Читать книгу Истории Дядюшки Дуба. Книга 1. Встреча - Жозеп Бадаль - Страница 4

II. Солнце. Волшебный огонь и Старуха, пожирающая всё подряд

Оглавление

Вскоре дети заблудились.

Такое случается: долго шагали, устали, присели отдохнуть. И сами не поняли, где очутились.

Тау хотел, чтобы Майя поиграла с ним в говорящих медвежат. А Майя отказывалась. Ей хотелось поиграть в двух маленьких волшебников.

– Почему ты всё время командуешь? – злился Тау.

– Ой, да кто бы говорил, – отвечала Майя.

Всё ещё ворча себе под нос, Тау погнался за белой бабочкой.

– Только не убегай! – крикнула ему Майя.

– Тебе надо – ты и не убегай, – огрызнулся Тау.

Но вдруг споткнулся и покатился прямо в кусты.

Майя кинулась брату на выручку. Когда же она наконец помогла ему выбраться из кустов, на них напал целый рой пчёл. Дети бросились бежать со всех ног.

Пересекли вброд ручей, пару раз шлёпнулись, поскользнувшись на лесном мху, и наконец увидели пещеру, где и укрылись.

Пчёлы уже давным-давно отстали.

– Интересно, где мы? – спросил Тау, оглядываясь по сторонам.

Внезапно пол в пещере задрожал. Дети услышали тяжёлые шаги какого-то великана. Что-то надвигалось на них из темноты!

– Бежим! – крикнула Майя.

Мощный рёв сотряс стены пещеры:

– Р-р-р!

Должно быть, это ревело гигантское чудище. Испуганным детям показалось, что они даже различают слова: «Вы кто такие? Вон отсюда!»

Оба бросились к выходу не разбирая дороги. Бежали молча, чтобы чудовище их не услышало. У обоих так колотилось сердце, что трудно было дышать.

Наконец Тау и Майя, потные и красные, выбрались из пещеры.

Дубы расступились, и перед детьми открылась круглая полянка, поросшая мягкой травкой и со всех сторон окружённая лесом. Только здесь они остановились и перевели дух.

Солнце жарило на полную катушку. Трава блестела, будто только что прошёл дождь. Там и сям мелькали фиалки, никем никогда не виданные, покачивались колоски, наливаясь зерном. На краю поляны росло вишнёвое дерево, усыпанное вишнями, ещё незрелыми и даже на вид кислыми. Слышалось пение удода, в чаще заливался щегол. Стрекотание цикад напоминало мерное тиканье старых часов.

Посередине поляны лежал ствол дерева. Обыкновенное бревно. Но, как ни странно, бревно это тихонько горело.

– Смотри, огонь!

На солнце огонь выглядел таким светлым, что мог остаться попросту незамеченным. И всё же это были самые настоящие язычки пламени. Почти прозрачные, они весело плясали, отсвечивая синеватыми всполохами. Дыма видно не было.

Брат и сестра осторожно приблизились к этому слабому, чуть живому огню, не оставлявшему на траве никаких следов, даже пепла. Они с удивлением рассматривали бревно, мерцающее раскалёнными угольками, которое при этом не тлело и не рассыпалось. Подойдя (огонь выглядел таким безобидным, что, казалось, его можно было накрыть ладонью), они невольно залюбовались огненным цветком, который на мгновение поднялся, высунул свой язычок цвета мяса и воды, потом исчез. Но в следующий миг появился вновь, такой чистый и нежный, что походил на бегущий ручеёк.

– Надо погасить! – воскликнула Майя. – Не то он сожжёт весь лес!

– Погоди, сперва мы могли бы поджарить немного…

– Если мы его не погасим, будет пожар!

Тау снял с пояса фляжку и вылил её содержимое на бревно.

Но от соприкосновения с пламенем вода не испарилась, а костёр не погас – не изменилось вообще ничего. Вода спокойно стекла на землю – и всё.

– Смотри, не гаснет!

Дети попробовали закидать костёр землёй, и снова у них ничего не вышло.

– Пописай на него, Тау!

– А почему я?

– Потому что ты мальчик.

Но и этот способ не подействовал. Таинственный огонь не поддавался ни земле, ни какой бы то ни было жидкости! Пущенные в ход камни и палки также ничего не могли поделать с этой простой деревяшкой.

Когда Тау ударял по бревну палкой, оно шипело и потрескивало, как будто жаловалось.

Всё это было необъяснимо и очень странно.

Внезапно где-то в вышине каркнул ворон:

– Не погаснет, даже не пытайтесь!

