Читать книгу Миссис Брэкинен - Жюль Верн, Жуль Верн - Страница 5

На следующий день все рано поднялись в Проспект-Хауз. Погода стояла чудесная. Береговой ветер сгонял в открытое море последние остатки ночной мглы. Кормилица одела маленького Уайта, пока миссис Брэникен занималась собственным туалетом. Условлено было, что она позавтракает у Боркеров. А потому она лишь закусила в ожидании более плотного завтрака, так как поездка их для свидания с капитаном Эллисом должна была занять не менее двух часов. Им предстояло узнать столько интересного от почтенного капитана!

Миссис Брэникен вместе с кормилицей, которая несла на руках ребенка, покинули дом в то время, когда часы в Сан-Диего били половину восьмого. Быстро прошли они широкие улицы верхнего города, окаймленные дачами и садами, и вскоре вступили в более узкие и застроенные домами улицы торговой части города.

Лен Боркер проживал на Флит-стрит, недалеко от верфи, принадлежащей обществу «Пасифик-Кост-Стимшич».

Было девять часов утра, когда Джейн впустила миссис Брэникен к себе.

Помещение, занимаемое Боркерами, было очень простое и даже неприветливое по внешнему виду, при постоянном почти полумраке в комнатах вследствие закрытых ставней. Принимая у себя исключительно лишь посещающих его по делам, Лен Боркер не поддерживал никаких знакомств. Его мало знали даже на Флит-стрит, так как занятия вызывали постоянные его отлучки из дома в продолжение целого дня. Он много путешествовал, чаще всего совершая поездки в Сан-Франциско по делам, о которых не говорил с женой. В то утро, когда миссис Брэникен навестила Джейн, его не было в конторе.

Джейн Боркер извинилась за своего мужа: он лишен был возможности сопровождать их на «Баундари», но, несомненно, возвратится домой к завтраку.

– Я готова, дорогая Долли, – сказала она, поцеловав ребенка. – Не желаешь ли немного отдохнуть?

– Я не устала, – отвечала миссис Брэникен.

– Тебе ничего не нужно?

– Ничего, Джейн! Я горю нетерпением скорее повидать капитана Эллиса! Отправимся сейчас же, прошу тебя!

В услужении у миссис Боркер была одна лишь мулатка, привезенная ее мужем, когда они переселились из Нью-Йорка в Сан-Диего. Мулатка эта, по имени Но, была кормилицей Лена Боркера. Состоя в продолжение всей своей жизни прислугой в его семействе, она была глубоко предана ему.

Женщина эта, грубая и властолюбивая, была единственным живым существом, влиянию которого подчинялся Лен Боркер; ей-то и поручил он управление домом. Сколько раз приходилось Джейн страдать от проявления властолюбия с ее стороны, доходившего подчас до неуважения к ней. Но она подчинялась этой мулатке почти так же, как подчинялась своему мужу. В силу этого Но не признавала для себя необходимым спрашивать ее указаний или распоряжений по домашнему хозяйству.

Когда Джейн собиралась выйти из дома, мулатка настойчиво напомнила ей, что необходимо возвратиться домой ранее полудня, так как Лен Боркер обещал вернуться рано и нельзя было заставлять его ждать; к тому же ему предстояло переговорить с миссис Брэникен об одном важном деле.

– О каком деле? – спросила Долли свою двоюродную сестру.

– Не знаю, – отвечала миссис Боркер. – Пойдем, Долли, пойдем!

Нельзя было более терять времени. Миссис Брэникен и Джейн Боркер в сопровождении кормилицы, с ребенком на руках, направились к набережной.

«Баундари», с которого уже снят был карантин, не занял пока еще своего места для разгрузки у той части набережной, которая отведена была специально в распоряжение торгового дома Эндру. Судно стояло еще на якоре среди бухты, на расстоянии одного кабельтова от стрелки Лома.

Предстояло совершить переезд по бухте, чтобы попасть на судно. Переправа могла быть совершена на одной из паровых лодок, специально совершающих каждые полчаса подобные рейсы приблизительно в две мили расстояния.

Долли и Джейн Боркер поместились в одной из этих лодок вместе с дюжиной других пассажиров, большей частью родственников и друзей экипажа «Баундари», пожелавших воспользоваться первыми же минутами свободного доступа на корабль.

Лодка отвалила от набережной и пересекла наискось бухту, выпуская клубы дыма из трубы.

При ярком солнечном освещении бухта предстала во всей своей красе, и вся площадь ее была доступна зрению помещавшихся в лодке. Совершенно отчетливо виднелись все здания в Сан-Диего, расположенные амфитеатром, холм, возвышавшийся над старым городом, залив между стрелками Айленд и Лом, огромный отель «Коронадо», напоминающий дворец по своей архитектуре, и, наконец, маяк, с которого льются на поверхность моря при закате солнца снопы света.

