Читать книгу Сила фантазии и мысли - JL - Страница 15

* * *

Восход солнца, пение птиц и, с пробуждающим громом горна просыпается лагерь. Для пробуждения, завтрака, обеда, ужина и отбоя были разные горны. И как же весело было одним ребятам, наизусть знающим каждую нотку горна, наблюдать за новенькими ребятами и новыми вожатыми, что постоянно путали мотивы звуков, побуждающих к условленным действиям. В начале смены проводились даже конкурсы на распознавание горнов, которые со стороны выглядели очень весело. Конкурс заключался в том, что горны переключались неожиданно и очень быстро, а вожатые и новые ребята должны были изображать то, что символизирует данный мотив: сон, пробуждение или определенную трапезу. Побеждали те, кто лучше и быстрее всех исполняли соответствующие команды. Но вернемся к утреннему горну, что звучал в лагере каждое утро каждой смены ровно в восемь утра.

– Первый отряд, ПОДЪЁ-ЁЁ-ЁЁМ! – Слышен голос вожатого с верхнего этажа.

Кратковременное затишье…

– Второй отряд, ПОДЪЕМ! Через пятнадцать минут зарядка! Кто не будет на плацу вовремя, ляжет спать раньше! – громогласно угрожала уже вожатая второго отряда.

Пятнадцать минут девятого все были на плацу. Кто-то заплетается, кто-то завязывает шнурки, кто-то уселся на ограждение клумбы с цветами. Но все на месте. Это главное. Зарядка, завтрак, обед, и открытие лагерной смены. Затем ужин и дискотека до полуночи! Это радость всех детей в лагере. Джейн выспалась и стояла на плацу вместе со всеми. Но ей все равно немного нездоровилось. Она смутно вглядывалась несколько близорукими глазами в силуэты и лица остальных ребят и заметила то, что никак не замечала раньше, и что резало ей глаза, но она никак не могла вспомнить, что именно это могло быть.

А были это, как ни странно, кристаллы души, всех возможных цветов, переливов и оттенков. Джейн не помнила, чтобы в городе они так сильно бросались в глаза и так ярко светили. Напротив, девочка давно привыкла к их тусклому сиянию, как привыкают к линзам или фоновому звуку телевизора. Здесь же кристаллы были у каждого ребенка и подростка, да такие яркие, в них было заключено столько живой бессмертной энергии. Это было до невозможного удивительно. Джейн решила взять наблюдение на заметку, и впредь быть внимательнее ко всему необычному. А она так надеялась отдохнуть от мистики в лагере. Но яркие кристаллы это еще не магия.

После зарядки была получасовая уборка комнат, а затем завтрак. В лагере кормили очень вкусно. На сей раз, на завтрак были хрустящие хлопья с молоком, различные салаты, фрукты, бутерброд с большим кубиком масла и богатым ломтиком сыра и горячий шоколад. На каждый отряд выделялся один длинный стол и дежурные по отряду на сегодняшний день бегали с тележкой на колесиках, шустро убирая со стола после трапезы. Ребята веселыми смеющимися компаниями выходили из зала столовой, но с Джейн по-прежнему никто не разговаривал.

После обеда прошла общелагерная линейка. По обыкновению она длилась полтора-два часа. Старшая пионер вожатая, директор лагеря и вожатые отрядов говорили теплые приветственные слова и обещали веселье, хорошее настроение и море игр. Под мотив гимна подняли флаг страны и флаг лагеря, что знаменовало открытие смены. Белые блузки, черные юбки и неимоверная жара – все, что можно было запомнить и воспринять. В душном воздухе пахло цветами, которыми было усажено поле для линейки. Отсюда была видна часть лесной чащи, а слева – здание изолятора, где в прошлом году, из-за резко поднявшейся температуры, Джейн провела последние лагерные сутки, проспав, находясь в забытьи, и праздничный ужин, и концерт, и ночную дискотеку. А когда вернулась рано утром в корпус, то окунулась с головой в хаос последствий последней лагерной ночи. Детские вещи были развешены под потолком и разброшены по полу холла. Все двери были в зубной пасте, некоторые настежь открыты. Подушки, диваны тоже были не на своем месте. А когда она вошла в свою комнату, куда к двум девочкам в ту смену ее подселила вожатая, то обнаружила девочек спящих на кроватях, сдвинутых к стене одной большой кроватью. Беспорядок всех вещей был неудивителен, и поэтому Джейн не сильно расстроилась, найдя свой чемодан вывернутым вместе с вещами. Тогда почти ничего не пропало, и девочка только порадовалась, что ее не было этой ночью в отряде. Но это все были детские шалости, которые спустя время вспоминаются с улыбкой.

