Читать книгу Приключения нага из клана Шу - Иван Караванов - Страница 2

Я, как обычно, проснулся на рассвете 9 февраля в 6:30 в 10 620году по местному времяисчислению, это был понедельник. Открыл глаза, моему взору предстала обычная картина: деревянный потолок из сосны. В нос ударил запах свежее положенных татами. Все три стены были плотно задвинуты, но они состояли из рисовой бумаги, так что о том, чтобы чувствовать себя в безопасности не было и речи. Я ещё никак не мог привыкнуть к этому, но мне нравилась эта архитектура. В комнате для сна не было мебели, только в нише висел свиток с цитатой: «Не страшно отступать, страшно не продолжить борьбу». Я, не поворачиваясь на футоне, только повернул голову, чтобы посмотреть на эту надпись.

– Ну, где носит эту Юки? – я сел на футон, облачённый в кимоно. – Я же ей говорил, что я встаю в одно итоже время. Мне нужна моя коляска – я уже начинал злиться.

Створки растворились, с крыльца вошла Юки, везя коляску. Юки была среднего роста, с белоснежной кожей цвета первого снега. Сегодня на ней было белое кимоно, с синим поясом, подчёркивающем тонкую талию. Длинные белые волосы доставали до середины спины. Обычная внешность обычной снежной женщины (юкионна). Она подкатила коляску к моему футону.

– Эй ты, помоги перебраться, – я протянул руку – почему ты не была вовремя здесь с моей коляской, мы обсудим позже.

Она помогла мне перебраться. Я был не тяжёл. Вообще моя внешность была такова, что двуногие постоянно путали меня с молодой девушкой. Хотя по факту я наг, с врожденной мутацией: вместо хвоста у меня две ноги с несформировавшимися костями, и мне, по человеческим меркам, тридцать пять лет. Мои длинные чёрные волосы, достающие до лопаток, также способствуют моему сходству с юной девушкой. Из-за моей мутации меня выдворили из системы, в которой расположена территория, где правит моя семья. Поэтому мне пришлось пересечь галактику Скарара, где находится одна из крупных империй. Я летел вплоть до центральной планеты империи Ямато. Так как в солнечной системе запрещены все виды космического транспорта, мне пришлось ждать очереди на внешнюю телепортацию на планету Юпитер. Потом был ряд энергетических перемещений с привязкой к кристаллу. На Земле я уже пятнадцать лет работал министром истории при императорском дворце в Киото. Оттуда пять лет назад я перевелся в хранилище европейского сегуната. Но вообще-то, сейчас я нахожусь не в самой столице сегуната, а в маленьком городке в 393 километрах от столицы. Я много лечился как местными средствами, например, иглоукалыванием, так и ездил на внешнее кольцо системы Тибр. По моему мнению, врачи там полнейшие шарлатаны.

Пока Юки везла меня на крыльцо, я вспоминал свою семью (кстати, у ламий с нагами понятие семьи не такое, как здесь: у них есть, только, родители и никаких бабушек с дедушками и других родственников), как я пробовал лечиться, как переезжал сначала из родных краев сюда, а потом, как менял место жительства уже здесь. Крыльцо тоже было построено из досок и выходило в маленький внутренний дворик: там был пруд, пара валунов, дерево кипарис или, как они его называли, бансай. Юки повезла меня по террасе, которая окружала внутренний дворик. На противоположной стороне она остановилась и раздвинула двери, завозя меня в комнату, из которой был выход во двор. Практически, кроме меня никто не держит на этой планете нелюдей, им въезд на планету запрещён и только торговцы- нелюди могут торговать в здешних местах. Меня самого-то приняли только потому, что я смахивал на человека. Но всё же у тех, кто служит при дворце в Киото, есть привилегия: брать на службу себе нелюдей. У меня большой симпатии к двуногим людям нет, поэтому все слуги при мне- это нелюди. Я и сейчас намерен взять с собой в качестве провожатой Юки, хоть она меня и разозлила тем, что не вовремя подала мою коляску. Но она юкионна и мне не нужно зимой переодеваться в другое кимоно: она мне не даёт замерзнуть. Я, как представитель змеиных, тоже хладнокровный, но из-за мутации не могу пользоваться своей «ки» (энергией). Юки окружает меня барьером из своей «ки» и внешний холод до меня не доходит, а сиденье коляски у меня с подогревом. Наконец, мы добрались до террасы, ведущей во двор. Он был обширен и как бы разделен на две зоны. Одна располагалась около дома и была усыпана белым мраморным песком из системы Тинара, по середине её была выложена дорожка из камней круглой формы с неровными краями. Потом шла река, которую пересекал горбатый мост, на этой реке имелись островки с беседками. За рекой раскинулся сад, где по краям дороги из камня росли свисающие цветы глицинии, сакура и разнообразные камелии. Поодаль располагались другие многолетники. Сейчас цветы были скрыты под сугробами, только специально сделанные для меня деревья цвели.

