Читать книгу КоД. Коротко о Длинном - Иван Быков - Страница 9
17:15
ОглавлениеНо тему менять никто не собирался. Тема любви, как говориться, плотно зашла в беседу. Тем более, что может быть основательнее для начала разговора, чем тема любви? Правда, говорили не только о ней и не столько о ней. Говорили около нее.
– Вы слишком хороши для Антона, – не унимался Савва. – И я считаю, что самое дикое извращение – любить хороших девочек. – И тут же обратился к Альвине:
– Слушай, немедленно перелюби меня: перестань любить за то, что я красивый, полюби за то, что я умный. И я тебя с ума за красоту перелюблю.
Альвина не поняла веселого сарказма, но на всякий случай улыбнулась и сочла нужным что-то молвить в ответ. И молвила:
– А мы с Саввочкой замечательные друзья.
– Дружить вместо или после любви – все равно, что жить после смерти, – сказал Антон, втискивая разнос с дымящимся шашлыком между блюд.
– Да ты, братец, философ, – констатировал Савва, произнеся слово «философ» с отчетливым ударением на последнем слоге.
– Нет, всего лишь отельер. Вот мой отец был действительно философ. И замечательный историк, – с грустью вспомнил Антон Несторович.
Савва почувствовал и понял грусть товарища, а потому постарался вернуть течение беседы в прежнее русло. Вернее, попытался смешать любовь и философию пространным монологом.
– Требовать от любви верности – все равно что требовать от тигра стать вегетарианцем, – многозначительно сообщил Савва. – Человек, способный любить, не сумеет жить в монохромном мире. Само умение любить будет раскрашивать мир в яркие краски и призывать к новым свершениям. Другое дело, что существует социальный договор. Именно его нарушение и называют в быту супружеской неверностью. Но любой юрист скажет: разумность – один из основных принципов любой договоренности. И тут снова возвращаемся к тигру-вегетарианцу.
Альвина согласилась, к немалому удивлению Антона.
– Совершать можно глупости, но не подлости, – кивнула она. – Прислушиваться к чужим советам, но не попадать под влияние. Любить многих, оставаться верным одной…
Антон понял, что речь идет о каком-то неизвестном ему контексте либо Альвина процитировала некий статус из социальных сетей. А потому Антон Несторович тактично промолчал.
– Женщина дарит благосклонность мужчине в двух случаях, – с готовностью подхватил Савва. – Из жалости или в благодарность. Кроме того, женщине свойственно и жалость, и благодарность иногда называть любовью.
Антону тропинка сия показалась путанной и способной завести в непредсказуемые дебри.
– Каждый из нас пребывает в постоянных поисках романтики, заботы, любви, – сказал Антон, одновременно откупоривая красное бордо под мясо. – Все никак мы не хотим верить, что романтика – это обычный флирт, а следовательно – понты. Забота, которую кто-то к нам проявляет, на деле превращается в наши обязательства. Ну, а любовь, та, о которой столько песен, – это смесь влечения и привычки, физиология да психология в различных пропорциях, зависящих от стажа этого чувства.
– Золотые слова, дорогой мой друг! – оценил Савва. – Дай я тебя поцелую, – и действительно перегнулся через подлокотник стула и облобызал Антона. – А как Вы считаете, уважаемая Замиля: есть любовь на нашем грешном свете?
– Любящая женщина желает быть с любимым. – Замиля никогда не вмешивалась в разговор, пока е об этом не попросят. – И ничего больше. И любовью своей продлевает жизнь мужчины. Если женщина желает что-либо еще, то жизнь мужчины она сокращает в геометрической прогрессии – в зависимости от количества желаний. Помните песню Новеллы Матвеевой «Девушка из харчевни»? Грустная романтичная история о самоотверженной любви. А другой любви, на мой взгляд, у женщины быть не может. Любое другое чувство к мужчине – и не чувство вовсе.
– А что же? – весело спросил Савва.
– Торги, – просто ответила Замиля. – Ты мне, а я тебе. Девушка из харчевни любила иначе.
И Замиля пропела тихо, но так проникновенно, что за столом на время воцарилась тишина:
Любви моей ты боялся зря —
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.
И если ты уходил к другой,
Иль просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде.
Савва долго смотрел на хозяйку дома, потом расхохотался.
– Храни себя – ищи любящую женщину, – воскликнул он. – Как там это будет у французов вдобавок к их cherchez la femme?