Читать книгу Бетонная комната - Иван Заико - Страница 4

На тот момент мне было восемнадцать, я учился в колледже на юрфаке и по-прежнему жил с родителями. Колледж мой представлял из себя довольно приличное учебное заведение, по сравнению с другими колледжами и техникума города… За исключением того, что я выкуривал по пачке сигарет в день и выпивал каждые два дня, со мной всё было в порядке. Но в один прекрасный момент произошло то страшное, что навсегда изменило мою жизнь…

Одним майским вечером звонит Глеб и говорит:

– Вов, я плюшку намутил.

– Где достал? – спросил я

– Да ее не сложно достать. Плюхи же легальные. Раскуримся сегодня вечером

– Слушай, а это вызывает зависимость?

– Нет. Нормальная тема. Я тебе говорю.

– Я даже не знаю. Я хочу, но… что-то сомневаюсь…

– Как хочешь. Я ее сам выкурю.

– Нет! Я сейчас подойду. Где встретимся?

– Подходи за художественную школу.

– Сейчас буду. Двадцать минут.

– Давай. – Сказал Глеб и положил трубку.

Я мигом залез в шкаф и вытащил оттуда штаны и толстовку. Стоило мне одеться, как в мою комнату вошла мама и грозно посмотрела на меня.

– Куда это ты собрался? Ты забыл, что ты наказан за то, что учудил на прошлых выходных?!

– Да ладно тебе, мам! Подумаешь, выпил с одноклассниками, в честь дня рождения одного из них. Сколько мне ещё отбывать наказание?

– Сколько надо, столько и будешь!

Вдруг, в комнату вошёл отец и вмешался в разговор:

– Да хватит тебе парня терроризировать. Пусть погуляет.

– Папа прав, – добавил я.

– Нет! – сказала мама.– Пусть дома сидит. Он наказан.

– Но мам…

– Никаких «но»! Сиди и уроки учи. Или ты забыл, что у тебя с учёбой проблемы?

– Не забыл.

– Ну, вот и всё. Разговор окончен. – сказала мама и, взяв папу за руку, вышла вместе с ним из комнаты.

Не было смысла умолять маму отпустить меня. Я решил выждать подходящего момента и свалить через окно. Мы жили на втором этаже, поэтому с этим никаких проблем не возникло. Я дико волновался, поэтому по дороге выкуривал одну сигарету за другой. Всё-таки раньше я ничего серьёзнее коктейлей в бутылках не пробовал. Наконец, я подошел к назначенному месту, чтобы лишиться наркотической невинности – за здание художественной школы. Она представляла собой небольшое красное здание, с большим ржавым флюгером на крыше, который скрипел при каждом дуновении ветра. Там тусовались все малолетние торчки и выпивохи, ведь это место было скрыто от посторонних глаз. На заднем дворе повсюду валялись прожженные бутылки, пипетки, металлические трубки, шприцы и прочие торчковские инструменты.

Я думал, что Глеб давно ждёт меня и сейчас начнёт возмущаться, но на месте его не было. На телефонные звонки он тоже не отвечал и я уже начал волноваться. Пришлось прождать Глеба около получаса. Солнце зашло, пошёл дождь и телефон начал разрываться от звонков родителей. Трубку я, естественно, не брал. Холодные капли дождя врезались в мое лицо, и я успел изрядно замёрзнуть. Как только я начал думать, что Глеб решил меня кинуть, как услышал позади себя шорох листьев и звук приближающихся шагов. Говнюк все-таки удосужился прийти.

– Ты чего так долго?! – волнительно вскрикнул я.– Принес? Как все прошло?

– Да не ссы ты. Нормально все. Есть прибор?

– Эмм… Прибор?

– Да, через что мы курить то будем?

– Я даже как-то не подумал… Ты мог побыстрее? Я насквозь промок, пока тебя ждал!

– Я был занят.

– Занят он был. Мог бы хотя бы трубку взять.

– С плюшкой возникли проблемы! Я тут стараюсь, ищу нам кайф, а ты ещё и возмущаешься. Сейчас вообще домой пойду и сам всё скурю.

– Ладно, извини. Прибора нет. Да и откуда он у меня будет? Я даже не знаю, что это такое

– Ладно. Сейчас найдем

Глеб отошел в сторону и начал искать в куче окружающего нас мусора подходящую бутылку. Отыскав подходящую емкость, он вытащил из внутреннего кармана куртки сигарету и красный кусочек «пластилина». Курили по очереди. Я затягивался первым. Дым был слишком жгучим, и я попытался его выплюнуть сразу же, как только сделал затяжку. Глеб заткнул мой рот ладонью и велел терпеть. Из глаз потекли слезы. Я думал, что вот-вот выблюю легкие, однако десять секунд я все же вытерпел.