– Ты всё-таки пойдёшь со мной.

Я говорил, но не надеялся на ответ, потому что знал, что она не разговорчива. Когда я её взял к себе, то заметил странную привычку: она либо опускала голову, либо уводила взгляд в сторону, не желая на меня смотреть. Я её не винил за это, потому что и сам на себя не мог смотреть, я так и не привык к тому, как я выгляжу, хоть и уродился таким. Сегодня меня ждал мой паланкин уже в первой части двора.

– Ах да, я вообще забыл, – я не изменил каменного выражения лица – сегодня меня ждут в главном здании министерства и в больнице для очередного бесполезного осмотра.

Ко мне уже спешили два человекоподобных ящера, чтобы поднять меня и усадить в паланкин. Третий стоял, одетый как воин в доспехи из крупных стальных пластин, опоясанных металлическим поясом, сзади у которого имелась выемка под мой стяг. На стяге был изображен крупный металлический змей. Когда меня загрузили в паланкин, ко мне запрыгнула чёрная кошкас двумя хвостами.

– А вот и ты, – я положил её себе на колени – хочешь поехать со мной, только я не пойму зачем? – я начал поглаживать её – Ведь мне снова придется ехать в больницу к двуногим…

– Хнятитворнять, – она начала урчать – я старше тебя на несколько веков и знаю, что тебе ничто не поможет. Ты уж не обижайся, малыш – она повернула ко мне морду и то ли улыбнулась, то ли зевнула.

– Я не обижаюсь, я знаю, что ты любишь издеваться над моей проблемой. – я не изменил взгляда своих холодных узких глаз, направленного прямо на неё – Вообще-то, и тебя не жалуют в министерстве. Всё-таки зачем ты со мной собралась?

Она вздохнула и отвернулась, продолжая наслаждаться поглаживаниями. С двухвостыми кошками надо быть поосторожней: они хитры и нельзя обманываться их беспомощным видом – они могут принимать вполне человеческий облик.

Сейчас было семь часов утра, здесь, на этой планете, использовали старое времяисчисление. Я решил поехать сначала в больницу.

– Рррххрр – я, отодвинув занавеску, прорычал это тому, кто тащил паланкин спереди.

– Как мне не нравится мерзкий язык этих ящериц – кошка встала на моих коленях и выгнула спинку.

– Ну, уж тебя не спросил – я не стал занавешиваться и смотрел на свой двор, запорошенный снегом, и цветущие деревья в снегу. – Вообще, это самая простая и дешёвая рабочая сила на все три парсека от этой системы. Ты же не хочешь сказать, что я, изгнанник, должен здесь показывать свою состоятельность и покупать слуг из самой пятёрки Персиады.

Она мне ничего не ответила на это замечание. Я повернулся на левый бок, кошка соскочила с колен к ступням. Юки как раз поравнялась с паланкином, везя мою коляску. Через открытую занавеску она увидела, как кошка соскакивает с моих ног. Мне редко доводилось видеть её глаза, они сейчас были, я бы сказал, удивленные. Но не долго я размышлял на эту тему, так как почувствовал, что меня пробирает холод.

