Читать книгу Прекрасные разбитые сердца - Ками Гарсия - Страница 13

СМОТРЮ НА МАМУ, но она слишком занята тем, что прожигает моего дядю взглядом. Очевидно, не знала, что Хоук рассказал близнецам, как я травмировала колено.

Хоук потирает место между бровями и прочищает горло.

– Извини, Пейтон. Я думал, парням следует знать. Надо было прежде посоветоваться с тобой или Сисси.

Вот теперь мама и убедилась, что Хоук никому не расскажет.

– Но они об этом никому не расскажут. Верно, парни?

– Конечно, сэр, – отвечает Кэм.

Хоук смотрит на Кристиана, который говорит:

– Я даже дышать не буду.

Дядя кивает.

– Отлично. Тогда сделайте всем собравшимся на вечеринке одолжение и примите душ.

Близнецы убегают, а мама и Хоук переключаются на меня. Чувствую приближение разговора по душам, а я не в настроении. Устала отвечать на те же угнетающие вопросы. Больно ли мне? Сложно ли мне привыкнуть? Волнуюсь ли я, что потеряю стипендию?

Все вышеперечисленное.

– Где уборная? – Это единственное место, куда за мной не последуют.

Хоук показывает на главный вход.

– Прямо и налево. Мимо не пройдешь.

– Спасибо.

Устремляюсь прочь, намереваясь выбраться за пределы слышимости, пока они не стали меня обсуждать. В туалете под огромным зеркалом, украшенным наклейками ВОИНЫ БЛЭКУОТЕР, течет кран. Прислоняюсь к стене и наслаждаюсь проникающей сквозь куртку прохладой.

В кармане вибрирует телефон.

Ого. Мама выждала целых пять минут, прежде чем проверить меня.

Но это не мама.

Зеленым буквами светится имя Тесс.

Поняла, что я говорила правду? Возможно, это Люсия уговорила ее меня выслушать. Отвечаю на втором гудке.

– Я так рада, что ты позвонила.

– При нашей последней встрече ты сказала, что нам больше не о чем разговаривать, – подначивает меня голос Рида с другого конца провода. – Надеюсь, это неправда.

– Тогда ты разочаруешься. Если я хочу с кем-то говорить, то не блокирую его номер. – Мое сердце колотится. – Откуда у тебя телефон Тесс? Дай мне с ней поговорить.

– Она пошла что-то забрать и оставила телефон в машине. Как ты сказала, мой номер заблокирован.

Но это не помешало ему мне позвонить.

– Я скучаю по тебе, Пейтон.

Сожаление в его голосе сродни ползающим по моей коже паукам.

– Дай мне Тесс, – выдавливаю я.

Рид неглубоко вдыхает, словно ему сложно со мной общаться.

– Сомневаюсь, что она будет с тобой разговаривать.

Почему я все еще разговариваю с ним? Надо сбросить, но мне становится легче, когда выплескиваю свою злость наружу. Он этого заслуживает.

– И кого мне за это благодарить?

– Я умолял тебя дать мне еще один шанс. Это все, чего я хотел. – Он говорит так искренне, как парень, с которым я начинала встречаться. – Я бы никогда тебя не обидел.

– Ты вообще адекватен? – парирую я. – Ты меня обидел.

– Это было случайно.

– А вранье, что ты не сталкивал меня с лестницы, тоже было случайностью?

Внутри меня что-то рвется, и сдерживающую мои эмоции плотину прорывает.

– Я никогда не хотел, чтобы случилось подобное, Пейтон. Но ты загнала меня в угол. Я не пытался испортить отношения между мной и тобой – или тобой и Тесс. Если бы ты дала мне еще один шанс, я бы мог все исправить. Я не пытался тебя обидеть. Я тебя люблю.

С моих губ срывается горький смех.

– Продолжай себе это твердить, но не пытайся убедить меня в этом. Я там была.

– Понимаю. Ты не готова меня прощать. Но я знаю, что ты все еще меня любишь, и я не сдамся.

