Читать книгу Сердцебиение Земли - Кара Коллинс - Страница 3

Марте тогда было 11 лет. Её мать, слывшая в народе юродивой, в душе была очень добрым, но слабым человеком. Она любила дочь, но защитить от народного гнева ни себя, ни ребенка не могла.

Не смотря на запреты бабушки Марты – дамы умной, сильной и способной к колдовству, женщина тянулась к религии. Вопреки своей наследственности она не желала приобщаться к семейному ремеслу, а хотела служить при церкви и приобщить к Богу дочь. Однако девочка выбрала путь целительства и ведовства, что сильно огорчило женщину и та окончательно отделилась от матери и дочери. Она ушла жить в общину при храме, куда наведывались местные дебоширы, дабы поиздеваться над благочестивыми послушницами.

В один из таких визитов какой-то пьяница вылил входящей в храм женщине на голову неизвестную жидкость. Впоследствии оказалось, что это был спирт.

Привыкшая к глумлению над религией женщина не ответила обидчику и поспешила укрыться в храме. Она подошла к одному из подсвечников и в этот момент пары спирта вспыхнули. Женщину объял столп пламени. От живого факела загорелись рушники на иконах и шторы. Вскоре запылал иконостас.

По высоким деревянным конструкциям пламя поднялось и распространилось на крышу церкви. Бревенчатая постройка вспыхнула как спичка. Огонь был настолько силён, что люди не решались приступать к тушению.

Прибежавшие на пепелище Марта и её бабушка увидели лишь толпу народа, окружившую храм, и обуглившийся труп. Марта бросилась к телу матери и обхватив маленькими ручками дымящуюся плоть беззвучно зарыдала. Она не знала, сколько времени провела в таком состоянии, но когда ее за шкирку оторвали от трупа на ладошках остались небольшие розоватые ожоги и капли свежей крови.

Вид красной жидкости, присыпанной пеплом того, что ещё недавно жило: думало, чувствовало и дышало, навсегда врезался в сознание маленькой девочки. После того случая бабушка Марты не выдержав упреков соседей в уничтожении ее дочерью церкви, решила уйти к дальним родственникам в леса. Только потом Марта узнала, что это были не просто родственники, а клан ведунов, не пускающий к себе лишних людей. Вхождение в его состав требовало отречения от всех прошлых связей, в том числе и семейных.

Марта осталась одна. На её счастье через год в посёлок приехал городской врач, проводивший профилактические осмотры жителей. Он сразу заметил исхудавшего ребёнка и расспросив у жителей о том, что за девочка тенью бродит по поселку, принял решение забрать сироту в город. Марта приняла его предложение работать помощником без колебаний.

Добрый доктор поселил сироту в доме со своими детьми, однако отношения с ними у Марты не сложилось сразу, особенно со старшей дочерью врача, которая во время отъездов папеньки приводила в дом ухажёров.

Доктор обучил Марту латинскому языку, объяснял строение органов и причины болезней человека, и все удивлялся, откуда в маленькой детской головке столько мудрости и понимания медицинской науки, которые он приобрёл лишь к старости благодаря многолетнему опыту работы.

Так благополучно Марта прожила в доме врача 7 лет.

Мужчина постарел и перестал выезжать из дома, приучая Марту к самостоятельной работе.

Постоянное пребывание его дома очень злило старшую дочь. Ей не удавалось вести привычный образ жизни, и она решилась на отчаянный шаг.

Чтобы провести в свою спальню очередного молодого человека женщина подмешала в чай отцу снотворное, но не рассчитала дозы.

Марта была убита горем. В день похорон, после возвращения с кладбища, девушка обнаружила у двери в свою комнату чемодан, а рядом с чемоданом старшую дочь почившего благодетеля.

Женщина без колебаний выставила отцовскую «приживалку» из дома, не забыв придать девушке ускорение пинком остроносого ботинка.

Марта поднялась с камней, коими была вымощена улица перед домом, взяла чемодан и направилась на городской извозчичий двор. Там она нашла человека, согласившегося отвезти её в родной посёлок. По пути, раскачиваясь в шаткой телеге, девушка думала о своей дальнейшей жизни. Мысли были одна хуже другой, и она решила просто оставить удручающее занятие.

Приехав на место Марта, принялась за поиски своего дома. Поселок не изменился за 7 лет, и поиски много времени не заняли. Войдя в дом, девушка обнаружила его абсолютно пустым – всю мебель растащили соседи и по дому гулял сквозняк.

Так как время было позднее, выбирать не приходилось.

Осмотрев дом, Марта обнаружила в углу старый огарок свечи. При себе у девушки было огниво, которое доктор всегда таскал с собой на случай экстренной стерилизации инструментов.

Марта зажгла короткий фитиль и расстелив на полу своё пальто, подаренное одной из богатых пациенток старого доктора, свернулась на нем калачиком.

