Читать книгу Темная сторона. Шулер - Каин - Страница 6

– Кажется, он пришел в себя.

Я с трудом открыл глаза, осматривая комнату. На глаза словно накинули пелену, отчего изображение было размытым и нечётким.

Попытался пошевелиться, да не тут то было. Все мое тело будто сковали по рукам и ногам ногам, лишив возможности двигаться. Свободно двигалась только голова. Чем я и воспользовался.

Небольшая белая комната. Высокая кровать, у изголовья которой стоял какой то хитроумный аппарат. Умывальник в углу у входа и шкаф для одежды. Вот и вся скудная обстановка.

– Где я?

Слова дались мне тяжело. Язык будто распух и с трудом ворочался во рту.

– Успокойтесь, все хорошо.

Надо мной с обеспокоенным видом склонилась девочка – в белом халате. Очень миленькая, надо отметить. Русые волосы, собранные в хвост, большие голубые глаза, чуточку пухловатые губки.

И теперь, когда она склонилась так низко, мне открылся прекрасный вид, скрывающийся за распахнутым воротом халатика. Этот вид совершенно загипнотизировал и зачаровал меня, лишив желания задавать вопросы. Девушка заметила это, но халат запахивать не стала. Мне же лучше.

– Вам стало плохо на мусороперерабатывающем заводе. У вас начался бред и галлюцинации. Это нормально. Тяжелое производство, работа с химикатами часто вызывают подобный эффект. Но для проверки, вас доставили сюда.

– Куда это – сюда? – не понял я.

– В больницу имени святого Николая Чудотворца, – спокойно починила девушка.

– В дурку?

Про больницу на набережной ходило много слухов самого разного толка. Одни сетовали на карательную медицину, другие говорили, что это – лучшее место, в котором им довелось побывать. Если бы мне, конечно, дали выбор – я предпочел бы посетить Бехтеревку. Но как говорится за неимением горничной…. Ладно.

– Алексей Иванович просил сообщить, когда вы придёте в себя. Гена, проводи нашего гостя.

"Куда это проводить? На шоковую терапию? Или опыты на мне ставить будете"? – хотел было спросить я, но тут дверь открылась, и в палату вошёл Гена. И при виде его я премного забеспокоился. Основания для этого были. Детина был двухметрового росту, широкоплечий, абсолютно лысый, с лицом, более похожим на морду бульдога. Огромные ноздри шумно втягивали воздух, мясистые губы растянулись в ухмылке, обнажая кривые зубы. Мне показалось, что их чуть больше, чем положено иметь человеку. Крутые надбровные дуги нависали над глубоко посаженными глазами с красноватыми белками. Столкнувшись взглядом с вошедшим, я гулко сглотнул.

– Опять…

"Имя: Гена.

Раса: огр.

Уровень: скрыто

Уровень агрессии: нейтрален.

Психологическая устойчивость: высокая.

Показатель силы: выдающийся

Активируемые умения: садизм".

Едва я увидел последнюю строчку в всплывающем сообщении, как спорить да протестовать мне сразу расхотелось. Плевать, что весь интерфейс казался мне бредом. И вид самого мужика был далек от человеческого образа. Чутье подсказывало мне, что стоит прислушаться к информации. Поэтому я безропотно позволил Гене развязать себя и встал с кровати. Мыслей о побеге тоже не было, едва я заметил многообещающий взгляд Гены, который предрекал мне все муки ада, если я сделаю хоть шаг в сторону.

– Идём, – пробасил огр, слегка толкнув меня в спину. И от этого толчка, я едва не улетел к двери.

Ноги казались ватными, но идти я все же смог и без посторонней помощи. Орг внимательно следил за мной, с явной надеждой, что я сделаю ему подарок и выкину какую-нибудь глупость. Но творить бардак в дурке неблаговидное занятие. Оно может создать иллюзию, что ты тут на своем месте.

По дороге мы встречали сотрудников, походящих на Гену сопровождающих бедолаг разной степени вменяемости. Однако, почти все они не производили впечатления страдающих. Большинство были под препаратами и явно довольны происходящим. Хотя я видел то, чего быть совершенно точно не могло. Пациенты улыбались лягушачьими ртами, разевали змеиные пасти, свешивали огромные раздвоенные языки. Я смотрел на рожи сошедшие со страниц страшных сказок. Тут были все: упыри с обгоревшей на солнце кожей, полусгнившие зомби, оборотни, обритые чьей-то безжалостной рукой. Один из них напрасно пытался ухватить зубами бегающих по нему блох. Никто не замечал, что коридор больницы кишит монстрами. Медсестры, почти все люди, без особого интереса наблюдали за происходящим, а доктора со скучающим видом выслушивали бред своих клиентов.

