Читать книгу Ты будешь счастлива, Оксана… - Иван Стародубов - Страница 5

Менты приехали за Васькой посреди ночи, их вызвала по телефону умудрившаяся выскочить на улицу тёща. Только недавно внагляк осмелевший дебошир похвалялся, что сейчас «зарубит топором всех – и жену, и детей, и тёщу, и весь наряд милиции, пусть попробуют только сунуться». Избитые в кровь молодая жена Райка Костомарова и двое детей Ванька с Анькой трясясь, жались в угол. Девятилетняя Аня плакала навзрыд, подвыпивший папаша рассёк губу, разорвал платье. Ещё меньше повезло Раисе: всё лицо было разбито ударами кулаков, под глазами выступили синяки, из носа текла кровь. У двенадцатилетнего Ивана была вывихнута рука и выбиты два зуба. Мальчик громко стонал от невыносимой боли.

Костомаров стоял и нагло улыбался, пребывая в пьяной эйфории.

– Ребята! А давайте выпьем! – Василий потянулся к полуразваленному столу за очередной бутылкой водки.

– Отставить! Стоять на месте! Руки за голову! – скомандовал сержант.

– А не пошёл бы ты на хуй! – гаркнул вконец оборзевший Костомаров и замахнулся на мента подвернувшимся под руку табуретом.

Накачанный и физически крепкий сержант милиции, ловко увернувшись от удара, свалил Ваську с ног и дал ему под рёбра. Дебошир охнул, согнулся пополам и, обессиленный, распластался на полу.

– Не трогайте батю! – вдруг вмешался мальчишка – бабушкины нравоучения любить своих родителей, какие они есть, не прошли даром.

Но менты Ваньку не слушали. Ловко скрутив Костомарова-старшего и защёлкнув ему на запястьях наручники, вывели пьянчугу из дома. Затем усадили в милицейский ГАЗик и увели в «обезьянник».

Раиса молча оделась и вышла следом за матерью. Садист сегодня вдоволь покуражился: жестоко изнасиловал жену, а потом избил её и детей. Пытавшуюся заступиться тёщу отшвырнул в угол, та поднялась и, с трудом дотянувшись до входной двери, выползла на улицу. На счастье, телефонный автомат находился поблизости. Пожилая женщина набрала номер милиции.

Раиса повела домой под руку свою мать, которая, тяжело дыша, с трудом поднималась по ступенькам. На улице было прохладно и сыро. В соседских окнах зажёгся свет, теперь Турамбековы по всему дому разнесут про Васькины подвиги… У Костомаровой болело всё внутри, муж-садист наиздевался над беззащитной, молодой женщиной как хотел. Откуда у Васьки такая мощь в эрекции?.. У пьяниц обычно на нуле, а этому всё мало!

Помимо своей жены, Васька отрывался на леваке. Минимум с десяток блядей, от тридцати до сорока пяти лет, предавались с этим невзрачным, далеко не симпотным мужичонкой любовными утехами. Что влекло этих женщин к беспорядочному пьянице, домашнему хулигану и развратнику? Да разве разберёшь…

Зато свою жену Василий ревновал к каждому столбу. Стоит только ей перекинуться парой фраз со знакомыми по работе мужиками в присутствии мужа, как вечером начинались разборки. Костомаров бил свою супругу по лицу кулаками и ногами, попадало и детям, пытавшимся заступиться за мать.

Раиса вкалывала на двух работах. Ради внуков отдавала всю свою пенсию её пожилая мать. Лишь Васька уже несколько лет нигде официально не был трудоустроен, перебивался случайными заработками, нередко выносил вещи из дома, пропивая их.

Когда у семьи начинались проблемы с деньгами, Костомаров-старший, нисколько не заботясь о своих домашних, уходил к очередной лярве, чтобы пожить за её счёт, а заодно удовлетворить ненасытную похоть.

Небезгрешна в этом плане была и Раиса. Ребятишек надо было как-то кормить и одевать, поэтому женщина после тяжёлой работы частенько звонила по одному из знакомых номеров. Наскоро уложив детей спать, Рая спускалась вниз к подъезду и садилась в ожидавшую её машину. Мама её в это время стояла на коленях перед иконами и тихо молилась.

– Ты всё равно должен любить своих родителей, какими бы они ни были! – внушала бабушка своему внуку, когда он, не выспавшийся из-за очередного семейного скандала, нахмурившись, собирался в школу.

– Я убью его! – повторял мальчишка про себя, но, приходя с занятий, тут же забывал все обиды.

Гораздо тяжелей приходилось Аньке. В школе её не любили, дразнили и издевались, как хотели, а учителя выставляли «гадким утёнком», даже не заступаясь за бедную девочку. Однажды её пытались изнасиловать старшеклассники, но им помешал дворник Семён. Тот пригрозил вызвать милицию, и подростки бросились в рассыпную.