– Эй, Юки, не забывайся, держи всю свою силу при себе, я всё же холоднокровный, если моя температура опустится, я, как двуногий, поднять её сам не смогу.

Я почувствовал, как кошка обратилась в человека и прижалась к моим ногам своей спинкой, но не стал оборачиваться.

– Няр, – проурчала она – я здесь всего лишь на минутку, сейчас уйду, не нужно морозить своего господина – она начала гладить мою ногу.

– Ррраца, господин – проговорил один из человекоподобных ящеров.

Мы выехали на мост. Я почувствовал, как кошка снова приняла свой вид и из паланкина скакнула на плечо Юки. Там она потопталась и что-то сказала ей на ухо. Я наблюдал за ними и мне показалась, что белая кожи Юки на щеках немного порозовела. Я не заострил на это внимание, а подумал, зачем я её вообще взял к себе.

Я пролетал через одну систему, где как раз и жили юкионна. Тогда я только летел к Земле на транспортнике из системы Персиады. Воняло навозом, а так как судно встало в порту одной планеты на стоянку, я на неё сошёл. Эта планета была с низкими температурами, ну как обычно, только в таких условиях живут юкионна. Я хотел пересесть на другое транспортное судно, ведь хуже кентаврида может быть только торгаш кентавридов. Город для торговцев на всех планетах, где жили юкиона, был в искусственной умеренной зоне, там поддерживалась смена четырёх сезонов. Я шёл по классической торговой улочке, где около домов стояли прилавки с товарами и торгашами всех рас, но только не юкионна. Они, как правило, предоставляли для изменения климата на своих планетах территорию одного города, специально для торговцев. Сами они в нём не любили появляться и вели дела с торгашами только на окраине оного. Я вообще не люблю ходить, ноги болят так, что сил нет терпеть, но в этот день я хотел, как можно быстрей сойти с этого жутко пахнущего судна. Я увидел, что у одного прилавка стоит кентаврид и беседует с торговцем. Я тоже подошёл к этому прилавку и сделал вид, что заинтересован товаром. Они бурно обсуждали пошлины на скачок в этой системе. Говорили о том, что около астероидного пояса никогда ранее не брали пошлин. Но кентаврид заметил, что пошлины один раз собирало военное судно землян, как он выразился. Кентавриды тоже мне не нравились: эти полулошади, стремящиеся превзойти нагов на военном поприще, но как бы они не старались, у них ничего не получается. Зато они хороши в услужении и таскании тяжёлых грузов, но им очень не нравится, что вся вселенная считает их прислужниками, а не воинами. Ящероподобный, который с ним болтал, сказал, что ему шепнули, что там земляне проводят какие-то эксперименты. Ходят слухи, что в поясе астероидов находится военный корабль среднего класса и на нём-то как раз и идет эксперимент. Я услышал достаточно и, повернувшись, пошёл прочь. Однако далеко уйти я не успел, как увидел её, ту, которую позже назову Юки. Она шла по залитой солнцем брусчатке. Юкионна не любили посещать эти города, потому что тут им было жарко и ещё они не могли здесь пользоваться своими врожденными силами: технологии, которые используются для поддержания искусственного климата атлантской империи, подавляют всякое проявление силы. Она выглядела уставшей и я подумал: зачем вообще она сюда зашла. Она потянулась к прилавку с едой. Кентаврид тоже это заметил, считая себя сильным воином, он поспешил перехватить её руку. Память у меня замечательная и я хорошо помнил тот разговор, который случился шестнадцать лет назад.

– Что ты делаешь? – он поднял её руку кверху —Разве ты не знаешь, что это город благородных торговцев и, хоть это и ваши планеты, но города принадлежат не вам. Нужно сначала платить, а потом брать.

