Читать книгу Паутина миров. Империя. Книга 5. Лорд - Иван Шаман - Страница 8

– Стоило нам войти в пирамиду, – продолжила, чуть отдохнув, Наоми, – как со стен на нас начали смотреть жуткие рисунки жертвоприношений и пылающего ока. К богу Света, отгоняющему тьму, они даже близко не имели никакого отношения. Единственное, что было общего – светящиеся крылья у предвестников.

Когда она сказала об этом с таким воодушевлением, я едва сумел сдержать дрожь. Крылья. Светящиеся. Ага, сейчас. Нет, они и правда росли за спиной, и в самом деле светились. Может, с их помощью и летать можно было – не знаю. Но одно точно – это были щупальца. Мерзкие белые щупальца, оставшиеся после саркофага. Сильные и прочные. Достаточные, чтобы отразить удар меча и пробить тяжелый латный доспех, пусть и из дрянного металла.

Мне довелось видеть их в действии, когда Святогор всего за несколько секунд расправился с последними ящерами, населявшими нижний уровень. Двумя десятками сильных, мощных, выносливых, одетых в броню и прилично вооруженных сынов и дочерей прошлого короля-дракона. Которые нам бы доставили массу проблем. А он просто прошел сквозь них, не останавливаясь. Даже рукой не пошевелил – все сделали светящиеся отростки, торчащие из спины.

«Хана, а у вас в поклонении богу Света его изображали как солнце?»

«Как всевидящее око, – не задумываясь, ответила девушка, – в нашем понимании бог света был всеведущ, но добр только к тем, кто его умаслит. Не знаю, как в их сознании он умудрился превратиться в добренького и дающего всем, кто попросит, словно гулящая девка».

«Можно подумать, что лучше блудница, за деньги отдающаяся», – хмыкнул я, но призрак лишь пожала плечами.

«Я его в любом виде недолюбливаю. Он должен был спасти нас от демонов, а вместо этого спокойно почивал в храме. Но знаки, которые твоя мать описывает, похожие. Сомнений быть не может – это он, храм Святогора».

– Мы спускались все дальше, – рассказывала Голдофирель, – постоянно обороняясь и ожидая атаки со всех сторон. Но даже это не спасало от засад и ловушек. Десятки проходов, почти одинаковые рисунки и орнаменты, украшающие стены. Обманчива оказалась даже кривизна пола. Когда нам казалось, что мы идем вверх, в конце коридора внезапно оказывалась лестница, ведущая вниз.

Разведчикам и ворам не всегда удавалось обезвредить хитроумные механизмы. Одна из пропущенных нажимных плит решила судьбу всей экспедиции. До сих пор помню тот жуткий треск, с которым сработал механизм ловушки. Пол провалился под большей частью партии, и я с огромным трудом успела поймать Джона. Черт, он всегда был не самым легким, а в полном доспехе… если бы он не сообразил развернуться и сам ухватиться за край пола, я бы осталась одна и, вероятнее всего, тоже погибла.

С этого момента мы остались вдвоем. Он – мой щит, я – его лекарь. Нам уже было не до сокровищ или богатств. Мы мстили. Сейчас мне стыдно за минутный порыв, но тогда… Прости меня, боже. Я наслаждалась смертью каждого ящера в том храме. Я варила эликсиры из их крови, отдыхала, сидя на их трупах, ела их плоть. Мы перебили всех. И в конце концов оказались в самом нижнем, центральном зале.

Фрески на стенах рассказывали историю поклонения и восхваления кровавого солнца, состоящего из света и тьмы. Фигурки ящеров, намалеванные на стенах, местами просвечивали, пропуская истинный слой, на котором изображались остальные расы. А в центре был небольшой бассейн, почти до краев заполненный кровью. Она стекала по небольшим желобкам, высеченным в камне, и совсем недавно мы значительно пополнили ее запасы, вырезав последних защитников.