Единственным заступником у Ани был Иван. Он нещадно бил Анькиных обидчиков. Те и пожаловаться боялись, зная, что будут сами наказаны.

– Фамилия, имя, отчество? – грубо спросил капитан милиции домашнего дебошира и тунеядца, записывая его показания в протокол.

– Костомаров Василий Алексеевич, – ответил пьянчуга.

– Дата и год рождения? – рявкнул мент.

– Чего? – Васька сделал вид, что не понял.

– Сколько лет тебе, дебилу? Полных лет? – взбесился милиционер.

– Сорок четыре… – икнув, проговорил Костомаров.

– Как зовут супругу? Её возраст? Почему вызвала наряд? Отвечай, падла! – процедил сквозь зубы неуравновешенный капитан.

– Райка… тридцать три года… зачем вызвала? А хуй его знает… – промямлил матом Василий.

– Молчать, сука! – снова взорвался блюститель порядка. – По существу отвечай! Полное имя, фамилия, отчество.

– Костомарова Раиса Павловна…

Неожиданный удар резиновой дубинкой по почкам свалил дебошира с табуретки, прикрученной к полу.

– Ты чё, легавый?.. За что бьёшь, гад? – зашипел на мента Васька.

– Што? Кто легавый?.. Да я тебя, сучару, сейчас в крошево! – взвизгнул капитан и принялся изо всех сил ногами избивать мужика.

– Отставить, капитан! – в дверях появился сам начальник местного управления.

– Здравия желаю, товарищ подполковник! – капитан отдал честь старшему по званию. И, как бы оправдываясь, добавил: – Задержанный по вызову милицейского наряда Костомаров, Василий Алексеевич, сорок четыре года, устроил побоище у себя дома. Жестоко избил свою супругу, значительно слабее и моложе его, а также тёщу и детей. При задержании оказал сопротивление властям, вёл себя крайне агрессивно, нецензурно выражался, угрожал. При заполнении документов и опросе вёл себя нагло и вызывающе.

– Всё понятно, – ответил начальник. – В камеру его! Пусть посидит с уголовниками. Там его «просветят», как женщин надо уважать.

– Меркулов! – крикнул капитан.

В комнату вошёл тот самый здоровяк-сержант, который забирал Василия из дома.

– В тридцатую хату этого хмыря.

– Слушаюсь! – отдал честь сержант капитану и подполковнику, а Костомарову скомандовал: – Встать! Руки за спину!

Весь побитый, Васька, еле поднявшись на ноги, скрестил руки за спиной и, согнувшись, поплёлся из комнаты в тёмный коридор маленькой тюрьмы.

Вася Костомаров получил двухкомнатную квартиру в «хрущёвке» по наследству от отца. Алексей Фёдорович всю свою сознательную жизнь работал механизатором в совхозе, там же и познакомился с матерью Васьки, Полиной Ивановной, там же и женился. За отличную работу и перевыполнение планов директор совхоза ходатайствовал об улучшении жилья Костомаровым в горкоме. Высокопоставленное начальство пошло навстречу, и после многолетнего ударного труда Алексей с семьёй переехал в город. Васька был единственным ребёнком, учиться не хотел, прогуливал уроки. И хотя Полина Ивановна сама работала учительницей в той же школе, где учился её сын, повлиять никак на него не могла. Алексей Фёдорович устроился в городе на завод мастером. С работы возвращался уставший, а когда поздно вечером сынок появлялся дома, отец уже крепко спал, ему было не до разборок.

Так и вырос кумир семьи полным бездельником. Школу он бросил, слонялся по улицам, познакомился с окрестной шпаной, однако в их тёмных делах не участвовал, боялся колонии.

Васька бесцельно проводил время, ничем не интересовался, кроме девок. В компании, с которой он тусовался, были почти совершеннолетние «шалашовки», уже успевшие набраться сексуального опыта. Они вовсю «отрывались» на пьяных гулянках. Васька пил меньше всех, а когда шобла собиралась на дело – кого-то избить или ограбить, сматывал удочки.

Ближе к совершеннолетию Василия Костомарова произошёл вопиющий случай. Пьяная компания хулиганов (в том числе и три девки) напали на его отца, который, подвыпивший, получив зарплату, после работы возвращался домой. Он посидел со своими подчинёнными, которые его очень уважали, выпил с ними вина в кафе за заводом. Душевный и добрый человек по натуре, Алексей Фёдорович никому не рассказывал, что не повезло ему в жизни с женой-училкой. Благодаря стройной и красивой фигуре, как только они переехали в город, загуляла от мужа. Кто только не спал с Васькиной матерью – от большого начальства в городе до её учеников старших классов. Не повезло Костомарову-старшему и с сыном. Они с ним не нашли ничего общего.