Теперь голос Рида – который мне раньше нравилось слушать – вызывает у меня тошноту.

– Мне плевать, что ты делаешь, только перестань звонить мне и писать.

Кладу трубку, пока он не ответил.

Со скрипом открывается дверь в туалет, и я ныряю в ближайшую кабинку. Мимо щели между дверью и стенкой кабинки проходят сине-белые юбки чирлидерш.

– Кристиан снова играет в игры, – медленно произносит девушка с южным акцентом. – Неделю назад он сказал, что хочет «серьезности в наших отношениях». А прошлым вечером мы жутко разругались, и он сказал, нам нужно расстаться на время.

Ее подруга ахает:

– О господи, Эйприл! Он расстался с тобой?

– На время не значит расстаться полностью.

Кажется, Эйприл раздражена.

– Но в обоих случаях есть слово «расстаться».

Сдерживаю смех.

– Не придирайся к словам, Мэдисон. Это неважно. Я все равно собиралась сказать Кристиану, что все кончено. Устала ждать, когда он повзрослеет. Он не единственный сексуальный парень в Блэкуотер.

– Но он самый сексуальный, – отмечает Мэдисон. – И вы снова сойдетесь. Как и всегда.

– В том-то и проблема. Кристиан думает, что я вечно буду рядом. Поэтому покажу ему, что он ошибается.

Снова со скрипом открывается дверь, и бряцание тюбиков помад и пудры в косметичках, а также сплетни, прекращается.

– Привет. – Заходит еще одна девушка в сине-белой юбке. – Вы пойдете на вечеринку?

– А что? Ты идешь? – стервозно спрашивает Эйприл.

– Не знаю. – Девушка роется в сумочке. – Мэдисон, твой двойной переворот выглядел круто.

Мэдисон игнорирует комплимент.

– Как и в девятом классе.

– К твоему сведению, Грейс, – говорит Эйприл. – Я бросила Кристиана, поэтому можешь спокойно пойти на вечеринку и таскаться за ним, как щенок – ты ведь всегда так делаешь.

Я мало что знаю о чирлидинге, но эти девчонки в одной команде. А на члена своей команды нельзя набрасываться.

– Я не таскаюсь за ним, – тихо произносит Грейс. – Мы просто дружим.

– Да хватит уже, – рявкает Эйприл. – Все знают, что ты в него влюблена. Это унизительно. Еще до нашего с ним расставания ты всегда ошивалась поблизости. Я ничего не говорила, потому что мне тебя жаль.

Отлично… она точно стерва.

– Ты должна пойти, – говорит Мэдисон. – Может, Кристиан тебя пожалеет.

И эти стервы начинают смеяться.

Ну же, Грейс. Скажи им, чтобы катились к черту.

Грейс молчит. Все сдерживаемые во время разговора с Ридом эмоции наконец выходят наружу. Бью ладонью по двери, и она распахивается и ударяется о следующую кабинку.

Девчонки подскакивают.

Достаточно одного взгляда – и я на девяносто девять процентов уверена, кто есть кто. Грудастая брюнетка с ярко подведенными глазами – его бывшая, Эйприл. Высокая девушка с хвостиком, стоящая рядом с ней – она как будто проиграла битву бутылочке с автозагаром, – Мэдисон. А невысокая девушка, играющая с кончиками длинных прямых черных волос, должно быть, Грейс.

Подслушав их разговор, я решила, что Грейс нескладная и похожая на мышку, но она симпатичная – густые блестящие волосы, карие глаза и румянец на щеках.

Эйприл сердито смотрит на меня из-под мастерски накрашенных ресниц.

– Ты не в том туалете. Посетители пользуются тем, что на их части стадиона.

Она скрещивает руки и топает ногой, будто выжидая, что я сейчас убегу.

Я не любитель упивающихся властью, но Эйприл – серьезный пример.

– Я должна испугаться? Потому что не чувствую ничего такого. Что еще можешь выдать?

