Читать книгу Близкое-далёкое - Иван Царицын - Страница 5

В не столь далёкие времена Варвара Подьячная была активисткой «Молодых регионов», агитировала за Януковича и ходила, закутавшись в Украинский флаг, пела с особой страстью Украинский гимн, а в её комнате висела большая карта любимой страны, на которой по бокам красовались большой герб, малый герб, и даже портрет Тараса Шевченко, хмуро глядевшего на бурную общественную жизнь Варвары. Однако пришёл 2014 год, и карта Украины неведомо как исчезла, а на её месте появилось широкое изображение бескрайней Российской Федерации.

Опыт работы в «Молодых регионах» не прошёл для Варвары даром. Уже в новой стране девушка вступила в ряды «Волонтёров Победы», где проявила себя с лучших сторон. Именно Варвара стала генератором идей для мероприятий – квесты, флешмобы, патриотические акции, воображение её не знало усталости. Она всеми правдами и неправдами старалась укрепиться в организации.

Корпус волонтёров создавался к 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. После юбилея организация стала работать на постоянной основе под опекой Управления по делам молодёжи и спорта. В Управлении расширялся штат, им нужен был человек, который бы курировал всё волонтёрское направление в Севастополе. А у Варвариной мамы имелись знакомые в Правительстве, они и обещали помочь с трудоустройством.

Но если так подумать – кому как не Варваре получить эту должность? Выпускница МГУ, активистка-общественница, пассионарий, для полной красоты ей не хватало только руководства какой-нибудь молодёжной организацией. Но Варвара над этим работала.

У всех общественных организаций есть одна общая проблема – некому бесплатно их мероприятия фотографировать. Так было и у волонтёров, пока, неожиданно, Варвара не встретила на раскопках Валю Трухова. Бескорыстного фотографа она вознамерилась взять в оборот. У этого экземпляра имелся и собственный фотоаппарат, солидная машина, выдающая качественные снимки, и Варвара надеялась, что из юноши может получиться ценный участник волонтёрского движения. А Валя вдруг сам пригласил девушку в паб с названием «Зер Гуд», и поклялся что в пабе «Зер Гуд» наливают самое лучшее крафтовое пиво и делают самые вкусные бургеры.

За барной стойкой их встретил парень с тюбетейкой на макушке и с широкой, ровно подстриженной, точно ландшафтный куст, бородой. Он протянул руку Трухову, и Трухов охотно откликнулся на рукопожатие. Вале было хорошо в пабе, он чувствовал себя здесь комфортно. Парень на кранах всячески угождал ему – то совет подбросит в выборе пива, то польстит ненавязчиво. Можно нежиться в уютной атмосфере, слушать виниловые пластинки Deep Purple и Uriah Heep, и жевать самый вкусный бургер.

Сегодня бородатый парень разливал пиво со вкусом кокоса, со вкусом томата, и ещё множество всякой всячины, и Валя терялся в выборе.

– Можно мне кофе. Крепкого, – попросила Варвара.

– Ты точно не хочешь? Это действительно очень вкусно.

– Я предпочитаю кофе, пусть голова быстрее работает. От пива она работать быстрее не будет.

– Я тебе советую заказать здесь кесадилью с курицей, это просто божественно.

– Не люблю все эти бургеры, как-то это не солидно.

– Хм, почему несолидно?

– У меня это ассоциируется с макдональдсом, ты понимаешь, с забегаловкой, короче с фастфудом. Можешь себе представить, чтобы какой-нибудь депутат или большой чиновник шёл обедать в фастфуд? Должен быть уровень, планка, которой надо соответствовать.

– Ну, тут достойное заведение, меня всё устраивает.

– Да, но я говорю о каких-то внутренних критериях. В первую очередь для самого себя. Знаешь про ведро с крабами? Когда один краб пытается вылезти из ведра, все другие тянут его вниз. Вот те, кто тянет тебя вниз, для таких и существует фастфуд. А ты должен соответствовать чему-то более солидному. Быдло пусть питается в макдональдсе.

Валя подумал о стройке, Лёше и Потапыче. И про гараж подумал. Вспомнил отвратный день, когда отмечали Хэллоуин и танцевали со спущенными штанами. Вспомнил, как в последний раз его чуть ли не силком потащили на стройку – как в помоях вымазали. Видимо, настало время пообещать себе – никто больше не будет тащить его вниз.

