Читать книгу За неделю до каникул - Жанна Бочманова - Страница 5

Глава 4
Шутки кончились

Оглавление

Я трясла брата за плечи так, что голова у него моталась из стороны в сторону, как у куклы, и отчаянно звала по имени.

– Ма-ам! – наконец громко крикнула я и бросилась к двери.

Не знаю, что произошло, может, он слишком устал на тренировке. Бывает такое, я читала.

Не успела я открыть дверь, как сзади раздалось тихое шипение. Я резко обернулась. Даня по-прежнему полулежал в кресле, и тело его неровно содрогалось. Внутри все оборвалось. Неужели предсмертные судороги? Брат выгнулся дугой, ноги засучили по паркету, и он обмяк.

– Даня! – кинулась я к нему. – Не умирай!

– Доска, – прошептал он еле слышно, – доска, она… убила меня. Прощайте все…

По спине у меня побежали мурашки, я скосила глаза: доска валялась на полу. Как это могло произойти? Что случилось? Неужели?..

И тут этот… нехороший человек, мой «любимый» братец, открыл глаза и тихонько захихикал, а потом не выдержал и громко засмеялся. Короче, ржал как конь.

– Ах ты! Да ты просто… – У меня не было цензурных слов, чтобы описать возмущение.

– Видела бы ты свое лицо, – Даня сел прямо. – Давно так не смеялся.

Ладно, один-ноль в пользу братца. Ему удалось провести меня. И напугать. Поквитался со мной за детские розыгрыши. Когда он был поменьше, меня часто оставляли с ним вечером, если родители хотели сходить в кино или в гости. Вроде и разница у нас небольшая, всего три года, но почему-то в глазах родителей я была вполне взрослым, самостоятельным человеком, а Даня – сущим ребенком, который непременно откроет газ на кухне, вывалится из окна или отрежет палец ножом. Надо сказать, Данила этим отлично пользовался. Вместо того чтобы сидеть и тихо играть в свои игрушки, ходил за мной хвостиком и ныл: «Мне скучно, мне скучно». Вот я и рассказывала ему всякие страшилки про пиковую даму, черную руку и гроб на колесиках, а вдобавок выключала свет и пугала его из темноты, завывая по-волчьи. Даня потом долго еще боялся спать без света. И вот представился случай отомстить. Злопамятный вредина.

С трудом удержав себя, чтобы не треснуть шутника по башке, выгнала его вон. Взяла блокнот, ручку и принялась обдумывать завтрашний план. Доска лежала прямо передо мной. Какие все же странные на ней буквы: вроде все знакомо, но есть еще и некие непонятные знаки. Но, в принципе, чем страннее, тем лучше. Ох как же мне хотелось, чтобы завтра поскорее наступило!

Потом я посмотрела несколько роликов в Интернете. Вот же людям делать нечего, тратят время на какие-то спиритические сеансы. Хотя вдруг они тоже кого-то разыгрывают? Зрителей так точно. У одного ролика была куча просмотров. В нем тетенька вызывала дух какого-то Калиостро. И он ей правильно отвечал на все вопросы.

Пришлось поискать информацию про этого Калиостро. Ага, тоже слыл обманщиком. Ему все верили, хотя в тюрьму все же потом посадили. Мне стало как-то не по себе. Но я же не собираюсь никого обманывать. Нет. Я просто хочу напугать двух глупых мальчишек. А это не считается.

Я положила доску на стол, а сверху, прямо на рисунок глаза, пристроила ту самую каплеобразную пластинку, которую нашел в коробке Зорик. Знатоки спиритизма называли ее планшеткой. Теперь надо придумать, кого будем вызывать. Это обязательно должен быть кто-то, кого Медведи знают. Про Калиостро они, конечно, не в курсе. Не Пушкина же вызывать? Да какая разница, кого, надо просто потренироваться. Чтобы завтра все достоверно вышло. Я положила пальцы на планшетку и начала монотонно произносить:

– Дух Пушкина, явись. Дух Пушкина, явись…

Тут дверь приоткрылась, и в нее просунулась Данькина голова:

– Дай ручку.

Вот же братец! Вечно влезает в самый неподходящий момент. Пока я искала ручку, Даня с любопытством разглядывал доску:

– А она и правда может духов вызывать?

– Правда-правда. И духов, и подзатыльник может тебе дать. В моем лице. Иди, не мешай. На вот твою ручку.

Но Даня все не уходил, топтался на месте. Я уже хотела вытолкать его насильно.

