Читать книгу Белая ведьма саванны - Жанна Лебедева - Страница 2

Раннее утро.

Городской парк уже проснулся, но все еще тих. Ветер ласкает траву. Порхает как бабочка в воздухе лист бересклета, а посреди большой поляны танцует дева. Она движется то плавно, то угловато. Резкие выпады сменяются мягкими покачиваниями. Этот странный танец – танец богомола – чужд большинству жителей Ангелиополиса, он не моден и странен, но от него трудно оторвать взгляд. Движения завораживают, гипнотизируют, лишают воли и сил. Из сонного плена не вырваться, не скрыться от чар невесомого, чужого человечьему роду существа, представшего этим утром в образе хрупкой девушки в зеленой тунике…

Дотанцевав, Ольга устало опустилась на траву. Ученицы, четыре студентки, замужняя дама и заводская девчушка-подмастерье, охнув, плюхнулись рядом. Танец лишь со стороны казался простым. Статичные позы и плавные переходы здорово утомляли.

– Молодцы, спасибо за занятие, – Ольга доброжелательно улыбнулась и похлопала в ладоши.

– Спасибо, – хором ответили ученицы, взрываясь шквалом аплодисментов.

Это был обычный ритуал завершения урока. Все должны уйти довольными и счастливыми. Символическая месячная плата за посещение, одна медная планета, для учениц повышала значимость обретенных навыков, а для Ольги являлась важным пунктом работы над собой. Если хочешь в один прекрасный день покинуть дом и жить самостоятельно – учись зарабатывать. Не просто работать, делать свое дело, а еще и получать за это деньги, ведь любой труд должен быть оплачен. Плата Ольге долго претила, но постепенно она приучила себя брать те копейки, что девушки с удовольствием приносили ей за обучение.

Ольга поднялась, надела через голову длинную юбку и застегнула на талии, туго стянув широким поясом. Следом накинула жакет, стала шнуровать ботинки. Потные пальцы салили кофейного цвета бархат, оставляли пятна. Ольга торопилась. Нужно было успеть к завтраку, и пусть Маэйра просыпается поздно, главу лучше лишний раз не раздражать отлучками. Крис наверняка тоже уже освободилась – она спозаранок ушла к сапожнику чинить застежку на ботильоне.

Кристина ждала на углу Липового бульвара взволнованная и торжественная.

– Где тебя носит? Чего так долго? Поторопись, копуша.

– Что случилось?

– А, ты еще не знаешь? В дом Мантидай приедет гонец.

– Какой еще гонец? – удивилась Ольга. – О чем ты вообще? С чего взяла?

– Слышала разговор Галы и Грэйс. Они говорили, что Маэйра еще засветло уехала на аэровокзал встречать его.

– На аэровокзал? – в Ольгином голосе появились нотки любопытства. – Наверное, он прибыл издалека, раз летел на цеппелине?

– Да. Очень издалека! – восторженно взмахнула руками Крис, чуть не задев проходящую мимо цветочницу с корзинкой. – Он преодолел пролив Вечной Ночи.

– Он из Саванны? – додумалась Ольга.

Саванна.

Так назывался соседний материк, отделенный от великой Гандвании тысячекилометровым водным пространством. Море тьмы расстилалось меж двух берегов непроглядным черным зеркалом. Говорили, будто у него вовсе нет дна. Ночное небо застыло в глубинах – даже под солнечной дневной лазурью воды пролива Вечной Ночи густо чернели и мерцали звездными бликами…

– Да.

– Кто он, этот гонец? Оборотень? – Ольга не сомневалась, что гонец оборотень, ведь Мантидай вели дела лишь со своими сородичами, считая людей созданиями второго сорта. – Какой именно?

– Сама толком не знаю, – пожала плечами собеседница.

– Лишь бы не леопард. – Ольга поежилась, вспоминая события минувшего бала и разъяренного хищника в дверном проеме.

Они с Крис жаловались на него Маэйре – безуспешно. Глава не поверила в рассказ о загадочном звере, отругала девушек за вранье и велела больше не поднимать подобных тем. Кристина пыталась возмущаться, но получила лишь очередной выговор…

– С ума сошла? Кончено не леопард! Слышать о них не хочу…

Ольга поняла, что задела подругу за живое и быстро закрыла тему.

– Ладно, пойдем уже и узнаем, кто он и зачем приехал.

***

Гонец явился в дом Мантидай в сопровождении Маэйры и Грэйс. Он прошел в приемный зал и вежливо поклонился присутствующим.

Ольга и Крис сидели в бархатных креслах, гадая, кого именно принес им цеппелин из далекой Саванны.

– О-о-оборотень, – с умным видом протянула Кристина.

– Дураку ясно, что оборотень, – скептически фыркнула Ольга, – вот какой именно оборотень – так и остается вопросом.

– Собака вроде. Или волк. В Саванне ведь водятся волки?

– Нет, не водятся.

Пока Ольга и Кристина шепотом обсуждали «вид» гостя, тот успел представиться всем членам семьи Мантидай, кроме них двоих. Гонец подходил по очереди к каждой даме, тихо называл свое имя, аккуратно пожимал руку (если подавали) и под гнетом пытливых, изучающих взглядов переходил к следующей.

– Волк он. Ну не лев же, – вынесла неудовлетворительный вердикт Кристина.

В своей людской ипостаси оборотни часто скрывали звериную суть так хорошо, что определить ее невооруженным взглядом было практически невозможно. Гадать приходилось по косвенным признакам – глазам, клыкам, заостренным кончикам ушей или имитирующей животный окрас пятнистой пигментации (такая обычно встречалась у кошачьих). В этом плане у Мантидай имелось важное преимущество перед остальными оборотнями – в человечьей ипостаси они подобных отметок не носили. А волки, напротив, так и не научились скрывать свои внушительные клыки. «Загляну ему в рот, и все станет ясно», – решила Ольга.

В этот момент гонец подошел к ней знакомиться. Наконец-то выпал шанс разглядеть его вблизи: добродушное лицо, теплые карие глаза и улыбка до ушей. Ничего общего с сыновьями Гвидо.