Миссис Брэникен и Джейн занимали одну из скамеек на корме. Около них поместилась кормилица с ребенком, который не спал и глазки которого воспринимали этот чудный свет, как бы оживляемый дуновением ветерка с моря. Он весь трепетал от радости, когда стаи чаек пролетали над лодкой, испуская пронзительные крики. Он был живым олицетворением здоровья, со свежими щечками и ярко-красными губками, на которых еще не обсохло молоко кормилицы, накормившей его перед уходом из дома Воркеров. Умиленная мать не спускала с него глаз, склоняясь иногда к нему, чтобы поцеловать, и тогда он смеялся, закидывая голову назад.

Вскоре, однако, внимание Долли привлечено было видом «Баундари».

Вся ее жизнь была сосредоточена сейчас во взгляде. Все ее мысли перенеслись к Джону, который теперь шел по волнам на таком же судне.

Увлеченная воображением и отдаваясь потоку воспоминаний, она дала волю своим чувствам и мыслям, и фантазия рисовала ей, как Джон поджидает ее на этом корабле… приветствуя ее рукой, завидя приближение лодки… вот она сейчас очутится в его объятиях… Имя его было у нее на устах… Она звала его, и он отвечал ей, произнося ее имя…

Тихий крик ребенка сразу перенес ее в суровую действительность. Ведь они направлялись теперь к «Баундари», а не к «Франклину», который был далеко, очень далеко от них, на расстоянии нескольких тысяч миль от американского берега!..

– Наступит день, и он будет стоять на этом самом месте! – прошептала она про себя, глядя на миссис Боркер.

– Да, конечно, так, дорогая Долли, – отвечала на это Джейн, – и тогда встретит нас на корабле сам Джон!

Она понимала, что чувство тревоги сжимало сердце молодой женщины в те минуты, когда та думала о будущем.

Паровой лодке понадобилось четверть часа для того, чтобы пройти те две мили, которые отделяли набережную Сан-Диего от стрелки Лома.

Пассажиры высадились с лодки на пристань, устроенную на скалистом берегу, и миссис Брэникен вместе с Джейн, кормилицей и ребенком на руках очутилась на берегу.

Им предстояло пройти немного назад, к месту стоянки «Баундари».

У самого берега, под охраной двух матросов, стояла лодка с «Баундари». Миссис Брэникен назвала себя, и матросы предложили доставить ее на судно; предложение это было ею принято, после того как она убедилась, что капитан Эллис находится на палубе своего судна.

Несколько взмахов весел – и капитан Эллис, узнав издали миссис Брэникен, направился к трапу; он встретил ее, когда она поднималась уже по лестнице в сопровождении Джейн и наказывала кормилице быть осторожной и крепко держать ребенка. Капитан проводил их в каюту, а помощник его приступил к снятию «Баундари» с якоря.

– Мне передали, мистер Эллис, – начала миссис Брэникен, – что вы повстречались в пути с «Франклином.

– Да, сударыня, это верно, – отвечал капитан, – и по совести могу уверить вас, что он был в превосходном состоянии, о чем я и не преминул сообщить мистеру Уильяму Эндру.

– Вы видели его… Джона?

– «Франклин» и «Баундари» прошли почти борт о борт, и таким образом капитану Брэникену и мне удалось перекинуться несколькими словами.

– Да!.. Вы видели его! – повторяла миссис Брэникен как бы про себя, пытаясь уловить в глазах капитана отблеск промелькнувшего в них образа «Франклина».

После этих слов миссис Боркер, в свою очередь, обратилась к капитану с некоторыми вопросами, к которым Долли внимательно прислушивалась, хотя глаза ее направлены были в открытое море.

– В тот день море было очень спокойное, – сообщил капитан Эллис, – и «Франклин» держался по ветру, поставив все свои паруса. Капитан Джон был на мостике, с подзорной трубой в руках. Он изменил курс на четверть румба, чтобы подойти к «Баундари», так как мне нельзя было менять курса, держась почти на предельном расстоянии, чтобы идти круто к ветру.

Весьма вероятно, что миссис Брэникен не давала себе ясного отчета в истинном значении всех технических выражений, употребленных капитаном Эллисом, но что неизгладимо запечатлелось в ее памяти, это сознание, что ее собеседник видел Джона и имел возможность говорить с ним.

– Когда мы очутились друг против друга, – продолжал он, – муж ваш, миссис Брэникен, послал мне приветствие рукой, крикнув: «Все благополучно, Эллис! Когда вернетесь в Сан-Диего, повидайте мою жену, мою дорогую Долли, и сообщите ей о нашей встрече!» Затем оба судна разошлись и вскоре потеряли друг друга из виду.

– Когда же произошла ваша встреча с «Франклином»? – спросила миссис Брэникен.