От неожиданности дети вздрогнули. Они подняли головы и посмотрели вверх. Интересно, откуда донеслось это карканье?

И вдруг они заметили, что позади них стоит старуха. Рот у неё чёрный-пречёрный! Вместо одежды – грязное обгорелое тряпьё. Вокруг почерневшего лица – лохматые клочковатые волосы, торчащие во все стороны, будто обугленные кусты. Нос заострён и загнут крючком, подобно вороньему клюву, а глаза серые, с оранжевыми зрачками, как у змеи. Вид у старухи был жуткий.

Но больше всего детей поразил её рот. Он их просто заворожил: тонкие губы, тёмные от старости и словно вымазанные дёгтем. Зубы – мелкие, круглые и матовые, тоже чернее чёрного. Этот рот казался духовкой, а язык – угольком. Голос же её скрипел, как ржавая печная заслонка.

– Покормите меня! – приказала она своим скрипучим голосом так, что слов было почти не разобрать.

Плечи её укрывала чёрная мантия, которая свободно болталась на тощей фигуре.

Майя и Тау остолбенели. Старуха меж тем приблизилась, бормоча что-то себе под нос. Она смотрела детям в глаза так пристально, что у них заныло в затылке.

Первой очнулась Майя. Она достала из кармана пакет, в котором оставалось немного печенья.

– У нас только это… – растерянно проговорила она.

Дрожащей рукой старуха схватила пакет и высыпала содержимое себе в рот. Туда же последовали и сам пакет, и даже резинка, которой он был стянут.

– Ещё-о-о-о, – требовательно проскрипела она.

Тау бросил ей в рот завалявшийся бутерброд. Старуха мигом его проглотила вместе с фольгой и полиэтиленовым пакетом.

– Ещё давайте, – приказала она. – Я есть хочу!

– Но у нас больше ничего нет.

– Мальчишка, – старуха ткнула в Тау своим крючковатым пальцем с пожелтевшим ногтем. – А ну-ка доставай конфеты из кармана!

Глаза блеснули, а рот открылся ещё шире, готовый не то крикнуть, не то что-нибудь проглотить. Она указала на карман Тау.

Мальчик запустил руку в карман и извлёк несколько завёрнутых в фантики карамелек.

– А девчонка пусть отдаст мне бумажные салфетки! – Она указала на карман Майи.

Тау и Майя послушно протянули старухе содержимое своих карманов, которое мигом исчезло в бездонной утробе. У детей перехватило дыхание.

– Фонарик давайте!

– Как, вместе с батарейками?

– Фонарик, я сказала, – рявкнула старуха, разинув пасть ещё шире.

Пока старуха пережёвывала очередную порцию, Тау поднял с земли ветки и бросил их в глубь бездонного жерла. И что же? Проглотила – и не поморщилась! Только завиток дыма вылетел из уголка рта.

– Фляжки!

Дети бросили ей фляжки. Старуха была до того голодна, что поймала их ртом на лету, как дикий лесной кот.

– У нас больше ничего!

– Ключи от дома доставай, девочка!

Оцепенев от немигающего взгляда старухи, Майя бросила в пасть связку ключей.

– Ботинки! Носки!

Майя и Тау повиновались. Теперь они стояли перед ней босые, держась за руки. Дети понимали, что им нужно бежать, но напрочь забыли, как это делается. Старуха пригвоздила их к земле пустым серым взглядом. А в следующий миг это страшилище приблизилось к ним почти вплотную.

– Ишь какие у вас аппетитные глазки… А давайте-ка их тоже сюда!

Дети вцепились друг в друга ещё крепче.

– Бежим! – крикнули они. Однако ноги по-прежнему не двигались, словно приросли к земле.

И тут откуда-то донеслось:

– Эй!

Старуха завертела головой, но никого не увидела. Она глянула вверх:

– Это ты, ворон? – удивилась она. – Давай-ка помоги: выклюй у них глаза!

И снова уставилась на детей. Тау побледнел, а Майя скуксилась, готовая вот-вот заплакать.

– Да что это с вами? – Старухино лицо сморщилось, как печёное яблоко. – А ну, не плакать! Не то ваши чудесные, ясные глазки погаснут! Фу, терпеть не могу плакс!

Взмахом руки старуха отогнала ворона. На этот раз она подошла так близко, что чуть не коснулась детей своим носом-крючком.

– Скажите «белый», – внезапно прошептала она.

– «Белый», – послушно пробормотали дети, дрожа от страха.

