии Тьмы есть оборотни. Как, впрочем, и на наших кафедрах. Мы нашли среди наших учителей трех таких магов-оборотней. Один даже дослужился до звания магистра первой ступени. Алиби есть у всех, но все равно мы их тихо убрали.

– Убили?

– Зачем? – удивился Алиан. – Обработали, обвешали заклятьями и сослали в глушь, чтобы они следили за своими и нам докладывали. С оборотнями только зазевайся, и они уже всю страну обратят.

Что-то в этом есть. Оборотни…

– Не понимаю, зачем оборотню Темный Трон?

– Да хотя бы затем, чтобы узаконить свой народ, как в Серых холмах. Но если эта версия верна, у преступника ничего не получится. Он возьмет тело и душу владыки Тьмы, станет полноценным демоном и возненавидит вчерашних родственников. Я попробую облегчить тебе работу, дочка. Прикажу просеять все личные дела темных магистров, но вряд ли это что-то даст. Искать надо среди незаметных. В академиях, кроме преподавательского состава, работает масса служащих. Ассистенты, лаборанты, охрана, наконец. Рабочие убирают помещения, следят за оранжереями, зверинцами и прочим. Да и адепты тоже не все из высших. Кстати, ты не передумала насчет обеда?

– Попозже, пока не хочу. Папа, если владыкам нужен год, чтобы войти в полную силу, то Дьяр беззащитен?

– Уже нет. Сатарф сделал лучшее из того, что еще мог: отдал сыну защиту Трона.

– Что-то ему самому она мало помогла.

– У врага уже не будет эффекта неожиданности. Кинжалы-близнецы – страшная вещь. Надеюсь, Дьяру хватит ума уничтожить попавший к нему в руки кинжал. Твоя служба при его персоне будет круглосуточной? Как ты собираешься охранять нового Темного владыку?

«А вот это уже секрет, папа». Я пожала плечами, улыбнулась:

– Я лишь посредница. Договор, по сути, заключен с богиней Лойт, а боги не спят.

– Ясно. Лучше бы ты прямо сказала: не лезь не в свое дело. А то все на эту дряхлую стерву сваливаешь.

– Вот и Сатарф ее ненавидит, – пожаловалась я, подняв глаза. Интересно, что скажет папуля, когда я стану Верховной жрицей? Встретилась с его встревоженным взглядом. И опять показалось, что он читает мысли. Надо срочно менять тему, подальше от Лойт. – А ты покажешь мне свое истинное лицо?

Он отрицательно качнул головой.

– Пожалуй, не сейчас. На тебе чужой и мощный артефакт, Лика. Через него могут смотреть глаза моих врагов. Точнее, врагини.

– Какой еще артефакт?

Если он почуял печать… нет, Дьяр снял ее полностью. Ох, у меня же еще селенис есть, любимый камень изгнанной белыми магами богини Лойт! Неужели Алиан видит спрятанное под пологом невидимости украшение?

– У тебя на шее, – подтвердил он мои подозрения.

– Я закрою его, богиня не увидит, – и положила на камень обе ладошки.

Архимаг чуть поморщился, опустил веки и ничего не ответил. Но, когда он поднял взгляд, в комнате как будто стало еще светлее. На меня смотрели удивительные глаза. Не бледно-голубые, а зеленые, почти мои. Но и другие, совсем. Яркие, лучистые, как изумрудные звезды. Убийственно ледяные звезды.

Алиан резко помолодел. Кожа разгладилась и посветлела. Волосы приобрели золотистый блеск, а прямые брови, наоборот, потемнели и хищно изломились, складки у губ стали жесткими.

Больше ничего в нем не изменилось, но мне было явлено другое существо.

Если бы в нашем мире существовал бог войны, он выглядел бы именно так.

Я почувствовала, как сердце ухнуло в пятки. Даже Сатарф не наводил на меня такого страха. И Дьяр на троне. От белого архимага веяло чудовищной, жестокой и равнодушной мощью.

И только такая мощь могла одолеть смертельную магию гиньи и остановить превращение Эльды в тварь.

– Ничего себе! – прошептала я.

Глаза, осветившие истинный облик Алиана, померкли, и его лицо стало прежним. Красивым, благородным, но куда более скучным.

– Никому не рассказывай, хорошо? – попросил архимаг, довольный произведенным эффектом.