Она ничего ему не отвечала, а лишь глядела своими синими равнодушными глазами. Свободной рукой он потянул её за воротник кимоно. Существам, которые бродили по рынку и выбирали свои товары, было всё равно: будет ли драка или ещё что-нибудь. Все продолжали суетиться, рынок жил своей отдельной жизнью, не зависящей от случайных ситуаций. Я увидел, как грациозно ползла ламия, её хвостик от жары, стоявшей на рынке, был ярко красным, как и длинные волосы, на ней не было верхней одежды и длинные пряди прикрывали её голую грудь. От того, что меня изгнали из своего сообщества и от отчаяния за свой внешний вид, я при любой возможности старался показать всем, что я тоже наг и меня со счетов сбрасывать рано. Из-за боли в ногах я медленно подошёл к кентовриду и вытянул из его хвоста жёсткий волосок. В ответ он лягнул задними копытами, но попал в воздух: я успел отклониться назад, вес тела пришёлся на мои бедные ноги, и они громко затрещали.

– Это что ещё такое? – он повернулся ко мне, выпустив юкионна – Кто ты такой, чтобы лезть на меня, первого воина.

Я не выдержал и насмешливо улыбнулся.

– Первого, да только не воина, а, наверное, слуги?

– Да как ты смеешь, человеческая самка, оскорблять меня!

Вот этого напыщенному коню я простить никак не мог. С его стороны это было не явное оскорбление, ведь он не мог знать, что я являюсь нагом. Я ходил в свободном балахоне, ниспадающим до брусчатки не просто так. У нагов бывает больше, чем две руки. У меня было шесть. Из-за моего положения я не хотел, чтобы кто-то знал, за исключением моих родителей, конечно, что у меня есть шесть рук. Верхние руки были продеты в рукава, а остальные четыре руки были сложены под балахоном. В них я держал два чехрана – оружие нагов, они представляли собой два металлических шара посередине круглой металлической полоски, всё это было усеяно острыми иглами. Мне пришлось разорвать мой балахон, чтобы вынуть руки. В левой нижней руке был простой металлический шар средних размеров, такой же шар был и в правой средней руке. Я их оба слегка встряхнул и из шаров появились металлические пластины с шипами на них. Я смотрел прямо в глаза кентавриду, его взгляд был непомерно изумлённым: как у двуногого оказалось классическое оружие нагов? Я, недолго думая, бросил шары в него. Вообще-то, наги управляются с этим оружием при помощи «ки», а так как я был рожден с аномалией, то «ки» у меня отсутствовала и я пользовался шарами как бумерангом. У кентаврида из оружия были только ножи, располагавшиеся в специальных кармашках на широких кожаных ремнях, крест-накрест пересекавших его могучую грудь. Он быстро выхватил два и заблокировал мои шары. Какое же облегчение и ещё большее удивление я увидел в его глазах, когда он отбил их. В руках нагов брошенные чехраны не останавливаются, пока не поразят цель, их нельзя остановить или блокировать, от них возможно только уклониться. Поскольку я не мог пользоваться «ки», чехранами я управлять тоже не мог. Всё произошло за секунды: я бросил – он отбил, достал ещё ножи и метнул их в меня. Расстояние между нами было невелико, я среагировал. Я поднял левую ногу, а на правой развернулся, уходя в сторону. Несколько ножей пролетели мимо, пара попала. Естественно, моя нога не выдержала моего веса, затрещала и подогнулась, я упал на край прилавка, опрокидывая всё, что на нем лежало. Человекоподобный ящер подскочил ко мне, он явно хотел, не дожидаясь охраны, искалечить меня. Но охрана уже спешила сюда с того момента, как начался инцидент с юкиона, потому что рынок был оснащен летательными камерами, как и весь город. Кентаврид тоже встал надо мной. Когда они меня окружили, мои чехраны, отбитые ими, начали возвращаться и вошли им в спины, это я понял по выражениям их лиц. Охранники, как обычно, опоздали, меня всегда удивляет этот сценарий. Они старались разогнать равнодушную толпу, которая и не скапливалась: каждый шёл в ней по своим делам и, конечно, все были недовольны. По закону подлости, который одинаков во всех уголках вселенной, меня придавили два мёртвых тела, из-под массивного тела кентоврида меня и видно не было. Из-под мёртвых тел меня выгребли охранники. Они выглядели как классические атланты: довольно высокие, стройные и с длинными заостренными ушами.