Будущее казалось мне не просто туманным. Пожалуй, я могу и подзадержаться в этом неуютном местечке.

– Дай крови, – качнулся в мою сторону доходяга с горящими глазами. С его рта стекала мутная слюна, а зубы оказались длинными и тонкими словно иглы.

– Боря, не зли меня, – резко оборвала начавшуюся между нами беседу дородная санитарка и подмигнула мне единственным глазом посреди лба.

Гена шикнул на нее и подтолкнул меня идти дальше.

Длинный коридор вывел нас к кабинету, на котором красовалась золочения табличка.

"Заведующий отделением психиатрии, доктор медицинских наук, Калинин А. И".

Гена постучал в дверь, и дождавшись вежливого "войдите" открыл дверь и сделал насмешливый жест, приглашая меня проследовать первым. Я пожал плечами, входя в кабинет.

Комната была небольшой, но на удивление уютной. Широкий стол с тонким ноутбуком, кипой блокнотов и пустым стаканчиком из-под карандашей, ведь никто не хочет давать потенциальным психам возможного оружия нападения. Кожаное кресло владельца этого места оказалось старомодным. Всем своим видом оно обещало пользователю отсутствие геморроя. Мягкий диванчик подпирал стену с большой картиной с изображением спокойного южного моря и белого маяка. Ни дипломов, обычно выставленных напоказ, ни фотографий с известными личностями тут не было. Видимо этому специалисту не нужно было доказывать каждому вошедшему собственную значимость. Второй вариант меня устраивал меньше. Доктор вполне мог оказаться ненастоящим.

Невысокий мужчина средних лет, в белоснежном халате, под которым виднелась рубашка и изумрудный галстук, благодушно мне улыбнулся. К счастью, он оказался вполне себе человеком, хотя я поймал себя на мысли, что неплохо было бы проверить его на наличие хвоста.

– А, юноша. Проходите, присаживайтесь, – предложил он, указывая на стул.

Огр вошёл было следом, но мозгоправ остановил его:

– Не стоит, Геннадий. Право слово, этот юноша не выглядит агрессивным. Будь добр, подожди за дверью.

Огр с тоской взглянул на меня, кивнул и скрылся в коридоре, прикрыв дверь.

– На удивление хороший работник, – поделился доктор. – Нам очень повезло с персоналом. Знают свое дело и очень расторопны когда нужно.

Предупреждение я услышал и кивнул, чтобы сообщить об этом. Ясно, что стоит врачу только пискнуть и Гена ворвется, чтобы реализовать свои возможности в ломании строптивого пациента.

– А вы располагайтесь, – с улыбкой продолжил доктор. – Денис Сергеевич.

Он поправил на переносице очки в золотистой оправе и склонился над папкой, которая лежала перед ним на столе, перебирая бумаги.

– У меня к вам лишь несколько вопросов, молодой человек.

Я подобрался и смиренно сложил руки на коленях. Выглядеть агрессивным не хотелось. Гена ведь ждет повода.

– Хорошо ли вы спите?

– Нормально, – я повел плечами.

– Кошмары? Трудности с засыпанием?

– Нет.

– Препаратами балуетесь? – тут он лукаво посмотрел на меня поверх стекол.

– Не имею привычки, – отчеканил я уверенно.

– Алкоголь?

– В пределах разумного.

– Разумного, – повторил Калинин иронично и усмехнулся только ему понятной шутке. – Считаете себя человеком разумным?

– Генетически…– начал я.

– Ясно-понятно, – хмыкнул доктор и откинулся на спинку кресла. – Вам нравится цвет этих стен.

Опешив от такого вопроса, я оглянулся.

– Теплый бежевый оттенок, – помог сориентироваться он. – Думаете, летом тут жарче из-за этого?

– А какая разница? Все зависит от температуры за окном или кондиционера.

– Ну, что я могу сказать, юноша, – доктор снял очки и принялся протирать стекла салфеткой. – Результаты обследования в норме. Наше с вами общение убедило меня, что я могу вас обрадовать: вы совершенно здоровы. Так что не смею вас более задерживать в нашем отделении. Тем более, у вас ведь ещё есть срочные дела?

– А эти… галлюцинации?

– Какие галлюцинации? – улыбаясь, уточнил доктор.

– Ну, надписи разные появляются над головами, – начал перечислять я. – Комната ещё какая-то. Меня там сфотографировали вроде как для уголовного дела. Просили выбрать имя и игровой класс. Как в компьютерной игре.

