Читать книгу Кто я? Священный поиск - Жан Кляйн - Страница 5

Вопрос «Кто я есть?» очень часто возникает в нашей жизни, но мы отворачиваемся от него. Многие моменты подталкивают нас к вопросам: «Что есть жизнь?» и «Кто есть я?». Возможно, мы с детства чувствовали смутную ностальгию по чему-то «большему», божественное влечение. Возможно, мы чувствуем, что истинная причина нашего рождения ускользает от нас, проходит мимо. Возможно, нам наскучили все способы, которыми мы пытались придать смысл своему существованию: накопление знаний, опыта и богатства, религиозные устремления, маниакальная занятость, наркотики и т. д. Возможно, мы столкнулись с кризисом и больше не чувствуем, что можем контролировать ситуацию. Возможно, мы просто боимся смерти. Все эти ситуации – возможности, которые не стоит упускать. Они исходят из самой жизни, взывающей к нам, поскольку жизнь знает, что, когда мы действительно видим её, мы не можем не восхищаться ей…

Почему мы отворачиваемся от призыва к исследованию? Почему мы избегаем открытия того, кто мы есть? В основном из-за присутствующего в глубине чувства, что честное исследование означает смерть чего-то, что мы пытаемся удержать, и это что-то – наше представление о самих себе, личность, эго и всё, что с ним связано. Однако мы также колеблемся, оттого что не знаем, как задать вопрос, ощущаем его присутствие, но не знаем, как к нему подступиться, чувствуем, что он слишком велик для нас, и трепещем перед ним. Удивительно, но все эти отговорки принадлежат нашей изначальной мудрости и возникают из самого ответа. Они доказывают, что мы уже знаем больше, чем думаем.

Таким образом, первый шаг самоисследования – это увидеть, какие мы трусы и как мы избегаем любой возможности настоящего исследования, как прячемся от этой жажды или чувства, что нам чего-то не хватает. Мы можем признавать их интеллектуально, но не приветствовать их по-настоящему. Как только мы признаем эту реакцию, мы почувствуем, как жизнь каждое мгновение подталкивает нас к исследованию. Вопрос всегда остаётся и лежит в основе всей нашей компенсаторной деятельности.

Приняв вызов жизни, мы должны понять, как задавать вопросы таким образом, чтобы их сила возымела действие и не разочаровала нас. Мы должны поверить, что вопрос приведёт нас к ответу. Наш вопрос должен стать значимым.

Чтобы прийти к эффективному самоисследованию, мы должны ясно понять, чем оно отличается от других видов исследования. Наши повседневные вопросы естественным образом подразумевают, что ответы на них будут что-то для нас значить, что они будут связаны с нашим опытом, с нашей памятью. Эти вопросы подразумевают точку отсчёта, «я», способное сравнивать и интерпретировать. Предположение о существовании ответа на уровне вопроса совершенно оправданно в системе отсчёта, где основными инструментами являются сравнение и память. На этом основана наша вербальная коммуникация. Однако, задавая вопрос «Кто я есть?», мы рассматриваем саму эту точку отсчёта, того, кто задаёт вопрос, и, очевидно, что предмет вопроса не может дать ответ. В этой области исследования память не играет роли – разве может что-то сравниться с «я» или Жизнью? Мы не можем сделать шаг в сторону от них. Мы и есть они. Итак, нам приходится остановиться, нам некуда идти дальше. Мы просто не знаем. Можно, подобно Канту, провести всю жизнь, порхая над границами концепции, но там, где для философа наступает конец исследования, для ищущего истину всё только начинается. Именно в этот момент мы переходим от духовного исследования, вдохновляемого предчувствием ответа, к тому, что можно назвать священным поиском, который сам является ответом.

Настоящий поиск начинается тогда, когда это незнание перестаёт быть враждебной концепцией и становится живым опытом. Это случается внезапно, когда остановка усилий ума действительно ощущается на всех уровнях, то есть когда на место простому когнитивному познанию приходит непосредственное восприятие. Когда состояние «я не знаю» принимается как факт, вся та энергия, которая до сих пор была направлена «вовне», на поиски ответа, или «внутрь», на поиски интерпретации, теперь освобождается от проекции и сохраняется. Иными словами, внимание перестаёт направляться на объективный аспект и возвращается к покою в своей естественной многомерности. Это проявляется как внезапная переориентация, смещение оси нашего существования, конец поиска ответов вне самого вопроса. Допущение полного исследования незнания позволяет исследующему войти в новое царство. Это новый образ жизни. Это состояние расширения на всех уровнях, открытости неизвестности, а значит, возможности всего.

Жизнь в открытости, в ненаправленной чуткости не подразумевает какой бы то ни было интроверсии или мистики. Инструменты существования, память и «я», возникают и исчезают по необходимости, однако присутствие, в котором они возникают и исчезают, сохраняется. Исчезновение точки отсчёта больше не означает бессознательность, пустоту или смерть. Есть континуум сознания, Жизнь, в которой возникают и исчезают все феномены. Лишь в ней есть абсолютная безопасность и удовлетворение. Отныне все остаточные формулировки и субъективность становятся лишь экономическими средствами, не питаемыми ничем, что выходило бы за пределы самого вопроса, до тех пор, пока остатки Живого вопроса не растворятся в Живом ответе.

На этих страницах собраны публичные выступления Жана Кляйна и личные разговоры с ним, имевшие место в Европе и США. Они были достаточно вольно сгруппированы с целью подчеркнуть и глубоко исследовать различные аспекты, однако принцип всегда остаётся одним и тем же. Принцип – это не идея, не синтез противоположностей и не монизм – всё это лишь концепции. Принцип – это не какое бы то ни было состояние, не мистическое чувство единства, экстаз или отрицание мира. Это вневременное несостояние, в котором возникают и растворяются все состояния. Это континуум активности и неактивности. Это сама Жизнь, наше естественное бытие. В этой книге такие слова, как «сознание», «красота», «целостность», «тишина», «окончательный субъект», «Бог», «глобальное осознавание», «медитация», «дом-основа», «фон», «неподвижность», «истина» и т. п., используются в различных контекстах как имена одного всеобъемлющего живого принципа. Увидев принцип, читатель не должен колебаться или оставаться пассивным – он должен постараться привнести его во все сферы своей жизни. Настоящее содержание таких слов – живое понимание. Настоящая поэзия возникает после прочтения.

Э. Э.