Читать книгу Случайный визит - Искандар Бурнашев - Страница 16

Как и все жители нашей необъятной страны, в своей прошлой жизни Икам, конечно же, слышал о «монголо-татарском нашествии». Историю наш друг учил хорошо, но только о событиях «после 17-го года», потому что до этого в нашей стране было все плохо или очень плохо. И, в числе самых печальных событий в нашей истории, центральное место, конечно же, занимало «монголо-татарское иго».

Наш герой, был любознательным и, даже любопытным человеком. Но, перспектива принять участие в событиях этого бурного времени, без возможности покинуть этот мир, в самый интересный или самый опасный момент, его совсем не вдохновляла. Для себя наш друг уже решил, что если он попал сюда, то должен прожить здесь, как можно дольше в тихой и спокойной обстановке. Но присутствие диких монгольских орд, совсем не входило в его планы. Не удивительно, что он, стараясь скрыть свою искреннюю заинтересованность, бросился с вопросами к своему другу.

– А у низаритов большое государство? И что, у вашего государя большое войско? Ты уверен, что вы сможете отразить нападение монголов?

– Вообще-то земли, которые признаются всеми, как земли низаритов, состоят из трех частей. Самая древняя часть находится на южном побережье Мазендаранского моря и занимает все горные земли побережья. Это древняя провинция Дейлам. Её размеры, примерно пятьдесят на пятьсот километров. (Наш читатель уже догадался, что собеседник привел Икаму другие меры длины, но для вашего удобства, мы приводим знакомые вам величины, хотя здесь не исключены и незначительные погрешности).

Вторая часть наших земель занимает почти всю горную страну провинции Кухистан. Она занимает площадь, примерно, пятьсот на двести пятьдесят километров. И третья часть наших земель находится на побережье Средиземного моря и занимает площадь примерно сто на сто километров.

У нас нет Государя. Есть лишь Дай скрытого Имама, и Дайи каждой земли. Уже много лет мы живем по своим законам, не признавая над собой власти ни калифа, ни тюрков. И власть монголов мы не признаем. У нас нет армии в том виде, как её понимают в соседних землях. То есть, у нас нет толпы бездельников, которые, обвешенные оружием, сидят на шее народа в мирное время, а во время войны, придумывают причины, по которым они не могут выполнять свой долг, не подвергая свои драгоценные жизни серьёзной опасности. Но, у нас каждый мужчина имеет оружие и всегда готов стать на защиту своего дома и своей земли. Наместники нашего Имама построили на наших землях сотни крепостей, в которых может укрыться все население наших земель. В каждой крепости имеются необходимые запасы продовольствия и оружия. Из каждой крепости можно видеть соседние замки, башни или крепости, которые построены на отвесных утесах и взять их, просто невозможно. С помощью сигналов защитники укреплений могут общаться между собой и помогать друг другу. Но самое главное, у нас много друзей, явных и тайных, в соседних землях. Все соседние правители признают власть нашего Имама и платят ему налоги, определенные договорами. Во всех городах у нас есть друзья и союзники среди простых людей. Если какой-нибудь правитель решит нарушить договор о дружбе или причинить вред низаритам, то наместник Имама просто объявляет того «Врагом Веры и Народа». И тогда любой мусульманин, готовый к подвигу во имя Веры, может убить этого Тирана, получив в награду райское блаженство. Таких героев называют «федаи», что означает «человек, готовый на самопожертвование». Не думай, что простой народ у нас – это бессловесная скотина, безропотно тянущая свое ярмо. Когда Имам указывает на общего врага, то сотни героев, готовы пожертвовать своей жизнью, ради казни Тирана.

И в этой всенародной поддержке и таится наша главная сила. Всякий, кто дерзнёт стать врагом низаритов – обречен. И смерть ему принесут не жители далекой земли низаритов, а те наши друзья и союзники, которые живут рядом с Тираном и, которые готовы отомстить ему за его преступления, даже ценой собственной жизни. И это известно всем. Когда двадцать лет назад в эти земли впервые пришли монголы, они, случайно или нет, но обошли наши земли стороной.