Нет, он стопроцентно не волк! В нем не нашлось бы и капли привычной волчьей спеси. Одни только светлые волосы, убранные назад дурацким ободком-пружинкой чего стоят. Эти ободки вошли в моду совсем недавно, и носили их в основном юноши-студенты да поэты-декаденты. И конечно, ни один брутальный волк не надел бы на себя подобную штуковину! Ошейник бы скорее нацепил, но не этот нелепый ободок… Хотя, гостю он подходил. Красиво открывал широкий лоб, отчего глаза парня казались больше и ярче, чем есть на самом деле.

И вроде все в нем было как-то не так, как надо… как-то нелепо и непривычно…

Ощущений своих Ольга не могла объяснить. Странный гонец, как магнит, притягивал взгляд светом, которого обнаружилось в нем слишком много для любого среднестатистического оборотня. Вообще для оборотня. Оборотни ведь создания темные, и свет им чужд. Бывают исключения – нейтралы, как Мантидай, или те, в ком есть его совсем небольшая капелька, но это…

Парень взглянул на Ольгу, приветливо улыбнулся и вынудил зажмуриться. Будто омыл световой волной, по глазам резануло почти до слез.

– Привет, я Гэривэлл, – раздалось из этого сияния.

– А я Ольга, – тихо сказала Ольга, заворожено глядя перед собой.

«Тысяча солнц! Он ярче тысячи солнц и такой же горячий!» – подумала, пожимая жесткую ладонь с сухими подушками у оснований пальцев (признак того, что оборотень долго бежал в зверином облике). Казалось, рука гостя была вынута из печи.

Значит, Гэривэлл.

– Пройдемте в столовую, – остро и певуче прорезал тишину голос Маэйры.

Ольга мгновенно вывалилась из светлого очарования и почти сразу пришла в себя. Парень снова стал парнем, а не пресветлым созданием из забытых легенд.

«Интересно, я одна свет заметила?» – думала Ольга, блуждая взглядом по широкой спине нового знакомого, затянутой в золотисто-белый узорный камзол. Он был сшит по юго-восточной моде: воротник стойка под горло, косой запах, соединенный лесенкой из петель на парных пуговицах. Этот белый камзол очень шел загорелому Гэривэллу. Гонец был статен, высок и невероятно, даже скорее непропорционально широк в груди. В ногах он был несколько коротковат, но это его внешности не портило, напротив, добавляло фигуре особой прочности, устойчивости и мощи…

После знакомства Мантидай и их гость покинули приемный зал, чтобы вместе отобедать в столовой.

За столом Ольга продолжила рассматривать удивительного гонца. Он, кажется, немного прибрал свой свет и не лучился им больше так ослепительно, но странности от этого не убавилось…

Гэривэлл сидел напротив Ольги – отличная позиция, чтобы заглянуть ему в рот и окончательно отмести «волчью» гипотезу.

Девушка быстро убедилась, что клыки у парня почти не выражены. У волков даже в человечьем облике торчат по-вампирьи, а у этого – нет. Вот задние зубы (сгорая от любопытства, Ольга успела разглядеть даже их) – здоровенные и острые, похожие на маленькие горы. Такими зубами берцовую кость раздробить можно, не меняя людской ипостаси.

И гость дробил…

Слава богу, кость была индюшачьей – лежала на тарелке вместе с сопутствующим ей сочным шматом мяса. Гэривэлл отгрызал от ножки куски, прямо с этой самой костью, даже не напрягаясь. Будто мягкий хлеб ел…

Ольгиному любопытству не было предела. «Да кто же он такой? – мучилась она раздумьями. – Что за зверь? Уже стопроцентно ясно – не волк и не пес. На кота (под котами тут следовало понимать льва, пуму или леопарда) тоже не похож. Кто тогда? Росомаха? Медведь?»

Она снова и снова оглядывала непонятного оборотня с ног до головы, стараясь не попасться за этим неприличным занятием Маэйре. Гэривэлл периодически взгляды замечал и, похоже, смущался.

Завесу тайны приоткрыла хозяйка дома Мантидай.

– Значит, вас прислала глава гиен?

– Да, госпожа, моэдэ Адеола прислала меня сюда, – с готовностью ответил Гэривэлл. – Наш клан хочет заключить с вами союз. Вы ведь помните о старом договоре?

– Помню, – отрезала Маэйра и задумчиво протянула, привычно переплетая костлявые пальцы и устанавливая на них острый подбородок. – В наше время почти не осталось праведников, верных заветам Великой Матери. Нам нужно держаться вместе, хоть мы и живем на разных материках.

– Тем более, когда так поступают наши враги.

– Кто именно? – лицо главы Мантидай насторожено вытянулось.

– Львы, леопарды и волки. Наши шпионы выяснили, что они создали альянс.

– Волки… Мало ли волков…

Да, действительно волков много – это Ольга знала, – и не все они заклятые враги Мантидай. Но суть проблемы в том, что агрессивная и многочисленная стая Гвидо Люпуса откинула большую часть своих мирных сородичей так далеко, что никаких известий об их существовании в Ангелиополис не доходило.

– Это ваши волки. Стая из Ангелиополиса.

– Да уж, прискорбно, – ворчливо пробормотала Маэйра. – Стая Гвидо одна из самых больших и сильных, но переживать не стоит, мы сможем сдержать ее здесь. У нас все под контролем.

Ольга подивилась, с какой искренней уверенностью Маэйра произнесла подобную ложь. О, если бы все действительно было так хорошо, как она уверяет, разве пришлось бы ей, Ольге, участвовать в этой гадкой авантюре со срочным производством наследницы? К чему была бы такая спешка?

– Вам повезло. А у нас не все так гладко, – продолжил беседу Гэривэлл. – С разгулом львов мы еще справлялись, но теперь, когда к ним присоединились волки Гвидо и «коты» Альфреда, все стало хуже. Знаю, и у вас в Ангелиополисе теперь неспокойно.

– Разве?

– Сюда откомандировались двое леопардов…

– Просто слухи.

– Но госпожа Маэйра! – не удержалась от реплики Кристина. – Ведь мы с Ольгой говорили вам…

– Досадные слухи! – рыкнула сквозь зубы глава дома и зыркнула на Крис так, что той захотелось немедленно спрятаться под стол. – У нас все тихо.