Стоило войти внутрь, как плита за нами обрушилась, закрывая единственный выход. Мы оказались заперты с кровавым озером, которое сами же и сотворили. Обшарив все стены в поисках рычага, мы случайно активировали механизм. Как и кто из нас, было совершенно не важно. Рисунки на стенах начали светиться, показывая одну и ту же картину – смешивающуюся в чаше общую кровь.

Это было странно, жутко, но нам уже было все равно – мы решили, что уже мертвы и это не самый худший способ уйти. Почти безболезненный. Вскрыв себе вены, мы смешали свою кровь с кровью сотен убитых ящеров. А еще наших товарищей, погибших от их рук и ловушек. Кровь всех рас объединилась, забурлила и начала светиться, располагавшийся на потолке огромный рубин, изображающий солнце, треснул, и из него вылезла змея.

Это было последним, что я помню, – вздохнула Наоми, – очнулась я от того, что меня ощупывали маленькие ладошки. Твои. Озеро крови исчезло, на его месте была разбитая скорлупа гигантского яйца, из которого ты и появился. По крайней мере, так рассказывает Джон, который оставался в сознании до последнего мгновения и перевязал мои раны. Так что ты не только мой и его сын, если так можно выразиться – ты сын всех тех, кто дал тебе жизнь.

– Ого, – только и смог сказать я. Хана, все это время слушающая разговор, ошарашенно переводила взгляд с меня на маму и обратно. Хотя какая она мне к черту мама? Жрица, принесшая в жертву несколько сотен жизней и в результате призвавшая нечто! Нет, я ей, конечно, очень благодарен и все такое. Но, черт подери, как это вообще возможно? В голове не укладывается.

– Дальше все было куда проще. Мы собрали самое ценное, что нашли в пирамиде. Осколки того самого рубина. От прошлых искателей приключений остались неплохое снаряжение, да и денег было достаточно. Разве что в город, из которого мы отправились в путешествие, решили не возвращаться. Средства, вырученные из похода, поделили поровну, ну хорошо, почти поровну, живым они все же нужны больше, чем мертвым, и отправили родне с описанием храбрости павших. Затем нашли спокойное место и осели там. Это было десять лет назад.

– Постой, ты хочешь сказать, что я появился из яйца десять лет назад? Но я же помню… – я хотел сказать детство, но внезапно понял, что ни черта я не помню. То, что было лет шесть или восемь назад, я с трудом, но еще мог описать, а вот раньше все было, словно в тумане. – Ладно, допустим. Значит, я порождение крови.

– Скорее света и тьмы, – улыбнулась Наоми, – когда ты только появился на свет, твоя кожа была черной, как обсидиан, а волосы и глаза светились, словно огонь. Пока ты не изменился, мы не входили в города и даже жили несколько месяцев на лесной опушке, думая, что этого никогда не произойдет. Но твоя кожа посветлела, а волосы наоборот потемнели. Я искренне начала относиться к тебе, как к сыну. Только вот кристалл, что в твоей ладони…

Когда ты пробудился в озере, нам стало понятно, что обратного пути нет. Но мы надеялись на то, что ты пойдешь по дороге света. Наступило испытание, и что же ты выбрал? Самое темное – Черного стража Длани, разносчика заразы и слова демонов. Джон убеждал меня, что не все так плохо, что ты еще можешь пойти по пути света, и, в конце концов, оказался прав. Но когда мы увидели, как ты присоединяешься к Железному кулаку Севера, барону Райни, надежда покинула нас.

– Это было не легкое, но самое простое и верное решение. Я просто обязан был подчиниться условиям Длани, иначе меня бы…

– Что? Посмотри на меня, я разыскиваюсь как убийца благородных, и Длань ничего не может мне сделать. А стражи стеснительно отводят глаза, потому что знают – попробуют дернуться и станут следующими. Главное не забираться в крупные города и держаться подальше от столиц. Но нет, тебе взбрело в голову отправиться почти в самое логово демонов. А дальше – больше. Ты пощадил сына Кровавого барона, я списала это на милосердие. Но уже на следующей неделе ты убил безоружного.

– Это было на арене, и не убей я его – вполне мог получить кинжал в спину.

