Читать книгу Пустые надежды - Иван Соколов - Страница 2

Рикард Шип, королевский комиссар, прикомандированный в Абеллайо, вышел из своей резиденции, располагавшейся на холме в некотором отдалении от деревни. Он обвел взглядом пылающие дома и пригладил непослушную гриву рыжих волос. Комиссар находился в скверном расположении духа, но это было неудивительно учитывая обстоятельства. Жара донимала тучного мужчину, а скука доводила его до исступления. Рикард был не из тех, кто способен любоваться красотой природы или наслаждаться тишиной и спокойствием. Его манили суета и пышность городских дворцов, излишества и роскошность званых ужинов, раболепие и покорность подчиненных.

– Предатели получили по заслугам. Королева будет довольна, – он любил поговорить сам с собой, считая, что очень сложно найти более приятного и умного собеседника. – Осталось собрать доклады и можно возвращаться к этой глупой женщине. Может быть в следующий раз она не будет давать мне такое банальное задание.

Энгана отправила его в Абеллайо, приказав разобраться с диверсиями, предположительно проводимыми лесной бандой Серых Полосок, а также расследовать случаи измены среди лесорубов, сочувствующих диверсантам. Королева также подозревала, что в Абеллайо могут действовать агенты Якоба Хмурого, правителя соседнего с Теренисом государства Медиолан, но Рикард не придавал этому значения. Последние годы Энгана становилась все более подозрительной, и комиссар всё чаще игнорировал королевские приказы и предложения. Будучи её бывшим любовником, он мог позволить себе больше вольностей, чем остальные, не рискуя потерять голову.

Королева изменила Арториасу с Рикардом, еще когда последний не был комиссаром. Король, совершенно утративший к ней интерес после рождения сына, упивался выигранной войной и своей славой и не подозревал, что отцом второго сына Энганы был Рикард.

Комиссар надеялся, что сможет править вместе с королевой после смерти Арториаса, и несколько раз делал ей предложение, однако смерть мужа подкосила Энгану. При дворе ходили слухи, что она сошла с ума и сама отравила короля, а затем избавилась от тела.

Комиссара слабо волновала правда о судьбе Арториаса, тем более сейчас, когда он был сослан расследовать диверсии среди лесных селян.

– Где они там застряли?! – вскипая от недовольства, Рикард направился в деревню.

«Я разжалую этого проклятого сержанта! Где это видано, чтобы комиссару приходилось искать своих солдат?!»

Однако, ему не терпелось покинуть это захолустье и вернуться в Лотер, так что комиссар шёл в сторону деревни. Он должен поспешить и продолжить свои интриги по передаче королевской власти из рук слабеющей королевы их общему сыну. Рикард мог бы избавиться от Энганы, ведь она уже давно не имела большой любви ни у народа, ни у высших слоев общества. Армия также не подчинялась королеве напрямую, но, кроме королевы на пути его сына к власти стоял Белетор, первый сын Энганы.

Законнорожденный ребенок Арториаса, казалось, не стремился к королевской власти, удовлетворившись на первое время положением генерала, но был одним из столпов, поддерживающих королеву на троне. Юноша, сам того не зная, стоял между комиссаром и его главной целью.

– Черт подери! – Рикард задумался о своем положении и тут же пришел в ярость. – Щенок еще получит по заслугам! А Ресетор станет королем, мой мальчик заслуживает лучшего!

Комиссар преодолел половину пути к деревне. Настала глубокая ночь, а значит солдаты, которых он заблаговременно послал для усмирения бунтовщиков, должны были уже давно вернуться и предоставить ему доклад, но вестей всё не было.

Где-то на дальней стороне деревни пылал огромный костёр, и слышались человеческие крики.

Комиссар привык к таким зрелищам, по долгу службы ему часто приходилось восстанавливать порядок в небольших городах и деревнях, которые жаждали ослабить королевскую петлю на своей шее. Обычно их запал сразу же терялся при виде солдат Рикарда, но за попытку восстать против власти не бывает помилований, и комиссар приказывал жечь дома сдающихся наравне с домами восставших. Жестокой рукой он принуждал несчастных к повиновению, и в следующий раз жители сами выдавали бунтовщиков в страхе за свои жизни и имущество.