– Это хорошо, если действительно тихо, – простодушно согласился Гэривэлл и тут же добавил громко и пылко. – Так помогите нам. Пришлите своего мага на подмогу. Моэдэ Адеола помнит про договор взаимопомощи, заключенный между вами и ее матерью.

– Меня! Отправьте меня, – опять позабыв об осторожности, выкрикнула Кристина, и вновь потупилась под разрушительным взглядом главы.

– Договор договором, но мне нужно подумать. Такие вещи нужно обдумывать хорошо, – сдержано ответила Маэйра и обратилась к Ольге. – Мне надо отлучиться для короткого семейного совета по важному вопросу, ты же пока развлеки гостя разговором. А ты, – прикрикнула на Кристину, – организуй слуг, чтобы как следует подготовили комнату.

Ольга и Гэривэлл остались за столом вдвоем.

Легко сказать – «развлеки» Подумав с четверть минуты, Ольга поинтересовалась.

– Мы можем разговаривать на «ты»?

– Конечно. Какие проблемы?

– Тогда расскажи, что значит «моэдэ»?

– Дословно «мать» на языке Саванны, – дружелюбно ответил гость и тут же пояснил. – Моэдэ – это звание, статус главы клана. Вот у вас моэдэ – Маэйра, у нас – Адеола.

– Ясно, – кивнула Ольга и осторожно улыбнулась.

Гэривэлл тут же ответил собственной улыбкой. Показал зубы – оба ряда, и снова засиял, окатив девушку волной света. «Удивительный парень, – думала Ольга, украдкой поглядывая на гостя, – будто магнитом притягивает к себе».

– Ты будущая моэдэ? – встречный вопрос оторвал Ольгу от размышлений.

– Нет, – смутилась она. – С чего ты взял?

– Ты сильная, это видно.

– Ты тоже. У тебя… свет?

– Тебе показалось, – веселый ответ и новая улыбка. – Просто я из Саванны, а там солнце такое яркое и жаркое, что всем телом его впитываешь. Вот поедешь со мной, станешь такой же яркой. Будешь светить, как солнышко – твою магию напитают его лучи.

– Я бы хотела. – Ольга прикрыла глаза и вдохновенно сложила руки на груди. – Расскажи мне про Саванну.

– О, Саванна прекрасна! Там акации и баобабы, равнина до горизонта и синяя гора Кубва-Млима, что уходит в облака. Там солнце по утрам взлетает ввысь, огромное и красное, отороченное гривой пламенных языков. Там лошади не такие, как у вас в Гандвании…

– А какие же?

– Полосатые, и зовутся зебрами. Есть мелкие дикие, а есть огромные ручные, они возят воителей…

Ольга, как маленькая девочка, слушала Гэривэлла, хлопала глазами и сыпала вопросами. Чудесный гонец из недосягаемой Саванны казался героем волшебной сказки. Вернее, он сам создавал эту сказку из воздуха, дивных образов, собственного голоса и света. И странно было, что на самом деле он гиена. Ольга знала об этих существах немного, но они всегда казались ей крайне несимпатичными. Такими же, как волки. Вспомнив уроки, за которые Маэйра платила чопорной дотошной гувернантке, а в частности зоологию, Ольга припомнила, что гиены и волки совсем не родственники. Теперь Гэривэлл подтверждал эту истину. Нет, он совершенно другой! И никакой волк с ним не сравнится…

– А у тебя есть своя зебра?

– Есть. Ее зовут Гвембешь, это значит «кривоногая».

– О, и ноги у нее, правда, кривые?

– Конечно, правда.

– Запомню это слово, обзову им кого-нибудь, кто мне не нравится, – хихикнула Ольга, прикрыв ладонью рот, и продолжила расспросы. – Так ты воин?

– Все гиены воины. Наши женщины начинают сражаться едва родившись. Война – их главное занятие. С мужчинами не так. Конечно, мы все умеем обращаться с оружием, но часто занимаемся и другими вещами. Я вот люблю кузнечное дело – перековываю старое оружие и доспехи. И такое тоже могу. Красивое, – Гэривэлл указал на скрадывающую окно решетку, прутья которой увивали металлические листья винограда, так любимого мастерами Ангелиополиса.

– Расскажи мне про свою моэдэ, – не унималась Ольга, сверкая глазами с таким неприкрытым интересом, что гость даже подтрунил над ней:

– Расскажи да расскажи, ты как маленькая. – Он потупил взгляд в стол и взглянул на девушку исподлобья, то ли наиграно сердясь, то ли пряча очередную улыбку. – Хотя, ты и есть маленькая.

– Я не маленькая, – шумно возмутилась Ольга, а потом звонко рассмеялась, позабыв о правилах приличия. – И если что могу надеть каблуки. Так расскажешь про моэдэ?

– А что тебе рассказать? – уклончиво уточнил собеседник, но по тону Ольга поняла, что он просто дразнит ее.

– Какая она? Красивая? А что носит? А магия у нее сильная?

– Вот поедешь сама и посмотришь, – лучезарно оскалился Гэривэлл. – Уверен, что Маэйра отправит нам на помощь тебя.

– Нет, – выдохнула девушка тоскливо и разочаровано. – Наверняка выбор падет на Крис. Она у нас самая боевая, а у меня здесь есть одно важное дело, из-за которого глава точно не отпустит меня в Саванну.

– А ты бы хотела поехать со мной?

– Да, конечно, – искренне ответила Ольга и снова грустно вздохнула.

Смех угас вовремя. Вернулась Маэйра в сопровождении прислуги и пригласила Гэривэлла в гостевую комнату.

– Вы, наверное, хотите отдохнуть с дороги? – спросила с холодной вежливостью.

Гонец поднялся из-за стола, кивнул и согнулся в вежливом поклоне. Ольга заворожено глянула ему вслед. Так не бывает! По крайней мере, так никогда не бывало с ней, чтобы в несколько минут сойтись и непринужденно болтать, и смеяться с чужаком.

С мужчиной…

***

Девичьи комнаты Ольги и Кристины находились по соседству, на втором этаже верхней секции десятисекционной жилой башни, поэтому Крис не могла не поделиться впечатлениями. Прибежала перед сном и, подпрыгнув, плюхнулась на Ольгину кровать.

– Есть в жизни справедливость! Теперь-то мы сможем доказать Маэйре свою правоту.

– Правоту насчет чего? – сонно уточнила Ольга.