– Значится человек, – начал говорить со мной их начальник с золотыми вставками на красном мундире – почему пользуешься оружием нагов?

– Ох, начальник, – я услышал голос, раздавшийся за спинами охранников – его лучше отпустить, а то у всех, кто в этом участвует, могут быть проблемы.

Он развернулся, я тоже с трудом повернул голову и увидел через частокол их ног хвостик, по-видимому, ламии. Ещё я увидел, что юкиона стояла там, где её отпустил кентаврид.

– Почему это? – продолжал начальник охраны – Вы что-то знаете насчёт этого человека? Если он и значителен где-нибудь, так эта территория частная, независимая от кого бы то ни было.

– В королевстве два цикла назад был принят закон 101 и поправка к нему. Вот так это как раз этот случай. Откуда я знаю это? Так я ученица третий категории на планете Вериндес.

– Тогда простите, – его голос выразил почтение, я не понимал почему – мы пойдем. Вам не нужна охрана.

Она ничего не ответила, только все начали расходиться, я подумал, что она дала понять, что они не нужны. Она подползла и нагнулась ко мне, волосы, прикрывавшие её грудь, разошлись. Но мне было не до разглядывания: наг, если его ранили, может продолжать сражение благодаря той же «ки». Энергия расходуется не только для сражения, но и для залечивания ран, полученных в нём. У меня же нет «ки», поэтому мои ранения можно было считать смертельными, и я потерял сознание. Очнулся я на скалистой, покрытой снегом площадке, на которой стоял челнок.

– Ты должен покинуть нейтральную систему немедля – по голосу я понял, что эта та самая ламия.

– Я и так не собирался здесь задерживаться, – я начал подниматься, ножей в груди уже не было, только шрамы и прозрачная жидкость- моя кровь. – я хотел пересесть здесь на другой транспортник.

– Ты можешь взять мой второй челнок – она стояла на хвостике ко мне спиной и рукой указывала на серебристый, обтекаемой формы челнок. – Я из шизар. Мне приказано тайно проследить, чтобы ты полетел в какую-либо империю, только не останавливался в нейтральных системах.

– Внешняя разведка…….

Она не обратила внимания на моё высказывание и продолжила дальше:

– Я выполнила свою миссию, потому что отсюда у тебя только два пути: или империя людей или империя Асуров. Куда бы ты не полетел, мне наказали дать тебе совет: не покидай пределов выбранной империи, иначе корпус Шарауш тебя ликвидирует.

Я лишь вздохнул: ну вот, и так, практически, с самого моего вылупливания, все, кроме тех, что жили во дворце, меня вечно шпыняли. Я поднял голову, небо было ясное и солнце ещё светило вовсю. Нагам и ламиям редко удавалось увидеть такой пейзаж. Мы были на площадке в горах, кругом возвышались остроконечные пики гор, покрытые вечными снежными шапками. Я услышал шуршание, исходившее от ламии. Опустив голову, я увидел, что она повернулась и ползет ко мне.

– Ну же, живее в челнок, – я бы не сказал, что голос её был дружелюбным – когда ты улетишь, моё задание будет выполненным и мне уже будет всё равно, что с тобой случится потом.

Она хотела дотронуться до меня, но, когда протянула руку, вдруг подул холодный ветер. Я оглянулся: его создала та самая юкионна, которая была на рынке. Её щеки были румяными.

– Что ты делаешь? – голос ламии был удивленным – Я же договорилась с твоим племенем, что они будут держать барьер, чтобы мы не замерзли тут.

