Читать книгу Экологическая модернизация. Серия «Экосоциология» - Иван Павлович Кулясов - Страница 6

Базовым источником возникновения теории экологической модернизации послужил энвайронментализм как социальное движение за качество среды обитания и теоретическая рефлексия огромного количества авторов из различных областей науки, политики и производства. Теорию экологической модернизации можно рассматривать как ответ на развитие экологического движения на Западе в 70-е годы 20 века. Этот аспект также связан с личной историей основоположника теории экологической модернизации Йозефа Хубера (Huber, 1982). В это время среди экологических общественных (некоммерческих, негосударственных) организаций (экоНГО) преобладали идеи деиндустриализации, противопоставляемые идеям продактивити (productivity – производительность, продуктивность). Они, в основном, призывали к радикальным социальным и экологическим реформам. В 80-е годы эти идеи тоже оставались, но радикальные экологические реформы уже не связывались с крупными социальными изменениями.

Идеи, экологического движения 70-х годов, выражавшиеся в противостоянии капиталистической экономической системе, индустриализации, техносистеме, государственной бюрократии, были вытеснены на периферию экологического движения. В 80-е годы появились первые работы выходцев из экологического движения, в которых отмечалось, что капиталистическое производство и технологии не являются сами по себе экологически опасными, и могут быть предложены такие их изменения, которые принесут пользу окружающей среде. Однако такие позиции критиковались большинством участников экологического движения.

Сам Хубер был выходцем из радикального крыла экологического движения, разочаровавшимся в его действенности. Его идеи поддержки высоких технологий и супериндустриализации, с одной стороны, привели к его изоляции от бывших соратников по экологическому движению, с другой стороны, стали мостом для понимания связи между рыночной динамикой и решением экологических проблем в Германии, а затем и Голландии. Именно в этих двух странах концепция теории экологической модернизации легла в основу государственной экополитики.

Через 15 лет после этого прорыва Хубера идеи теории экологической модернизации во многом уже были приняты экологическим движением, и в настоящее время реализуются на практике, о чем будет сказано подробнее в следующих главах. Также сама теория экологической модернизации в результате научной дискуссии и эмпирических наработок прошла несколько этапов развития, получила как признание, так и отрицание, что позволило разрабатывающим её учёным составить несколько классификаций видов теории экологической модернизации и методологических подходов в теории экологической модернизации. Об этом более подробно будет сказано ниже.

Остановимся подробнее на энвайронментализме, который, в целом, представляет собой, прежде всего, общетеоретическую и мировоззренческую ориентацию, в центре внимания которой стоит взаимодействие социума со средой обитания, проявляющуюся в различных сферах теоретизирования и практик. История развития социально-экологических идей во многом связана с европейскими традициями социал-дарвинизма, географической школы, эволюционизма, натурализма. Адаптация этих идей в американской социологической теории проходила под влиянием Спенсера, Дюркгейма, Зиммеля, Тенниса и других европейских социологов.

Затем возникла достаточно плодотворная и специфическая американская социально-экологическая традиция. Контекстом ее было то обстоятельство, что к середине 19 века запас свободных земель был исчерпан, что означало проявление «пределов роста». Это ограничивало американскую демократию, принимающую природное изобилие в качестве само собой разумеющейся предпосылки социального развития. Но, столкнувшись с пределами экспансии, в условиях особенно обостренных социальных последствий стабилизации естественных границ и наступления экологического кризиса, американское общество было вынуждено понять тесную связь между социальными и природными факторами. Это обусловило переход американского общества от аграрного роста к технологическому росту и урбанизации, и предопределило осмысление необходимости перехода от экстенсивного к интенсивному использованию окружающей среды.

В новых социально-экономических и природных условиях формируются четыре основные социально-реформистские ориентации на взаимодействие общества и природной среды. Наиболее сильная и традиционная ориентация – экономизм, отличаясь оптимизмом, предполагала естественное, стихийное разрешения экологических затруднений и характеризовалась антиреформистскими настроениями, занимая выжидательную позицию. Сторонники этой ориентации рассматривали существующие социальные институты, вполне способными справиться с кризисом без особых реформ.