– Заигрались. Сержант Крайт получит серьёзное взыскание, он пожалеет, что заставил меня спускаться в эту богом забытую деревню, – недовольно бурча себе под нос, Рикард преодолел вторую половину пути и остановился передохнуть у первого дома.

Комиссар ещё не был стар, он не перешагнул даже четвертый десяток, но излишества, присущие жизни в высшем обществе, оставили на нем свой след. Лишний вес, обрюзгшее лицо и слабые, больные ноги, стали постоянными спутниками дворянина. Его слабые руки дрожали от напряжения, а сердце трепыхалось как пойманная в ловушку птица.

В юности Рикард был очень хорош собой. Подающий надежды оруженосец короля Арториаса производил фурор среди женщин, в какой бы город не приезжал. Сейчас же противоположный пол привлекали лишь его богатство и власть, а та единственная женщина, чьего внимания желал он сам, отвернулась от комиссара.

По деревне разнесся крик, который продолжался дольше, чем были способны выдержать легкие человека, и под конец перешедший в низкий утробный рёв зверя.

«Чем они там занимаются?»

Крик оборвался, и мир вокруг озарился синим светом. Рикард протёр глаза и тряхнул головой, пытаясь сбросить морок.

– Колдовство?! Неужели паранойя Энганы оправдалась и здесь агенты Якоба?

Комиссар остановился в нерешительности: если в деревне находились агенты Якоба Хмурого, идти дальше слишком опасно.

В распоряжении Рикарда находилось два десятка хорошо вооружённых солдат – вполне достаточно, если нужно подавить бунт рабочих или расправиться с немногочисленными лесными диверсантами, но против колдовства они бессильны. Если в деревне окажется даже один единственный Одаренный, у них не будет ни шанса. Комиссар вспомнил, что несколько дней назад один из следопытов принес ему почтового ворона с запиской, написанной тайным шифром. Птица летела со стороны Лотера, но это не отменяло того, что её могли отправить диверсанты.

– Нужно возвращаться в Лотер за подкреплением, – смелый и благородный Рикард остался в прошлом, сейчас даже мысль о том, что ему возможно грозит смертельная опасность, заставляла ноги комиссара трястись, а пальцы на руках судорожно сжиматься.

Рикард сумел привыкнуть к опасностям жизни городского интригана, но мысль о сражении с неизвестными силами в захолустной деревне приводила его в состояние неконтролируемой паники.

Комиссар развернулся и спешно зашагал к резиденции. Не успев сделать и нескольких шагов, он услышал из деревни крики и звериный рев. Там происходило нечто ужасное. Это уже не было сражением между людьми, и трусливый комиссар не верил в победу собственных солдат.

Рикард бросился бежать. Он споткнулся, едва сумев восстановить равновесие, и со всей скоростью понёсся в сторону резиденции. Отбросив все мысли о собственном достоинстве, охваченный всепоглощающим ужасом комиссар мчался на подгибающихся ногах, молясь всем богам, которых сумел вспомнить. Рикард взлетел на холм и остановился перед дверью резиденции, ловя ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

– Господин, что случилось?! Откуда появился синий свет? – охранник на входе крайне удивился, увидев своего командира, несущегося по склону и обливающегося потом с гримасой ужаса на багровом от напряжения лице. Удивился настолько, что даже не отдал подобающим образом честь. В спокойное время комиссар с удовольствием наказал бы нерадивого солдата, но сейчас Рикард только прохрипел что-то неразборчивое в ответ. Последний раз он так напрягался лет десять назад, и тело отказывалось слушаться. Его лёгкие взрывались болью, а ужин просился назад, так что комиссар крепко сжал стучащие от страха зубы.

– Принесите воды для комиссара! – охранник подхватил его под руку, провел в дом и усадил на скамью.

Сердце Рикарда отбивало сумасшедший ритм, он едва держался, чтобы не упасть в обморок, отчаянно хватаясь рукой за локоть охранника.

