Читать книгу Остров приключений - Иван Власенко - Страница 2

Это случилось в начале лета. Я тогда очень устал от школы и бесконечных домашних заданий, и последние две недели старался наверстать упущенное, не занимаясь решительно ничем. Я намеревался провести так всё лето. Абсолютное безделье.

Это было нелегко, потому что мне всё время хотелось что-нибудь сделать. На кофейном столике лежал незаконченный рисунок. На нём красовался какой-то монстр, непонятно как появившийся в моей голове и перекочевавший на бумагу. Он был раскрашен всеми цветами фломастеров. Оставалось пририсовать ему ещё две или три ноги, чтобы он выглядел более естественно. Но я себя сдерживал. Из последних сил я продолжал не рисовать… Нужно быть верным своему решению. Я – бездельник.

Когда я объявил о своём желании родителям, (а для этого мне пришлось поступиться принципами Абсолютного безделья, то есть вскочить с дивана и побежать в соседнюю комнату), родители переглянулись, ухмыльнулись, и сказали мне вот что. Привожу дословно наш разговор:

– Если твои принципы абсолютно… – начал папа.

– Абсолютно, – подтвердил я и топнул для красоты ногой.

– Абсолютно железобетонны… – продолжал папа.

– Из самого крепкого железобетона, – сказал я и демонстративно лёг на пол.

– И ты не собираешься отступить от них ни на йоту…

– Ни на одну молекулу.

– Остаётся только одно.

Последнее было сказано довольно суровым тоном, и я почувствовал себя немного глупо. Там, на полу.

– Если хочешь бездельничать как король, – сказала мама, хитро улыбнувшись и ткнув папу локтем в бок, – то мы разрешаем тебе провести лето на острове Кура-Кура. Пора тебе познакомиться с дядей Кларком. Он такой же непоседа, как и ты. Вы обязательно поладите.

Когда она это сказала, то повергла меня в сильнейший шок. В хорошем смысле. Я даже не заметил, как очутился в вертикальном положении и с широко распахнутыми глазами. Неужели я проведу каникулы на этом острове?

– Ты проведёшь каникулы на этом острове, – сказал папа, – если выполнишь одно условие.

– Всё, что угодно! – воскликнул я.

Папа открыл старинный потемневший от времени сундук. Потом достал из него сундук поменьше, не такой старинный. Затем вынул из последнего затёртый и потрескавшийся чемодан. Из чемодана он вытащил новенький серебристый дипломат, а из дипломата – деревянную шкатулку, которую мы соорудили с ним на прошлой неделе. Шкатулка пахла древесной смолой.

– Здесь, – сказал папа, – находится загадочный предмет, который ты должен отдать дядюшке Кларку, когда прилетишь на остров.

– Что за предмет? – поинтересовался я.

Папа вручил шкатулку маме, а та очень осторожно её открыла. Внутри лежали зелёные резиновые тапочки из супермаркета.

– Мне приснилось, что старые тапочки у моего братишки уже износились, поэтому я решила отправить ему новые. И как можно скорее.

Я глядел на маму в недоумении.

– Тапочки?

– Да, – подтвердила мама, – на острове нет ни одного магазина и поэтому дяде Кларку больше негде взять новые тапочки. Ты непременно должен разыскать дядюшку и вручить ему подарок. Иначе быть беде.

– Иначе быть беде, – повторил папа зловещим тоном.

– Ладно, – сказал я, – давайте сюда ваши тапочки. Безделье – оно того стоит.

Надо упомянуть, что мой дядя Кларк – чрезвычайно загадочная и почти легендарная личность. Настолько легендарная, что его имя известно всем и каждому. Настолько загадочная, что о нём никто ничего не знает. Известно лишь, что он живёт на острове Кура-Кура. Или, возможно, на каком-то другом из двух тысяч трёхсот сорока двух островов, входящих в архипелаг Кура-Кура. Ещё все твердят, что он славный малый, но уж больно чудной. Когда-то он застрял на необитаемом острове. После этого, собственно, он и стал чудным. Так говорят.

Если честно, я узнал о существовании моего дяди только весной, и с тех пор страстно желал его увидеть. Он объявился в нашей жизни внезапно. Когда родители получили от него первое письмо, на их лицах вдруг выступила небывалая задумчивость. Словно они решали задачу по квантовой механике с миллионом переменных. В письме говорилось о красотах Индийского океана и о каких-то ничевошках. В конце письма дядя радушно приглашал нас в гости, на остров Кура-Кура. Родители тогда дочитали письмо, сняли очки и принялись на все лады изображать вышеупомянутую задумчивость. Лбы их морщились, топорщились, распрямлялись, покрывались потом, бледнели и краснели. В конце концов, родители выдворили меня из комнаты. Когда я спросил из-за двери, собирать ли уже чемоданы, в ответ я услышал лишь неразборчивое папино похмыкивание. Я уже почти не надеялся, что когда-нибудь попаду на остров, а теперь…

Я ужасно обрадовался такому повороту дела. Ведь случилось невероятное – я отправлюсь на тропический остров! (как я вскоре выяснил, это было лишь первое невероятное событие из длинной череды гораздо более невероятных, и иногда просто невозможных событий).

Я познакомлюсь со своим легендарным дядей, которого никогда не видел!

И я смогу бездельничать по-настоящему. Но рисунок, пожалуй, стоит закончить. Нельзя существу из альбома оставаться всего с пятью ногами. Это неправильно.