Она стояла посреди комнаты, перед большим овальным зеркалом, вправленным в сегмент резной деревянной ширмы. Салатовый шелк длинного пеньюара обволакивал ее стройную фигуру, тек по округлым бедрам, ниспадал волной на пол.

– Насчет того леопарда, что ловил нас на балу в губернаторском дворце, – быстро пояснила возмущенная Крис. – Что с тобой? Переутомилась? Как ты могла об этом забыть?

– Я не забыла, просто не сразу поняла, о чем ты, – вяло протянула Ольга. – Маэйра все равно не поверит, раз уж она так решила.

Ольга, и правда, была не в себе. Встреча с гонцом повергла ее в смятение. В груди теснились незнакомые, противоречивые чувства. Интерес, тревога, восхищение…

– Но гонец же подтвердил, что леопарды в Ангелиополисе есть.

– Разве?

– Конечно, чем ты слушала?

И правда, чем она слушала? Слушала и не слышала ничего, заинтересованная прежде всего не словами, а персоной экзотического гостя.

– Пропустила, наверное.

– Да уж, ты последнее время сама не своя. Может, показать тебя мозгоправу?

– Может быть, – не стала спорить Ольга, и вдруг неожиданно для себя самой поинтересовалась. – Как он тебе?

– Кто? Мозгоправ? – не поняла Крис.

– Да нет, гонец.

– Рассказал много всего интересного.

– А сам?

– Сам? Обычная гиена, – сказала Крис с таким видом, будто по сто раз на дню встречала в Ангелиополисе гиен, и они надоели ей до зубовного скрежета. – Чего тут может быть интересного?

– Обычная… – Ольга плотнее стянула на груди полы пеньюара. – Я слишком мало о них знаю. Наверное, стоит почитать зоологический справочник.

– Пф-ф, не смеши, – тут же отмахнулась Крис, расправляя на коленях полы своего пышненького коротенького халатика. Качнулись игриво золотые пароходы на пущенной по волнам подола вышивке. – К чему такие сложности? Все знают, что гиены – трусливые, незначительные животные, злобные и жалкие.

– Разве? – Ольга задумчиво вгляделась в заоконное небо, крапленое звездной россыпью. – Гэривэлл совсем не похож на труса. Он вполне доброжелателен и вовсе не жалкий. Ты обратила внимание на его магию?

– Насчет магии спорить не буду. Все указывает на то, что она впечатляюща. Даже странно как-то. Хотя, Маэйра говорит – все, кто верен заветам Великой Матери, награждены за свою преданность внушительной колдовской силой.

– Да, пожалуй…

– Он тебе что, понравился? – неожиданно предположила Кристина грозным тоном судебного обвинителя. Вопрос застал Ольгу врасплох. Она перепугано зарделась. – Да шучу, старуха! Подтруниваю над тобой, а ты все за чистую монету. Это же просто гиена. Они никому не нравятся. Хотя этот Гэривэлл парень вроде бы неплохой.

***

 Проболтав полночи, Крис ушла в свою комнату, а Ольга так и осталась перед окном.

Она созерцала отягощенное будущей грозой небо, лилово-черные росчерки туч в звездной синеве, что наползли с востока и накрыли Ангелиополис матовым куполом. Вскоре мир по тут сторону окна разошелся серебряными трещинами молний. Грохнуло страшно и надрывно.

Ольга вздрогнула. «Он тебе что, понравился? …Понравился? …Просто гиена», – небрежная Кристинина фраза эхом металась от виска к виску. «Конечно, нет! – мысленно оправдалась Ольга. – Просто… я никогда прежде не видела гиен, я ничего о них не знаю, кроме сплетен и стереотипов. Он интересный – этот Гэривэлл. Притягивает, как все необычное, экзотическое».

Она еще долго оправдывалась, шевелила беззвучно губами, вглядываясь в темноту. Собственное отражение в стекле, временно заменяющее мирно спящую в соседней комнате собеседницу, смотрело с недоверием и укоризной: «Не понравился, значит? Ну-ну».

Гроза билась за стенами жилой башни, хлестала в окна дождем, яростно содрогалась в приступах грома.

Ольге не спалось.

Закутавшись в клетчатый плед, она спустилась на этаж ниже и прошла в библиотеку. Потопталась перед высокими, пахнущими пылью стеллажами, побродила от одного к другому и, наконец, нашла. Пухлый том энциклопедии сперва не хотел идти в руки, упирался боками в соседей, но вскоре сдался и рухнул в Ольгины объятья. «Зоологический справочник. Хищные», – значилось на обложке золотыми, утопленными в черной коже буквами.

– Привет. Чего не спишь? – громом обрушилось из-за спины.

Ольга испуганно пискнула и выронила тяжелую книгу. Том глухо хлопнулся об пол, рассыпался ворохом страниц.

– Извини, что напугал тебя.

Книга вернулась Ольге в руки, правда ей в тот момент было вовсе не до справочника. Ошалев от неожиданности, она пялилась на Гэривэлла. Он стоял перед ней, голый по пояс, загорелый и неожиданно пятнистый. Несколько заметных темных отметин рассыпались по его неохватным плечам, уходили на спину.

– Думала, ты спишь, – пробормотала Ольга, стараясь не пялиться на гостя.

– Не спится, – оправдался тот. – Душно мне в городе, здесь воздух другой, и звуки. Привык, что в Маре узнаю каждый шорох, а тут, – он виновато вздохнул. – Еще раз извини.

– Ничего. Что это – «Мара»? – Ольга хотела уже распрощаться, но не сдержала любопытства.

– Место проживания оборотней в Саванне. «Пятнистая земля» – мой дом.

– Понятно.

Ольга подошла к полке и попыталась вернуть книгу на место. Очень не хотелось, чтобы гость догадался, про каких именно зверей она собралась прочесть в ней. Водрузить пухлый том сразу не получилось. Гэривэлл тут же подошел и помог: вытянул упрямый справочник из Ольгиных рук.

– Тут и про гиен есть, – прокомментировал с простодушным видом. – Ну-ка, что пишут? – Он быстро перелистал страницы. – Та-а-ак… Пятнистая гиена – второй по мощи хищник Саванны… вес до девяноста килограммов… умелый охотник… самые сильные челюсти звериного царства… скорость бега… невероятно крепкие кости и мускулы… повышенная выносливость… так-так… Я не понял, а где про то, как мы оскверняем могилы, прислуживаем тьме и кидаем смертоносные тени на собак?