– Это уже совершенно не важно! После этого даже я отчаялась и решила, что пути назад нет. А Джон… когда ты вызвал на дуэль Энмиру – гончую демонов – он как-то передал сообщение Чистильщикам. А потом все закрутилось.

– Потрясающе! То есть это по его вине на меня охотятся культисты Драрина?! Отличные у меня родители! Но у тебя хотя бы хватило смелости атаковать меня самой, а не подсылать убийц. Хотя постой, в первый раз ты была не одна.

– У меня просто не хватило сил убить сына, – грустно сказала Наоми, – если бы из засады атаковала я, ты был бы уже мертв. Но после ты каким-то образом сумел вычислить меня в тенях и даже оставить напоминание о собственных грехах, – жрица улыбнулась, дотронувшись до шрама, – я выучила урок. И прошу прощения за все предыдущие действия. От всего сердца.

– Охренеть. – Голова трещала, словно пчелиный улей, по которому стучали палкой. – Ну теперь меня хоть совесть глодать не будет за то, что я так легко меняю фамилии. Я же к вам никакого отношения, получается, не имею. Понять бы еще в этой ситуации, кто я сам такой.

– Простите, ваше святейшество, но так больше нельзя, – поклонилась Голдофирель, – вы верховный жрец ожившего бога – Святогора! Какие еще могут быть вопросы?

– Ты предлагаешь мне отказаться от графства, от всех достижений и земель, выступить против Длани в открытую только для того, чтобы сделать то, что я и так делаю. Церковь будет построена, – сказал я со всей уверенностью, – это не составит проблем.

У меня для этого были все основания. И дело даже не в ресурсах, месте или прислужниках, всего этого хватало в подземелье. Главное – таймер обратного отсчета в Житие, который недвусмысленно намекал, что в ближайшие полгода у меня будет очень много работы. Иначе – смерть. Таковы условия этого чертового светящегося человечка с «крыльями».

– Буду рада служить вам, господин, – поклонилась Наоми, – и как родственница, и как жрица, и как эльфийка, давно ожидавшая возвращения истинного короля и продолжателя рода Силерантилов. Уверена, в вас переродился дух одного из повелителей древности.

– Не откажусь от твоих услуг, я еще крайне молод и не опытен. Но мне хватает ума это признать. Однако я прошу тебя написать Грейстилу, чтобы он отозвал убийц.

– Уже, но он вряд ли сможет на них повлиять. Подумать только, мой воспитанник – создатель легендарных заклинаний. Прошедший через тьму. Хотя ожидать меньшего от первожреца Святогора было бы оскорблением. Только прикажите – и остатки нашего рода начнут наступление на дварфийские крепости, оттянув на себя их внимание.

– Нет. Развязывать войну, чтобы уменьшить вероятность атаки на меня лично? Что за глупость. Достаточно усилить охрану. Собери группу паломников и жрецов. Первых из тех, кто будет обучаться служению Святогору. Я прикажу Лексу доставить вас на девятый уровень подземелья. Под видом ценителей старины и архитекторов.

– Спасибо, ваше святейшество, – снова поклонилась Наоми, – мы будем готовы к завтрашнему вечеру.

– Хорошо. На этом пока предлагаю закончить, а то у меня голова взорвется от всего нового. Надо уже выйти и подышать свежим воздухом. – Встав с кресла, я обошел все еще стоящую на коленях Голдофирель и, открыв створки, замер. Передо мной стояла явно подслушивавшая Чикако. Вот только видел я сейчас не ее. Неясное виденье маленькой девочки протягивало мне двумя ручками наполненный до краев кубок. Как и настоящая.

– Муж мой, выпей этот напиток и прими меня всю, как я принимала тебя, – произнесла Силяфирель, а я только и мог думать о том, насколько они похожи.

– Я принимаю тебя, как ты приняла меня, – сказал я, выпив вино до дна. Поцеловав девушку, я обнял ее, притянув к себе, и шепотом спросил не выходящую из головы мысль, – что ты знаешь о «Они Каге»?