Читать книгу Любовь в Сочи, мопс и белые ночи - Женя Онегина - Страница 7

Святослав

– Царевич! Ты обещал!

– Не было такого, Святик! Не-бы-ло! Я с собакой утром посидел и все. Достаточно!

– Ну Даааань! – взмолился я.

– У меня сезон в самом разгаре, Свят! Как ты себе это представляешь?

– У всех сезон, Дань, – напомнил я и протянул ему чудовище.

От чудовища Царевич увернулся, с независимым видом отошел к окну и спросил:

– Но почему ты не хочешь взять его с собой, Свят? Он хорошо знает тебя и Катю, а здесь все чужие. Еще и место под солнцем и у миски придется добывать в неравном бою. Я не смогу постоянно быть с ним. Зоя права, для Воланчика это будет огромный стресс. Знаешь, они, когда нервничают, начинают лапы себе грызть. Или хвост. И вообще в депрессию впадают и от еды отказываются.

– Они – это кто? – не понял я.

– Собаки, Ремизов, собаки! Ну и люди тоже. Зоина мама говорит, что даже у хомячков бывает депрессия.

– И чтобы у Воланчика не случилось депрессии, вы предлагаете взять его в поход?

– Новые впечатления… – пробормотал мелкий поганец куда-то в сторону. На меня он теперь не смотрел.

– Новые впечатления? У собаки?

Даниил неуверенно кивнул.

Меня вдруг осенило!

– Это твоя идея или Воронцовой? – подозрительно уточнил я.

– Свят, ну ты чего? – начал юлить Даня.

– Ребят, ну чем вам так мопс не угодил?!

– С тобой ему будет лучше, – заверил меня друг.

– А если я его утоплю? – привел я последний аргумент.

– Вот! – победно провозгласил Царевич и протянул мне спасательный жилет…

Собачий спасательный жилет!

– Это заговор! – проговорил я обреченно.

– Это жизнь, Святик. Нельзя просто так взять и оставить свою собаку в незнакомом месте!

– Это не моя собака, – напомнил я

– Воланчик считает иначе, – усмехнулся Царевич. – Ты берешь на себя ответственность за одиннадцать совершенно чужих тебе людей, среди которых есть дети, но собственную собаку ты готов бросить на чужих людей?

– Это не моя собака…

– Все, Ремизов, разговор окончен! – рявкнул Даня так, что мы с чудовищем вздрогнули. – По крайней мере, будет к кому прижаться в палатке холодными белыми ночами…

Решив проигнорировать последний выпад того, кого до этого момента считал другом, я поднял Воланчика к лицу и сказал:

– Пойдем, мое чудовище, нас здесь не поняли. Они здесь все злые… и бесчеловечные.

Даня с видом мученика распахнул перед нами дверь и всучил мне предназначенный для чудовища спасжилет.

– Откуда он у вас? – все-таки спросил я.

– Так Катька же купила… – Даня испуганно зажал себе рот рукой.

– Ну Шарапова! Ну предательница! – пробормотал я. – Держись, Катька, пощады тебе не будет!

В беседку я вернулся несколько взвинченный. Сдал собаку на руки Катерине, предварительно показав ей кулак. Шарапова сделала жалостливые глаза, но я видел, что она готова прыгать и пищать от восторга.

– Гулять с ним будешь сама! – сразу предупредил я. Девчонка закивала и захлопала в ладоши, что не осталось незамеченным группой.

– Друзья, только что наша команда с легкой руки феи Катерины обзавелась живым талисманом. Воланчик плывет с нами. Если у кого есть аллергия на собак, лучше сказать об этом прямо сейчас.

Ребята беспокойно переглянулись, но промолчали.

– Ну и отлично, – выдохнул я, сам удивляясь тому, как начинает спадать напряжение, охватившее меня с самого утра. – А теперь давайте обсудим основные правила и вместе с Иваном, наконец, пойдем получать снаряжение. Итак, поехали! Категорически запрещается самостоятельно отплывать и чалить без моего разрешения. А так же меняться местами с другими экипажами и членами команды. Сплавляемся только в светлое время суток. Если неважно себя почувствовали, испугались воды, порога или чудовища – немедленно сообщите об этом мне, Кате или Ивану. Ивану в самом крайнем случае, кроме топора он вряд ли сможет вам что-то предложить. В байдарку садимся только в застегнутом спасжилете.

Одежда должна быть удобной, защищать от солнца и насекомых. Документы, все ценные вещи и технику убираем в гермомешок, колюще-режущие предметы – в безопасную упаковку. Внимание! Все вещи крепко привязываем к судну веревками! Алкоголь запрещен! И это приказ.

Парни заметно оживились.

– Совсем? – подал голос один из них, кажется, шустрый Саша.

– Совсем! – ответил я. – Вот вернемся на базу, тогда и отметите. Если будет желание. И силы.

Анатолий усмехнулся, парни возмущенно загалдели, одна из девчонок, самая мелкая, с разноцветными волосами, обиженно засопела и выдала:

– Я зря что ли сюда бутылку игристого тащила?

– Аня! – возмутилась ее подруга, на вид строгая, как училка.

– Отдай Кате, – посоветовал я.

– Катя не против, – согласилась Шарапова. – Вернемся и устроим девичник.

– А это мысль! – обрадовалась мелкая. – Девочки, правда, я молодец?

Я усмехнулся. К кому же ее посадить? К спокойному Феде или к здоровяку, который приехал с девчонками. Эх, хороший вопрос!

То, что заводилой в этом трио выступает мелкая Аня, понятно. Строгая – блин, как же ее зовут! – скорее якорь, уверенная в себе и непробиваемая. В общем, снежная королева. С такими сложно в жизни, но легко на воде.