– А вы это, правда, делаете?

Ольга насторожилась, пытаясь поймать во взгляде собеседника шутливые искорки – они быстро отыскались. Гэривэлл привычно улыбнулся в оба ряда зубов и, склонившись к самому Ольгиному уху, заявил холодящим кровь шепотом:

– Конечно. А еще у нас в голове, прямо позади глаз хранится волшебный камень.

– Зачем он нужен? – одними губами произнесла Ольга, умирая от любопытства.

– Чтобы видеть пророческие сны и предсказывать будущее, для чего же еще?

Гэривэлл оттянул пальцем нижнее веко, обнажив капилляры на белке, и предложил дурашливым тоном:

– Хочешь достать его? Станешь великой пророчицей.

Ольга сперва опешила, потом, быстро сообразив, что к чему, догадалась:

– Ты меня разыгрываешь?

– Само собой, – гонец расплылся в довольной улыбке.

– Все с тобой понятно. – Девушка попыталась сыграть строгость, но не выдержала и заулыбалась в ответ. – Хватит уже паясничать.

– Точно, хватит, – с готовностью кивнул гонец. – Я ведь здесь на задании, а не на дуракавалянии.

– Я надеюсь. – Ольга направилась в сторону лестницы. – Спать пора, ночь на дворе. Спокойной ночи.

– Спокойной.

Гэривэлл направился к противоположной двери. В библиотеку вело несколько входов. Гонец собирался уйти по тому, что смыкался с гостевыми комнатами.

Уже стоя на нижней ступеньке, Ольга не выдержала и посмотрела ему вслед. На всю ширь золотистой спины раскидывалась татуировка в виде двух птичьих крыльев – одно черное, другое белое.

Как интересно!

Девушка впилась глазами в узоры на перьях. Стала разглядывать жадно и пристально. Гонец почувствовал ее внимание, обернулся.

– Что? У меня что-то к спине прилипло?

– Нет, – смутилась Ольга. – Там у тебя…крылья?

– Да.

– Почему?

– Хочешь знать? Иди сюда. – Гэривэлл двинулся к окну, за которым ночь расплескала по небу звездное золото. Когда Ольга подошла, раскинул руки, указывая в двух направлениях. – Видишь созвездия? Вон там, у самого горизонта, внизу прячется Ворон, а там, в зените парит Лебедь. В крыле каждой из этих птиц горит неукротимая Дженах – Звезда Гиена. Она взирает на землю с высоты и указывает верный путь во мраке. Это родовой знак моего клана.

Ольга смотрела заворожено на искристую россыпь, боясь признаться, что является полным профаном в астрономии и в упор не видит ни Лебедя, ни Ворона. Зато видит Льва. Огромный и страшный, будто решивший занять все небо, он поднимался с юга и сверкал глазами-звездами, вынуждая отвернуться. Ольга отошла вглубь комнаты.

– Все в порядке? – поинтересовался Гэривэлл.

– Там лев.

– Лев? – Глаза гонца полыхнули желтым огнем, он потянул носом воздух и тревожно взглянул на мельтешение ночной столицы. – Где? Не вижу.

– На небе, – призналась Ольга. – Он меня с детства пугает, является во снах.

– Не бойся льва, – успокоил ее гость. – Если этой ночью он сунется в твои сны, я прогоню его.

– Прогонишь?

– Конечно. В мире есть лишь два существа, способных бросить вызов льву. И одно из них – гиена.

– А второе?

– Второе – человек.

Они расстались и разошлись по своим комнатам, когда тихо скрипнула дверь в комнате Маэйры. Ольга услышала и, виновато кивнув гонцу, ушла к себе. В комнате, прячась в надежную мягкость пушисто пледа, она раздумывала о своих постоянных страхах и понимала, что боится непозволительно многого. Волков, львов, судьбы, мужчин. Хотя, последних она не то чтобы боится. Скорее, просто опасается, не доверяет. А еще, ее безумно удивила последняя фраза Гэривэлла о людях.

Оборотни никогда не превозносили людей.

А он…

Всю оставшуюся ночь Ольгу мучили тревожные сны. Будто смотрела она в окно, и огромный черный лев вылезал из-за южного горизонта. Он отражался в зеркале залива, а над головой его истекала кровавыми ливнями огромная алая луна. Потом прямо из водной глади выбиралась гиена. Она прыгала ввысь, вцеплялась зубами в луну, обращая ее солнцем, льющим лучи света в подступающую тьму.

И лев уходил.

***

Ранним утром в Ольгину спальню пришла Маэйра.

Она велела воспитаннице одеться и завела очередной неприятный разговор о предназначении.

– По моим расчетам Кровавая Луна взойдет через два дня.

– Два дня? – ошарашено переспросила Ольга. – Но…

Услышанное шокировало ее. Она понимала, что судьбоносный миг близок – восход Кровавой Луны в Ангелиополисе нельзя было предугадать задолго с высокой точностью. Ольга знала, что Маэйра начала расчеты точного времени восхода почти за год, но конкретной даты пока озвучено не было, и Ольга верила, что в запасе как минимум пара недель, а тут… два дня?

Это значит, что через ночь она должна оказаться в одной постели с Эдрианом!

– Не переживай. – Глава Мантидай снисходительно улыбнулась. – Наши чары сильны и надежны. Волк уже одержим тобой, он вскоре придет к нам. Осталось подождать совсем немного, и дать сыну Гвидо унюхать твой след. Так что сегодня для тебя особое задание – погуляй хорошенько по Ангелиополису. Дай повод тебя отыскать. – Она задумчиво прикрыла глаза, прислонившись спиной к дверному косяку, потом, вспомнив о чем-то, добавила, меняя загадочный тон на безразличный. – Заодно гонцу этому город покажешь. Он очень просил.

От последней фразы Ольгины щеки вспыхнули румянцем. Она поспешила отвернуться, чтобы Маэйра не заметила волнения. «Как хорошо, что Гэривэлл вызвался пойти со мной. Наверняка опять завяжется разговор, и мысли о грядущем не будут терзать так сильно».