Природная среда, с этих позиций, существует для частного интереса и индивидуальной инициативы, а удовлетворение интересов каждого есть и удовлетворение общих интересов. Трансцендентальным аргументом им служила идея богоизбранности американского народа, который богом наделен неисчерпаемыми природными богатствами. В качестве же политического аргумента против реформизма выступала неопределенность в отношении того, кто и в чьих интересах будет осуществлять реформу в условиях плюралистической демократии. В это время в кругу реформистов наблюдалась несогласованность представлений, прогнозов и социальных проектов энвайронменталистов, которые хотя и были объединены пониманием необходимости социальных реформ во имя сохранения качества социальной и природной среды, но обнаруживали существенные противоречия в отношении ближайших и конечных целей, средств осуществления, возможных результатов и движущих сил реформ.

Среди основных направлений в энвайронментализме выделяют, как правило, консервационизм, охранительное движение и экологизм. Сторонники консервационизма, Б. Фернау и Дж. Пиншо, вошли в состав администрации Т. Рузвельта в 1900 году и получили возможность осуществления своих проектов в качестве общенациональной программы на федеральном уровне. Они представляли так называемое утилитаристское крыло энвайронментализма. По их представлениям реорганизация социальных институтов должна быть направлена на рациональное и продуктивное природопользование, рассчитанное на длительный период времени и обеспечивающее потребление для как можно большего числа людей. Пиншо в работе «Борьба за консервацию» определил основные принципы консервационизма: обеспечение экономического роста; предотвращение нерациональных издержек в природопользовании и эгалитарное распределение природных благ.

Экономика, контролируемая федеральным правительством и препятствующая непродуктивному краткосрочному использованию ресурсов частным бизнесом, по мнению консервационистов, была призвана вывести общество из хаоса свободного предпринимательства. Попытки примирить противоречия между частным бизнесом и централизованным правительством закончились предложением промежуточного варианта, высказанного Дж. Пауэллом. Он развил идею опосредованного механизма управления природопользованием со стороны правительства через всеобщее законодательство, конкретно применяемое на местах по усмотрению местных, субсидирующих реформу предпринимателей. В целом консервационизм был ориентирован не столько на осуществление значительных социальных реформ, сколько на разработку технологии управления природопользованием.

Охранительное движение, которое можно отнести к биоцентризму, выступало за сохранение дикой природы, которая обладает собственной ценностью независимо от перспектив ее продуктивного использования. Биоцентристы были представлены в общественной организации «Сьерра Клаб» (Мюир, Кэтлин, Лоу, Олмстед, Элиот и др.), их взгляды основывались на романтических представлениях о природе (Эмерсон и Торо). Они вносили социальное в Природу, как в наиболее совершенное и наделенное духовными качествами сущее, воплощающее в себе все живое и разумное. Биоцентристы представляют энвайронментализм как определенный способ бытия и определенный тип поведения, когда охрана и рациональное природопользование могут быть лишь внешними проявлениями более глубоких мотивов и ценностных ориентаций.

Экологисты были близки к академическим кругам и строили научную модель взаимодействия общества и природной среды, основанную на естественнонаучных закономерностях, то есть на экологии. Они включали в экосистемы человеческие сообщества и видели назначение социальной системы в том, что она должна обеспечивать оптимальное функционирование экосистемы и предотвращать ее кризисы и катастрофы. То есть основная роль человечества на этой планете – сохранять динамическое равновесие экосистем. Экологисты, соединяя черты биоцентризма с консервационалистским рационализмом, представляли образец научно-экологического биоцентризма.

Созданное в 1915 году Американское экологическое общество имело целью, прежде всего, изучение закономерностей развития экосистемы в ее широком понимании, включая человеческие сообщества, и распространение этих знаний. Среди представителей экологизма можно назвать Дж. Марша, Э. Иста, Э. Росса, Ф. Клементса и др. Они предложили три основные социально-экологические идеи, сохранившие и до сих пор значение в энвайронменталистском теоретизировании. Идея экосистемного холизма была высказана А. Леопольдом, который считал, что разумно то, что стремится к сохранению целостности, стабильности, совершенства биологического сообщества, а неразумно все то, что стремится к обратному (Леопольд, 1980). Экосистемы эмерджентны, и это свойство увеличивается с включением в нее социальных систем. Непознаваемый до конца витализм экосистемы, ее ситуативность, непредсказуемость взаимодействия социальных и биотических организаций и его результатов приводят к кульминационному состоянию динамического равновесия как наиболее оптимальному результату эволюционного развития, нарушение которого может иметь следствием лишь деградацию экосистемы. Клементс распространял понятие кульминационного состояния и на социальные системы.