Служанка принесла кувшин воды и бокал. Она начала в спешке наливать воду, но комиссар раздраженно отшвырнул бокал и стал жадно пить прямо из кувшина. Вода лилась по его шее и груди, скапливаясь в лужицу у ног. Теплая жидкость проваливалась в бездонное нутро и комиссар наконец смог взять себя в руки.

– Срочно собрать экипаж! – Рикард закончил пить и почувствовал себя немного лучше.

Тщетно пытаясь восстановить безнадежно сбитое дыхание, он прохрипел:

– Только самое необходимое. Поднять моих гвардейцев для сопровождения. Через четверть часа я должен выехать. Опоздаете – отправитесь на каторгу!

Закончив раздавать указания, Рикард поспешил подняться на второй этаж в свой кабинет. Слуги мгновение переглядывались, сбитые с толку неожиданным приказом, и тут же сорвались с места – никто не хотел попадать комиссару под горячую руку.

Распахнув дверь в комнату, Рикард направился к сундучку с потайным замком и, убедившись, что содержимое на месте, судорожно переложил часть бумаг из сундучка во внутренний карман жилета.

– Я вернусь в Лотер и начну действовать. Время королевы вышло! – комиссар поднялся и достал из шкафа арбалет новейшей конструкции. Для его перезарядки не требовалось значительных усилий, и он был значительно меньше обычного, имея ту же убойную силу. Взяв арбалет и сундучок, Рикард с сомнением покосился на комод, где лежал амулет, подаренный ему в Лотере одним из знакомых как средство защиты от порчи. Комиссар не верил, что амулет настоящий: такие вещи стоили целое состояние, а отличить их от обычной побрякушки мог только Одаренный, специализирующийся на защите от колдовства.

– Защита лишней не бывает, – Рикард взял амулет и повесил на шею.

Он снова поднял арбалет и крепко обхватил ручку, всматриваясь в изгибы смертоносного устройства.

«Я уеду. Уеду и никто меня не остановит».

В дверь постучали, и комиссар дёрнулся от страха, едва не спустив курок арбалета.

– Войдите! – вместо звучного баса раздался предательский писк.

– Ваше превосходительство! Экипаж готов, охранники тоже! – помощник комиссара переминался с ноги на ногу, стоя в дверях. Его щека дергалась в нервном тике:

– В деревне происходит что-то нехорошее. Все синее было, а сейчас уже нет. Да и крики утихли, там померли все что ль?

– Никто не помер. Мы выезжаем по важным делам. Я сейчас спущусь, а ты иди, проверь все ли ценности погружены в экипаж, – Рикарду не хотелось показывать слуге, насколько он сам напуган и сбит с толку. – Быстро! Пошел, пошел!

Помощник стремительно ретировался. Комиссар слышал, как он споткнулся на лестнице и прокатился несколько ступеней кубарем.

– Одни идиоты вокруг! – Рикард с ненавистью оглядел комнату и немедля направился к экипажу.– Надеюсь, я вижу это всё в последний раз.

Открыв дверь, ведущую во внутренний двор, комиссар приободрился: перед ним предстала полностью собранная карета, рядом с которой гарцевали закованные в доспехи и вооруженные пиками пятеро его личных охранников.

– Хорошо. Когда вернёмся в Лотер, награжу всех! – в неожиданном приступе великодушия вырвалось у Рикарда, и он залез в экипаж.

«Чертова сука! Энгана заплатит за то, что послала меня сюда!»

– Трогай! Чего стоим, сукины дети?!

Неожиданно лошади испуганно заржали, словно рядом находился дикий зверь, и комиссар услышал хор из хриплых дыханий. Прошло несколько томительных мгновений, но экипаж не трогался.

– Я сказал трогаем! Вы чего там замерли? – Рикард хотел высунуться наружу и поторопить кучера, но что-то остановило его.

