Читать книгу Отец лучшей подруги - Жасмин Майер - Страница 7

Не бегай за мужчиной, которому ты не нужна.

Услышать это из уст Платона больно. Хотя он считает, что речь идет о каком-то другом мужчине, я-то на самом деле знаю, что все эти годы мечтала о нем одном.

Просто так и не смогла сказать Юле, что схожу с ума по ее отцу.

От лучшей подруги не ускользнуло то, что я постоянно витаю в облаках, не смотрю на других мужчин, а еще однажды я проговорилась, что да, я влюбилась.

Так и появился этот несуществующий мужчина, от отношения с которым меня отговаривает Платон. Мне же просто нужно было объясните Юле, почему мои чувства запретны и неосуществимы.

Он женат.

Теперь пришло время расплачиваться за эту ложь.

Семейство Дмитриевых, а с ними и моя мама, которой я однажды тоже рассказала полуправду, теперь уверены в существовании какого-то женатого мужчины, который пудрит мне мозги, а я бегаю за ним, как дворовая кошка.

Так что, наверное, мне стоит послушаться Платона.

Ведь даже в траттории возле его головного офиса я оказалась не случайно, хотя и не призналась ему в этом.

Когда-то мы вместе с Юлей приходили сюда в обеденный перерыв Платона. Время я знала. Еда здесь тоже была вкусной. Или мне так казалось, потому что он был рядом.

Сейчас «Цезарь» безвкусный, как картон.

Я снова надеялась, что его покорит мой внешний вид, ведь теперь я одета куда сексуальнее. Но напрасно. Больше он не смотрит на меня так, как в аэропорту, когда не знал, кто перед ним. Тогда я была для него желанной женщиной.

Теперь Платон видит во мне нескладную подругу своей дочери. Обманщицу. И нимфоманку.

Каждая встреча с Платоном добивает мое сердце, и так раскрошенное на осколки. Поэтому зря он просит меня передумать насчет моего прошлого. После такого унижения дорога у меня одна – в армию.

В Израиле нет предубеждения о том, что в армии не место женщинам. В России с этим сложнее. Я была бы рада стать женой и матерью, но мужчина, которого я люблю и тот единственный, с которым это возможно, никогда не станет моим.

Платон обвиняет меня в излишней романтике, но я-то как раз смотрю на жизнь ясно. Раньше я верила в призрачный, скромный шанс. В отеле, когда он поцеловал меня, моя уверенность окрепла.

Но когда Платон предложил за секс деньги, я словно рухнула с небес на землю. А после меня добила его реакция на мое разоблачение.

Если в тот вечер в балетном зале Платон ненавидел меня, и я чувствовала его ярость в словах, глазах и каждом жесте, то теперь он снова относится ко мне хорошо, «как к дочери».

А мне от него нужна любовь.

Страсть. Желание.

Я хочу, чтобы он относился ко мне, как мужчина относится к любимой женщине.

Но это не мой случай.

– Я вас услышала, Платон.

Я снова выкаю, но делаю это не специально. Иллюзия развеялась, правда сказана вслух «я бегаю за мужчиной, которому не нужна». И он сказал это сам.

Так что пусть все остается так, как раньше. Он – отец моей лучшей подруги, а я – ненадолго вернулась в Россию. Так будет проще свыкнуться с мыслью, что те несколько часов в отеле прошли и никогда не повторяться.

Как чересчур реалистичный сон.

– Он ведь придет? – не отстает Платон. – У тебя же с ним назначено свидание здесь? Хочешь, я с ним поговорю, как мужчина с мужчиной?

Фыркаю, и Платон хмурится. Как будто я поставила под сомнение его мужественность. Мне же смешно оттого, что он собирается говорить с самим собой.

– Никто не придет.

– Но твоя одежда…

– Сегодня с Юлей мы идем в клуб. У меня просто не будет другого времени, чтобы переодеться. Вот я и оделась заранее.

Глаза у Платона лезут на лоб.

– Юля собралась в клуб? А как же Егор?

– Костя посидит с ним.

– И в какой клуб собрались? – барабанит пальцами по столу.

– Не знаю, Юля выбирала.

– И ты пойдешь в таком виде?

Платоном в роли заботливого папочки решил устроить «Модный приговор»?

– Не совсем. Под водолазкой у меня топик без бретелек.

Платон медленно кивает, а взгляд становится задумчивым.

Наверное, копит силы, чтобы дать мне еще парочку полезных напутствий и отеческих наставлений, но в это время к столику подходит… она.

Платон не выглядит удивленным, а Оксана, появившись в ресторане, без промедления двинулась прямо к нему. Она все еще в пальто, которое блестит от капель дождя, а мокрый зонт у нее из рук забирает официант только теперь, подскочив к нашему столику.

От мысли, что у них была запланирована здесь встреча, меня словно обдает ледяным ветром.

– Платон, – улыбается она, – прости за опоздание!

– Оксана, – откашливается Платон, – это Лея, подруга моей дочери. Лея, это Оксана, мать Кости.

– О, та самая Лея? – широко улыбается Оксана. – Наслышана.

Ощущаю укол совестливости. Оксана искренне радуется знакомству, тогда как я с каждой секундой ненавижу ее все сильнее.

Я видела ее фото, Юля отправляла, но никогда не видела в живую. Но теперь их так легко представить вместе, что к горлу неминуемо подкатывает тошнота.

Оксана – тот тип женщины, которым мне никогда не стать. Она движется без суеты, мягко и плавно. Дорогое и в то же время простое трикотажное платье, небрежно наброшенный на шею платок, даже массивный браслет на тонких запястьях – все детали ее внешности подчеркивают достоинства ее фигуры.

За шесть прошедших лет я многое сделала для того, чтобы измениться. Усиленно занималась спортом, чтобы угловатые колени, плоская попа и ровные, как жерди, ноги стали выглядеть женственными, чтобы в фигуре появились плавные изгибы, но появление Оксаны, утонченной, изящной и такой взрослой, сводит на «ноль» все мои попытки.

Мои длинные и неуклюжие пальцы, острые коленки, большой рот и непослушные волосы – на самом деле, никуда не делись. Как и сороковой размер обуви. Оксана же щеголяет, как Золушка, в аккуратных сапожках ну самое большое – тридцать седьмого размера.

Волосы Оксаны идеально уложены мягкими волнами, и она не поправляет их каждую минуту, в отличие от меня. Я же так и не смогла избавиться от привычки касаться волос, убирать их за уши или накручивать на палец.

В результате гладкая уложенная прическа держится на моей голове от силы первые полчаса, а потом я снова чучело огородное с торчащими, будто солома, во все стороны волосами.

– Я должен идти, – Платон поднимается. – Не плати. Я сам.

Я будто снова очутилась на своем восемнадцатилетии, когда Платон ушел в сауну с одной из маминых знакомых, при том, что пришел на вечеринку вообще с другой.

А мне только и остается, что смотреть ему вслед.

В бессмысленной ревности стискиваю зубы. Слежу за тем, как он подходит к ней, помогает снять пальто и отодвигает для нее стул.

– Что-нибудь еще? – спрашивает официант, но я мотаю головой.

Все мои мысли сейчас там, за другим столиком, где сначала говорит Платон, а потом Оксана, а он очень внимательно ее слушает.

Почему я решила, что у них все кончено? Они созданы друг для друга. Независимые, красивые и оба – взрослые. Широкие плечи и резкие линии в фигуре Платона только подчеркивают женственную хрупкость Оксаны.

Всю свою жизнь я только и делаю, что смотрю, как его уводят другие женщин.

И все они подходят ему больше, чем я.