Отрывок из книги
Я прибыл в Ливерпуль 18 марта 1867 года, чтобы запастись местом на «Грэйт-Истерне», отправлявшемся в Нью-Йорк несколько дней спустя. Путешествие по Атлантическому океану в Северную Америку на этом гигантском судне мне казалось очень заманчивым, что и неудивительно, так как «Грейт-Истерн» представляет собой шедевр судостроительного искусства. Это не корабль, а целый плавающий город, часть графства, отделившаяся от английской почвы, чтобы, переплыв через океан, пристать к американскому материку. Я заранее представлял себе, как эта громада будет бороться с волнами, какую стойкость выкажет она среди стихий и как спокойно встретит бури, которые разрушают корабли, подобные «Вариоре» и «Сольферино». «Грейт-Истерн» был интересен и с другой стороны. Будучи не только мореходной машиной, а являясь как бы отдельным мирком, он представлял обширное поле деятельности для наблюдательного человека, который мог проследить тут за развитием различных инстинктов и страстей, комических и трагических сторон жизни его многочисленных пассажиров.
Со станции я отправился в гостиницу «Адельфи», так как «Грейт-Истерн» отправлялся в путь только 20 марта. Заинтересованный, однако, последними приготовлениями на корабле, я обратился к капитану Андерсону с просьбой разрешить мне тотчас же перебраться туда, на что тот дал свое полное согласие. На следующий день я добрался по разводным мостам до набережной Нью-Принца, где производится разгрузка многочисленных судов, приходящих из Беркенхеда, который расположен на левом берегу реки Мерси. Река эта, как и Темза, незначительна по протяженности, но очень глубока, так что в нее могут заходить самые большие грузовые суда, как, например, «Грейт-Истерн», для которого вход в большую часть портов земного шара невозможен. Только благодаря глубине этих рек в их устьях и могли расположиться два огромных торговых города: Лондон и Ливерпуль, У пристани Нью-Принц стоял небольшой пароход, предназначенный для перевозки пассажиров на «Грейт-Истерн». Я поместился на палубе вместе с рабочими и мастеровыми, отправлявшимися на корабль. Ровно в семь часов утра пароход полным ходом пошел вверх по Мерси. Не успели мы отойти от берега, как я увидел на пристани высокого молодого человека, напоминавшего своей внешностью английского офицера. Мне показалось, что это один из моих друзей, капитан английского корпуса в Индии, которого я не видел уже несколько лет. Но я, конечно, ошибся, так как капитан Мак-Эльвин не мог уехать из Бомбея, не известив меня об этом. К тому же Мак-Эльвин был человек беззаботный и веселый; этот же незнакомец, хотя и походил на него, но был грустен и, казалось, глубоко страдал. Мне не удалось рассмотреть его повнимательнее, так как тендер быстро удалялся, и впечатление, произведенное на меня этим сходством, скоро изгладилось.
.....
Около пяти часов вечера к нам подошел паровой катер, предназначенный для «Грейт-Истерна». Сначала подняли на палубу все подвижные части этого катера, но когда дело дошло до него самого, то оказалось, что вследствие необычайной тяжести стального корпуса поднять его на корабль не было никакой возможности, и от катера пришлось отказаться. Впрочем, на баканцах «Грейт-Истерна» в виде ожерелья висели уже шестнадцать шлюпок.
Итак, к вечеру почти все было готово. На палубе не осталось и следа вчерашней грязи. Погрузка тоже была окончена. Погреба, люки и кладовые наполнились съестными припасами, каменным углем и товарами, но корабль все еще не сидел на девять метров в воде; это обстоятельство хотя и значительно ослабляло работу колес, но не мешало двинуться в путь, а потому я лег спать в полной надежде оказаться на следующий день в открытом море. И не ошибся. 20 марта на рассвете на мачтах «Грейт-Истерна» развевались американский, английский и французский флаги.
.....