Пьяные парни со своими шалавами остановили Алексея Фёдоровича в подворотне.

– Мужик! Дай закурить! – хрипло произнёс прыщавый жиган в кепке и кожаной куртке, ударив мастера своим плечом в грудь.

– Ты что толкаешься? Я не курю, – смело ответил Васькин отец.

– Вы посмотрите, бля… он не курит! – заржал жиган и ударил Алексея Фёдоровича.

Но мастер был крепкий мужик, и, выдержав удар, дал шпанюге сдачи, да так, что тот отлетел, «поцеловавшись» со стенкой.

– Ты чё, козёл! – завопила одна из размалёванных девок и, подойдя к мастеру, оголила перед ним подол. Резкий запах неподмытой вагины и омерзительной рожи вызвал у Васькиного отца отвращение.

– Не нравлюсь тебе, да? – взвизгнула девка. – Не хочешь меня трахнуть?

– Уйди, сучара! – грозно произнёс Костомаров.

– Че-ё? – вся шобла, словно озверевшая, накинулась на мастера. Били кастетами…, ногами…, головой о стену…

Кто-то, нагнувшись над бездыханным уже телом, вынул кошелёк с деньгами.

Вася Костомаров в нападении, как всегда, не участвовал, ходил по вокзалу, любовался красивыми барышнями. Да и шайка напала на его отца чисто случайно. Если б они знали, кто он такой – не пристали бы.

А потом – следствие, всех членов шайки, в том числе и девок, посадили на долгие сроки в места лишения свободы. Ваську спас молодой тогда следователь Пётр Ефимович Старостин, да и свидетели нашлись, уверенно подтвердившие в суде, что парень во время убийства находился совсем в другом месте.

Похоронив отца, Василий вскоре ушёл в армию. Полина Ивановна бросила работать в школе и, ударившись в разгульную жизнь, неожиданно умерла от запущенной венерической болезни.

Придя из армии, Васёк как будто остепенился. Старостин помог парню устроиться на работу; Васька, служа отечеству, умудрился выучиться на шофёра и теперь лихо водил ментовский УАЗик с оперативной группой. Менты каждый день регулярно выезжали по разным делам – где-то произошло убийство, где-то изнасиловали девушку, а чтоб как-то скрыть улики, несчастную напоили вином. Где-то кража со взломом – и Вася снова крутил баранку ментовской машины, набитой следователем, дознавателем, операми и задержанными. Несмотря на сложные отношения с родителями, Василий тяжело переживал их утрату. Костомаров мечтал, что, когда выйдут его бывшие дружки из мест заключения, он непременно заставит их ответить.

С тоской возвращался Василий в опустевшую, переданную ему по наследству двушку, падал после нелёгкой работы на диван и плакал, как ребёнок, навзрыд…

Прошло несколько лет. В один из выходных Вася познакомился с совсем юной Раисой. Она шла с матерью с рынка, держа в руках тяжёлые сумки с продуктами. Темноволосая, хрупкая девушка, скромно одетая в длинную чёрную юбку, старенький свитерок, тёплые колготки и красные туфли. Личико не накрашенное, – но очень добродушный улыбчивый взгляд притянул Костомарова к себе. Мать Раисы – Вера Васильевна, совершенно отличавшаяся от дочери своей полнотой и тяжёлой, грузной походкой, смотрела на молодого человека строго и подозрительно.

– Ба! – нашёлся вдруг Васька, напустив на себя весёлый вид, – Как можно такой милой девушке носить такую тяжесть? Разрешите вам помочь, мадам?

И тут же с лёгкостью выхватил обе сумки у изумлённой юной девчонки из рук.

Вера Васильевна хотела что-то сказать, но вдруг передумала и махнула рукой! Дело-то молодое… Не век же дочери в девках оставаться…

Отец Раисы умер очень рано, когда девчонке был всего год и два месяца. Овдовевшая её мать не захотела больше замуж. Сначала начала пить и гулять, бросив дочь на престарелых родителей. А когда те умерли, вдруг опомнилась, бросила пить и вернулась к дочери.

Но здоровье Веры Васильевны было подорвано. Женщина ударилась в другую крайность – стала искать своё спасение в религии. Всё же с Божьей помощью и благодаря добрым людям ей удалось вырастить дочь, дать ей образование, как-то помочь в жизни.

Девчонка выросла очень тихой и кроткой. Церковными молитвами её удалось уберечь от развращённой человеческой массы и разгульных похождений.

Раиса жила с матерью, будучи к ней привязана.

Других женихов Рае не нашлось, и этот случай знакомства с Василием Костомаровым должен был определить её судьбу в дальнейшем.