– Как так получилось, что ты пошёл учиться на электромеханика? – Варвара внимательно изучила внешность Трухова и в миленькой детской рожице не увидела ничего морского.

– Надо было куда-то поступать, – Валя пожал плечами, как бы говоря – дела давние, нет смысла ворошить их, да и что сделано, то сделано.

– Тебе нравится учиться?

– Такой зашквар. Преподы просто старые маразматики, а молодых за деньги можно разрулить, все стенды, оборудование совковое, раздолбанное, толком вообще ничему не учат, всем на всё плевать.

Валя отхлебнул пиво, а Варвара взяла его стакан и отхлебнула следом.

– Странный вкус, кокоса совсем не чувствуется. Но почему именно электромеханика? Ты ведь никогда не планировал ходить в моря?

– Там был очень маленький конкурс для бюджета. Меньше только на каком-нибудь автотранспорте. Но это совсем зашквар, этот автотранспорт. Морской факультет всё-таки престижнее звучит. А поступать надо было, тогда на Украине ещё был обязательный призыв в армию.

– И что ты планируешь делать?

– Я на вторую вышку пойду, на экономиста, но только не здесь, – Валя рассёк рукой воздух, будто отрезая себя от того, что именовал «здесь». – Я смотрел на ютубе топ университетов Европы, у меня бомбило просто от того где я учусь.

– У нас в МГУ вроде бы ещё нормально. Но, наверное, такое везде.

– Знаешь, меня бесит этот полный беспредел. Я сюда на топике ехал, и попросил у водилы билет, он говорит, что билеты не выдаёт. Ты ведь понимаешь, что половину выручки они кладут себе в карман? Вот как ты посчитаешь, сколько пассажиров он перевёз и сколько заработал? И никакого контроля.

– Людям то же надо как-то зарабатывать. Каждый крутится, как может, незачем судить людей за то, что они хитрят, чтобы положить что-нибудь себе в карман. Я могу это понять.

– Но почему мои деньги должны идти какому-то водиле?

Варвара не ответила, она решила пресечь непонятный спор, и перейти к делу. Распахнутыми газами она глядела на Валю, рассматривая нежные черты его лица. Особенно её восхищали ресницы – пышные и длинные, всякая девушка хотела бы иметь такие. «Интересно, а покрасся он в блондина? Ему, наверно, подошло», – представляла Варвара.

– Слушай, я хотела попросить тебя об одной просьбе. Это насчёт «Волонтёров Победы», там сейчас такая тема намечается. В общем, у нас в конце месяца отчётно-выборная конференция. Это выборы городского комитета и его председателя. Я там коалицию создаю, которая бы меня поддержала. Я боюсь, может просто не хватить голосов.

– А сейчас председатель вон тот парень с маленькой головой и большими бицепсами?

– Женя, да. Но он никакой. Он хороший парень, но не справляется с вверенными ему обязанностями. Приём минимальный, мероприятия проводятся плохо. А я знаю, как развить такую организацию, опыт у меня большой. Только боюсь, не все меня поддержат.

– Зачем вообще это военно-патриотическое воспитание? Мы с кем-то воевать собрались?

– У нас патриотическая организация, и очень широкий спектр деятельности. Мы сохраняем память о великой победе, это важно для всех нас, для всего нашего общества. Мы не должны забывать подвиги наших предков, или позволить кому-то их переписать.

– Это всё я уже слышал, я хочу знать, что ты сама об этом думаешь.

Варвара замолкла. На секунду растерялась, а потом машинально вновь сосредоточилась на разговоре. Варвара увидела – в детском личике Трухова проглядывали грубые мужицкие черты. Такой Валя ей понравился.

– Наверное, есть какие-то святыни, о которых нельзя говорить легкомысленно. Они могут звучать пафосно, но это то, что скрепляет наше общество, помогает жить дальше и строить честную, справедливую страну.

«Надо запомнить: скрепляет наше общество, помогает строить честную, справедливую страну, – подумала Варвара, – сказать на каком-нибудь мероприятии».

– Ты поможешь мне? Это очень важно для меня.