– Любопытно. Как чувствуете себя, кстати, когда видите эти галлюцинации? Голова не болит? Не кружится? – заботливо спросил он.

– Да вроде нет, – осторожно ответил я, припоминая эти события.

– Ну и отлично. А что до галлюцинаций – так это абсолютно нормально, – развел руками психиатр. – Все мы немного того. Не в своем уме, – он покрутил пальцем у виска, наглядно демонстрируя недалёкие умственные способности населения:

– Так что же, это повод каждого гражданина в психушке задерживать? Тогда вся страна будет на государственном обеспечении. Как, кстати, ваша новая татуировка? Не беспокоит? А то эти ваши прыжки по мусорными бакам…. От антисанитарии хорошего мало. Дайте посмотрю.

Я настолько офигел от услышанного, что не задумываясь о происходящем, протянул ему руку. Доктор с интересом принялся рассматривать рисунок.

– Ага, прижилась, – удовлетворено отметил он, записывая что – то на листе. – Это хорошо. Так и запишем…

– Вы… что несёте? – начал было возмущаться я. – Как эта татуировка, сделанная хрен пойми кем, связана с моими галлюцинациями?

– Не хрен пойми кем, а Гаитянином, – поправил меня доктор. – Он -лучший мастер в городе. А эта татуировка позволяет вам вступить в особое общество. И для начала, так сказать, принять участие в простой народной забаве: охоте.

– На кого? – уточнил я.

– На самого хитрого, хищного и опасного зверя. На человека, мой друг, – хитро ответил доктор, и тут же поправился,– Ну, не совсем на людей. Много кто маскируется под людской личиной, хотя людьми их назвать сложно.

– Поясните, – осторожно попросил я.

– Вы ведь уже видите, что не все люди вокруг нас имеют отношение к человеческим индивидам, – хитро прищурился доктор. – В этом заведении и подавно. Тут существ на один квадратный метр больше, чем мух на брошенном на свалке трупе.

– Не понимаю, – по спине пробежал холодок. – Я ведь отравился чем-то на том мусорном заводе. Надышался и теперь мне кажется…

– У вас есть уникальная возможность видеть мир таким каковым он является. Все сущее видится вам без масок. Их внутренний мир вывернут наизнанку и предстает пред вами во всей красе. Точнее во всей своей уродливой реальности.

– И что в этом хорошего?

– Вы можете очищать мир от вырожденцев без моральных терзаний. Ведь сущность этих личностей для вас не секрет.

– Я пас, спасибо, – ответил я, откинувшись на спинку стула и скрестив на груди руки. Видимо, этот доктор сам того… переработал. Вот чердак у него и стал подтекать. Проще говоря, тронулся умом.

– Вы совсем не поняли, юноша, – принялся терпеливо объяснять доктор. – Вы должен делать все, что я скажу. Потому что именно это – единственный шанс выжить. Хотя нет, – он картинно стукнул себя по лбу, – Есть альтернативы. Например, попасть в городской морг, если откажетесь. Или остаться тут. Но сразу предупреждаю: в этих стенах вам не очень понравится. Вы познаете на себе, так сказать, всю мощь карательной психиатрии. До полугода на аминазине, и поверьте – после такого лечения, говорить о странных галлюцинациях да существах уже не захочется. Кстати, к слову о вашей новой роли.

Он открыл верхний ящик стола, достал запечатанную колоду карт, и продолжил их передо мной на стол:

– Вот, держите. Инициацию вы прошли. Причем, успешно. Сами усомнились в своем психическом здоровье, что редкость. Психологическая устойчивость у вас на максимуме, парень. Это…. Достойно.

Последнюю фразу он протянул с неким уважением.

– Теперь откройте эту колоду и посмотрите на карты.

Я смерил доктора долгим внимательным взглядом, но не увидел издевки. Он был серьезен. Послушно распаковал коробку, , что делает данная карта.

"Вы получили стартовый набор новичка.

Количество заклинаний в наборе: 30

Количество карт оружейных комплектов: 2".

– Гаррота, – прочитал я описание на пластиковом прямоугольнике, на котором была изображена удавка, которую держала рука в черной перчатке. – С вероятностью 50% убьет противника, на которого было обращено заклинание.

Серия приемов: карта возвращается в колоду игрока.

– Чудны дела, – я оторвал взгляд от карты и с удивлением посмотрел на психиатра. – Доктор, можно полюбопытствовать? Что за хуйня тут творится?

Лицо доктора презрительно скривилось:

– Будем считать это социальным экспериментом, – спокойно ответил врач. – Из убийц, садистов, хулиганов, мошенников, отморозков и прочих отбросов общества была добровольно – принудительно создана фокус – группа. С татуировочной краской, в организм был введено вещество, которое воздействует на участки коры головного мозга, вызывая выброс особых комбинаций гормонов. Они позволяют расширить сознание.

