Читать книгу Тайное частное расследование - Жанна Светлова - Страница 3

Вся эта чепуха, как я мысленно окрестил предположение Алексея, занимала меня буквально несколько дней, а затем я постарался выкинуть всю эту чушь из головы.

Дел было по горло, я готовился к выступлению на международной конференции в Брюсселе, вел занятия в институте, по выходным уезжал на снимаемую семьей дачу. Мне и в голову не могло прийти, что именно моя поездка в Брюссель поможет в тайном расследовании убийства моей соседки.

Именно в день вылета в аэропорту Шереметьево я познакомился с довольно обаятельным молодым человеком, услышав имя которого, не поверил своим ушам.

Итак, приехав в аэропорт, я зарегистрировался и решил до начала посадки в самолет посидеть в кафе и еще разок «пробежать» текст своего выступления. Мне повезло, я прекрасно устроился у окна, из которого мог наблюдать, как загружается наш самолет. Багажа у меня не было, только портфель с личными вещами и небольшой кейс с планшетом и необходимыми мне бумагами.

Вылет был ранним, и я не стал дома завтракать. Поэтому, усевшись в кафе «Шоколадница», я заказал себе завтрак и, быстро с ним справившись, начал просматривать тезисы моего доклада. Я так увлекся, что услышал объявление уже об окончании посадки в самолет. Естественно, я сразу заспешил, засуетился и, при выходе из кафе, уронил свой кейс, распахнувшийся и рассыпавший все свое содержимое. Я склонился, чтобы собрать его, и тут мне на помощь пришел молодой человек, который, как выяснилось, летел тем же рейсом, что и я.

Я был ему несказанно благодарен и вместе с ним прошел на посадку. В самолете, вот и не верь теперь в чудеса, наши места с ним оказались рядом, и, поскольку нас связывало уже нечто большее, чем соседство наших кресел, я счел, как само собой разумеющееся, представиться этому приятному во всех отношениях человеку. Я назвал себя и услышал совершенно невероятное имя в ответ:

– Георгий Рене, – отрекомендовался мой визави.

Видно, на моем лице отразилось такое удивление, что молодой человек, истолковал его по-своему и решил пояснить.

– Фамилия французская, но я чисто русский человек.

Сказав это, он улыбнулся открыто и очень по-дружески.

– Как же звали вашего родителя? – поинтересовался я. – Дело в том, что я был близко знаком с одним господином, носившим фамилию Рене.

– Моего отца звали также, как и меня – Георгием, но для всех он был Жоржем. Он был дипломатом.

У меня застучало в висках. Я внимательно посмотрел на молодого мужчину, и потерял дар речи.

Он был невероятно похож на моего соседа, но его лицо было настолько обаятельным, симпатичным, что, видимо, и помешало мне сразу уловить невероятное сходство между ними.

– Ваш отец жив? – спросил я.

От этого вопроса он сразу сник и погрустнел.

– К сожалению, он умер.

– Вы прилетали на его похороны?

– Нет, на похороны я не успел, к сожалению. И помочь не успел. Он умер десять лет назад.

– Простите! Я не знал.

Мой сосед умолк и ушел в себя, а в моем мозгу бушевал ураган. Я никогда не слышал от соседа, что у него есть сын, несмотря на то, что со мной он часто бывал предельно откровенен.

– Вы живете в Москве или в Брюсселе? – не смог удержаться я от нового вопроса.

– Мы с мамой живем в Брюсселе.

– Родители разошлись?

– Их развела профессия и еще некоторые обстоятельства. За сроком давности я уже могу рассказать вам историю их знакомства, любви и разлуки. Хотите?

– Буду рад услышать. Я, знаете ли, всегда интересуюсь жизнью людей неординарных. Мне кажется, ваши родители относятся именно к таким людям.

– Вы даже не представляете, насколько точно вы угадали.

Он стал еще более привлекательным, чем прежде. Глаза его светились признательностью и любовью.

– Как я сказал вам, мой отец был дипломатом. Он работал в Москве, но по роду своей деятельности ему частенько приходилось выполнять очень важные государственные задания. Мама тоже трудилась в секретном ведомстве.

Командировки моего отца иногда требовали формальной смены и имени, и профессии. Другими словами, он мог поехать на временную работу в качестве инженера авиастроительного предприятия. При этом предполагался выезд с семьей, но в тоже время, настоящая семья не должна была даже догадываться об истинной цели командировки. В каждом таком случае разрабатывалась определенная легенда.

В частности, в Германию он был вынужден поехать как представитель одного из министерств с женой, в роли которой выступала моя мама – Надежда Ивановна.

К этому времени мой отец уже был женат и имел маленькую дочь. Но его жена конечно же не имела ни малейшего представления о том, что ее муж едет в командировку на два года со «своей семьей».

Моя мама знала о его семейном положении и, соответственно, только играла роль жены, даже не думая о том, что между ними могут возникнуть близкие отношения. По ее рассказу, она долго отказывалась от этой командировки. Отец тоже просил изменить легенду. Ему совсем ни к чему было обзаводиться новой семьей. Но начальство сочло их аргументы не убедительными, а задача, которую ставили перед отцом, могла быть более успешно решена именно при выдуманных обстоятельствах.

Приехав в пункт назначения и решив все проблемы по трудоустройству и проживанию, пара договорилась, что они станут выполнять задание правительства, но мужем и женой будут только фиктивно.

Однако через год совместной работы мама влюбилась в отца по-настоящему, да и он понял, что Наденька и есть та единственная женщина, которую он полюбил искренне и без которой свою жизнь уже просто не мыслил.

Но ведь он был женат, и его ждала дома женщина, которая родила ему дочь, и которая была совсем не виновата в том, что ее муж трудился в области очень специфической.

Жизнь пары продолжалась все также. Они оба боялись признаться друг другу в своих чувствах, но, когда пришла пора расставания, они не смогли просто так расстаться.

Отец уехал в Москву к своей семье, а маму переправили в Брюссель.

Через девять месяцев у нее появился я.

Их непосредственным начальником был добрый и порядочный человек. Он помог реализоваться маме на начальном этапе и прекрасно все устроил для нас. Он добился командировки отца в Брюссель и посвятил его в последствия их предыдущей поездки. Отец был в шоке.

Знать, что у тебя родился сын от самой желанной и близкой по духу женщины и оставаться вдали от нее, было трудно. И отец делал все возможное, чтобы встречаться с нами пару раз в год. Он материально поддерживал маму, отдавая все свои заграничные сбережения для воспитания ребенка – меня.

Отец для меня самый достойный человек на земле. Вам, наверное, представить это невозможно. Но мы с ним были непросто родными людьми, мы были настоящими друзьями.

Он замолчал и сделал вид, что задремал.

Мы простились при выходе из самолета, обменявшись телефонами.

И я, приехавший делать ответственный доклад на конференции, не мог думать ни о чем другом, кроме этой удивительной встречи. Мне так много хотелось задать ему вопросов, но я не мог их задать, боясь показаться ему бестактным. Более того, я боялся спугнуть его. Ведь, если он был перед Рождеством в Москве, подозрения Алексея могли подтвердиться. Но начни я задавать ему лишние вопросы, он бы насторожился. В общем, во мне, как и в Алексее, проснулся сыщик. Желание узнать правду, не давало мне спать спокойно. Но при огромном количестве скопившихся за время моей командировки дел, пришлось отложить выяснение случившегося.