Отрывок из книги
Прошло уже три часа сборов, а я всё ещё не знала, за что хвататься и только наматывала бесполезные круги вокруг чемодана, разинувшего пасть посреди комнаты. В него сначала бережно укладывались, но, спустя минуту, вышвыривались на пол мои «парадно-выходные» вещи, потому что для одних я – чересчур жирная, а для других – слишком старая. Да, первый за 2 года отпуск тридцатидвухлетней одинокой ж… девушки – дело хлопотное: здесь пренебрегать деталями нельзя, как и в вопросах «зрелой красоты».
После тридцати красота – это уже не столько «исходный материал» и то, как ты им распорядилась, сколько постоянный самоконтроль: не щуриться, не сутулиться, бровями не играть, подбородок на грудь не складывать, спать не меньше семи часов, это не есть – то не пить; не пить, на йогу ходить, регулярную половую жизнь иметь, двоих к этому времени родить – кровь из носу! Кстати, замуж выходить при этом совсем необязательно: многодетная 35-летняя разведёнка получит гораздо больше одобрения, чем её ровесница-пустоцвет, ведь статус матери-одиночки для русской женщины не имеет ничего общего с женской несостоятельностью – упаси вас Бог так сказать или подумать! Российская мать-одиночка – это даже не вариант нормы, это уже гордая, героическая черта национального характера; открытые двери в любой женский коллектив. Но если ты в свои тридцать с хвостиком гордо носишь девичью фамилию, во время разговоров о грудничковом поносе выходишь из кабинета, зазря убиваешь время на второе высшее, уродуешь тело в тренажёрке и открыто принимаешь ухаживания мужчин, то чаи тебе в бухгалтерии не распивать, с тобой «всё понятно», а часики уже не просто тикают, они бьют в набат!
.....
– Роберто? Да вон там, со старушками, и, кстати, почему Лоретти? – Ксюша залпом осушила бокал и уставилась на меня туповато, но дружественно – теперь мне будет трудно не называть её Оксаной.
– Так ты что-нибудь знаешь об ужине, а то ведь я кроме этих склизких бутербродов на палочке ничего не раздобыла, – все же отхлебнув из второго бокала, не унималась я.
.....