– Знаешь, когда доску в руки брал, мне показалось, что она, ну как бы живая.

Не удержавшись, я хохотнула. Зря я братца в детстве страшилками пугала. Перестаралась.

– Угу, живая, ночью вылезет из нее чудище и ногу тебе отгрызет.

Даня побледнел:

– Не смешно.

– А твои глупые страхи очень даже смешны. Все, я занята, вали отсюда.

И тут Данькины глаза стали круглыми, он вытянул руку и завопил:

– Она движется!

Я обернулась и посмотрела туда, куда показывал брат. Ничего, конечно, не двигалось.

– Честно, эта штука двигалась по доске!

Действительно, планшетка сейчас лежала не там, где я ее положила, а находилась у края доски. Признаюсь, в эту минуту мне стало не по себе. Но потом я сообразила: пока я искала ручку, Даня тихонько передвинул ее и теперь изображал ужас.

– Иди пугай свою Лизку-капризку. Как раз в ее духе сказки.

Лиза – это партнерша брата по танцам. Не люблю ее. Маленькая и вредная. Вечно всем недовольна: то платье не такое сшили, то туфли неудобные. Всегда найдет причину, почему не смогли занять первое место. И главное: Лиза, если им не удается выиграть соревнования, рыдает так, словно у нее любимый хомячок помер. Настоящие истерики устраивает! А еще она жутко суеверная. Перед выходом на сцену через плечо плюет, какие-то еще ритуалы проводит. Просто мрак. Средневековье.

Недовольный братец ушел, а я продолжила продумывать завтрашний розыгрыш. В общем, все уже было решено, кроме одного, – какого духа вызывать? Это должен быть некто страшный. Сначала я хотела вызвать этого самого Калиостро, но, посмотрев на портрет в Интернете, хмыкнула. Человек как человек. Нет, такого Медведи не испугаются. Так ничего и не придумав, я легла спать. Не сразу, конечно.

Сначала залезла в Сеть, «ненадолго», ну и зависла. Там пока прочитаешь, кто что опубликовал за день, хоть спать не ложись. Наконец дошла до того места, где Марьяна в общем чате нашего класса рассказывала про сеанс спиритизма. Врала она вдохновенно. Вот тоже удивительно: говорит она мало и односложно, зато пишет не хуже Пушкина. Впрочем, она тот еще любитель в книжку уткнуться. Я-то больше по фильмам специалист. Обожаю всякие ужастики. Потому и не верю ни во что. Наверное.

Шея затекла от неудобного положения, я поправила подушку и услышала легкий шорох. Словно кто-то скребется. Мышь? Да откуда ей взяться на седьмом-то этаже? Доска лежала на столе, и… мне показалось, что планшетка находится не там, где я ее оставила. Я вытянула шею. Сейчас планшетка лежит на глазе. Но ведь я же помню, что в последний раз она была на краю. Или нет? Подумав, я все же встала и перенесла доску на подоконник, а планшетку оставила на столе. Вот. Пусть побудут вдалеке друг от друга.

Среди ночи меня разбудила жажда. Это потому, что я вечно грызу конфеты из своих бесконечных запасов. Пошлепала на кухню. Один глаз так и был закрыт, никак не хотел просыпаться. Толкнула дверь, пошарила рукой, выключатель не нашла, плюнула на него и шагнула в темноту.

Ноги коснулись сырого камня. Камня? Определенно это не ламинат, которым отделан пол на кухне. Я шагнула дальше, пошарила рукой вокруг и уперлась в шершавую каменную кладку. Такая же стена оказалась и с другой стороны. Сзади вдруг повеяло ветерком, словно там кто-то приближался ко мне на всех парах. Кожу на голове защекотало – это волосы встали дыбом. Я зажмурилась и рванула вперед. Шлепала босыми ногами и почему-то молчала. Не знаю, почему. Вроде это странно: идти на кухню и попасть в такую переделку.

Тьма с каждым шагом усиливалась. Это была неимоверная всепоглощающая тьма. Стены… стены двигались. С каждым шагом они приближались ко мне. Вскоре я стала задевать их плечами. Я подумала, что сейчас застряну, и хотела уже развернуться, но сзади почему-то тоже оказалась стена, и мне оставалось только двигаться все дальше и дальше.

Когда стены сузились настолько, что двигаться вперед можно было только боком, прямо над головой раздался голос:

– Выпусти меня! Выпусти!


За неделю до каникул

Подняться наверх