Но холизм экологистов не следует приравнивать к трансцендентальности Природы биоцентристов, так как этот холизм имеет критерий разумности. Он относится не к каждому отдельному действию и его результатам и не к каждому отдельному объекту этого действия, а к типу действий, законам природы, их тенденциям и воздействию на вид, популяцию и т. д. Но экологисты не пытаются обойти вопрос о возможностях совмещения экосистемного холизма и индивидуализма – права индивида, сообщества на поступательное, творческое, индивидуальное развитие. Этот вопрос разрешается в концепции Морального сообщества, которое расширяет сферу действия норм морали, и вслед за ними и других социальных институтов, на нечеловеческие элементы всеобъемлющей экосистемы. Возможность соединения нечеловеческого и человеческого основывается на смешении экологистами понятий «симбиоз» и «образец поведения», на предположении, что они функционально равноценны. В результате этика становится экологической, и представляется как сознательное ограничение свободы действия в борьбе за существование. Экологически оправданное социальное поведение представляет собой также создание социальных институтов для ограничения тех людей, которые не ориентированы на такой тип поведения.

Человек воспринимается как создатель качественно новых типов среды и биотических сообществ, поэтому человеческие индивиды наделяются таким правом на индивидуализм, которое нечеловеческие особи получают лишь на уровне вида. Это право основывается на человеческой способности реагировать на изменения среды разумным способом. Этот биотический функционализм, дополненный изменением роли человека в биотическом Моральном сообществе, во многом не способствовал развитию концепции, что экосистемы поглощают социум. Социально-экологические концепции экологистов, не являясь собственно экологическими, определяли природный контекст социального развития.

Эти идеи были восприняты и воспроизведены в классической социально-экологической концепции Чикагской школы социологии в 20-е годы 20 века. Методологической же основой социально-экологических исследований послужили, помимо европейских источников, идеи Чикагской школы философии, сформировавшейся на 20—30 лет раньше. Это прагматизм Дж. Мида, Дж. Тафтса, Дж. Энджедла, Э. Эймса, Э. Мура и инструментализм Дж. Дьюи. Наиболее-последовательным учеником Дьюи среди чикагских социологов считается Ч. Эллвуд, хотя влияние Дьюи очевидно также и на У. Томаса и Р. Парка, соблюдавших требование сочетания эволюционистского натуралистического гуманизма с индивидуализмом и социал-реформистским активизмом. Они исходили из положения об эволюционном становлении социальной, психической, интеллектуальной, моральной природы человека на определенной стадии развития органической жизни в зависимости от характера и результатов ее взаимодействия с окружающей средой.

Дьюи считал, что природа человека соединяет в себе биологические и социальные начала на основе их функционального тождества, биосоциального параллелизма, когда инстинкты и социальное поведение равнозначны по функции удовлетворения, прежде всего, органической потребности. При этом потребность возникает вследствие нарушения оптимального функционирования организма в среде, то ее удовлетворение имеет целью восстановление равновесия во взаимодействии со средой, восстановление оптимума, и предполагает предварительное исследование условий конкретной ситуации, самого взаимодействия, и его последствий для накопления опыта. Путь к разумности действий лежит как через спонтанность, так и через эксперимент. Индивидуальный опыт понимается как целостность, взаимосвязь, изменчивость, уникальность, непрерывность природного и социального, органического и психического, субъективного и объективного.

Осознание этого единства является для Дьюи условием свободы, целесообразности и ответственности, отказа от сверхъестественного начала и реализации всех способностей, заложенных в человеческой природе. В этом заключается основная задача философии как экспериментального метода моральной и политической реформы, направленной на исследование ситуации, конструирование опыта и преобразование человеческой природы.

Классическая концепция социальной экологии Чикагской школы социологии появилась в 20—30-е годы 20 века и связана с именами Р. Парка, Э. Бэрджесса, Р. Маккензи. Их исследования связаны с конкретными проблемами города, что не только обусловило эмпирическую и реформистскую направленность Чикагской школы, но и определило теоретическую ориентацию на эволюционизм и натурализм в исследовании социальных изменений. Основатель Чикагского университета Харпер основной задачей социологических исследований полагал разрешение конкретных социальных проблем. Социально-экономическая концепция, примененная Парком, Бэрджессом и Маккензи к конкретному объекту, основывалась на эволюционистской трактовке социальных изменений и предполагала натуралистическое толкование объекта исследования и движущих сил социального развития, подчиняющихся спонтанным, естественным закономерностям. Парк и Бэрджесс отрицали возможность общей социологической теории прогресса, допуская это понятие лишь в качестве результата обобщения конкретных практических проблем в определенной области знания.

