Читать книгу Свои - Иван Петровский - Страница 3

Гарифуллина никак не могли поймать. Вроде и не матерый уголовник, а просто «мажор», существующий на деньги родителей, не имевший ни образования, ни работы. Молодой человек восемнадцати лет по имени Марат совершил изнасилование девушки 16 лет, при этом причинил ей ножевое ранение.

Они были знакомы по району. Встретились на вечеринке у общего знакомого. Дружеская беседа переросла в агрессивную стадию после отказа девушки в физической близости. Накаченный алкоголем парень устал упрашивать и соблазнять. Достал из кармана нож и просто воткнул ей в ногу. Прибежавших на шум и крики молодых людей – заставил выйти из комнаты, опять же угрожая окровавленным лезвием. Подростки побоялись вызывать милицию и просто ушли из квартиры, оставив плачущую и истекавшую кровью девушку с этим неадекватным типом.

– Ладно. Успокойся. Не трону я тебя, – снисходительно пообещал Марат девушке. – Дай посмотрю рану. Перевязать надо.

Наивно полагаясь на благие намерения, девушка расстегнула и спустила успевшие пропитаться кровью джинсы, до колен. Открытая рана была не широкой, но кровоточила. Но Гарифуллин смотрел не на рану. «Планка» адекватности упала после обозрения женского нижнего белья.

Дальнейшее происходило в борьбе, слезах, криках, крови, но наконец закончилось. Преступник одел штаны. Он был похож на деревенского забойщика скота: все ещё пьяный, перепачканный кровью и с ножом. Жертва уже просто лежала на диване и ревела. Кровь измазала и тело, и одежду, и кровать. Вернувшись с кухни, преступник бросил ей полотенце, посоветовав перемотать рану. Уходя – пригрозил расправой за сообщение в милицию или родителям о случившемся, пообещав найти и перерезать горло.

Вернувшийся хозяин квартиры вызвал экипаж «скорой». Насильник даже счел нужным позвонить «03». Он просто ушел. Врачи забрали потерпевшую, уже находившуюся в крайне тяжелом состоянии от потери крови и перенесенных страданий.

Оперов «убойного[1]» отделения одного из районных отделов внутренних дел крупного областного центра, медики уведомили телефонограммой о доставлении девушки с ножевым ранением.

Сотрудники выехали в больницу, но выяснить подробности у потерпевшей не удалось. Она находилась в реанимации и врачи, опасаясь за её жизнь, отказали в опросе. Пошли другим путем. Собрали сведения о характере повреждений, выехали и опросили врачей выездной бригады «скорой» помощи, получили данные об адресе, откуда забрали девочку и лице, сделавшем вызов. Выехали в адрес. Квартира оказалась закрытой. Опросили соседей по подъезду. Жильцы подтвердили, что накануне, в какой-то из квартир, слышали женские крики, просьбы о помощи, какой-то шум, а потом все стихло. Учитывая неблагополучную семью, проживавшую в подъезде, постоянно устраивавшую шумные скандалы с битьем посуды, громкой музыкой и ссорами, все посчитали инцидент одним из случаев семейных «разборок» и милицию не вызывали.

Установили звонившего, молодого человека, сына хозяев квартиры. Выехали по месту учебы, но безрезультатно. Учебный процесс в заведении был приостановлен по причине летних каникул. Июнь 2003 года выдался жарким. Получили списки всех учеников группы и поехали разговаривать. Через одногруппников выявили круг общения и наконец нашли. Молодой человек не стал скрывать правды и рассказал, как было дело. Собрали следственно-оперативную группу. Провели осмотр квартиры. Изъяли и постельное белье, не успевшее попасть в стирку и смывы с пола, где ещё были пятна бурого цвета. Постепенно опросили и остальных свидетелей инцидента. Пока занимались рутиной, «пришла в себя» и потерпевшая. Пришлось повторно причинить ей моральные страдания, требуя рассказать во всех деталях о случившемся.

Так и вышли на Гарифуллина. Проверили фигуранта по всем учетам. Мальчик имел регистрацию в соседнем районе с родителями, оказался не судим, но ранее состоял на учете в отделе по делам несовершеннолетних. За драку. Был снят по причине совершеннолетия. Втроем поехали к нему в адрес. В квартире отсутствовал. Долго говорили с родителями, пытаясь выяснить настоящее место его проживания. Мать с отцом информации не добавили, либо не желая выдавать сына, либо действительно не зная. Уточнили у соседей. Получили негативную характеристику. Марат был грубым, хамоватым и нагловатым. В своей квартире его не видели уже около недели. Попросили нескольких жильцов сообщить в милицию, если преступник появится.

В рамках возбужденного прокуратурой уголовного дела «привязали» показания всех участников на бумагу. Дело получалось «светлым», то есть с лицом, причастность которого не вызывала сомнений, но подозреваемый все ещё находился на свободе. Следователь принял решение объявить Гарифуллина в розыск.

Отделением розыска было заведено розыскное дело и все мероприятия проводились уже в его рамках. Но розыскников не хватало, дел было много, а опера «убойки» были крайне заинтересованные в поимке, поэтому параллельно с коллегами «шерстили» возможные связи, адреса, повторно выматывая нервы родителям.

Марат, как «в воду канул». Так прошел безрезультатный месяц. Однажды в милицию позвонила бдительная соседка, проживавшая на первом этаже подъезда, где располагалась квартира подозреваемого. Женщина уже при личной встрече сообщила, что парень приезжал домой, побыл не продолжительное время и вновь уехал. Появился, передвигаясь за рулем автомашины отечественного производства.

Свидетельница записала марку и номерной знак. ВАЗ числилась в базе. Опрошенный документальный владелец сообщил, что продал машину по доверенности какому-то кавказцу, занимавшемуся коммерцией. По месту регистрации этого гражданина никто никогда не видел. Удалось установить киоск, куда приезжал предприниматель. Продавец киоска, такой же гражданин из ближнего зарубежья, ничего информативного не выдал. Опять уперлись в стену. Где найти лицо, управлявшее машиной? Какое отношение Марат имеет к кавказцу? Действительно ли киоск на остановке принадлежит тому лицу? Вопросов было больше, чем ответов. Торговая точка находилась рядом с остановкой общественного транспорта. Один из оперативников «убойного» отделения, Олег Баландин, каждый день проезжал мимо этой остановки в сторону своего дома. Последний был четко проинструктирован на предмет визуального контроля, при проезде мимо, за интересующим киоском. Информацию нужно было подтвердить или опровергнуть. Пока было пусто.