– Помочь как?

– У нас хромает приём. У каждого волонтёра задание – привести в организацию друга. Так устроена система – привёл в организацию друга, тебе плюсик за активность. Главное проявлять активность!

– И скольких ты уже привела?

– Ну, да, ты не первый. Но у тебя есть фотоаппарат, и ты хорошо фотографируешь. А в городском комитете нужен фотограф и руководитель пресс-службы по совместительству.

– Я должен чем-то руководить?

– Руководить всем буду я.

– А если человек не хочет к вам вступать?

– Хочет. Я по глазам вижу, что хочет. Вижу, как ты на меня смотришь.

Валя смутился. Неужели он выдал себя?

– Вступи в организацию, пофотографируй несколько мероприятий, прояви себя как активист, потом тебя изберут в городской комитет, и ты за меня проголосуешь.

– А других людей нельзя найти? Я не совсем понимаю, зачем вести человека со стороны, если можно договориться со своими.

– А если нельзя? Это как в политике, есть две противоборствующие силы. Я прошу тебя встать на мою сторону.

– Ладно, обещаю помочь, – улыбнулся Валя. Он и не сильно задумывался над ответом.

– Чем у тебя родители занимаются? – спросила Варвара.

– Отец стоматолог, но он в Одессе живёт.

– Ездишь к нему? – Валя услышал, как в голосе Варвары дрогнуло сопереживание.

– До референдума постоянно ездил. А теперь даже не знаю что там с этой границей. Люди ездят, но мне как-то стрёмно. И реже мы стали созваниваться что ли.

«Зачем я ей это сказал? Жалость к себе вызвать? А, может, и правда хочется поделиться?», – встревожился Валя.

– Мы как-то с ним на охоту ездили под Одессу.

– Ого, на охоту. Это так по-мужски.

– Охотились на фазанов. Отец учил меня стрелять, правильно целиться, спускать курок. Помню потом звон сильный стоял в ушах. Отдача била в плечо, и плечо побаливало.

В тот день Валю подстёгивал порыв безудержной смелости, и лишала всех мыслей олимпийская жажда борьбы – вперёд, бить фазанов. Но стоило Вале увидеть убитых им зверюшек, как кровожадность забурлила в его душе. Он ужаснулся этому чувству, ужаснулся себе самому. Ночью он плакал безутешно. На всхлипы пришёл отец и долго успокаивал сына, и они заснули в обнимку, и никакие ужасы Валю ночью не тревожили.

– Тогда у меня было такое ощущение, не знаю…

– Что ты сопричастен с чем-то.

– Да. Да, как ты сказала – сопричастен.

– С чем-то таким далёким, но родным. Как будто ты когда-то в детстве так же с отцом охотился.

– Да. Это очень точно. Как будто это уже было в детстве. Родное такое.

– А здесь, в Крыму, ты ощущаешь сопричастность с чем-то подобным?

– Наверное, ощущаю. Я не знаю.

– Это очень хорошо, когда с отцом близкие отношения. Я рада за тебя. А мама? Тоже в Одессе?

– Они в разводе давно. Отчим капитан дальнего плавания, он мне квартиру купил, денег даёт, и теперь они с мамой вдвоём живут.

– Вы не общаетесь? Просто ты так это сказал.

– Нет, общаемся. Она-то здесь живёт.

– Капитан дальнего плавания – неслабо. А отец хорошо зарабатывает? У стоматологов должен быть приличный оклад.

– Я никогда не интересовался. Он несколько лет назад дачу вроде бы себе купил.

– Большую?

– Не знаю. Я там никогда не был. Я не люблю такое. Предпочитаю цивилизацию, а не грядки копать.

После свидания с Варварой Валя вернулся домой на радостях. Вся жизнь его, и всё в ней казалось лёгким и простым. Он был воодушевлён встречей, воодушевлён общением с девушкой, которая стремится к чему-то грандиозному. А ночью ему приснился сон – Валя копает на 851-й батарее. Копает долго. Уже с головой в землю ушёл. Вдруг лопата уткнулась во что-то мягкое, и Валя, упав на колени, принялся разгребать землю руками. Из земли открылось позеленевшее лицо – собственного отца раскопал Валя.