Читать книгу 20 000 лье под водой - Жюль Верн, Жуль Верн - Страница 11

Проснулся я раньше всех. Не знаю, долго ли мы проспали, но я чувствовал себя вполне отдохнувшим. Мои спутники еще похрапывали в углу.

Поднявшись со своего жесткого ложа, я снова взялся исследовать нашу камеру. Мы, несомненно, оставались пленниками, и ничто не предвещало изменения нашей участи.

Мало того, внезапно я почувствовал, что становится все труднее дышать. Вероятно, мы использовали большую часть кислорода, содержавшегося в воздухе этого помещения, а из-за избытка углекислоты здесь стало невозможно дышать.

Камеру нашу следовало бы проветрить, а заодно и все помещения подводного корабля. Уж не знаю, как в таких случаях поступают на этом судне – получают ли кислород химическим способом, хранят ли его в баллонах под давлением или просто поднимаются на поверхность, подобно киту. Так или иначе, пришло время использовать один из этих способов.

Я дышал часто и тяжело, голова уже начала кружиться – и вдруг пахнуло йодом и солью: струя чистого, насыщенного морскими запахами воздуха ворвалась в нашу камеру. Спустя минуту пол под моими ногами дрогнул и я почувствовал легкую бортовую качку. Стальной «кит» всплыл на поверхность!

Несколько успокоившись, я стал искать вентиляционное отверстие, через которое поступал свежий воздух, и вскоре обнаружил его. Отдушина находилась прямо над дверью.

Тем временем проснулись Нед Ленд и Консель и словно по команде вскочили на ноги.

– А скажите-ка, мсье Аронакс, – тут же поинтересовался гарпунер, – который теперь час? Уж не обеденный ли?

– Обеденный? Вы, верно, хотите сказать, что пора завтракать? Мы с вами проспали весь вчерашний день вплоть до сегодняшнего утра. Фактически целые сутки!

– Какая разница! – сказал гарпунер. – Я голоден, как тысяча чертей, и будь то завтрак, обед или ужин, нам его не несут!

– Мистер Ленд, – заметил я, – на всяком корабле, как и в монастыре, свой устав и распорядок. Поберегите свой темперамент! Судя по тому, как с нами обошлись поначалу, никто не собирается морить нас голодом.

– Возможно и так, – проворчал канадец. – Но скажите откровенно, мсье Аронакс, как вы думаете: долго еще нам сидеть в этой железной крысоловке?

– Я знаю об этом ровно столько же, сколько и вы, мой друг! Однако я предполагаю, что случай позволил нам прикоснуться к какой-то важной тайне. И если экипаж и командир подводного судна заинтересованы в сохранении этой тайны, то, я думаю, мы в опасности. А если это не так, чудовище, поглотившее нас, при первой же возможности вернет нас на сушу.

– Или зачислит в судовую команду, – флегматично заметил Консель, – и будет держать до тех пор…

– До тех пор, – перебил его Нед Ленд, – пока какой-нибудь фрегат, более быстроходный и удачливый, чем «Авраам Линкольн», не захватит это разбойничье гнездо и не вздернет весь экипаж на реи – и нас с ним заодно.

– Интересная версия, мистер Ленд, – усмехнулся я. – Но пока никто еще не делал нам никаких предложений. Поэтому бесполезно строить планы. Действовать придется по обстоятельствам, но если пока ничего невозможно сделать, то ничего делать и не следует!

– Как это – не следует? – возмутился гарпунер, не желавший сдаваться. – Нужно бежать отсюда!

– Бежать из тюрьмы даже на суше непросто, но вырваться из подводной тюрьмы, по-моему, совершенно немыслимо.

Гарпунер, явно озадаченный, молчал. Но недаром считается, что всякий канадец – наполовину француз, и Нед Ленд доказал это своим ответом:

– Стало быть, мсье Аронакс, мы не можем вырваться из тюрьмы… Что ж – тогда нам остается одно: устроиться в ней по-хозяйски. И для начала вышвырнуть вон всех тюремщиков и стражников.

– Полно вам, Нед! Неужели вы в самом деле надеетесь захватить судно?

– Само собой, – отвечал гарпунер. – Разве не может подвернуться удобный случай?

Чтобы обуздать фантазию гарпунера, я ограничился дипломатической отговоркой.

– Вот при случае, мистер Ленд, мы и вернемся к этой теме, – сказал я. – Но пока прошу вас запастись терпением. Обещайте мне держать себя в руках, иначе вы можете сильно ухудшить наше и без того незавидное положение.

– Обещаю, господин профессор, – буркнул Нед Ленд, но его тон меня нисколько не успокоил.

Должен сознаться, что, в отличие от гарпунера, я не питал иллюзий. Судя по тому, как искусно маневрировал подводный корабль, на его борту находился многочисленный и вышколенный экипаж. Я просто не представлял, каким образом можно выбраться из этого стального каземата с герметическими запорами.

Как поступит с нами командир подводного судна? Приговорит к смерти или высадит на какой-нибудь необитаемый остров? Мы всецело в его власти, и нужно быть Недом Лендом, чтобы на что-то надеяться…

Так прошло еще два часа. Гарпунера мучили голодные спазмы в желудке, и он все больше выходил из себя. Наконец Нед начал кричать, пытаясь привлечь к нам хоть чье-нибудь внимание, но стальные стены оставались глухи к его призывам. На судне не было слышно ни малейшего шума, словно весь экипаж вымер. Это безмолвие становилось все более пугающим.

Я уже начал впадать в отчаяние, а Нед Ленд просто неистовствовал, когда снаружи послышался шум. Запоры загремели, дверь отворилась, и в камеру вошел стюард.

Прежде чем я успел остановить канадца, он ринулся на бедолагу, опрокинул его на пол и могучими руками, привыкшими к шестифутовому гарпуну, сдавил его горло. Стюард задыхался и хрипел, пытаясь освободиться, но без всякого успеха.

Консель попытался было вырвать из рук гарпунера его жертву, а я уже готов был броситься ему на помощь – и вдруг замер на месте. В камере прозвучали слова, сказанные по-французски:

– Успокойтесь, мистер Ленд, и вы также, мсье профессор! Извольте выслушать меня!