Я сказал:

– Дорогие мама и папа, я чудовищно вам благодарен. Только не зовите меня непоседой, как в былые времена. Это как-то несолидно. Отныне я принадлежу к племени островных бездельников.

Потом я горячо их обнял в порыве всё той же благодарности, и они тоже обняли меня, и слёзы текли по их щекам, и я просил их не волноваться, и говорил, что всё будет хорошо, но они дрожали от нахлынувших чувств, и горячие слёзы всё равно капали из глаз.

Только потом я узнал, что они чуть не лопались от смеха и пытались скрыть это, притворяясь, что плачут. Но в тот момент я всё принял за чистую монету.

Итак, решено. Я стал на путь бездельника, и обратной дороги у меня, наверное, нет.

Начались беспорядочные сборы и стихийное упаковывание чемодана с бездушной пластиковой крышкой. В нашей семье абсолютно всё и абсолютно всегда делается стихийно и беспорядочно, но в итоге получается очень неплохо. Первым делом мы погрузили в чемодан моё личное растение вместе с горшком. Это было небольшое деревце бонсай с крошечными листьями. Потом общими усилиями было решено, что не надо запихивать его на самое дно чемодана, потому что это может повредить нежную крону. Пришлось привязать дерево снаружи. Бездушный пластиковый чемодан стал выглядеть… ээм, не так бездушно и пластиково.

Мало-помалу чемодан наполнялся вещами, которые пригодились бы мне для комфортного ничегонеделанья и, возможно, для обмена с местными жителями на разные местные диковины. Там едва хватило места для одежды и зубной щётки. Я долго раздумывал, стоит ли бездельнику вести торговлю с аборигенами, или ему должно быть лень, но так и не пришёл к окончательному выводу. Поэтому я взял всё.

В самую последнюю очередь, когда места в чемодане не хватило бы даже для того, чтобы запихнуть туда булавку, папа вспомнил о шкатулке с тапочками. Она невозмутимо стояла на подоконнике, освещённая ярким летним солнцем. На ней сидела муха, потирающая лапки.

Каким-то неописуемым образом мы вколотили шкатулку в чемодан. Думаю, тут не обошлось без квантовой механики.

Вот теперь – точно всё.

*******

Спустя пару дней томительного ожидания, я сидел в самолёте и пил лимонад. Родители махали мне платочками, корчили рожи, и вообще проявляли какую-то подозрительную активность. Перед посадкой отец схватил меня за плечи и сказал:

– Сын, пора тебе узнать, где раки зимуют. Нет, в прямом смысле. Понимаешь, в самом прямом! Дело тут не в раках, нет. Раки – это всего лишь метафора. Понимаешь, о чём я?

– Пап, перестань меня трясти, у меня бейсболка на лицо съехала.

– Ты понимаешь, что я хочу тебе сказать?

– Нет.

– Хорошо. Это неважно. Потому что… Ну, чего ты ждёшь?

– Жду, когда ты скажешь, почему это неважно.

– Папа просто волнуется, – сказала мама, хватая меня за чемодан, – но волноваться не о чем, правда?

Она посмотрела на папу.

– Да, – выдавил он. – Совершенно не о чем.

– Вы какие-то странные сегодня, – сказал я.

– Ничего подобного, – вставил папа. – Ты собираешься залезать в этот самолёт или пойдёшь пешком?

– Дядя Кларк живёт на острове Кура-Кура, – сказала мама. – Точного адреса у меня нет, потому что дядя Кларк не признаёт адресов. Но ты поспрашивай местных, они все его знают. Найди его и вручи ему тапочки. Это ужасно важно. Мы доверяем тебе великую миссию.

– Ты теперь вроде как агент иностранной разведки, – пошутил папа, дёргая себя за волосы.

Мама ткнула его локтем в бок и даже не улыбнулась.

– Пожалуйста, – попросила она.

– Вручить тапочки дяде Кларку – это моё самое сильное желание, – так я ей ответил, – но, сперва побездельничаю как следует.

Родители опять затряслись от переполнявших их чувств, и слёзы выступили на их глазах.

– У тебя вряд ли найдётся минутка для отдыха, – всхлипнула мама, – ведь тебе надо разыскать… дядюшку.

– Как всё это трогательно! – завывал папа.

– Как всё это странно, – думал я.

Они рыдали так, что я думал, с ними сделается припадок. Только потом я узнал… Ну, я вам уже говорил.

*******

В самолёте мне улыбалась красивая стюардесса с каштановыми волосами. Я улыбался ей в ответ. По-моему, стюардесса улыбалась гораздо дольше, чем позволяли нормы приличия. Я тоже продолжал улыбаться, чтобы не ударить в грязь лицом. Уголки губ у меня задрожали, а лицо перекосила судорога.

Улыбка стюардессы стала ещё более дружелюбной и широкой. Потом она зачем-то скосила глаза на переносице, и улыбка её переросла в масштабный заразительный зевок. Я зевнул ей в ответ, и остался крайне недоволен собой. Стюардесса отправилась за напитками, то и дело спотыкаясь на каблуках.

Из иллюминатора я увидел, как мой отец выделывает некий замысловатый танец, а мать ходит вокруг со шляпой, в которую люди бросают деньги. У меня хорошая семья. Наверное.

Загудели двигатели. Самолёт вырулил на взлётную полосу и стал набирать скорость.