Третья подружка выглядела задумчивой. Даже печальной. Смотрит куда-то в сторону, кутается в безразмерное худи, словно замерзла. И явно хочет оказаться как можно дальше от “Медвежьего угла”. Домашняя девочка, которая рванула за подружками в глушь. Только непонятно зачем. Таким обычно приходится нелегко.

Так, Ремизов, терпения тебе! Если что, сдашь ее вместе с маменькиным мопсом Катьке. Пусть возится.

Группа гудела. Парни шумели, девчонки хихикали, даже тихоня. А мальчишка совсем извелся, сидя на месте. И пока мать отвлеклась, сполз под стол. За этим тоже нужен глаз-да-глаз.

Я щелкнул пальцами, призывая группу к молчанию. Ребята тут же успокоились, готовые слушать дальше.

– Если вопросов больше нет, то идем под навес получать снаряжение. Палаток берем шесть. И байдарок тоже. Все остальное вам расскажет Катя, а покажет Иван. А мы с чудовищем ждем вас у машин.

Ребята поднялись со своих мест. Я одним глотком осушил стакан с водой и забрал у Шараповой мопса. Вскоре в беседке не осталось никого, кроме отца семейства.

– Что-то хотели уточнить? – спросил я, опуская Воланчика на пол. – Простите, я еще не выучил все имена…

– Анатолий, – представился мужчина. – Я просто хотел сказать, что мальчики у меня послушные, проблем быть не должно. Но мы же не пойдем в одной байдарке?

– Да, в одной вряд ли. Но мне кажется, ваш старший парень – вполне себе боевая единица. Я бы оставил его с вашей супругой, а к вам бы посадил одну из девочек. Если вы не против. Ну и младшего вам оставим. Если хотите.

– Хочу, – засмеялся Анатолий. – И не против.

– Главное, чтобы супруга не была против, – заметил я.

– Договоримся.

Проводив отца семейства взглядом, я тихим свистом позвал чудовище, который уже успел раскопать чью-то нору, и направился к большому дому. Зоя и Данька ждали меня в гостиной. Воланчик, недоверчиво обнюхав Даню, принялся валяться на ковре. Я мстительно сделал вид, что не заметил.

– Как команда? – спросила Зоя.

– Вроде как все адекватные, – ответил я. – Но это до первого порога.

– Удачи, Ремизов, и не забывайте выходить на связь!

– Буду стараться, Зойка, – пообещал я. – Но ты же знаешь, что не все зависит от меня. Через пару дней обещают грозы, но потом вроде погода нормальная. В любом случае, контрольные точки никто не отменял.

Зоя подошла ближе, и я обнял ее за плечи.

– Как у вас дела?

– Бронь до конца сентября, – гордо сообщил Даня. – Все путем, Свят. Но работы много. Оля с Аленой давно без выходных, парни хотя бы по делам выезжают.

– Смену так и не нашли?

– Никого.

– Я попробую кинуть клич, как вернусь.

Воланчик подошел ко мне и заныл, требуя внимания. Я привычно подхватил пса под живот.

– А ты хотел оставить его здесь, – с укоризной произнесла Зоя.

– Я все понял и осознал, – усмехнулся я. – Идем, ребята уже заждались.

Когда мы с чудовищем подошли к машинам, суета, присущая любым сборам уже улеглась. Костя сидел за рулем микроавтобуса, и остальные были на местах. Я пересчитал всех по главам, Ванька хмыкнул и забрался на сиденье рядом с водителем.

Я подошел к пикапу. Сгрузил мопса Кате на руки. Сам тщательно проверил, как уложено снаряжение и все ли на месте, и только потом сел за руль. Даня, пробормотав что-то нелестное в мой адрес, в обнимку с чудовищем забрался в салон. Именно он вернет пикап на базу.

– Легкой дороги, Ремизов, – прошептала Катя, и я повернул ключ зажигания.

Маршрут стартовал на берегу озера, до которого было не меньше двух часов езды на машине. Лесная дорога, избитая, местами практически непроходимая, петляла в сосняке. То здесь, то там вырастали целые палаточные городки. С детства привыкший к движению, я никогда не понимал такого отдыха. Река же каждый раз бывает новой. Каждый раз она проявляет свой характер и заставляет тебя отвечать ей взаимностью. Ни один сплав не проходит четко по плану. Ни один порог нельзя предугадать. Поэтому стоит надеяться только на себя и верить, что ты все делаешь правильно.

Я верил.

И потому уверенно вел машину вперед, к берегу лесного озера.

Туда, откуда начнется наше новое приключение. Чудовище сопело у Кати на коленях, в салоне звучали “Muse”, а я до дрожи в пальцах сжимал руль, с трудом справляясь с чувством предвкушения чего-то неизведанного, и потому будоражащего воображения. И я снова и снова переживал это чувство, так похожее на острое, безграничное счастье, что от его переизбытка становится трудно дышать.

Но сегодня среди ставшей уже привычной гаммы чувств появилось еще одно. Я так и не понял, как это получилось, но скромная девчонка-тихоня, чье имя я даже не удосужился посмотреть в общем списке, не выходила у меня из головы. И это было странно.

– Стареешь, Ремизов, – пробормотал я, преодолевая вброд очередную лужу. – Кать, а как зовут девчонок?

– Высокая – Ева, с синими волосами – Аня. А девушка с соломенной шляпкой – Алиса. Алиса Богданова.

– С соломенной шляпкой? Серьезно?

– А никто и не обещал, что будет легко, Ремизов! – напомнила подруга, и чудовище тявкнуло, подтверждая.

Я знал это и без них.