Через пару секунд голова начала кружиться, а рот растянулся в кривой улыбке. Мы хохотали несколько часов напролёт. Смешным казалось абсолютно все, от сигаретного дыма, до листика, сорвавшегося с ветки. Дождь усиливался и дул холодный ветер, но мы не замечали, ни того, ни другого. Дым как следует, нас прогрел. Это состояние казалось абсолютным счастьем и не существовало ничего, кроме меня, моего приятеля и бутылки с дыркой. Все было круто, до тех пор, пока этот Глеб не потерял сознание. Он просто рухнул на землю и заснул. Первым делом я взял из кармана его куртки плюшку и положил к себе под замок. С Глебом нужно было что-то делать, но в мою голову не пришло ничего лучше, кроме как оттащить его к стене и ждать, пока он не очнется. Вдалеке я увидел силуэт, который медленно приближался. В нормальном состоянии я бы насторожился, но, будучи обкуренным, я просто улыбался и терпеливо ждал. Это была девушка. Брюнетка. Около двадцати лет на вид. С большой, как бампер внедорожника, подтянутой задницей и огромными карими глазами. В моем вкусе. На ней был серый, насквозь промокший спортивный костюм, через который просвечивалось черное кружевное белье. Девушка подошла ко мне вплотную и скрестила руки, невольно приподнимая свою грудь. Видели бы вы меня в тот момент. Я разглядывал её грудь и бёдра и даже не пытался это скрыть.

– А где Глеб? – спросила она

– Вон он спит, возле стены. А… ты его знаешь?

– Ты чего его так оставил? Он же сейчас замерзнет, придурок!

– Да успокойся. Ничего с нм не случится.

– Ты дебил, парень!

– Повежливее, курица. Ты кто вообще такая?

– Подруга Глеба. Ещё раз назовёшь меня курицей, и я тебя ударю!

– Куда я его дену? У тебя есть предложения?

– Давай оттащим его ко мне домой. Помоги мне.

Мы подхватили Глеба под руки и поволокли его. К счастью, Глеб был довольно худым и, соответственно, лёгким парнем, и нести его был не слишком тяжело.

– Откуда ты узнала, где мы с Глебом? – спросил я

– А разве не понятно? Он сказал. И целый час уговаривал меня придти, прежде чем пошёл к тебе.

«Так вот, значит, чем он был занят» – подумал я

Всю дорогу я продолжал разглядывать её грудь и ноги. Она это заметила, но ничего не сказала и, судя по тому, как приподнимался уголок её рта, ей это даже нравилось. С горем пополам мы добрались до ее квартиры и, уложив Глеба спать, пошли на кухню. В первую очередь, я обратил внимание на холодильник. Не спросив разрешения у хозяйки, я накинулся на него, как пес на кусок говядины. «Ты совсем охренел?!» – завопила хозяйка. Я ничего ей не ответил и продолжал поедать содержимое холодильника. Закончив, есть, я уселся в кресло.

– Извини, я очень сильно проголодался…

– Ты всё равно уже поел, так что, ругать тебя смысла нет.

Меня начало отпускать. От абсолютного счастья не осталось ничего. Остались лишь горький осадок и депрессия. Существовало два варианта дальнейших действий: либо лечь спать, либо поправиться очередной дозой и продолжать веселье. Спать мне не хотелось, да и к тому же рядом сидела девушка, которую я хотел затащить в постель, поэтому я выбрал второй вариант.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Настя.

– Ты давно знаешь Глеба?

– Мы с ним давно знакомы… Вообще мы часто видимся. Скидываемся по триста рублей и покупаем что-нибудь весёленькое.

– Значит сегодня, Глеб курил не первый раз?

– Конечно, нет.

– Значит балуешься?

– Ну да. Есть немного, – сказала она и захихикала, – у тебя осталось что-нибудь?

– Да.

– Тогда давай раскуримся.

– Подожди. Я дам тебе курнуть при одном условии.

– Каком?

– Я дам тебе курнуть, если мы с тобой переспим…

– Я тебе что, шлюха какая-то?! Тебе вообще, сколько лет, мальчик?

– Восемнадцать. Уже можно, хе-хе. К тому же возраст – очень относительное понятие. Да и почему же шлюха? – ухмыльнулся я – Нет. Я считаю, что это совершенно нормально. Посмотри на это с другой стороны. Во-первых, мы переспим. Нам обоим приятно. Во-вторых, раскуримся. Нам вдвойне будет приятно. Ну, что скажешь?

– Нет, все-таки ты считаешь меня шлюхой!

– Что за бред ты несешь? Я же не предлагаю тебе деньги за интимные услуги. Верно? Я лишь предложил тебе вариант действий. И прежде чем ты что-то скажешь, я готов пообещать, что никому ничего не расскажу.