При упоминании вируса в краске я закатал рукав рубашки, с ужасом глядя на татуировку:

– Что за нах…

– И хватит сквернословить, – живо перебил меня доктор. – Я этого не люблю. Будешь ещё ругаться матом – позову Гену, и он обучит тебя манерам. Все понял?

Я кивнул.

– Ладно. Пропущу все умные слова, потому что ты все равно их не поймёшь, и объясню простым понятным тебе языком: в краске содержится вирус, который меняет тебя. Вызывает необратимые изменения в мозгу.

Слово “необратимые” коротнуло меня знатно. Если эта необратимость заключается только в галюнах – ещё половина беды. А ну как эти изменения остальной организм затронут? Стану овощем – и привет.

– На этот счёт можешь не переживать, – успокоил меня доктор, и я аж вздрогнул от неожиданности: этот ебаный колдун ещё и мысли читать умеет?

– Эти изменения, что коснулись и глубоко изменили тебя, не очень будут мешать тебе в дальнейшей жизни. Если ты будешь следовать нехитрым правилам. Даже, в какой то мере, сделают лучше. Тебя ждут великие дела. Например, классовое задание. Оно же на время, да? – и дождавшись моего утвердительного кивка, доктор продолжил: – На твоём месте, я бы бросил все силы на его выполнение.

– А если не успею? – полюбопытствовал я, перетасовывая колоду в руках.

Доктор поморщился:

– Как бы тебе объяснить более доходчиво…. Система не любит тех, кто отказывается от выполнения заданий, либо не выполняет их за отведенное время. Идём. Кое – что тебе покажу.

Алексей Иванович встал со стула и поманил меня за собой. Я лишь пожал плечами, и направился следом за ним. Что-то мне подсказывало, что информацией он поделиться полезной.

В коридоре, прямо у двери в кабинет, нас ожидал Гена. Он застыл в позе статуи на диванчике. Скрестив руки на груди, не шевелясь и даже не моргая. Щелчок замка вывел его из этого состояния анабиоза. Мужик вздрогнул и внимательно посмотрел на доктора, словно ожидая дальнейших распоряжений.

– Отдыхай, Гена, – улыбнулся врач. – Мы мило побеседовали с юношей. Он не желает никому причинять вреда. Идёмте за мной, молодой человек.

Я не стал спорить, и покорно побрел следом за доктором по коридорам больницы. На обитателей этого места я решил больше не засматриваться. Жутковато все же.

– Лёгкие пути не для тебя? – не оборачиваясь, спросил доктор.

– О чем вы? – не понял я.

– О колоде.Видишь ли в чем дело… – доктор на мгновение сделал вид, что задумался, – колода отступника в основном состоит из карт других классов. А победа в партии строится на комбинациях карт. Понимаешь?

– Пока не совсем.

– Игрок должен использовать карты в строгой последовательности, чтобы одержать победу в партии. Чем длиннее серия, тем лучше. У тебя же будут карты разных классов. Всегда. Нужно разобраться во всех аспектах игры, чтобы правильно разложить карты в партии.

– Думаю, я научусь, – буркнул я. – Ученик я способный. Да и карты меня любят.

Доктор подошел к двери с табличкой «Отделение 2» и извлек из кармана ключ. Тот крепился к поясу брюк на тросике. Я же невольно сглотнул, подозревая, что вхожу не в самое дружелюбное место.

– Не переживайте, юноша. Вам ничего не грозит. Всего лишь ознакомитесь с наглядными материалами и послушаете мою лекцию.

– Вам ведь нравится все происходящее? – решил уточнить я.

– Развлечений с каждым годом становится все меньше, – пожал он плечами.

Коридор выглядел не так ухожено, как тот, по которому меня раньше вел Гена. Еще и воняло тут отвратно. Как в подъезде без домофона.

Заприметив нас, засуетились две медсестры, которые поначалу показались мне мужиками. Здоровенные бабы, похожие на Гену в несвежих хирургических костюмах, без следов косметики и свежести волос смерили меня подозрительными взглядами. Таких страшных видеть мне еще не приходилось. Хотя вполне возможно я слишком мало пожил на этом свете и недостаточно пил. Только вот не могу представить, сколько надо опрокинуть в себя этанола, чтобы позариться на такое вот чудовище? Широкие скуластые лица, выступающие надбровные дуги над поросячьими глазками, мясистые губы – такое чучело заставит не одну ворону в огороде пасть от сердечного приступа. Не удивлюсь, если пациенты отсюда убегать не станут, только чтобы между ними и этими бабами оставалась закрытая дверь палаты. Я вот точно не решился бы остаться с такой вот наедине.