Три года назад монгольский полководец Китбуки-нойон со своим отрядом, напал на наши земли в Кухистане. Он привел с собой 12 тысяч воинов и привез машины для разрушения крепостных стен. Успех Китбуки-нойона ограничивался захватом и разграблением двух кухистанских городов Туна и Туршиза да двух исмаилитских крепостей Диз-и Михрина и Диз-и Кема-ли. У нас почти каждая деревня имеет свою крепость. Если в год монголы смогут брать по две крепости, то лет через пятьсот они смогут захватить половину наших земель.

– А кого низариты считают своим Государем?

– Скрытого Имама.

– ??!

– Икам, откуда ты свалился? Разумному человеку нельзя не знать таких вещей. Ты ведь знаешь, что когда умер пророк Мухаммед…

– Мир ему.

– Когда умер пророк Мухаммед, Мир ему, он не оставил наследников мужского пола. Его преемниками стали, поочередно, мужья его дочерей. Но, когда на место калифа – преемника Пророка, стал претендовать его дядя Аббас и племянник Али, у которого было два сына Хасан и Хусан, в среде мусульман возник раскол. Дело в том, что Мухаммед, Мир ему, родился в правящем роде священного города Мекка. И все калифы относились к его роду, и их права на власть среди арабов, никем не оспаривались. Но к этому времени, Ислам вышел за пределы Аравии, его приняли народы Персии, Сирии и Египта, и их правители почувствовали себя ущемленными тем, что Миром Ислама всегда будут править только потомки нищих погонщиков верблюдов и малаххоров. В назначении калифом Аббаса они увидели претендент того, что калифом и имамом может стать человек, не являющийся потомком Пророка. Потомки же арабских шейхов увидели в этом смертельную угрозу своему владычеству на землях Ислама. Они создали «Партию Али», по-арабски – «шиит Али», сторонники которой стали утверждать, что имамом и калифом может стать только потомок Пророка. В конце концов, Исламский Мир получил сразу двух калифов. Один сидел в Каире, а другой в Багдаде. Плохо, когда у правителя нет наследников. Но, когда их слишком много, тоже не очень хорошо. Чтобы сократить количество претендентов на место калифа было решено, что Имамом может стать только первенец— первый сын Имама.

Но у шестого шиитского имама Джафара ас-Садика старший сын по Исмаил умер раньше отца, и значит, так и не став имамом. После смерти Джафара ас-Садика разгорелась борьба между дворцовыми группировками. Одни считали, что имамом должен стать второй сын Имама, а другие, что имамом должен стать малолетний сын Исмаила. С тех пор уже мало кто помнит, с чего все началось, но до сих пор та часть шиитов, которая признала имамом его сына Мухаммеда ибн Исмаила, стала называться исмаилитами. Через триста лет подобная ситуация повторилась. Снова, из двух сыновей Имама, одни выбирали Низара, а другие Мустали. Вскоре Низар таинственным образом пропал, и никто не мог сказать, где он. И тогда его сторонникам стало ясно, что он скрылся для того чтобы в нужное время вернуться, чтобы возглавить Ислам и очистить его от ересей. С тех пор, его стали называть «Скрытым имамом». Он-то и признается Верховным правителем нашего государства.

В среду 6 раджаба 483 г. х. (4 сентября 1090) аль-Хасан ибн ас-Саббах ал-йемени ар-Рази стал Дайем Скрытого Имама и начал создание нашего государства.

– Когда?

– В месяце раджабе 486 года по Хиджре.

– Постой, сейчас 653 год хиджры, значит – это было 167 лет назад?

– Ты неплохо считаешь.

– И ты хочешь сказать, что на землях Персии 167 лет существовало независимое государство, не признающее власть ни калифа Багдадского, ни Тюркских Султанов?

– Почему существовало? Оно и сейчас существует, и будет существовать.

– Если на это будет воля Аллаха.

– ?

– Всегда нужно говорить: «Если на это будет воля Аллаха».

– Зачем?

– Так принято. Но, впрочем, это твоё дело.