Старухин рот открылся и захлопнулся. Старуха принялась что-то пережёвывать, да так яростно, будто её душили. Она хрипела и смеялась одновременно, потом с размаху села на землю. Меж зубов показался белоснежный дымок.

Похоже, она проглотила… слово!

– Майя, – пробормотал Тау, – представляешь, я не помню, какое слово мы назвали…

– Тау, поверить не могу: неужели она правда его проглотила? Это было… Точно помню, что это был цвет. Цвет снега… Сейчас… нет, не помню. По-моему, нам срочно надо бежать отсюда.

Воспользовавшись тем, что старуха всё ещё сидит на земле, они осторожно попятились.

И снова услышали:

– Эй!

На этот раз голос явно доносился со стороны бревна.

– Так это не ворон? Смотри, бревно хочет нам что-то сказать.

– Но Тау… Мы же не в сказке.

– Ох уж эта старая обжора! Возьмите меня! Не бойтесь, не обожгу!

– Кажется, оно хочет, чтобы мы бросили его в рот старухе! – крикнула Майя.

Как всякие другие дети, Майя и Тау переслушали множество сказок и были готовы к любым невероятным поворотам. С величайшей осторожностью они подняли бревно с земли. Пламя в самом деле не жгло, а лишь щекотало руки. Приятный холодок полз вверх по позвоночнику, а затем стекал прямиком к пальцам ног: казалось, внутри тела плавают крошечные рыбки.

– А-а-а-а-а! – завопила старуха. Два слова «белый», которые она проглотила, на некоторое время утолили голод, но теперь она снова хотела есть.

– Я проголодалась! Давайте ещё, ещё еды! Кидайте сюда ваши тёпленькие ручки!

– Держи!

И Тау швырнул бревно в чёрное горнило рта, разинутого во всю ширь. И что же: бревно уместилось целиком!

Однако на этот раз, вместо того чтобы спокойно проглотить добычу, старушенция повалилась на землю и принялась чихать, визжать и вопить что было сил.

– Ай, горячо! Помогите, жжётся!

– Кар-р-р, – тут же пришёл ей на помощь верный ворон. Он запустил острые когти старухе в рот и отчаянно забил крыльями. Ещё немного, и они вдвоём вытолкнут бревно наружу. Но не тут-то было: ворон тоже обжёгся! Он закричал и захлопал крыльями. Старуха замахала руками, отбиваясь от чёрных когтей, нацеленных прямо ей в лицо.

– Бежим! – крикнула Майя.

Дети пустились наутёк, но вдруг услышали за спиной тонкий голосок бревна:

– По-дож-ди-те ме-ня! Возь-ми-те ме-ня с со-бой! К Дя-дюш-ке Ду-бу!

Но Майя и Тау удирали: уж очень напугала их прожорливая старуха.

Они что есть духу мчались обратно.

А вот и знакомая пещера. Они забежали внутрь и замерли от ужаса, потому что из темноты вновь донёсся какой-то жуткий звук. Они увидели пчелиный рой: испуганные пчёлы обеспокоенно жужжали. Но дети даже не обратили на них внимания.

Они выбрались из пещеры и побежали дальше.

– Бедное бревно! – крикнула на бегу Майя. – Мне его жалко!

– Не переживай, – ответил Тау. – Старуха его не проглотит. Оно обожжёт ей рот!

Они неслись босиком, в их ступни и щиколотки впивались острые ветки, их царапали колючки ежевики, чертополоха и сухой мяты. Они так запыхались, что почти не могли говорить.

– Не… останавливайся! – выкрикивали они друг другу на бегу.

Им попался ручей, который они переползли на четвереньках, причём Тау шлёпнулся в воду и с трудом поднялся.

Знакомый пригорок, заросли кустов.

А вот и родители! Мама по-прежнему читала, а папа всё ещё спал.

– Вернулись? Ого, а где же ботинки? Да что с вами случилось? И где…

Мама не договорила.

– Бревно! Старуха!..

Да, трудно объяснить вот так с ходу, почему ты явился босиком и где потерял ключи от дома. Ведь столько ещё нужно рассказать: про старуху, готовую сожрать весь мир, про злого ворона и огонь, который горит и не гаснет.

– Вас нельзя отпускать одних, – рассердилась мама.

Зато цикады стрекотали как ни в чём не бывало. Со всех сторон доносились пение птиц, шелест листьев и слабый, едва различимый шёпот ветерка. Где-то вдалеке кричал удод, попискивала неведомая зверюшка, жужжали насекомые, каркал ворон…


Истории Дядюшки Дуба. Книга 1. Встреча

Подняться наверх