Джейн стояла среди других ребят, заметная своим маленьким, по сравнению с другими, ростом. Она уже рассмотрела все, что только можно было рассмотреть вокруг нее. И скучающим взглядом следила за своими балетками, слегка отбивающими ритм. Через минут десять подняв глаза, девочка заметила среди ветвей чащи, за спинами напротив стоящей линии детей, неясные светлые тени. Словно минуту назад там что-то было, но теперь, за одно мгновение превратилось в крутящиеся спирали белого, голубого и золотистого дыма.

В восемь часов в большом красивом актовом зале состоялось вечернее мероприятие. Официальный праздник в честь открытия смены. Раздвинулись могучие алые кулисы, вспыхнул свет, и начались концерт, песни, конкурсы, выступления и юмористические сценки. А в десять со светомузыкой заиграла дискотека, на которую Джейн не пошла. Она плохо танцевала, и над ней всегда смеялись, вежливо прося уйти. Разве что иногда, девочка приходила послушать ритмичную музыку и посмотреть на световые шоу и на работу ди-джея, весело и энергично, ловкими пальцами бегающего по кнопкам пультов скорости, смешения треков и яркости лазера.

На этой ноте завершился первый лагерный день. «Все очень бессмысленно» – пишет Джейн в своем дневнике. – «Никому до меня нет дела, но здесь как-никак лучше, чем дома».

Прошла неделя.

Были различные репетиции, занимали места отряды. Вроде все было обыкновенно. Уже смирилась Джейн, с настроенным к игнору отрядом. Когда она одна нарисовала плакат для отряда – потому что все ребята перессорились в своем участии в работе над плакатом и разошлись – и их плакат занял первое место. Впервые первое место у их всегда и во всем второго отряда. Тогда ее лишь назвали хвастливой гордой барышней, которая изначально хотела заработать себе хорошую репутацию единственной порядочной девочки, и которая никого не подпускала к работе, несмотря на море желающих, что было обидно.

Ребята были по кучкам. Но общее было у всех – нелюбовь к первому отряду, в котором все между собой дружили, а если не дружили, то просто тепло относились друг к другу. Всегда первые места, всегда один за всех и все за одного. Круглые сутки со второго этажа слышался смех. Никогда не было слышно споров вида «кому с кем танцевать во время конкурса» и «кто командир». За любую работу они брались вместе и все делали искренне. Не понимал, и не мог понять этого счастья второй отряд, может в силу разрозненности характеров, а может, что очевиднее, из-за возраста. Ведь люди всегда взрослели, а номер отряда оставался. Не могло ведь лежать на отряде заклятие. Особенно когда по отдельности в нем все – чудесные люди. Но каждый год каждый второй отряд разрывался между собой, устраивая войны вселенского масштаба, бойкоты и мелкие пакости.

Так прошло полсмены. Дела пошли на лад. Джейн смогла подружиться с некоторыми мальчишками отряда – Пашей, Мишей, Петей и Артемом. Эта неразлучная четверка состояла из настолько разных по характеру людей, что не сразу можно было сказать – что же их объединяет? Но было нечто во взглядах мальчишек, что создавало между ними такое братство. Самым главным заводилой, самым ярким, незаурядным, вдохновенным, словно зажженным неиссякаемой искрой веселья и радости, забавы и шалости – был Паша. Помимо безграничного позитивного русла, в его характере была доброта, понимание, сочувствие, умение крепко и честно дружить, а также нескончаемая жажда деятельности. С одного взгляда на него можно было заметить огромную силу, как физическую, так и духовную. Тот, кого интересует внешность человека, нашел бы его очень красивым, атлетическим, и даже с явно выраженными античными чертами: сильными, совсем уже не мальчишечьими, спортивными крепкими руками, торсом и плечами; изящное, словно высеченное из камня, но смугловатое лицо обрамляли совершеннейшие золотые кудри, какие можно увидеть только на сказочных иллюстрациях, его взгляд был участлив ко всем, полон и тихого уютного тепла, и бьющей ключом энергии, а на губах всегда играла приветливая, словно случайная, невзначай улыбка. Он напоминал героя древнегреческих и древнеримских мифов и средневекового рыцаря, который с азартом и огнем в глазах и душе готов бороться за благородную цель. Да и камень его души горел кристально чистым, слепящим красным цветом. Другие мальчишки терялись бы на фоне своего друга, если бы не ярко выраженные индивидуальности их личностей, заключенные в голубом, зеленом и светло желтом цветах камней. И все они оказались замечательными друзьями Джейн. Затем она подружилась и с остальными мальчишками. Одиночество больше ее не пугало.