* * *

Нужно признаться, что нашему герою понадобилось время, чтобы обдумать полученную информацию. Нужно сказать, что наш друг всегда считал, что неплохо учился в школе. По его внутреннему убеждению, сам факт существования областей, не признающих власть калифов и султанов, и готовых на равных сражаться с монголами, не должен был ускользнуть от внимания его учителей, как пример народно-освободительной борьбы против феодалов, арабских и монгольских завоевателей. Для себя Икам твердо решил, что если то, что он узнал, хотя бы частично окажется правдой, то его место в строю борцов против народных поработителей и угнетателей.

– Бехнам. То, что ты рассказал мне, очень интересно. Но, если у вас нет армии, то может быть вам нужны воины, готовые сражаться, вместе с вами, против монголов? Поверь, я неплохо знаю это дело. В прошлой жизни я командовал сотней.

– Мы не нанимаем наёмников. Но, каждый может попросить и получить убежища в наших землях. И каждый может сражаться в наших рядах против общего врага. Если ты готов, то можешь пойти со мной. Нам скоро понадобятся хорошие воины. Ну, а что касается твоих людей, то если они пойдут за тобой, то и мы будем считать тебя эмиром десятка. Если же они покинут тебя, то ты будешь просто нашим боевым товарищем. Но, если ты решишь стать под наши знамена, то тебе придется выполнять все наши законы.

– Это справедливо. Скажи, а все ваши законы выполняются в вашей стране?

– Все и беспрекословно. Впрочем, ты сам скоро сможешь, убедиться в этом.

– Как я могу ознакомиться с вашими законами. Это ведь законы Шариата?

– Нет. На наших землях не действуют законы шариата и нет «икты». Налог за землю или арендная плата в наших краях не могут превышать 30 % от урожая. Для всех жителей имеется общий налог на прибыль, в размере одной десятой части. За преступления против соседей, судят по местным обычаям, включая право «кровной мести». Поверь, жить на наших землях спокойно и безопасно. И мы никогда не выдаём тех, кому предоставили убежище. За всем этим следят Дейи областей, деревень и городов, назначенные Деем Имама. Он же назначает и кутвалов (комендантов) крепостей и замков.

– А на чем держится эта привычка к исполнению законов?

– На вере в Бога.

– А при чём здесь Имам?

– Мы считаем, что для познания Бога, разума и чувств человека недостаточно. Для этого нужны указания его Имама. Ответь, что нужно человеку чтобы найти путь в темноте?

– Фонарь?.

– И глаза. Глаза – это мусульманин, ищущий путь к познанию Бога. А Светильник – это его Имам. Без светильника глаза не помогут. А без глаз, то есть без желания мусульманина постичь Бога – светильник не нужен. Послушай, Икам, я не уверен, что ты что-нибудь понял из сказанного, но не трать на это время. «Худуд— и дин», что значит «границы веры» имеют семь ступеней. Я постиг четвертую ступень— «Мазун-и акбар». Но, не думаю, что стоит тратить время на проповеди тебе. Если ты захочешь стать низаритом и отказаться от ислама, то после подготовки, ты постигнешь первую ступень и станешь «Сахиб-и йагин», но об этом просто рано вести речь. Так что давай, останемся друзьями и союзниками.

– Извини, Бехнам, но как же ты и твои люди исполняете обряды ислама?

– Это называется такийа, то есть, обязанность шиита, по мере надобности, скрывать свои истинные взгляды от врагов.

– Я понимаю, что тебе не за что любить тюрков, но что, все они являются вашими врагами?

– Мы называем «нечестивцами» всех тюрок, воров, угнетателей и тех, кто занимается лихоимством и берет взятки. Мы считаем, что угнетатели бывают трех видов – «правители, султаны и тюрки».

– Ну, а простые тюрки?

– Дело в том, что ни в Торе, ни в Библии, ни в Коране – нигде тюрки не упоминаются среди потомков Адама. Это может означать только одно – тюрки порождения дивов, джинов и нечистой силы, что водится в степях и пустынях. Зная это, как можно к ним относиться?

Наш герой после этого разговора решил, впредь, воздерживаться от упоминания о своем происхождении.