Юкионна ей ничего не ответила, только быстро прошла около нас. Я поглядел, куда это она. Она поднялась по трапу челнока, в дверях его развернулась и протянула руку в нашу сторону.

– Эй, ты чего это делаешь? – ламия всего лишь подалась вперёд на хвостике – А вообще мне всё равно, только чтобы он уматывал отсюда поскорей.

Вдруг её хвостик начал оплетать меня. Сжав меня, она приподняла его и поставила меня на трап. Потом расплела хвостик и ткнула меня им в спину. Мои ноги не выдержали, я упал на юкионна и мы вместе с ней провалились вглубь челнока. Трап за нами поднялся.

Пока я предавался воспоминаниям, мой паланкин поднесли к дверям моего двора. Там стояли двое стражников снаружи и двое внутри. Уже было 7:30. Рост стражников превышал два метра, они были очень стройные или просто худые, я с этим не мог разобраться. Я даже не знал, кто они такие, их привела ко мне кошка. Они открыли широкие и высокие ворота, сделанные из дуба, покрашенного в красный цвет. Паланкин вынесли на площадку перед двором. Хотя было уже начало февраля, на улице стояла холодная погода. Ох, как бы я был рад пройтись по улице в мороз, но мне нельзя, иначе я впаду в спячку и умру. Здесь, на этой улице живут лишь богачи, куда ни плюнь – везде особняки. Поскольку здесь живут лишь богатые, тут на улице практически никого нет. Когда мы вышли на дорогу, я услышал стук копыт. Кошка снова с плеча прыгнула внутрь паланкина.

– Это из министерства – она была около моего уха.

– Никто не просил тебя со мной ехать, – я говорил совершенно равнодушно – я ведь только посещаю министерство по работе.

– Тьфу на тебя, – вместо плевка я почувствовал её язык на щеке – если тебя не дождались, а послали за тобой, дело очень важное, такое, что даже внутренние министры должны быть в курсе.

Всадник спрыгнул с коня и уже подошёл к моему паланкину. Ящероподобный, который за нами шёл, подложил спереди и сзади специальные подставки, на них мои носильщики поставили паланкин. Кошка прыгнула мне за спину.

– Простите, господин, – посланник подошёл и поклонился – вы срочно нужны при дворе императора.

Кошка выпрыгнула из-за моей спины и уже в прыжке приняла человеческий вид. То ли на её теле была шерстяная кофта, очень плотно прилегающая к телу, то ли это был её собственный мех. Она встала меж моим паланкином и посланником.

– Зачем вам вызывать моего господина – в её голосе прозвучала ирония – в Киото, когда он сам его соизволил покинуть со мной? – она подбоченилась.

– Простите, – он ещё раз медленно поклонился уже кошке в человеческом обличии – мне сказали, только передать это, я больше ничего не знаю.

– Хоть кто-то помнит старые традиции, – она рассмеялась – ладно, можешь быть свободен.

– Может не будешь так больше делать? – я это сказал после того, как посланник сел на коня и двинулся в обратный путь.

– Да ладно, не зуди, – она не повернулась ко мне, а только махнула рукой – здесь хотя бы остались приверженцы старых традиций.

Я подал знак: выставил руку и махнул, и меня понесли дальше. Кошка пошла назад к вратам моего дома. Пока меня везли в больничку я думал, что мне потом нужно заехать домой и оттуда поехать в столицу сегуната, в Маску. Вдруг Юки со мной заговорила.

– Вы возьмёте меня с собой, хозяин.

– Да, ты поедешь со мной в мой дворец в Киото – я был удивлен, что она вообще заговорила.

Мы выехали в переулок, где с одной стороны тянулся мой забор. Другая сторона была занята домами- маленькими, деревянными, одноэтажными – в которых жили некоторые мои слуги. Всего было пятнадцать домов. Здесь было скользко, можно сказать гололёд; ящероподобные не только не могли по человечески изъясняться, но им было крайне трудно ходить по льду. Естественно, они поскользнулись и упали, но паланкин не стал заваливаться, изо льда выросло что-то типа подпорок, которые удержали паланкин на месте. Юки негласно главенствовала над слугами и остальной прислугой, но была чрезвычайно молчаливой и никогда ничего не приказывала. Но тут почему-то она решилась заговорить.