Она влепила мне пощечину, как только я закончил говорить. Ударила, как следует. Щека сразу начала полыхать. Настя строила из себя образец нравственности, но я то знал, что она из тех, кто отдаётся за бутылку дешевого шампанского

– Хорошо, – отрезал я.– В таком случае ты останешься ни с чем. Если хочешь, то можешь посмотреть, как я буду курить.

Настя начала нервничать и кусать ногти, пока я готовил прибор. Она встала со стула и ходила взад-вперёд по квартире. Стало ясно, что она наркоманка. Только зависимый человек может вести себя подобным образом. Так она бегала около десяти минут, и, в конце концов, подошла ко мне и уткнула глаза в пол. «Ладно, давай. Только по-быстрому», – сказала она шёпотом и мигом выскользнула из своей мокрой одежды. Я велел ей расстегнуть мою ширинку и приступить, к делу. Настя встала передо мной на колени и начала снимать с меня джинсы. Она вытащила мой напряженный член из трусов и впилась в него своими пухлыми губами. Она делала это так, как будто хотела поскорее всё закончить. Поначалу процесс ей не нравился, но затем она вошла во вкус и начала сама получать удовольствие.

Я кончил и вручил Насте ее приз. Она с жадностью выхватила бутылку из моих рук и трясущимися руками подожгла плюшку, затянулась и закатила глаза от удовольствия.

Мы хохотали до трех часов ночи и болтали так, словно знаем друг друга не один год. Когда внутренности начали болеть от смеха, мы завалились на кровать ее родителей. Настя отключилась сразу же, а вот я не мог уснуть. Депрессия, вызванная продолжительным курением этой дряни, многократно усилилась, по сравнению с первым отходняком. Мне хотелось взять Настю целиком. Я медленно стянул с неё трусики и попытался войти внутрь. Естественно, она это сразу же почувствовала.

– Вов, я хочу спать. Давай уже не будем, – прошептала она уставшим голосом.

– О чем ты говоришь? Как можно спать в такую ночь? Я уже почти вошел в тебя.

– Перестань. Я серьезно.

– Малыш, чувствуешь его? Чувствуешь, как я в тебя вхожу?

– Прекрати. А то…

– А то что? Тебе же нравится. Просто расслабься и получай удовольствие. Тебе даже не надо напрягаться.

Она капитулировала. Ничего не смогла поделать с моим напором. Мы двигались в такт до семи утра, пока мои силы не иссякли и, я погрузился в продолжительный сон. Хотелось навсегда остаться в этой постели, рядом с теплой и ласковой Настей.

Вдруг меня и Настю разбудил чей-то пронзительный вопль. Мы мигом подхватились и увидели перед собой женщину бальзаковского возраста и неприятной наружности.

– Доченька, ты… что… Что это? Опять? – пыталась произнести женщина через слезы.

– Мама, ты все не так поняла! – кричала Настя, махая руками.

Я решил вмешаться в диалог.

– Женщина, спокойно! – говорил я.– Мы с вашей дочерью уже давно встречаемся. У меня самые благородные намерения!

Когда я это говорил, то почему-то забыл, что на мне полностью отсутствует одежда. Я стоял между Настей и её матерью абсолютно голый. Мамашины глаза наливались кровью. Ее сизые волосы топорщились от гнева, а морщинистые ладони сжимались в кулаки, издавая неприятный хруст. Казалось, она готова была разорвать меня в клочья. Вдруг, проснулся Глеб. По его развязности и расслабленности становилось понятно, что он осознавал, где находится. «Доброе утро, педики!» – кричал грязный и мокрый Глеб, выходя из соседней комнаты. Внимание мамаши сконцентрировалось на нем. Пока Глеб отвлекал её, я понемногу одевался и уже собирался сваливать, но не тут-то было. Злобная старушенция схватила вазу, которая стояла на подоконнике и зашвырнула ее в меня с криком: «Ты, гандон!»

Я чудом увернулся. Она вложила в бросок всю свою ярость. Я решил немного поиграть с ней, забавы ради. Возле кровати валялось нижнее белье Насти. Я поднял лифчик и трусики с пола и начал трясти ими перед лицом старушки, приговаривая: « Оцените трофей. Он достался мне от вашей дочки!» После этого, Старуха вцепилась в моё горло и прижала меня к стене. Несмотря на свой преклонный возраст, она обладала бульдожьей хваткой. Между тем, Настя рыдала, сидя в постели, а Глеб хохотал до тех пор, пока не начал кашлять. Оттолкнуть её от себя не составило труда. Она шлепнулась на пол и сразу же угомонилась. Пока эта несчастная женщина приходила в себя, Глеб подошел ко мне и прошептал на ухо: «Отвлеки её. Хочу побыть с Настей». Я кивнул, и Глеб кивнул в ответ.