Прошло время, и Рая с Васькой снова встретились в городском парке у фонтана. Молодым было весело, они катались почти на всех аттракционах, ели мороженое, шутили, смеялись, а под вечер пошли на танцы. Вася оделся с иголочки, надушился дорогой туалетной водой, а Раиса по-прежнему была в скромной одежде. Костомаров не жалел денег, щедро тратя их на свою даму сердца. А когда на танцах к его девушке пристали хулиганы, Васька оказался не робкого десятка и вышел со шпаной на неравный поединок. К счастью, один из пацанов узнал в Костомарове ментовского шофёра и упредил об этом своего лидера. Не пожелавшие связываться с работником милиции, ребята ушли, оставив девушку в покое.

Раиса, увидев смелость в своём парне, укрепилась в своих чувствах. Теперь она не боялась больше строгой мамы и постоянно встречалась со своим избранником. Постепенно её гардероб стал пополняться новой одеждой, Вася щедро одаривал с каждой зарплаты свою возлюбленную. Раиса была просто счастлива! Она влюбилась в Костомарова до безумия и вскоре ответила ему взаимностью.

В религиозных семьях не принято лишаться невинности до свадьбы, но девушка от любви к Василию потеряла голову. Вера Васильевна, узнав о том, что её дочь уже не девственница и к тому же беременна, сначала пришла в ужас, крестясь перед иконами, затем в гневе ударила дочь по лицу. Раиса упала на кровать, заливаясь слезами.

– Как ты посмела перед Господом, блудница! – кричала разъярённая мамаша, казалось, её возмущениям не будет конца.

Но дело было сделано, назад не повернёшь, и Вера Васильевна вскоре смирилась.

Вася оказался честным, узнав о беременности своей любимой, он, не раздумывая, подал заявление в ЗАГС, и молодые вскоре поженились.

Всё изменилось в отношениях супругов, когда у них родился сын Иван. Вася крутил баранку ментовской машины и днём и ночью. Он думал о семье, о ребёнке, зарабатывая сверхурочными, работая также в выходные дни. Раисе стало скучно сидеть с ребёнком дома. Она завела себе подружек, которые приходили к ней домой и усаживались на кухне. На столе появилось пиво, а бывало и что покрепче. Наглюхи, не стыдясь, дымили дорогими сигаретами, лишь приоткрыв в окне форточку, грязно матерились и громко хахалились. Несколько раз Вера Васильевна пыталась выставить расфуфыренных девиц на улицу, но Раиса закатывала такой скандал, что маленький Ваня громко кричал на всю квартиру от испуга. Пожилая женщина, жалея ребёнка, была вынуждена закрыть глаза на всё происходящее и изменившуюся в поведении после родов дочь.

– Ну, что ты, Райка, так зацикливаешься на своём мужике, даже погулять не успела, выскочила замуж, Ваньшу родила… а о себе даже и не подумала! – противным, визгливым голосом рассуждала длинноногая блондинка Лора, прикуривая от дорогой зажигалки сигарету.

– Мужиков пруд пруди и все они козлы! – вторила ей низкорослая тёмноволосая Наташка в голубых заграничных джинсах, обтягивающих сексапильную фигуру.

– Почему все?.. – растерянно спросила Костомарова, отпивая из бокала свежее бутылочное пиво.

– А что ты со своего имеешь? – не унималась низкорослая. – Грошовую зарплату, дешёвые побрякушки, да ещё этого детёныша?..

– Ваню моего не трожь! – неожиданно разозлилась Раиса. – И вообще! Не твоё дело обсуждать мою личную жизнь.

– Райка, утихомирься! – вмешалась высокая блондинка, хорошо ухоженная, в короткой юбке и розовой красивой блузке. – Мы же о тебе думаем. Он тебе целку сломал, и ты скорее замуж? Красиво надо жить! Красиво! И чтобы все мужики штабелями падали к твоим ногам! Цену надо себе знать, Рая, цену! – подняв указательный палец вверх, нравоучительно твердила Лора.

– Девочки, выпьем за красивую жизнь! – подхватила Наташка и наполнила бокалы креплёным вином. Молодые женщины чокнулись.

В комнате раздобревшая Вера Васильевна вовсю сюсюкалась со внуком.

– Ах, Ванечка ты мой! Следунчики мои! Пуси, пуси! Золотой ты мой, ненаглядный! Дай я тебя поцелую!

Запьяневшую Костомарову подруги уволокли из дому. У подъезда их ждал легковой автомобиль с богатым молодым человеком из Грузии.

Машина с пьяными девками и хитроумным грузином рванула на большой скорости и скрылась на другом конце улицы. Вера Васильевна тяжело вздохнула. В кроватке тихо посапывал маленький Ваня.