* * *

Вскоре, обойдя с запада земли Багдадского калифа, отряд переправился по наплавному мосту через Евфрат и двинулся проселочными дорогами на восток. Эти земли принадлежали сельджукскому султану Мосула эмиру Аль Камилю Мохаммаду, признавшему власть монголов. В этих местах их отряды не появлялись лет двадцать, но следы разрушений, оставленные ими, во время последнего посещения, были видны до сих пор. Редкие поселения говорили о запустении мест и бедности их обитателей. Обходя стороной поместья местных землевладельцев, и стоянки тюрков-кочевников, люди Бехнама останавливаясь для ночевки в безлюдных местах, благо таковых оказалось предостаточно. Вскоре отряд без приключений пересек Джазиру (остров) Вавилонии и подошел к переправе через Тигр. Здесь, по настоянию Бехнама, наши друзья избавились от верблюдов, продав их по хорошей цене купцам, движущимся в обратную сторону. Соблюдая предельную осторожность и проявив разумную щедрость, отряд прошел по мосту, не вызывая бестактных вопросов и необоснованных подозрений у стражников эмира, дежуривших на переправе.

По словам Бехнама, теперь им предстоит двигаться по горным дорогам старых караванных путей. Затратив один день, они в придорожной кузне заменили у лошадей подковы на зимние и подковали ослов и мулов. Из-за зимнего времени, путников на дороге было немного, поэтому кузнецы встретили отряд со всем радушием. Здесь же был удачно нанят и проводник, кстати задержавшийся в этих краях, из-за выгодного подряда и теперь возвращающийся домой в Казвин. Он тоже был рад, подвернувшейся, попутной работе. Как уже говорилось, из-за зимней погоды, караваны были редки, зато, как пошутил проводник, и возможность встретить разбойников на дороге маловероятна. Степные кони воинов нашего героя чувствовали себя на скользких горных тропах очень неуверенно. Несмотря на шипы на подковах, они пугались и взбрыкивали без причины. Очень скоро все люди Икама спешились и продолжили движение, ведя лошадей на поводу. Зато Бехнам и его спутники невозмутимо покачивались в седлах своих смирных мулов.

Наш герой, погрузив свои доспехи на запасного коня, двигался впереди отряда, ведя своего Росинанта на поводу, убеждая себя, что сейчас – самое время любоваться чудесными видами, открывающимися за каждым поворотом. Окружающие горы, кроме красоты и живописности, не имели других достоинств. На их голых склонах, местами выбивалась невысокая трава, заглушая своей тенью остальные деревья и кустарники. Поэтому их здесь и не было видно. Тропа, петляла по голым скалам и проходила по склонам оврагов и ущелий, на глубине которых журчали и ворковали ручейки-речушки, с отменно холодной и чистой водой из ледников. Но, как объяснил проводник, двигаться по дну ущелий не принято. Дождь, прошедший высоко в горах за считанные минуты может превратить этот воркующий ручеёк в бурлящий, мутный поток, несущий огромные камни и сносящий все на своём пути. Затем, так же внезапно, поток успокоится и снова начнет ворковать и мурлыкать. Опасные места возле таких речек предусмотрительно обозначены россыпью гальки и камней. Остановиться там на ночлег, может только самоубийца. Если у наших читателей вдруг возникнет желание увидеть это ужасное превращение мурлыкающего ручейка в разъяренную львицу наяву, не выходя из дома, пусть просто скажут своей жене, что она толстая и не умеет готовить, как ваша мама. (Это— шутка! Не повторять!!! Опасно для жизни!!!)

После каждого дневного перехода, их ожидал ночлег в придорожном постоялом дворе, носящем гордое название «караван-сарай» (переводится как «Дворец для караванов», в смысле – «Отель-пять звезд»), где голод не позволял замечать недостатки местной кухни, теснота спасала от холода, а тусклые светильники скрывали огрехи дизайнеров и мастеров, оформлявших стены этих мотелей.

Трудности, которые пришлось испытать на этих дорогах, быстро сплотили людей Икама, и он снова, привычно, стал чувствовать себя, маленьким, но эмиром, немногочисленного, но войска.

Когда, наконец, показались невысокие каменные стены города Казвин, все даже забыли обрадоваться.