От окна послышался судорожный выдох. Я резко развернулась. Там, распустив блистающие крылья, стоял Ирек. Растрепанный, помятый и почему-то на одном колене, как рыцарь на присяге. Он уцепился когтями за край подоконника, таращась на лицо Алиана.

– Это и к тебе относится, демон, – отец и бровью не повел, но в голосе прогремела сталь. – Кому скажешь об увиденном…

Ирек промычал что-то невразумительное.

Все-таки в том, что я – жрица, есть и плюсы: на тебя никогда не наорут. Намычать могут. Нарычать. Настонать. Но возразить, да еще и обругать – никогда.

Однако заклинание немоты надо все же снять с бастарда, а то прибить он может и молча.

– Не слышу тебя, гость, – Алиан недоуменно поднял бровь.

– П-понял, – выдавил Ирек, старавшийся на меня не смотреть. И, осознав, что дар речи к нему вернулся, облегченно вздохнул: – Не скажу. Да и не видел я пока ничего особенного.

– Знакомься, папа, это мой друг Ирек, – поторопилась я представить их. – Ирек, это архимаг Алиан, мой отец.

– Он – твой отец? Он? Ректор Академии Света?! – вскричал бастард. – Хургова бездна!

– Не смей ругаться! – зашипела я. – А то онемеешь навсегда!

Алиан вскинул руку то ли в угрожающем, то ли приглашающем жесте.

– Входи, юноша, раз уж пришел. Присаживайся к столу, поговорим.

Ирек не стал стесняться. Спрыгнул на пол, уселся за стол, украдкой показав мне кулак, и нахально притянул к себе графин со стаканом.

– Вы позволите? – покосился он на архимага. – Пить очень хочется.

Алиан позволил. Мы понаблюдали, как жадно демон выхлестал три стакана подряд. А потом архимаг поинтересовался:

– И зачем же внебрачный сын Сатарфа гнался за моей дочерью?

Грохнув опустошенным стаканом о столешницу, парень вызверился на меня:

– Отшлепать! Жаль, не догнал. Это ты ему разболтала, кто я?

– Ничего я не говорила!

– Тихо! – Архимаг поднял ладонь, и воцарилась тишина.

Мы с Иреком злобно разевали рты друг на друга, пока не осознали, что ни звука из них не вырывается. Ничего себе! И без всяких колдовских поцелуев. Мне бы так.

Убедившись, что спокойствие в аудитории восстановлено, ректор Академии Света изволил просветить неразумных:

– Успокоились оба? – Мы дружно покивали, архимаг опустил ладонь. – О том, что из себя представляет каждый из тех, кто окружает в Академии Тьмы мою единственную дочь, мне известно от наших соглядатаев. Это во-первых. Во-вторых, мне известно многое из того, о чем и соглядатаи не догадываются. Например, факт рождения странного мальчика по ту сторону моря и факт появления через какое-то время в Кардерге не менее странного демоненка, к которому тогда еще молодой и неженатый владыка Сатарф проявлял весьма и весьма пристальный интерес. Я слежу за тобой с твоего рождения, Ирек Гил. И неслучайно позволил тебе войти в мой дом.

– Благодарю за честь! – фыркнул бастард, все еще злой, но уже не на меня, а на то, как светлый маг легко и непринужденно заткнул темного. – И за что же я удостоен?

– Пока ни за что. Вопрос нужно ставить иначе: для чего я позволил тебе попасть сюда и почему терплю наглость юного нахала? Так вот, я поговорил с драконом смерти и узнал кое-что о твоих планах. – Алиан покосился на мое возмущенное лицо – мне-то дракоша не раскололся! – и тепло улыбнулся. – Не сердись, дочка. Я хотел знать, почему Шурш на тебя обиделся, а ему хотелось кому-то пожаловаться на хозяйку. К тому же твой дракон слишком любит мед из нектара редких цветов, растущих только в наших высокогорных лугах. Он бы мне и душу бессмертную продал за баночку эдельвейо.

– Ябеда и взяточник! – пробурчала я.

Алиан хмыкнул и снова взялся за бастарда:

– Так вот, Ирек Гил. Считай, что ты пришел сюда выслушать мое предупреждение. Если ты попытаешься осуществить задуманное, будешь иметь дело не с той разрозненной и ослабленной Белой империей, какую вы знаете сейчас, не с престарелым императором и даже не с ковеном белых магов. Ты сразу, не успев занять Темный Трон, получишь вызов от меня лично.