Какое-то шестое чувство подсказало комиссару, что лучше остаться внутри. Обливаясь потом, не имевшим никакого отношения к жаре, Рикард крепко сжал в одной руке арбалет, а в другой защитный амулет. Кони заржали ещё громче, и снаружи раздались испуганные крики людей, за которыми было слышно едва различимое утробное рычание. Через несколько мгновений они сменились скрежетом разрываемых доспехов и предсмертным хрипением, а лошадиное ржание превратилось в агонизирующие крики.

В экипаже воцарилась тишина, прерываемая только тяжелым дыханием комиссара. Окна оставались зашторены, и ему не хотелось открывать их, чтобы увидеть, что же произошло.

«Аман, Тимера, Микелос, молю вас! Оставьте меня в живых! Я воздвигну храм в честь каждого из вас и буду приносить жертвы до конца своих дней!» – комиссар молился богам, о которых вспоминал лишь в редкие моменты своей жизни. Он услышал тяжёлые шаги, приближающиеся к экипажу, и направил арбалет в сторону двери.

– Комиссар, не нужно совершать поступков, о которых вы потом очень сильно пожалеете, – раздался хриплый голос снаружи. – Стоит опустить арбалет, и мы поговорим как аристократ с аристократом.

Незнакомец говорил так, словно привык повелевать. Его глубокий, раскатистый голос не оставлял времени на раздумья, призывая подчиниться.

– Кто ты такой? Назовись! – предательское дрожание голоса выдавало Рикарда, хоть он и старался задать вопрос с позиции силы.

– Невежливо было бы мне называть себя, не показав вам своего лица, – голос приближался к двери.

Комиссар крепче сжал арбалет и поставил палец на спусковой крючок. Болт дрожал, дергаясь из стороны в сторону, но с такого близкого расстояния это было неважно – он попадёт и убьёт любого. Любого.

– Если прикоснешься к двери – я выстрелю! И кто бы ты ни был, ты умрешь.

– Как негостеприимно! – в притворном негодовании воскликнул голос. – Вы приходите на наши земли, ведёте себя как хозяева, да еще и угрожаете мне смертью! Я просто хочу поговорить. Меня зовут Фенриес Белый, и я благословлен Даром Волка.

Рикард сглотнул и опустил взгляд на амулет, висевший на шее. Он не знал, чем может быть опасен этот Одаренный, поэтому оставалось надеяться только на силу амулета. Комиссар видел Одаренных, когда путешествовал по Западной Империи, но никогда не встречал этих опасных существ лицом к лицу. Он слышал, что в Лотере тоже есть Одаренный, который работал на Арториаса, но эта тайна была слишком секретной даже для ушей комиссара.

– Я ни разу не слышал твоего имени. А ты знаешь кто я? – Рикард силился придать своему голосу столько силы и властности, сколько смог сейчас найти в своем сердце. – Я королевский комиссар Рикард Шип, и я приказываю именем королевы Энганы выпустить меня в Лотер по срочному делу первой важности.

Заявление прозвучало жалко, и он услышал клокочущее рычание.

– Королевский комиссар Рикард Шип, я начинаю терять терпение! Если ты не хочешь быть сожранным заживо моими детьми, то опусти арбалет и выйди из экипажа, подняв руки так, чтобы я мог их видеть, – голос уже не был таким доброжелательным. Фенриес начал раздражаться от препирательств с Рикардом. – Одаренная сука в твоей деревне и так принесла достаточно проблем и задержала нас, так что поторопись!

«Откуда здесь Одаренная? Проклятье! Я смогу договориться. Каждого можно купить, нужно лишь знать цену» – комиссар положил арбалет на сидение, дрожащей рукой открыл дверцу экипажа и вышел.

Через четыре часа из Абеллайо на дорогу к Лотеру выбежал получеловек-полуволк, размером значительно превосходивший своих чудовищных собратьев. В его глазах вместо звериной жестокости светилась ледяная ненависть. Могучие мыщцы перекатывались под толстой шкурой – зверь мчался стремительнее самой быстрой лошади. На развилке он вдруг остановился и принюхался. Зверь водил чудовищной мордой из стороны в сторону, словно пытаясь определить верное направление. Над лесом разнёсся полный злобы вой и зверь, мелькнув рыжей гривой, скрылся в темноте.