Читать книгу Сирийская атака Путина - Исраэль Шамир - Страница 7

Антипиратский закон плачет по Владимиру Путину. Он дерзко присвоил тезис Джорджа Буша-мл. о войне с террором, озвученный в 2001 году и переозвучил его. Американцы ошалели, услышав лучшие штампы своих президентов в исполнении русского лидера. Им понравилось – знакомая мелодия, понятные слова. Читатели популярной газеты Нью-Йорк Дэйли Ньюз предпочли речь Путина – речи Обамы 95 %:5%. Путин точно стал бы кандидатом от республиканцев на президентских выборах, судя по этому результату. Почувствовал это и претендент Доналд Трэмп; он одобрил речь Путина, и обещал дружить с ним после победы.

Агитационно речь Путина прошла на ура. И первые боевые вылеты в Сирии были хорошо встречены – и в Англии, и в Америке, и во Франции, и вообще всеми (кроме Демьяна Кудрявцева, хозяина газеты The Moscow Times, но того бы устроила только ядерная бомбардировка Москвы). А теперь, для мыслящего читателя, которого не удовлетворяют штампы, попробуем понять, зачем Россия вступила в войну и чего она добивается.

«Война с террором» Джорджа Буша оказалась кошмаром для всех участников. В ходе этой войны США захватили Афганистан и Ирак, свергли законные правительства этих стран, вызвали огромные волны беженцев, привели к смерти миллионы людей, да и собственную казну опустошили. С террором они не справились, наоборот – террористы только окрепли и заняли новые территории. Более того, «аль-Каеда», которую США определили своим главным врагом, с тех пор стала их другом под новым именем «аль-Нусра».

Легко назвать ИГИЛ врагом. Эта организация, рубящая головы и носящаяся в белых джипах по пустыне, да еще и называющаяся «халифатом», будто создана голливудскими сценаристами в качестве Главного Зла. Но справиться с ней сложно – потому что ее боевые отряды могут в любой момент перекраситься и назваться по-другому. Американцы ее год бомбят, а она только крепнет. Это франшиза, идея, гидра, все, что хотите, а не государство. С ним воевать, как с болотом.

Неужели Россия собирается и впрямь воевать с ИГИЛом до победного конца?

Если ответом было бы «да», мы бы сказали «нет, не надо». Но Россия собирается в совершенно иной поход. Чисто агитационный посыл «войны с террором» не должен нам мешать понять планы России. На основании бесед с хорошо осведомленными источниками на Смоленской площади мы можем объяснить смысл сирийской кампании, как ее видят в Москве.

Россия считает, что Сирию нужно спасти и сохранить – как для себя самое, так и для человечества. Нужно прекратить войну, позволить беженцам вернуться домой, обеспечить безопасность жителям страны. Создать устойчивое и пользующееся доверием и поддержкой народа правительство. А это нелегко. В стране воюют десятки, а то и сотни боевых отрядов, между которыми нет согласия ни в чем. Одни пользуются поддержкой спецслужб США, другие – турецкой разведки, третьи – саудовцев и Катара. Россия не раз пыталась собрать в Москве лидеров оппозиции, пытаясь сколотить из них политически внятную организацию, но безуспешно. Они не могут договориться ни о чем, за исключением мантры «Асад должен уйти». Даже те, что согласны договариваться с правительством, не способны это сделать в силу разнобоя мнений.

Россия не настаивает на том, чтобы Башар Асад оставался президентом Сирии. Россия не жената католическим браком с Асадом, при всей симпатии. Но Россия настаивает на том, чтобы только сирийцы, а не саудиты или американцы, решали, кто у них будет президентом. Для этого нужно сколотить коалиционное правительство, включающее как нынешние правительственные силы, так и умеренную оппозицию. Но как различить умеренных от неумеренных, кто из них ИГИЛ сегодня, или, возможно, ИГИЛ завтра?

К этому сводятся последние беседы госсекретаря Керри и мининдел Лаврова. Керри жалуется, что Россия бомбит умеренную оппозицию. Но Лавров справедливо отвечает, что критерием умеренности является ее готовность вступить в переговоры. А экстремисты – это ИГИЛ, даже если они сегодня воюют под другим флагом. Если Россия кого-то бомбит – значит, это и есть ИГИЛ.

Россия собирается принудить отряды оппозиции вступить в правительственную коалицию. У боевиков появился выбор: погибнуть под бомбами, убежать за границу или сесть за стол переговоров. Те, которые погибают под бомбами – это террористы. А умеренные – это те, которые готовы вести переговоры.

Как мы видим, план России не предусматривает победы, капитуляции противника, триумфа и свержения тирана, как любят американцы. Россия хочет повторить свой успех в Донбассе. Там киевский режим отказывался идти на компромисс. Потребовался прорыв под Мариуполем, блестящая военная операция, которая открыла дорогу на Херсон и Одессу. Активисты Новороссии именно этого и ожидали, и очень расстраивались, когда вместо продолжения войны, были заключены Минские соглашения. Но именно этого хотела Москва – не войны, но принуждения противника к миру.

Судя по первым дням сирийской кампании, мир вполне достижим. Сирийцы измотаны, надежды на однозначную победу ни у кого нет. Тяжелые, нежные лапы русских воздушно-космических войск могут дать толчок в правильном направлении. А когда крупные отряды боевиков войдут в политическую коалицию и сядут договариваться с правительством – в Сирию придет мир. И это не за горами.

_2015 г.