Ирек недоуменно поморгал и, осознав, что говорят все-таки о нем, возмутился:

– Да я и не собирался занимать Трон! С чего вы так решили? Я всего лишь хотел иметь нормальные крылья и не париться с иллюзиями. Достали они меня уже! Да и вы все достали! Даже бабка Кикерис туда же: подозревать меня в заговорах против младшего братишки. Он – законный наследник, а я – бастард, и не рыпался никогда. Меня вполне устраивает моя роль в тени. Пусть у него голова болит о политике, интригах высших магов и преступлениях низших. Но я хочу летать, не трясясь, что кто-нибудь увидит мое уродство, поймите вы все!

– Или чтобы твоя мать не поняла, что ее сын не погиб в море, и не потребовала твоего возвращения?

– Не ваше дело, архимаг Алиан, – надменно вскинулась темноволосая голова. – Никакая сила не дает вам права соваться в мои дела и договоры с кем бы то ни было.

– Право не дают, его берут, – заледенели папины глаза. – И я не привык напрасно сотрясать воздух, Ирек Гил. Да и госпожа Кикерис – существо не от мира сего, но для мира нашего – не страдает привычкой болтать попусту. Она не стала бы зря беспокоиться о возможных переменах, если бы они не угрожали основам. Стоит тебе обменять одну мечту на воплощение другой, и ты забудешь о том, что тебя когда-то устраивала твоя второстепенная роль. Забудешь о любви. К брату, отцу, девушке… Жизнь есть любовь, а ты станешь мертвым. На Темный Трон сядет мертвец.

– Так вы почитатель богини Лойт? – хохотнул упрямец, но его лицо побледнело.

– Лойт и любовь – слишком разные сущности, чтобы проводить такие аналогии. Я предупредил, юноша. – Алиан для пущего эффекта пристукнул ладонью по столу. – Ты о своей матери подумал?

Ирек снова взвился:

– Ты ее не тронешь, маг!

– Разумеется, нет. Зачем? Просто сообщу ей о том, что ты жив.

– Сообщай, – парень дернул плечом. – Это ничего не изменит. Ей нет до меня никакого дела, и в Тархареш за мной она тем более не потащится. Да и кто ее пустит?

Мне надоело крутить головой, переводя взгляд с одного на другого. Я облокотилась о столешницу и опустила многострадальную, уже опухшую от обилия новых проблем голову в сцепленные ладони.

– Ирек, а кто твоя мама?

Бастард покраснел, отвел взгляд. Буркнул:

– Неважно.

– Неужели не догадалась? – удивился отец. – Крылья у него, как у солнечной девы. Цвет и сила, а не форма. Уникальный мальчик.

– Я не мальчик! – огрызнулся Ирек.

– Но ведь у солнечных дев, как и у лунных, не рождается крылатых мужчин! – растерялась я.

– Ты уверена? – Алиан иронично ухмыльнулся, напомнив мне почему-то Сатарфа. – Может, маленьким сельо просто неизвестно, что в вашем сугубо женском царстве случается с крылатыми мальчиками? Ведь такие рождаются только от высших магов, светлых или темных. Тот, кто наделен крыльями, наделен и магией, а конкуренция лунным девам не нужна. К тому же роды у сельо всегда принимают жрицы Лойт. Трудно ли избавить младенца от крыльев или даже придушить ненароком? Чтобы в Серых пределах не было угрозы власти женщин во веки веков. У солнечных то же самое.

– Неправда! – возмутилась я. Не понимаю, чего добивается отец такой наглой ложью? Зачем он пытается то Ирека выбить из равновесия, то меня зацепить? Какую интригу опять плетет? И я тут же заставила себя успокоиться. – Во-первых, жизнь для жрицы Лойт свята. Тем более жизнь ребенка. Во-вторых, можно сохранить один случай в тайне, но если крылатые мальчики-сельо рождались регулярно, скрыть такое невозможно!

Со светлого как с гуся вода. Безмятежно улыбнулся, сощурив фальшивые бледно-голубые глаза:

– У меня есть доказательства, и ты их потом увидишь. Да и само существование нашего гостя говорит о том, что небывалое бывает. – На этих словах Ирек дернулся, но промолчал, и довольный архимаг сдал мне его с потрохами: – Лика, твой друг – сын младшей дочери владычицы Золотого берега. Гейдара всегда была легкомысленнейшей и любопытнейшей из них. Уж не знаю, как она добралась до своей мечты – увидеть настоящего демона и сразить его красотой, но это случилось на каком-то из Вольных островов. Сатарф много путешествовал перед тем, как занять Темный Трон. Пытался обмануть Лойт. С солнечной девой почти удалось, но назвать ее владычицей Тьмы и Теней было немыслимо, сама понимаешь.