Что теперь будет? Что сказать Васе? Он через час приедет на обед, а Раиса умотала, даже не сказав, куда. Впрочем, куда увезли её эти шалавы, догадаться нетрудно. А вот что говорить Василию, пожилой женщине даже на ум не приходило. Она никогда не умела врать. И дочь воспитывала в строгости, заставляя говорить только правду. А тут она так неожиданно испортилась! Когда же успел вселиться в неё этот дьявол? Вера Васильевна, тяжело дыша, ходила по комнате, на глазах некогда волевой женщины наворачивались слёзы. Не в силах больше сдерживать их, она расплакалась.

Васька на обед не приехал: не позволил срочный вызов. Группа оперативников спешила на выезд – пьяные подростки зверски избили до смерти инвалида по психическому заболеванию. Мужчина средних лет, весь окровавленный, с переломанными рёбрами и изуродованным до неузнаваемости лицом лежал посреди дороги. Погибший всю жизнь состоял на учёте в психдиспансере, неоднократно лечился в стационаре.

– К нему трое подошли, – давал показания свидетель-очевидец, старикан лет семидесяти пяти с тростью в руке. – Попросили закурить. Потом я уже не слышал, он вроде дал… Но они не отстали. Чего уж требовали дальше, я не понял. И вдруг повалили его, начали бить, да так жестоко! Я кричу им: «Ребята! Что вы делаете? Он же больной! Таблетки пьёт!» А они даже не реагируют, а только бьют и бьют… А я… Что я сделать-то мог? Разве я их раскидаю? Я сам еле-еле хожу. А народ проходит мимо, даже не смотрют. Своя рубашка-то ближе к телу. Потом бросили его. А там уже труп изуродованный. Я к почте, там попросил по телефону сообщить вам. Знаю я одного из этой шайки… Витькой зовут, со мной рядом живёт… – старик вдруг вздрогнул, но тут же взял себя в руки, теперь уже нечего бояться… – Семнадцать лет этому парню. Зверёныш тот ещё. И отец его недавно только освободился. Пьют на пару. Матери все нервы вымотали оба.

Дед закурил папиросу, закашлялся. Василий вышел из машины, подошёл к трупу. И… отшатнулся. Он вдруг вспомнил, как несколько лет назад такие же звери забили до смерти его отца, добродушного заводского мастера Алексея Фёдоровича Костомарова. Василия всего затрясло, он побледнел, пребывая в шоке.

– Ну, ну, ну! – похлопал его по плечу бывалый оперативник. – Васька, очнись! Вечером бухнём, и всё пройдёт. Знаю, зрелище не для слабонервных. Но что поделаешь? Работа у нас такая…

С трудом придя в себя, Васька пошёл к машине. А вечером, взяв всю шайку малолетних убийц и распределив по камерам, опергруппа решила немного расслабиться. Вася пил больше всех, начальство предоставило ему на следующий день отгул.

– Где Райка? – пьяный Василий тряс грузную, пожилую тёщу. – Где эта сучка?

– Вася, уймись, ребёнка напугаешь! – умоляюще произнесла Вера Васильевна, но разгневанный Костомаров её не слушал.

Он метался по комнате, словно зверь, то и дело наскакивая на старуху, несколько раз ударив её по лицу. Перевернув всё вверх дном в квартире, перебив почти всю посуду, в том числе и чайный сервиз, Васька уснул в спальне.

Тёща, громко охая и задыхаясь, с трудом дошла до аптечки, висевшей на стене в коридоре. Выпив лекарства, поплелась на кровать. Однако внезапный плач ребёнка не дал ей заснуть. Женщина встала и начала пеленать Ивана. Покормив малыша и дождавшись, когда он уснёт, Вера Васильевна наконец задремала.

Бедной старухе снились ужасные кошмары. Пьяный дебошир, её зять, глумится над всей семьёй, а потом идёт с ножом в руке на неё. Женщина вскрикивает во сне от ужаса. Вера Васильевна и подумать не могла, что сон окажется вещим. Через несколько лет он сбудется, и всё закончится плачевно.

В двухэтажном доме, куда увезли Раису, гуляли трое друзей с тремя молодыми женщинами. Костомарову напоили крепкими спиртными напитками, женщине стало плохо. Она еле ворочала языком, и один из молодых парней, который сидел рядом с ней, повёл её в комнату. Грузин принялся раздевать Раю

– Отстань от меня… – пролепетала пьяная Райка. – Не видишь, я замужем.

Она показала чернявому своё золотое кольцо.

– Твой муж объелся груш! – весело ответил ей парень. – Посмотри на меня, моя прелесть! Разве Зураб Турацели не молод, не красив? – спросил он за себя в третьем лице. – Вай, какая славная девушка! – со своим грузинским акцентом продолжал Зураб.

В соседней комнате уже раздавались сладострастные стоны. Двое его приятелей, тоже грузины, вовсю упивались в пьяном кураже с молодыми развратницами Лорой и Наташкой.

Раиса вяло сопротивлялась, но грузин уже снимал с неё трусы… Рая вскрикнула, попыталась вырваться. Но сильный и уверенный в себе молодой человек крепко держал девушку.