Пытаясь не думать о сковавшем тело холоде девушка неотрывно смотрела на желтое пламя и постепенно проваливалась в зябкую темноту сна.

Вынырнув из омута тяжёлых воспоминаний Марта с раздражением оставила ступку с ягодами и подойдя к рукомойнику смысла с ладони алые следы рябинового сока. Сняв с печки тесто, девушка приступила к изготовлению пирога.

Она раскатала по столу белую, сладко пахнущую массу и выложив на неё толченые ягоды переместила заготовку на старую чугунную сковороду.

Поместив посуду с пирогом в растопленную печь, Марта вышла во двор. Солнце склонилось к закату и воздух уже подернулся розоватой вечерней дымкой. Лёгкие облака поднимались от горизонта и таяли в зените неба. Туда, в этот самый зенит, тонкой струйкой утекал дырок из печной трубы дома девушки.

Марта взором проследила его путь и увидела в вышине едва заметный треугольник чаек. Ох, как же она любила этих птиц. Марта считала их свободными, никому ничего не должными, абсолютно счастливыми существами. Девушка мечтала, как и они путешествовать по свету: увидеть север с его серыми скалами и нескончаемым гомоном птиц, лишь иногда заглушающимся рокотом морского прибоя. Но больше всего на свете Марта хотела увидеть юг – тот далекий и счастливый край, о котором ей читала бабушка. Проводив печальным взглядом исчезающих за холмами птиц, девушка мысленно пожелала им удачи и вернулась в дом.

Далеко, за теми самыми холмами, за рекой и полем ржи, к уездному городу приближался паровоз. Стальная машина неслась по узкой полосе рельсовой дороги, оставляя за собой длинный шлейф белого пара.

Вдалеке уже виднелся городской вокзал и пассажиров предупредили о скорой остановке.

Молодой мужчина отвел взгляд от окна и с тем же интересом принялся изучать обстановку в купе. Его попутчиками были супруги с маленьким сыном. Мальчик всю поездку увлеченно играл с крошечной моделью паровоза, выполненной настолько искусно, что казалось игрушка вот-вот издаст протяжный гудок и помчится по невидимым рельсам вдоль поверхности купейного столика.

Мать мальчика собирала чемодан, проверяя ничего ли не забыла, а отец семейства – полный, достопочтенный гражданин, внимательно читал газету.

На первой полосе свежего издания была статья о строительстве на местной реке гидроузла. В статье приводились доводы о экономической выгоде данного предприятия: увеличении количества рабочих мест и укреплении инфраструктуры города. В общем, агитация была налицо.

«Забавно, как только власти не изгаляются, чтобы убедить народ в правильности своих действий. Я ещё не приехал, плана работ также ещё нет, а они уже кричат о своей бурной деятельности. Вот и первую полосу даже заняли». – Думал мужчина. Дело все в том, что он являлся никем иным, как главным инженером проекта этого самого гидроузла. Звали его Александр Шварц.

Немецкие корни были в стране не в чести, однако ему удалось в свои молодые годы стать сначала ведущим специалистом в области гидромеханики, а потом и главным инженером этого перспективного проекта.

Когда перед Алексом встал выбор учебного заведения, мужчина без колебаний решил посвятить себя механике. Будучи ещё мальчишкой, он увлекся сначала математикой, а затем в старших классах школы ещё и физикой. Его всегда привлекали машины: как маленькие изящные механизмы вроде часов или телефонных аппаратов, так и огромные многотонные агрегаты, корабли и паровозы.

– Как можно работать без цифр, четких схем и чертежей!? – Восклицал он в разгар спора с однокурсниками в бытность его студентом академии.

Сейчас же Алекс начал чувствовать, что в его жизни, такой же слаженной, как и его любимые механизмы, чего-то не хватает. Нет какой-то лёгкости, нет вдохновения. А также, пришло понимание, что в науке и механике слишком мало жизненности, ведь жизнь не зависит от желания людей, от придуманных ими законов и формул; она течёт своими неизвестными никому путями.

Сойдя с паровоза на станции, Алекс пошел в единственную на весь город гостиницу. Сняв одноместный номер, он незамедлительно направился в выделенную комнату.

Обстановка номера была не чета столичным гостиницам: узкая кровать, обшарпанный шкаф, по всей видимости закрывающий дыру в стене, и большое зеркало в золочёной резной раме.

Глянцевая серебристая поверхность отразила входную дверь и самого мужчину. Из вытянутого зеркального овала на Алекса смотрел молодой человек с аккуратно убранными назад темными волосами. У него были аристократичные черты лица, которые дополнял хитрый взгляд карих глаз.

На стене номера громко клацнули старые часы, извещая о наступлении 9 часов вечера. Алекс вздохнул и принялся готовиться ко сну – рано утром надо было идти на извозчичий двор, искать транспорт для поездки в поселок.