– Так, – сказал я старушке, помогая ей подняться, – Давайте лучше всё обсудим

– Пошел вон из моего дома, молокосос, – сухо ответила она.

– Я не уйду отсюда, пока мы с вами не поговорим. И ничего вы не сделаете.

– Я полицию сейчас вызову! Убирайся из моего дома, сукин сын!

– Вы можете вызвать её в любой момент, но в этом случае, вы никогда не узнаете очень важную вещь! Пойдемте на кухню.

Через минуту мы с ней сидели на кухне за столом. Она пронизывала меня своим ведьмовским взглядом, а я мялся и нервничал, как маленькая девочка. Её морщинистые руки лежали на столе и находились в боевой готовности, судя по тому, как она растопырила пальцы и слегка впилась ногтями в стол.

– Итак, мы с Настей встречаемся. У нас все серьезно. Это я и хотел сказать… В чём проблема?

– В том, что я прихожу домой после ночной смены и вижу, как какой-то урод, -отрезала она, тыкая в меня пальцем, – трахает мою дочь, а потом машет ее нижним бельем перед моим носом!

– Да, я конечно погорячился. Но вы первая швырнули и в меня вазу. Вот я и… Так отреагировал…

– Проблема не только в этом! Она ведет себя, как шлюха. Ты не первый, с кем я застаю ее в постели. Так происходит всякий раз, когда я не ночую дома. Прихожу утром, а она кувыркается, с кем-нибудь.

– Ну, я же не урод. Мы встречаемся и всё такое…

– Не понимаю, – говорила она, закрыв лицо рукой, – зачем тебе такая…

– Влюбился. Ну, вы понимаете.

Тут я увидел под столом старую добрую бутылку с дыркой. У меня остался небольшой кусочек плюшки и я предложил маме Насти раскуриться. Она выпучила глаза и напряглась, а потом сказала: « А, черт с ним, давай. Вспомню молодость», – ответила она на мое предложение. Через несколько минут, мы с ней общались, как мама с сыном, пили чай и приветливо улыбались друг другу.

Вдруг из другой комнаты послышался скрип. Старушка резко встала из-за стола и направилась туда, откуда доносились странные звуки, а я последовал за ней. Перед нами развернулась следующая картина: Глеб занимался сексом с Настей, заткнув ей рот. Тут я не мог сдержаться от смеха. «Съела, старая кошёлка?!» – кричал я. Глеб и Настя даже не обратили на нас внимания. Мамаша этой продажной девки уже не пыталась скандалить, не пыталась применить силу. Она просто развернулась и ушла на кухню и тихонько заплакала. Я не стал дожидаться, пока Глеб закончит и ушёл, не попрощавшись. По дороге я постоянно хватался за голову и чесал затылок. То, что произошло, казалось невероятным, ведь за один вечер я попробовал наркотики и лишился девственности.

Добраться до дома оказалось не так-то просто. Дурь и Настя выжали из меня все соки. Подъём по лестничной клетке казался восхождением на гору. Первым делом, я пошел на кухню. Вопреки моим надеждам, родители сидели там. Мама сверлила меня красными, от недосыпа, глазами, а отец читал газету и делал вид, будто ничего не произошло.

– Из-за тебя я всю ночь не спала! И где ты был?! Как ты мог сбежать из дома? Почему не брал трубку? – осыпала меня вопросами мама, размахивая руками.

Я ни капли не жалел о том, что так поступил. То, что случилось вчера вечером, казалось мне чем-то до того ярким и грандиозным, что мамины вопросы меня ни сколько не волновали. Но, к сожалению, не отвечать на них я не мог.

– Да успокойся. Я был у девочки. Все нормально.

– Нормально? – спросила мама, вставая со стула. – Тебе лет сколько?

– Да все хорошо, ничего же не случилось. К тому же, я уже совершеннолетний!

– До тех пор, пока мы с папой тебя обеспечиваем, ты не имеешь права себя так вести! Вчера ты убежал из дома! Уму непостижимо. Тебя всю ночь не было! Тебе не кажется, что ты в последнее время загулялся?

– Я вынужден был убежать из дома. Ты ведь меня не отпустила. Не убежать я не мог.

– Почему это?

– Я же сказал, что ночевал у девочки. До этого, я никогда у девочек не ночевал. Понимаешь, к чему я клоню?

Мама резко успокоилась, как будто кто-то вылил на неё ведро холодной воды. Отец же, немного оживился. Он оторвался от газеты, посмотрел на меня и одобрительно кивнул.

– Ладно, иди, спи. – сказал мама. – Но ты будешь наказан!

– Хорошо, – ответил я