Наутро, одевшись, Зураб протянул Раисе сто рублей.

– Возьми деньги, – сказал он. – Мне было очень хорошо с тобой. Жаль, что ты не моя женщина. Купишь себе, что захочешь.

Он проводил Костомарову до калитки и вернулся в дом.

Раиса скомкала купюру и заплакала. Потом всё же засунула деньги в карман. Надо поймать такси. Этот козёл натрахался с ней и даже не подумал отвезти домой… Ой, мамочки! Что же теперь будет?..

– Где ты была, мерзкая потаскуха? – на Раю медленно надвигалась её грузная мамаша с синяками под глазами.

– Мам… я всё объясню, – попыталась ответить Костомарова.

– Мужу своему объяснять будешь! – Вера Васильевна разразилась в гневе, забыв про внука. Она с силой влепила дочери оплеуху и вытолкала её из комнаты.

– Ты мне больше не дочь, подлючка! Если бы не Иван, я бы давно уехала от вас, и живите, как хотите! Тварь безбожная! Креста на тебе нет! Ничего, время придёт – покаешься!

– Мамочка, прости! – бросилась к ней Рая.

– А ну, прочь от меня! Не прикасайся даже! Иди, наводи порядок в квартире, гадина такая. Посмотри, что твой муженёк натворил! – Вера Васильевна показала на перевёрнутые вещи и разбитую посуду.

– Мамочка, я не могу, у меня голова болит… – плача, отвечала дочь. – У меня в разрыв, наверное, в промежности…

– Я тебе сейчас задам – «не могу»! – взъерепенилась толстуха. – А ну, бери веник!

Она взяла Раису за шкирку, как котёнка, но та вырвалась и убежала, запершись в комнате.

Заплакал Иван, старуха кинулась к нему, снова сюсюкая:

– Ванечка, не плачь! Ну, прости! Совсем забыла про тебя с этой полоумной твоей мамашей… Ой, ты Господи! Ванечка ты наш! Заинька мой миленький! Сейчас пелёночки сменим, я тебя накормлю. – Вера Васильевна, отвлёкшись на ребёнка, забыла про всё.

Раиса валялась в спальне, обхватив голову руками. После пьяного порева болело всё внутри, голова разрывалась на части. Когда залилась рёвом, то к ней никто не подошёл, комната была заперта. Вечером муж дома так и не появился. Рая, кое-как очухавшись, принялась убираться в квартире. Вера Васильевна сидела с ребёнком, нянчилась, кормила, пеленала.

Прошло несколько месяцев. Подруги Раисы больше не приходили. В один из зимних вечеров она узнала, что они погибли в автокатастрофе.

Молодые женщины ехали на «Жигулях» с подвыпившими ухажёрами. Они безобразно вели себя на дороге: орали пошлые куплеты, показывали встречным шоферам свои «прелести», дразня и оскорбляя их. Парни, вместо того, чтобы поставить на место распоясавшихся девиц, сами потакали им во всём, весело выкрикивая матерную ругань. Водитель «Жигулей» не справился с управлением, и произошло лобовое столкновение на высокой скорости с тяжёлым грузовиком. Все четверо, находившиеся в салоне легковушки, погибли. Водитель тяжёлого УРАЛа отделался лёгким испугом.

Раиса была потрясена случившимся, Василий слегка позлорадствовал. После гулянки молодой жены он к ней на время охладел, но пока продолжал работать.

Казалось, жизнь стала налаживаться, и через три года у них появилась дочка Аня. Вера Васильевна ликовала от счастья, она любила детей больше своей жизни. Постоянно молилась, сюсюкалась с ними, вкладывая в этих чад всю свою небольшую пенсию, балуя их и постоянно целуя.

Через несколько лет после рождения Анны, Раиса Костомарова снова перестала уделять внимание мужу и детям. Она завела роман с главным инженером одного из предприятий города, Виталием Павловичем Зюзиным. Плюхенький мужичок, сорока пяти лет, с виду добродушный и улыбчивый, очень нравился молодой женщине. Зюзин приходил после работы в кафе, где Раиса работала официанткой, и заказывал себе сытный ужин. Он любил вкусно поесть, мило улыбался, щедро оставлял чаевые. Мужик с хорошей зарплатой, личным автомобилем, одинокий, – почему бы и нет? Раиса недолго размышляла над этим. Что её ждало дома? Постоянные упрёки матери, типа она не занимается своими чадами: Ванька с Анькой просто-напросто повисли на пожилой женщине. Надменный и суровый взгляд усталого Василия, его здоровые кулаки, которые он не раз на неё распускал. Мать Раису теперь не защищала, лишь бы детей не трогал.