– Вы идите домой, я сама довезу хозяина до места. – она это произнесла на обычном языке, ей не нужно было ничего говорить на их языке, её дела говорили за себя.

И она всё это сделала, управляя льдом: переместила их назад вместе с паланкином, вынув меня из него. И мы с ней вдвоём поехали дальше. Перед тем, как она меня вытащила из паланкина с помощью льда, я успел взять с собой из него маленькую металлическую коробочку, которую двуногие называли передатчиком. Я хотел связаться с моим знакомым адмиралом, который несёт службу на границе системы, на крейсере Фудзияма. В радиус действия этого передатчика входила вся солнечная система. Я его включил, но послушал лишь тишину и помехи.

– Возможны два варианта: либо он покинул свой пост и его корабль отправился за пределы солнечной системы, либо он сам куда-то отправился по важному заданию – я разговаривал сам с собой и смотрел на передатчик.

Мы проехали переулок и повернули на другую улицу. Там жили уже менее состоятельные работники здешнего министерства. На этой улице у меня стало меркнуть сознание, зрение затуманилось, я лишился чувств.

Моё сознание стало возвращаться, я открыл глаза и увидел, что я уже не в своём кресле и даже не на земле, как я догадался. Стал осматриваться и увидел, что нахожусь в маленькой комнатушке, где были разнообразные железные коробки и бочки. Но не они взволновали меня, а ощущения моего тела. Самое главное, я почувствовал, что у меня есть хвост: я обернулся, и правда, он был белого цвета с красными извивающимися полосками. Таких расцветок у нагов не бывает. Я опустил глаза и увидел две маленьких остреньких грудки. Я был в теле ламии и, по-видимому, или в системе, где у нас находится королевство, или же на каком- то судне. Вдруг, пока я анализировал ситуацию, я услышал шаги по металлическим плитам пола и разговор.

– Ну ты и разиня, мы одну из-за тебя упустили. Если она найдет способ связаться с кем-либо, я лично расскажу сержанту о твоих многочисленных промашках.

– Нет, не надо так, мы ведь её найдем.

– Ты такой спокойный, а ведь тебе грозит переработка. Ты даже не понимаешь в какое дерьмо мы из-за тебя вляпались. Это может погубить всю нашу операцию.

– Я-то спокоен. Это тебе пришла в голову идея повыпендриваться перед сержантом. Надо было ему сказать, что они всего лишь дети. Кем ты себя возомнил, тысячеруким Буддой?

– Откуда вдруг такое сравнение и кто это такой?

– Эх, я смотрел голохроники, которые офицерам разрешено копировать с главного корабля.

– Что ты делал? – я услышал, как один из них дал ладонью себе по лбу – Ты качественный дуралей! Если бы тебя поймали за проникновение в офицерские каюты, то и тебя, и того, кто был с тобой отправили бы на уничтожение.

Я не стал слушать этот бред дальше, я понимал, что они, по всей видимости, ищут обладательницу данного хвостика. Мы с ней находились на малом складе, по типовому проекту тут должно быть вентиляционное сообщение с главным складом. Я не стал долго думать и направил свой хвостик туда, чтобы снять крышку и пролезть в трубу. Когда я снял её, то почувствовал, что как-будто моё тело проткнули иголками изнутри, у меня пошла кровь из носа и ушей. Сознание снова начало меркнуть. Я только услышал, как дверь мягко отъехала в сторону, на склад вошли те, кто искал её и упал без сознания.

Когда я пришёл в себя, то снова сидел в кресле, а около меня стояла Юки. Она смотрела на меня, а я почувствовал, что из носа и ушей идет кровь. Но это было самое малое – я совсем не чувствовал ног. Юки молча стояла надо мной и смотрела.