Каждое утро, в семь часов, в лагере была утренняя пробежка. Джейн с Пашей и еще одним добрым и приветливым мальчиком – Лешей не пропускали ни единого дня. Лишь один раз за смену мальчишки проспали – сломался будильник. Бег было дело добровольное. Каждое утро вставать за час до подъема не каждый хотел, но иногда бегали и другие девчонки и мальчишки. Такое стремление поощрялось, а в столовой висела таблица бегунов. И все, кто участвовал, обсуждали: кто больше проспал, а следовательно, в общей сумме, меньше пробежал. Иногда, во время бега, вместе с физруками и директором дети распевали песни. Это делалось для отвлечения внимания от того, насколько устал, ведь три-четыре километра – не каждому под силу. А иногда бегали дети даже семи лет, презентуя невиданное упорство. Самым смешным было то, что бежали только дети. Физруки ехали на велосипедах. Они же подвозили на багажниках слишком уставших малышей. На взрослых – первые-четвертые отряды эта возможность не распространялась.

Итак, смена шла. Был костер, и различные соревновательные игры. Костер – это один особенный день во всю смену. Несколько отрядов отправляются за километр от лагерного ограждения на огромную лесную поляну, где разводят высокий пылающий огненный столп. Жарят кучу вкусностей в горящем пламени, поют песни и водят хороводы. А вокруг танцует и шелестит лес, да небо поет свою многоцветную песню. Первый отряд звал второй играть в «Спасателя», где по правилам человек крутился с закрытыми завязанными глазами, и на кого показывал, того должен был поцеловать, если были мальчик и девочка, пожать руку, если оба мальчики и обнять, если обе девочки. Некоторые дети из второго отряда пошли, остальные же устроили свои игры. А Джейн остолбенело и недоумевающе смотрела на играющих первоотрядников. Она не понимала, как можно поцеловать кого-то, пусть даже по игре, не имея к тому человеку сильных теплых чувств? Но вскоре она отвела остекленевшие глаза, задумавшись о чем-то другом.

Девочка села, скрестив ноги и разглядывая тетрадь для пожеланий. Она давала ее соотрядникам и некоторым первоотрядникам, чтобы они написали для нее на память что-то приятное. Это очень добрая традиция. Чаще всего, разъезжаясь по домам, дети обещают друг другу звонить, писать и непременно видеться. Но как показывало время, это обещание сдерживалось единицами, остальные ребята тонули в суете своей жизни, учебе, новых друзьях и знакомствах, забывая о лагерных приятелях. Лишь изредка заглядывая на их странички в социальных сетях и думая: «Может написать? Помнит еще, наверное. А что написать? „Привет, как жизнь “, а потом? Эх, потом как-нибудь лучше». А тетрадка с пожеланиями всегда остается у тебя, и ее всегда можно открыть и зарядиться капелькой тепла. Никто никогда не писал в таких тетрадях ничего недоброжелательного, оставляя содержанием синих чернил после себя только слова благодарности и подмеченные хорошие черты хозяина тетради. Вот и сейчас Джейн перелистывала странички своей тетрадки: «Я рада, что в эту смену мы были в одном отряде. Будь такой, какой хочешь быть и не слушай тех, кто тебя обижает», «Ты, конечно, меня бесишь, но, в общем, человек ты неплохой, чаще слушай других и удачи!», «Ты замечательная; будь только менее скромной», и так далее. Затем она заметила запись девочки из первого отряда, с которой она всего раз едва обмолвилась словом. Видимо тетрадка попала к ней, когда «гуляла» среди первоотрядников. И строки гласили:

«Дженни, милая, я очень рада видеть тебя в нашем чудесном лагере Мечтателей. Я много раз представляла, какой ты можешь быть. И знаешь, хоть ты не подошла ни под один придуманный мной образ, я ничуть не разочарована. Ты очень милая, добрая, скромная, любящая и творческая. Ты очень старательна во всем, восприимчива ко всему и в своих чувствах открыта всем. Тебя ждет много испытаний, но я уверена ты с ними справишься. Удачи тебе и набирайся сил для следующего года. Искренне твой друг, Татьяна».