Конфликт и консенсус рассматривались в этой концепции как взаимосвязанные и взаимодополняющие стороны единого эволюционного процесса; таким образом, подчеркивалось естественное происхождение конфликта и закономерность его трансформации в оптимальное состояние консенсуса. Описание процесса социального изменения как движения от конфликта к согласию, обусловленного естественными закономерностями, определило противоречия и дальнейшую судьбу социально-экологической теории, соединившей в себе самые разнообразные ориентации.

Социально-экологической концепция базировалась на том, что общество это сложная система, организм, глубоко биологический феномен, следовательно, оно обладает, помимо социокультурного уровня, биотическим свойством, лежащим в основе всего социального развития и, в конечном счете, определяющим социальную организацию общества. Процесс социальной эволюции от биотического к культурному уровню направляется движущей силой этого процесса – конкуренцией, принимающей различные формы в ходе эволюции и достигающей на культурном уровне оптимума – соревновательной кооперации. Именно конкуренция более всего придает обществу характер организма, формируя его структуру и регулируя последовательность нарушения и восстановления равновесия в развитии социального организма. Процесс социального изменения оказывается разделенным на ряд последовательных фаз, каждая из которых есть результат предшествующих и воплощение определенной формы конкуренции.

Парк выделяет четыре фазы в процессе эволюции от биотического к социальному уровню – экологический, экономический, политический и культурный порядок. И, соответственно этому, существуют четыре формы конкуренции – борьба за выживание на биотическом уровне, конфликт, адаптация и ассимиляция в качестве характерных форм социализации на каждой стадии эволюции. Экологический порядок есть результат пространственного, физического взаимодействия индивидов как социальных атомов; экономический порядок это продукт торговли и обмена; политический порядок предполагает еще более тесные связи и еще большее их разнообразие; культурный порядок характеризуется доминантой традиций. Институты и социальные структуры любого вида могут рассматриваться как результаты коллективного действия. Коммуникация, являясь интегрирующим и социализирующим процессом, делает возможным последовательное и согласованное действие, которое придает обществу социальный характер.

Социальный организм состоит из индивидов, способных к передвижению. Миграция как коллективное поведение обладающих биотической природой индивидов образует экологическую структуру на макроуровне, которая и является предметом исследования социальной экологии. Надстраивающаяся на этом основании иерархия – экономический, политический, социальный и, наконец, культурный порядок изучается соответственно экономикой, социологией и антропологией. На высших уровнях иерархии конкуренция не устраняется, но контролируется обществом.

Соотнесение личной свободы со свободой передвижения как с изначальным, биотическим и основополагающим фактором представляет в концепции Парка нечто вроде культурно-антропологической экологии. Центральным понятием этой экологии выступает свобода, которая является одной из характеристик современного общества. При этом свобода имеет несколько измерений соответственно различным уровням интеграции современного общества. Во-первых, это свобода передвижения; во-вторых, это свобода конкуренции; в-третьих, это свобода политическая; в-четвертых, это свобода совести.

После Чикагской школы социально-экологическая концепция использовалась, в основном, как метод и не получила развития в качестве самостоятельной дисциплины. Попытки переосмысления социально-экологической теории были направлены на социологизацию и преодоление последователями Парка биосоциального дуализма его концепции. Л. Вирт, стремясь избавить классическую концепцию от эклектики, допускавшей равную возможность различного рода интерпретаций городских процессов, сконструировал чисто социологическую теорию городской жизни. Взаимодействие становится основной характеристикой социальных процессов, именно в нем он видит движущую силу развития локального сообщества. Но отход от исходной социально-экологической концепции был уравновешен тем, что источником интенсификации коммуникаций выступает скопление множества людей на ограниченной территории. Пространственный аспект стал доминирующим в характеристике среды, а социальная экология стала восприниматься ее теоретиками как наука о пространственно-временном измерении социума.