С гонцом они встретились за завтраком.

Солнце стояло по-летнему высоко. Легкий ветерок дергал занавеску на распахнутом настежь окне. Высь овевала столовую прохладой. Гэривэлл щурил глаз – мишень, пораженную ловким утренним лучиком, – и тщательно пихал вилкой в рот шматы мяса.

«Вот ведь какой прожорливый!» – невольно подумала Ольга, звякнув о блюдце крошечной белой чашечкой. Свой кофе она так и не допила.

– Холодновато у вас, – начал разговор Гэривэлл. – Непривычно. Вроде тот же пролив за окнами, а погода совсем другая.

– У нас холодное течение вдоль берега проходит. Поэтому и мерзнем, – оправдалась не повинная в дурной Ангелиополисской погоде Ольга…

Когда они вышли на улицу, солнце поднялось в зенит.

– Расскажешь мне про родную столицу? – вежливо поинтересовался гонец.

– Что тебе рассказать?

– Что хочешь. Вернее, что знаешь.

– Все, что знаю, я тебе и за неделю не расскажу, – обиженно фыркнула Ольга.

Она знает почти все про этот обманчивый город, что ловко умеет прятать под солнечным маревом свой холодный, вечно осенний нрав.

Пока шли по проспекту, Ольга все еще немного сердилась на Гэривэлла. Пока пересекали сквер – ругала себя за странные эмоции: почему разнервничалась из-за ерунды? Никто ее ведь не обижал? Гонец вообще ничего обидного в виду не имел, а она вдруг почувствовала себя полной дурой и разозлилась. Что за неадекватное поведение?

Из-за Кровавй Луны, наверное. Говорят, при ее приближении у Мантидай ярость обостряется так, что из-за любой ерунды они могут взорваться буквально на ровном месте.

Надо держать себя в руках. И… Крис, пожалй, права была насчет мозгоправа…

Когда нырнули в лабиринт узких улочек старого квартала, Ольга успокоилась и начала рассказ. Роль экскурсовода далась ей хорошо: потянулась бесконечная лекция о древних владыках и царствах, путешественниках и королях.

Гэривэлл слушал честно, с интересом. Всю ознакомительную часть прогулки он был сосредоточен, торжественен и строг – высоко держал голову, горделиво, совершенно не по-человечьи, а скорее даже по-лошадиному выгибал шею.

Лишь потом, вечером, уже дома, когда Ольга наконец окунулась в огромную зоологическую энциклопедию, реалистичная картинка с гиеной подтвердила непроизвольно возникшее сравнение. Шея зверя своим прихотливым изгибом, мощью и длиной действительно не уступала конской. Наверное оттуда, из звериной ипостаси, появилась у Гэривэлла эта странная, нарочито царственная постановка головы, при которой вид его становился обманчиво высокомерным, что шло в совершенный разлад с покладистым и добродушным нравом.

В эти моменты Ольга не могла оторвать от гонца глаз и разглядывала его с неконтролируемой жадностью, которой сама пугалась.

Когда Гэривэлл поворачивался или обращался к спутнице, та теряла уверенность и начинала нести всякую чушь. Потом ругала себя: зачем предложила сходить в зоопарк, где сейчас выставляют животных Саванны – гиен в том числе? Зачем двадцать минут без перерыва вещала историю замужества соседки с нижнего этажа, никому неинтересную, павшую на язык после беглого взгляда на магазинную вывеску с одноименной фамилией…

Ужас-ужас! Стыд и позор.

Наверное, в глазах гостя она выглядит полной дурой! И правда, что с ней творится? Почему противоречивые чувства возникают из ниоткуда в душе и мешаются в убойный коктейль? Почему хочется смотреть и смотреть, впиваться взглядом в могучую шею, в темные глаза, в улыбчивые губы…

Да еще и прохожие не обделяли их вниманием. Странная парочка так и притягивала взгляды.

На Ольге было яркое платье цвета вечерней зари. Гэривэлл вышагивал рядом в своем вызывающе белом камзоле. Высокий, очень смуглый, с вызолоченными солнцем волосами, он выглядел неподобающе южно для продрогшего Ангелиополиса.

Люди оглядывались на яркого незнакомца, смотрели странно, с тревогой, а он вежливо улыбался в ответ, привычно показывая оба ряда крепких зубов.

Жутковатое зрелище.

Улыбки выходили дежурными…

Ольга чувствовала, что гонцу неуютно. Он напряжен. Ведь город тесен ему. Никак не приходится в пору, как Гэривэлл не старается втиснуться в рукава его узких старинных улиц. Слишком узких для привыкшей к простору равнин гиены.

***

Гэривэлл растерял всю свою напускную серьезность, когда на горизонте показался фонтан.

Там нарядные дети обеспеченных горожан завистливо кружили в брызгах звенящей воды. Под неусыпным наблюдением строгих нянек, они не смели и помыслить повторить то, что делали их бедные сверстники – пестро одетая уличная детвора. Закатав и без того куцые штаны и юбчонки, скинув на белый бортик застиранные рубахи неопределенного цвета, те беззаботно резвились в фонтанной чаше. Кричали тот громко, брызгали друг на друга с таким остервенением и ругались так лихо и по-взрослому, что чопорные нянюшки богатых наследников не решались делать им замечания.

Ольга и глазом моргнуть не успела, а Гэривэлл, вмиг растеряв свое мнимое величие, рванул к фонтанной чаше и бодро запрыгнул на ее белый край. Нарядные детишки изумленно выпучили глаза, уличная орава разразилась воплями восторга – в гонца полетели пригоршни воды. Началось новое веселье.

Не выдержав сего безобразия, одна из матрон, громадная женщина в пышных одеждах, вышедших из моды лет сто назад, сделала гонцу грозное замечание, и Гэривэлл – вот странность то! – по-звериному фыркнул и ловко соскочил с бортика в сторону лавочек.

– Простите за беспокойство, дамы! Прекрасного вам дня.

Поведение гонца выглядело очень странным.

Послушаться приказа человека – женщины, гувернантки, – да еще и раскланиваться перед ней? Ни один из известных Ольге оборотней не поступил бы так.

Люди – низшие существа.