А этот Виталик такой добрый и умный! Сегодня он снова позвонил ей на работу, а заведующая, как всегда, смолчала. Ну и правильно! Значит, она по-женски понимает её. Рая в приподнятом настроении обслуживала клиентов, вертелась, как белка в колесе, всячески угождая им. Вечером приедет милый, и они снова отправятся к нему на дачу – двухэтажный домик в десяти километрах от города. Просто сказка какая-то! Рядом лес, речка. А какой он в постели! Ласковый, мягкий… Столько удовольствий!

Василий никогда Раисе на работу не звонил. Он может прийти домой очень поздно, а может совсем не прийти. Изнурительная работа шофёром оперативной машины… В районном городке, как и в самом районе, множество преступлений. Менты не успевают со всем справляться.

Дома тёща с малолетними детьми, он должен их кормить. Вот только жена опять неизвестно где шляется. Ну ничего, она за своё ещё получит!

Васька со злостью давит на газ. Весёлые опера едут на задержание очередной ОПГ. Сейчас начнётся!

– Райка, твой хахаль пришёл! – ворчливо обращается к молодой женщине пожилая посудомойка.

– Ой, она уже голову совсем потеряла от него! – вторит ей кухарка помоложе.

– Сука же она! – злится молодая повариха. – Детей бросает, мужу изменяет. И чего её Клавдия Петровна держит?

– Твоё какое дело? – строго замечает шеф-повар. – А ну, марш работать!

Повариха исчезает на кухне.

Закончив обслугу, исчезает с «хахалем» и Раиса.

– Подонок! – насмешливо вставляет фразу молодой опер, скрутивший и заковавший в наручники мужчину, лет тридцати. – Пошёл! – Опер дал ногой пинка задержанному.

Через несколько минут повязали ещё троих.

– Васька! И ты с ними? – недоумённо смотрит на шофёра оперативного «РАФИКА» задержанный здоровенный детина. – Ух, и падла же ты!

Костомаров вдруг вспомнил, кто эти люди. Это та самая шпана, с которой они вместе гуляли в школьные годы. Это убийцы его отца, Алексея Фёдоровича Костомарова! Вот так встреча! Только шмар их не хватает до полного комплекта.

Вася схватил здоровяка за шкирку и с силой ударил его в грудь. Мужик захрипел.

– За что?

– Ты ещё и спрашиваешь, гад! – взвился Вася, нанося удары в различные участки тела задержанного. – Я тебя сейчас, сука, в крошево разуделаю! Вы отца моего убили, козлы! Или не припоминаешь?!!

– Я не знал, что он твой отец! – взмолился здоровяк и, упав на колени, завыл, как мальчишка.

– Васька, прекрати! Я всё понимаю. Но не время выяснять отношения. Мы его при допросе помнём как следует. – К разъярённому Костомарову подошёл старший оперуполномоченный и с трудом оттащил его от задержанного.

На даче у Зюзина тряслась кровать от любовных возлияний. Голая пара страстно облизывала друг друга, погружаясь в волшебный мир интима.

Дома сидела толстая бабушка с двумя детьми.

Роман с Виталиком продолжался несколько лет, пока в один прекрасный момент Зюзина не вычислил Костомаров. Васька, в очередной раз сильно избив жену, допытался, где работает Виталий Палыч. Раиса собиралась бросить семью и выйти замуж за своего любовника. Ей было всё равно, что хитрожопый Зюзин ни разу не привёз её к себе домой, а интимные встречи проходили только у него на даче. Не знала она, что Виталий все эти годы только притворялся холостяком, а на самом деле дома в четырёхкомнатной, шикарной по тем временам, квартире его ждала очкастая неприглядная супруга и четверо детей, избалованные и изнеженные. Всё это Зюзин умело скрывал от своей молодой любовницы, щедро дарил ей подарки, красиво ухаживал, был добр и ласков в постели.

Дети Костомаровых уже подросли. Вера Васильевна занималась ими, провожала и встречала из школы, готовила, стирала, учила с ними уроки. Ванечка и Анечка для неё были свет в окошке. Сколько сил и здоровья было потрачено этой милой и доброй женщиной!

Около пяти часов вечера Василий подъехал на машине один к проходной предприятия. Работяги все ушли, сейчас должны пойти их руководители. А вот и он, главный инженер, собственной персоной!

Полненький мужичок неторопливой походкой направился к своей машине. Вася молча наблюдал за Виталием Павловичем, он ждал, когда тот заведёт свой жигулёнок и поедет. Костомаров ехал за Зюзиным на расстоянии, стараясь быть незамеченным. Виталий остановился у небольшого магазинчика, вышел из машины. Кругом ни души, один частный сектор – прекрасное место для выяснения отношений! Васька хищным зверем набросился на Палыча, когда тот выходил из магазина, держа в обеих руках купленный товар. Свалив мужика на землю, рассвирепевший рогоносец принялся жестоко его избивать. Зюзин завопил, но никто не пришёл ему на помощь, а испуганная продавщица закрыла дверь магазина изнутри, даже не вызвав ментов, хотя телефон стоял на столе.