– Хватит, светлый! – Ирек демонстративно отодвинул блюдо с булочками, так их и не попробовав, и сжал кулаки.

Алиан не обратил внимания на угрозу.

– Гейдаре хотелось настоящего демоненка в игрушки. Пугать подружек. Дикие-то демоны, истинные воины Тьмы, им не по зубкам. Да если и попадают высшие темные на Золотой берег, то уже сломанные, с подрезанными крыльями, в рабских ошейниках – неинтересно. Непонятно, за какие заслуги перед Чистым Небом Гейдара получила от судьбы невероятный крылатый подарок. Хотя даже это не заставило капризную принцессу признать сына наследником. Как можно, у него же клыки и прочие проявления Тьмы, невозможные для солнечных детей! Да и рожала она тайно, понятное дело. Даже ее царственная мать не догадалась. До сих пор в неведении. Растили мальчика рабыни. В подземелье, как пленника. Он же темный, ему полезно, решили эти солнечные дуры. Что, Ирек, твоя память это милосердно вычеркнула? – он посмотрел в глаза побледневшему парню. – А вот я о тебе все знаю. Почти каждый твой шаг отследил.

– Зачем? – хрипло спросил демон.

– Ты уникален, а я люблю собирать редкости, – с нарочитой циничностью ответил архимаг.

Вот зачем он хочет выглядеть хуже, чем есть? «А разве есть куда хуже?» – удивилась богиня на дне моего сердца. Ишь, бдит! Только ее нам тут не хватало! Но как лишить ее слуха и при этом не оглохнуть самой? Я сосредоточилась на пении птиц за распахнутым окном. Голос отца отдалился и доносился словно издалека:

– После встречи Гейдары и Сатарфа я, естественно, приставил лазутчиков и к ней. А уж первенца будущего владыки Тьмы тем более не мог оставить без наблюдения. И можешь не благодарить меня за то, что ты выжил и не ослеп в темноте. Более того, ты, Ирек, не стал идиотом, хотя тебя бросили в одиночестве и по твоей люльке бегали мыши, а в пеленках кишели вши и клопы. Кормить тебя еще кормили по приказу Гейдары. Из бутылочки с козьим молоком. Кормили, надев железные рукавицы на твои младенческие кулачки с острыми когтями. Но заниматься с тобой, учить и воспитывать никто не хотел даже по приказу. Кроме одной странной женщины, которую никто не замечал. Существа не от мира сего. Это моя суэнни Брегетта нянчила тебя до семи лет, и приходила она по моей великой просьбе. Когда Гейдара совсем о тебе забыла, суэнни вынесла тебя под носом у стражи.

– Я ее помню, ту старушку, – прошептал Ирек. Кулаки он давно спрятал под стол. – Почему же она не унесла меня сразу? Зачем было столько ждать?

– У полукровок только к семи годам становится понятно, какая сила победит, светлая или темная. Когда окончательно выяснилось, что ты все-таки выживешь, но в качестве темного мага, везти тебя в Тархареш моя суэнни категорически отказалась. Не любит она демонов.

– Не любит, но со мной нянчилась? – криво усмехнулся Ирек. – Даже догадываюсь почему. Ты хотел использовать меня в торговле с моим отцом, да, светлый?

– А как Ирек попал к папочке? – срочно встряла я. Не хочу разочаровываться в недавно обретенном папе, у него и без того грехов достаточно. – Случайно?

– Когда за дело берется суэнни, все случайности закономерны, – пояснил Алиан. – Брегетта пришла с мальчиком в порт, проникла на подходящее, по ее мнению, судно и там отпустила темного ангелочка. Парень забился в трюм и обнаружили его только в море. Корабль, кстати, был пиратский, ни о каком возвращении к берегу и речи быть не могло.

Ирек поморщился.