Мантидай их обычно не замечали, как не замечают сами люди порхающих над клумбами бабочек и голубей, подбирающих крохи перед входом главной городской пекарни. Волки же относились с презрением, как к добыче. Кстати, охота на людей входила в перечень развлечений волчьей знати, но, во избежание лишних конфликтов, скрывалась и не афишировалась.

Поведение женщин тоже казалось странным. За все время пребывания гонца в доме Мантидай, Ольга ни разу не видела у него защитных амулетов, но заботливые нянюшки в упор не замечали, кто перед ними стоит. Что с ними? Обычно, человечье внутреннее чутье позволяет распознавать оборотней с завидной безошибочностью. Конечно, в большинстве случаев люди не осознают причин неожиданного трепета и желания немедленно подчиниться возникшему перед ними «зверю», а лучше и вообще не связываться…

И тут Ольга вспомнила – мысленно хлопнула себя ладонью по лбу. Ну, конечно! Черные воды Вечной Ночи. Тьма, что прячет истинную суть. Она ведь читала, что, пересекая пролив, каждый оборотень невольно получает маскировку, которая действует до первого превращения в зверя…

Гэривэлл шутливо раскланялся перед недовольными женщинами и, широко улыбаясь, подошел к Ольге.

– Не знала, что ты дамский угодник, – пожурила его девушка.

– Совсем нет, – удивился Гэривэлл. – Просто я гиена, а для каждого гиеньего мужчины женщина – высшее существо и закон в высшей его инстанции.

– Вот как? – Ольга скорчила ехидную физиономию. Сама не могла понять, почему в душе опять пробудись обида и вредность.

– Да. Желание женщины свято.

– Любое желание? Всегда?

– Не всегда. Только для женщин своего вида или из своего ближайшего круга. Это обычная субординация. Либо, как дань почтения…

Ольга запуталась.

– Ясно. Значит, они из твоего ближайшего круга? – Она мотнула головой в сторону фонтана.

– Не из ближайшего. Но это люди. Ты сама видела.

– Вот именно, что ЛЮДИ. Низшие создания. Чем они заслужили такое почтение? – Возглас недоумения вырвался сам собой.

– Я вырос среди людей и уважаю их, – твердо пояснил гонец. – Я удивлен, что оборотни Гандвании столь недальновидно считают человека низшим созданием. Я люблю людей.

Всю дорогу, пока шли по парку, Ольга молчала, пораженная, ошарашенная услышанным. «Я люблю людей», – самая невероятная фраза, которую ей когда-либо доводилось слышать из уст оборотня…

– Я говорил слишком резко? Прости, не хотел, – отвлек от мыслей гонец. – Я не должен был так резко осуждать ваши гандванийские правила.

– Все нормально, – улыбнулась Ольга, радуясь возможности смягчить напряженную ситуацию. – Слушай, а пойдем в синема?

– Пойдем.

Как оказалось, Гэривэлл никогда раньше не бывал в синема.

И хотя это чудо современности уже перебралось через пролив на соседний материк, у гонца до него (по собственным словам) никак не доходили руки.

Фильм был скучноватый, но Гэривэлл смеялся на весь зал, бурно выражая свой восторг. Глядя, как он ухохатывается над глупым садовником, которому мальчишка-шалун незаметно наступил на поливочный шланг, Ольга сама стала тихо пофыркивать в кулак. Вскоре к ним присоединились остальные.

Смех у Гэривэлла оказался специфический. Иногда в нем проскакивали совершенно безумные нотки и неуловимые человеческим ухом звуки, от которых вскидывались и нервничали карликовые собачки, сидящие на коленях модных дам.

Когда Ольга и ее спутник покинули синема, люди долго смотрели им вслед.

– Куда еще сходим? – поинтересовался Гэривэлл.

Ольга огляделась. Зарождающийся вечер окрасил город в аппетитные, сочные цвета.

– Даже не знаю.

Тогда гость взял инициативу в свои «лапы» и предложил прогуляться по зоопарку. Ольга смутилась, когда он пояснил выбор утренним предложением.

– Ты, кажется, сама хотела, помнишь?

– Пойдем, раз так.

Зоопарк находился недалеко от башни Мантидай – пара кварталов пешком. Его территория, заключенная в кольцо городского парка, пряталась за шеренгой стройных вязов. Хлипкий заборчик венчала арка ворот. Под ней сидела скучная билетерша и обмахивалась пачкой нераспроданных билетов.

Сама территория, сравнительно небольшая, распадалась на несколько просторных вольеров, большая часть которых пустовала. Зоопарк был слишком беден, поэтому собственных животных имелось всего четверо: тигр, медведь и пара бонобо. Остальных брали в аренду – привозили только на лето. Это лето выдалось щедрым: привезли жирафов, слонов, гиен, попугаев, дикобразов и сервалов.

У вольера с гиенами толпились люди.

Три зверя бегали вдоль решетки и неразборчиво лопотали, выпрашивая угощение. Когда, заметив служителя с ведром мясной обрези, они прекратили носиться и сели рядком, Ольга смогла их внимательно рассмотреть.

Странные звери, совсем не отталкивающие, как принято считать. На первый взгляд какие-то нескладные, но вполне миловидные: глаза-каштаны, нос-подковка, уши-блюдца. Смешные такие. Интересно, Гэривэлл такой же забавный, когда оборачивается?

В вольер полетела обрезь.

Гиены засуетились, заквохтали. Разъехались до ушей зубастые рты, и мясо моментально исчезло в них. Вот тебе и забавы. Не такие уж и смешные…

– Трюки, уникальные трюки покажет вам наша чудесная Биллина.

– Пойдем, посмотрим, – заинтересовалась Ольга и первая поспешила к окруженной людьми полянке под раскидистым деревом.

Там худенький мальчик-мулат отдавал команды крупной гиене в плетеном наморднике. Та беспрекословно выполняла их: ложилась, садилась, вставала, ложилась снова.

«Видимо, это и есть Биллина», – подумала Ольга и стала с интересом рассматривать животное.

Зверюга была здоровая, рыжая в черный горох. Лохматая грива, густая короткая шерсть, а под ними живая мощь… Грудь у гиены оказалась просто неохватная, как у того самого портового грузчика, которого так любила поминать всуе Маэйра. Передние конечности тоже как у грузчика, длинные, масластые, мускулистые. Тело большое, массивное, будто веса в его объеме сконцентрировано в несколько раз больше, чем положено.