– Девочки, мы тут с экскурсией,

– Проверка? – пробасила одна их сотрудниц, с силой втягивая в себя воздух. – У нас все в порядке…

– Зина, – резко оборвал ее Калинин, – иди поешь. Или покури что ли, честное слово, – он повернулся ко мне и колко заметил, – Иногда мне кажется, что не я тут главный.

– Ей Богу, у нас все хорошо, – продолжала Зина, отчаянно подавая знаки своей напарнице, которая усиленно делала вид, что не загораживает от нас дверной проем.

Там, за телом второй медсестрищи был заметен тщедушный парень, который тер огромной тряпкой пол. Полосатая пижама явно принадлежала пациенту. Тот развернулся, уставившись белесым взглядом и раззявил беззубый рот, став похожим на рыбу. Выступающие кости обтянутые землянистого цвета кожей напоминали труп.

– Вы совсем ополоумели? – опешил Калинин. – Буйного выпустили?

– Это из первого блока, – сконфуженно пояснила Зина. – Трудотерапия. Санитары убирать то не хотят. Говорят, им хватает таскать этих уродцев, а дерьмо мыть не пристало…

– Заткнись, – процедил доктор и даже я поежился от его ледяного тона. Вот теперь он перестал казаться добрым дядюшкой. Передо мной был волевой и расчетливый человек, который знает цену себе и отвечает за слова.

– Больного отвести в блок, все вымыть и почистить. Вернусь завтра и проверю все. В том числе журналы, сейф и порядок в отделении. Развели тут бардак!

Алексей Иванович опомнился, посмотрел на меня задумчиво и мне даже показалось, что он всерьез раздумывает запихнуть меня сюда, чтобы не болтал лишнего.

– Я ничего не видел.

– А вот это точно, – устало качнул головой доктор. – Вы еще ничего не видели. Перед вами открывается удивительный мир, юноша. Вся жизнь по – другому пойдет.

– И как это все работает? – потрясенно спросил я.

– Ты про псевдо игровой интерфейс? Да все очень просто. Тебе выдалась уникальная возможность с первого раза понять, кого встретил – ублюдка или настоящего человека. И все благодаря этим вот галлюцинациям.

– А можно ли чуточку поподробнее?

– Видишь ли, психологическая устойчивость многих существ крайне нестабильная. Бывает так, что синий дух, что сидит на дне бутыли с брагой, подчиняет человека себе. Обезличивает его, и извращает душу. А путь деградации ведёт этого человека к тому, что он мутирует в существо, лишенное остатков человечности. И система может это распознать. И показать тебе, кто перед тобой: человек, или лишь оболочка, в которой таится существо.

– Хорошая лекция о вреде алкоголя, – задумчиво протянул я.

– Не только синие духи извращают человека, превращая его в существо, – терпеливо продолжил объяснять Калинин. – Скорее, лишь один из множества путей, которые ведут к деградации и вырождению.

– А Система, типа, оправдывает убийство существ? – поинтересовался я.

– Не все существа плохие. Ты же видел Гену? – не оборачиваясь, спросил Калинин.

– Это риторический вопрос? – счел нужным уточнить я.

Но доктор не обратил никакого внимания на мое уточнение:

– Так вот. Он – огр. Хотя, он только недавно начал изменяться. Как и многие, кто здесь работает. Хотя, Гена старается подавить в себе это, и я надеюсь, что необратимой мутации не наступит. И я не виню его в этом. Эта работа, – мужчина обвел пространство рукой, – меняет людей. Проверь, когда каждый день видишь рожи одна другой гнуснее, когда к тебе привозят на освидетельствование серийных убийц и маньяков, которые хотят уйти от наказания, сославшись на безумие – сложно остаться человеком. Поэтому, в этой работе есть льготы: длинный отпуск, ранняя пенсия, доплаты. Но профдеформацию никто не отменял. Вот и выходят подобные вещи. Как работник он незаменим. А то, что у него есть небольшие отклонения – так и что с того? У каждого свои недостатки. Такие недостатки есть у многих членов нашего общества. Поэтому, система поощряет уничтожение лишь тех, кто окончательно стал вырожденцем. Алкоголиков, наркоманов, существ, несущих угрозу социуму типа наркоторговцев. Агрессивных социопатов, склонных к насилию и погромам. На таких система выдает задания. Либо, поощряет уничтожение существа, если оно проявило агрессию к игроку. Или дружелюбному члену общества.