Мэдисон упирает руки в бока и смотрит на меня. Прям сцена дежавю из средней школы.

Эйприл фыркает:

– Очевидно, ты не местная, поэтому я прощаю тебя.

– Ты всегда настолько догадливая? Что меня выдало? Акцент или то, что ты никогда меня до этого не видела? – спрашиваю я. – Вообще-то я из далекого места под названием Вашингтон. Там живет президент, в большом доме, который называется… Белым домом. Возможно, слышали о нем?

Мэдисон и Грейс смотрят на меня, выпучив глаза, как будто больше никто и никогда не противостоял Эйприл.

Эйприл прищуривается.

– На твоем месте я вела бы себя осторожнее.

– Не то что? Кинешься в меня блеском для губ?

Чуть ли не смеюсь, но уровень глупости этих двух девчонок граничит с опасностью. Я бы никогда не стала угрожать незнакомцу. Когда растешь в большом городе, учишься верно оценивать людей. Некоторые девушки из зала, где занимается Рид, ниже меня, но могут причинить серьезный ущерб моему здоровью.

Хватит с меня.

Когда я прохожу мимо, Грейс прячет улыбку, поэтому останавливаюсь. Этой девушке нужна передышка.

– Кстати, твоя подруга, – и я использую этот термин в общих чертах, – показываю на Эйприл, – не бросала Кристиана. Это он бросил ее. Она ныла об этом до того, как ты вошла.

– Ты су… – кричит мне Эйприл, когда закрывается дверь.

Было весело.

Меня немного взбодрила поддержка Грейс.

Стадион почти пуст, и мне хочется бежать, когда я вижу впереди зеленое поле. Будучи бомбардиром, я должна была вести мяч по футбольному полю и забивать голы. Команда полагалась на мою скорость.

Не могу вспомнить, когда я не играла в футбол. Папа часами водил со мной мяч – он стандартный футбольный, а я детский. Он вставал перед хлипкими воротами, которые мы соорудили из пластиковых труб, и на несколько часов превращался во вратаря, чтобы я отрабатывала угловые. Теряюсь в воспоминаниях и становлюсь невнимательна.

– Эй! Поберегись…

Поднимаю голову как раз вовремя, чтобы не вписаться в широкую грудь парня. Колено сдается, но он ловит меня за руку.

– Хорошая работа, – говорит он, словно это я не дала ему свалиться на землю.

Отстраняюсь от него. И впадаю в панику из-за сочетания голоса Рида, который я слышала две минуты назад, и ощущения пальцев незнакомца на коже, когда появившийся из ниоткуда парень схватил меня за руку.

– Ты в порядке? – Его карие глаза из-за сочетания со светлой кожей кажутся еще темнее. Это Оуэн, загадочный парень с парковки.

– В порядке.

– Уверена?

Почему мой пульс все еще несется вскачь?

– Да. Мне надо идти.

В замешательстве устремляюсь в противоположном направлении.

Я врезалась в парня и не могу прийти в себя? Это не я. Я – человек, который никогда не вздрагивает при просмотре фильмов ужасов, когда из-за кустов выпрыгивает убийца.

Из-за ортеза на ноге чувствую себя куда более беспомощной – понимаю, что не могла бы убежать от парня или дать ему отпор, если бы он отказался меня отпустить.

Или если бы снова попытался причинить мне вред.

Мама и Хоук стоят на том же самом месте. Близнецы вернулись из раздевалки после душа и сменили футбольную форму на джинсы и футболки. Они вчетвером сбились в кучку и разговаривают. Вероятно, обсуждают мое хрупкое душевное равновесие. Они думают, я слишком эмоционально и морально травмирована, чтобы тусоваться на этой дурацкой вечеринке. Но я не сломленный человек, каким меня все считают.

Я отказываюсь быть такой девушкой.

Подхожу к близнецам со спины и втискиваюсь между ними.

– Так когда мы отправимся на вечеринку, о которой вы говорили?