Когда Биллина закончила выполнять свои упражнения, зрители зааплодировали, а Гэривэлл гордо пояснил:

– Гиены прекрасно умеют это делать.

– Что делать? – немного рассеяно переспросила Ольга, увлеченная представлением.

– Выполнять команды, – многозначительно взглянул на спутницу гонец.

– Ты тоже? – Ольга не удержалась, подколола его.

– Кончено. Хочешь, сяду? Только не на землю, а на вон ту скамейку.

– Давай лучше еще на Биллину посмотрим…

Мальчишка-дрессировщик тем временем снял с гиены намордник и указал ей на подвешенный к ветке деревянный чурбак. Приказал коротко: «Хватай». Биллина прыгнула, чтобы ухватиться крепкими зубами за деревяшку и повиснуть в воздухе.

– А теперь, господа… – Мальчик подошел к стоящему у дерева вороту и стал крутить его, наматывая веревку, на которой висела чурка с впившейся в нее гиеной. – Можете проверить силу звериных челюстей. Вот вы, господин, – обратился он к стоящему в первом ряду мужчине. – Хватайтесь за ноги…

Сила оказалась впечатляющей. Трое мужчин по очереди хватались за Биллинины задние лапы, но та продолжала висеть, несмотря на добавочный груз. Наконец ей позволили спрыгнуть на землю и наградили мясным куском.

– А теперь аттракцион для дам. Нежный поцелуй гиены!

В этот раз Биллину посадили на цирковую тумбу и предложили девушкам-зрительницам подойти.

Пока все сомневались, Ольга смело вышла вперед. По указу дрессировщика приблизила к огромной гиеньей морде свое лицо и зажмурилась. Ничего сверхужасного. Только бархатные губы осторожно скользнули по щеке. Приятное ощущение и все же пугающее. Представить только, какие зубы прячутся под этим бархатом…

Кроме инстинктивной тревоги в глубине души мелькнуло еще одно чувство. Очень странное. Мысль о Гэривэлле. От том, что он тоже гиена…

Так невинное касание звериной морды обернулось неосознанной сублимацией, и Ольга покраснела.

– Ну, кто еще? Девушки боятся? Может мужчины? – Дрессировщик случайно взглянул на Ольгиного спутника. Взгляд получился беглым. Увлеченный представлением мальчик, как и няньки у фонтана, не разглядел, кто перед ним.

– Нет уж, спасибо, – с напускным недовольством проворчал гонец. – Не собираюсь я с ним целоваться.

– С ним? – не понял дрессировщик. – Но Биллина – девочка.

– Парень твоя Биллина. А с парнями я не целуюсь.

– Откуда вы знаете? Почему так уверены? – Маленький мулат рискнул было спорить, но вдруг разглядел в стоящем перед ним светловолосом, загорелом незнакомце своего земляка и невероятно перепугался.

Черные воды могут спрятать магический фон и звериную сущность от коренных жителей соседнего материка, но рожденные на одной земле существа, скорее всего, распознают истинную суть друг друга…

– Энциклопедию читай, юный гадаван-кура.

Гэривэлл строго погрозил мальчику пальцем и многозначительно переглянулся с Ольгой.

Они отошли к скамеечке под развесистым вязом возле вольера с дикобразом.

– Что это за странное слово? – полюбопытствовала Ольга.

Она сидела на краю скамейки, скинув с пятки туфлю, и непринужденно покачивала ногой. Тени листьев ложились на ее обнаженную щиколотку причудливым кружевом.

– Какое слово? – Гэривэлл сел рядом, занял всю свободную часть сиденья.

Пальцы его заброшенной на чугунную спинку руки были в паре сантиметров от Ольгиного плеча. Можно бы и коснуться…

Очень хотелось, чтобы коснулся, но – нет.

– То, которым ты назвал мальчика-дрессировщика?

Ольга как бы невзначай дернула плечом, устраняя мешающую пару сантиметров. Почти… Но пальцы Гэривэлла тут же едва заметно сдвинулись в сторонку, не позволив разрыву сократиться.

– Ах, это слово, – гонец развернулся к собеседнице во всю свою ширь, навис могучим торсом, разрушив гармонию игривой светотени, моментально обратив все в сумрак. – Гадаван-кура, – произнес своим любимым таинственным шепотом, будто страшную тайну открыл. – Рассказать тебе о них?

– Расскажи, – восторженно шепнула Ольга.

В смешливых глазах Гэривэлла плясали искры веселья, сводя всю таинственность к нулю.

– Гадаван-кура – это уличные циркачи, что ходят по городам Саванны с ручными змеями, павианами и гиенами. Они дают представления, ловят диких зверей, торгуют волшебными снадобьями и творят всяческое колдовство.

– Они колдуны?

– Да. Великие колдуны. Люди Саванны верят, что лишь могучий чародей может призвать себе в услужение гиену, повелевать ею и даже ездить на ней верхом. Гадаван-кура все уважают и побаиваются.

– Разве можно ездить верхом на гиене?

– Конечно, можно. Хочешь попробовать? Эй, Билл, дружище! Подойди-ка к нам…

Биллина и ее дрессировщик как раз закончили выступление.

Мальчик пристегнул к ошейнику подопечной поводок и привязал ее к решетке вольера. Повинуясь приказу Гэривэлла, гиена привязь порвала. Она подошла к Ольгиному спутнику, волоча по траве обрывок ремня, встала рядом.

– Садись.

Ольга послушно взгромоздилась на неудобную, скошенную к заду спину, вцепилась в гриву, сжала бедрами круглые пятнистые бока.

– Ей не тяжело?

– Ему. Это он. Нет, не тяжело – ты весишь меньше пушинки, хотя, Билл бы и меня без проблем покатал.

– Тяжко бы ему бедному пришлось, – посочувствовала Ольга своему странному скакуну.

– Ничего, спина у нас крепкая. Из-за скоса может выдержать большой вес…

– О, боже! Биллина! Ты сорвалась!

Мальчик-дрессировщик отлучался по делам, а когда вернулся и обнаружил, что питомица покинула привязь, здорово перепугался. Однако странная картина – гиена с Ольгой на спине и вышагивающий перед ними Гэривэлл – ввела его в ступор.