– Чё, козёл, моя супруга хороша была в постеле? Отвечай, гад!

– Прекратите! Я не знал, что она замужем… – пытался отвираться Виталий, получая удар за ударом.

– Убью, падла! – схватив за шиворот, как щенка, процедил сквозь зубы Васька.

Виталий, весь в крови, с разбитым лицом и внутренними повреждениями, остался лежать возле своих «Жигулей», а Костомаров, заведя ментовский РАФик, резко рванул с места.

Зюзин умер в больнице, менты так и не выяснили обстоятельств его смерти. А может, просто не захотели, дел у них и без того хватало по горло. Костомаров написал письмо в Москву своему старому знакомому Петру Ефимовичу, но тот был занят настолько, что не ответил. Не получив моральной поддержки, Вася запил по-чёрному. На работе ему предложили написать заявление «по собственному желанию».

Эпилог

Васька лежал на нарах в камере и пытался трезво прояснить ситуацию после нескольких лет беспробудного пьянства. Сокамерники его не трогали, и Костомаров продолжал вспоминать. Последние годы он перебивался случайными заработками, воровал из дома деньги у жены и тёщи, зависал у местных «подружек». Те были ему обязаны. Когда Костомаров работал шофёром ментовской машины, они сами были частыми арестантками и их сажали в «обезьянник». Васька бегал за сигаретами и продуктами этим шмарам. Звонил по телефону, кому надо, чтобы их выручили. Да много было чего. Раиса тоже продолжала ходить на сторону, здоровье Веры Васильевны сильно подрывалось, а на одну зарплату детей не прокормишь. Василий продолжал бухать и дебоширить дома. И вот, однажды, его тёща не выдержала и вызвала милицию.

В ментовке обстановка сильно изменилась. Старые кадры давно, как и Вася, поувольнялись. Знакомых, чтобы отмазать Костомарова, не было. Однако сегодня по камере пошёл слух, что в ОВД идёт смена руководства, и из Москвы прибудет новый начальник городской милиции.

Вскоре оказалось, что этим начальником стал не кто иной, как старый приятель Костомарова – Пётр Ефимович. Вася вдруг понадеялся, что тот отмажет его и снова поможет в жизни.

Старостин отмазал, но в жизни не помог…

Костомаров вернулся в разбитую после постоянных дебошей квартиру. Раиса лежала на животе в зале, вцепившись зубами в подушку. Тёща повернулась к Васе.

– Ты ей весь задний проход порвал, извращенец! – сказала она, кивнув на скорчившуюся от боли Райку.

Васька молча вышел на балкон, извлёк из тайника заначку – не раскупоренную бутылку водки. В несколько приёмов осушил её из горла, быстро запьянев. Всё тело болело от ментовских побоев. Из школы пришли дети.

– Мама, что с тобой! Почему ты не встаёшь уже пятый день? – спросила маленькая Аня.

– Бабуль! Батя дома? – спросил Иван у Веры Васильевны. А у самого закралась мысль: «Лучше бы он никогда не вышел оттуда…»

Бабушка ничего не ответила.

В зал вошёл пьяный Василий.

– Что, старая паскуда, сдала, да? – заплетающимся языком сказал он, надвигаясь с прихваченным с балкона топором в руке, которым рубили мясо.

Иван встал между ними, Аня закричала и убежала в спальню. Раиса была бессильна что-либо сделать.

Обезумевший от жажды мести мужик замахнулся топором над головой сына.

– Не трожь Ваню, изверг! – Вера Васильевна отшвырнула внука, и это спасло ему жизнь.

Удары, один за другим, обрушились на голову пожилой, но смелой и отчаянной женщины. Кровожадный зверь не знал меры в своей расправе и глумился над изуродованным и кровавым трупом. Дикие, нечеловеческие вопли всполошили весь дом. Соседи Турамбековы долго вызывали милицию по телефону, убеждая их срочно приехать. Наконец, на руках одуревшего Василия защёлкнулись наручники.

– Ну, и дурак же ты, Васька! – услышал очухавшийся Костомаров знакомый голос. – Ну, и сволочь же ты! Квартира же полностью твоя была, мог бы запросто их всех выпроводить и зажить по новой! Зачем же старуху было убивать, да с такой жестокостью? Посмотри, урод, что ты сделал? Одно кровавое месиво!

Веру Васильевну похоронили в закрытом гробу, дети Ваня и Аня навсегда остались инвалидами. Раису увезли в психушку. Не выдержав угрызений совести, Костомаров в камере наложил на себя руки, перерезав горло спрятанным в трусах лезвием.