– Лучше уж я сам расскажу, если позволите. Меня не обнаружили бы, пищи в трюме хватало, воды тоже, прятаться и ходить тенью я уже умел. Если б не крысы, так и доехал бы. Неизвестно куда. Я крыс испугался и начал душить их темной магией. Вот корабельный маг и всполошился, они у пиратов все темные. Да, а капитаном того фрегата был человек с Вольных островов, ставший вскоре тестем владыки Сатарфа. Благодаря мне дядька Грейт и стал им. Его маг, как увидел неучтенного пассажира, убедил пирата везти меня не на невольничий рынок и не к солнечным девам за выкуп, а в Тархареш. Мол, награда будет больше. Он тайно отправил весть Сатарфу, и так же тайно мой отец прилетел за мной. Брак с дочерью капитана был частью платы за меня. Мне потом уже рассказали, как это было.

– Неужели Грейту хватило смелости потребовать у владыки плату? – заинтересовался Алиан.

– Не ему. Капитан к тому моменту пьян был в стельку. Сатарфа принимала его дочь. Она и нянчилась со мной в пути, других женщин на корабле не было. Она и назначила плату. У нее была любовь с первого взгляда. Первая и единственная. А отец… – демон цинично усмехнулся. – Он тогда еще ни одной юбки не пропускал. Это после встречи с госпожой Эльдой он изменился.

Алиан мгновенно помрачнел.

А я представила золотой свет за спиной Ирека. И клыки, и шипы, и боевые когти. Потрясающий контраст. Особенно для изнеженных солнечных дев – полной противоположности лунным.

– А теперь к делу, Ирек, – голос архимага стал строгим. – Белую империю не устраивают такие перемены в Тархареше, когда к власти рвется не просто темная лошадка, а такая, от какой непонятно чего ждать. Я имею в виду готовящийся кровавый ритуал. Раз уж у нас общая беда, передай владыке Дьяру, что я предлагаю объединить усилия в поиске ритуального убийцы. Мне есть что сказать о кинжалах эпохи Шарх.

Ирек поднялся, растерянно посмотрел на раскрытое окно, за которым вовсю светило солнце в безоблачном небе. Полдень – не лучшее время для умеющих ходить тенями.

За плечами демона заструились яркие, как лучи, сполохи. Он что, собрался лететь? Через Серые холмы в Тархареш? Самоубийца. Наши сельо такого золотого мотылька ни за что не упустят, мигом приберут к жадным лапкам и схарчат.

Я тоже вскочила, выпалила скороговоркой:

– Пап, мне пора, я еще с подружкой хотела встретиться, спасибо за пирожные. Загляну к тебе завтра, заберу горгулий. Ирек, ты меня проводишь?

Колечко на моем пальце замерцало, с него сорвались и поплыли в воздухе светящиеся руны, обрисовывая контуры портала: «Катись, катись, колечко, в дом к милому сердечку…»

Что-о? К какому сердечку? Милому?! Да никогда!

Схватив вяло сопротивляющегося парня за руку, пока и он не прочитал всякую фольклорную чушь, я потащила Ирека в портал.

– А как же я, хозяйка?! – донеслось вслед паническое, смертельно-драконье.

Я проворчала:

– А ябеды добираются сами.

***

Портал открылся почему-то не в мою комнату в Темном дворце, а на второй этаж Башни трех принцесс – огромный, как парадный зал гномьей пещеры. Может быть, он запоминал точку отбытия?

Крепкая ладонь Ирека стиснула мое плечо, не дав сделать последний шаг на черные плиты.

– Ты что? Пусти! – возмутилась я. Неужели не понимает: если портал схлопнется, то нас просто разорвет в пыль!

Он что-то сдавленно прошипел, торопливо водя по воздуху второй рукой. Сияние арки погасло за спиной, и наступивший в помещении полумрак показался густым, как черничный джем, хоть ложкой черпай. Шурш любил темноту и законопатил крадеными простынями и без того узкие бойницы.

– Защиту снимал, – пояснил Ирек, убрав с плеча ладонь. По его виску стекла капелька пота. Я запоздало охнула, а парень укоризненно покачал головой. – Вот-вот. Забыла, куда идешь? Тут Академия Тьмы, а не лужайка светлого леса.

– Так я же уже ходила сюда порталом! И ничего не случилось.

– В тот раз няня Кикерис защиту успела снять, иначе бы тебя по стенкам разметало. А после светлых тут еще укрепили охрану. Дай мне свое колечко, надо настроить нашу охранную систему на него, чтобы ты могла ходить своим порталом без риска для жизни. Верну завтра, не переживай.

Я без раздумий стянула с пальца кольцо и отдала. Уйти я могу в любой момент и без папиного портала, Лунным мостом.