Читать книгу Полярный агностицизм - Карим Азимов - Страница 3

Вот Вы появились на свет, возникли. Оглядитесь вокруг, прислушайтесь. Информация начинает поступать по органам чувств в Ваш разум. Вы видите вокруг себя пятна разных цветов и форм, слышите звуки, чувствуете запахи. В первый раз Вы начали осмыслять окружающее. О чём Вы подумаете? Какой вывод сможете сделать? Первая напрашивающаяся идея – что-то существует.

† Следует отметить, что Ваше мышление не будет построено в виде слов, так как язык Вами пока ещё не создан. Оно будет тем, что я называю чистым мышлением. Чтобы понять, что это такое, представьте себе, что Вы входите в тёмную комнату. У Вас в голове возникает мысль: «Надо включить свет». Она вовсе не обязательно выражена в виде предложения, которое Вы проговариваете в голове, или образа переключателя и зажигающейся лампочки. Вы просто знаете это, и всё. Другой пример, возможно, более понятный – вообразите, что пробегающий по Вашему столу кот задел дорогую вазу. Ваза закачалась, и ясно, что через полсекунды она упадёт на пол и разобьётся. В этот момент Вы не прокручиваете в своей голове фразу «Я должен удержать вазу, пока она не упала» или представляете себе образ её падающей. У Вас на это просто нет времени. Вы знаете, что должны уберечь ценный предмет, и действуете в соответствии с этой мыслью, хватая его и возвращая в состояние равновесия. Это было чистым мышлением – таким видом мышления, когда мысли не заключены в форму слов или образов, а существуют сами по себе. Я полагаю, что чистое мышление – исходный вид мышления для человека, а мышление образами и словами – надстройки над ним, появившиеся в ходе человеческого развития и имеющие целью конкретизировать, фиксировать в памяти и передавать другим людям свои мысли. Чистое мышление передавать другим людям невозможно, поэтому в книге я буду описывать его посредством слов.

Что вообще означает слово «существует»? Попробуйте выразить его значение, не прибегая к употреблению синонимов, – Вы можете столкнуться с затруднениями. Понятие существования – одно из элементарных понятий мышления, поэтому, в отличие от таких составных понятий, как, например, «молоток» (про который мы легко можем сказать, что это инструмент для забивания гвоздей), нам тяжело его описать. Давайте попытаемся зайти с другого конца – как мы понимаем, что что-то существует? Надо полагать, вещь наличествует, потому что к нашим органам чувств поступает информация, которую мы отождествляем с этой вещью – если мы видим дерево, то, должно быть, оно существует; если не видим, то его нет. Это определение неидеально, но, к сожалению, иные инструменты для познания реальности нам не доступны. В самом деле, как бы Вы поняли, находится с Вами в одной комнате, скажем, носорог или нет? Очевидно, нужно воспользоваться органами чувств. Если Вы не видите, не слышите и не ощущаете его, стало быть, его нет, он не существует (как конкретный объект в конкретном месте). И никакие теоретические рассуждения о наличии носорога в комнате не будут столь убедительны, сколь прямое наблюдение присутствия носорога или его отсутствия. Итак, информация поступает к разуму, и он может сделать довольно однозначный вывод о том, что что-то существует. Более сложный вопрос – что именно существует? Теперь, когда мы знаем, что что-то может существовать, как нам быть уверенными, что существует только то, что мы чувствуем? Что вещи не исчезают, когда мы закрываем глаза и затыкаем уши? Что нет других вещей, которые существуют, хотя мы не способны их воспринимать, – скажем, какие-нибудь невидимые и неосязаемые камни? Согласитесь, что любую вещь, даже носорога, можно замаскировать так искусно, что мы никоим образом не сумеем её обнаружить. Но разве исчезает она, перестаёт ли существовать от того, что нам не дано её увидеть? Как ни странно, следует принять, что это именно так. Недоступная восприятию вещь для наших разумов существует только потому, что однажды она обнаруживается. Вокруг Вас летают мириады мельчайших частичек – молекул газов, составляющих воздух. Никак не можем мы их почувствовать. Мы знаем, что они существуют лишь поскольку однажды учёные косвенным путём (но тоже через органы чувств) установили их наличие. Если бы этого не произошло, мы бы до сих пор считали, что этих частичек нет – так же, как сейчас считаем, что не существует флогистона или, скажем, солнечного эфира (ведь их не смогли обнаружить ни прямо, ни косвенно). Но кто поручится, что вещи, считающиеся несуществующими сейчас, не будут обнаружены позже? По всему получается, что установить существование чего-либо наверняка невозможно. На мой взгляд, однозначно сказать о реальности можно только следующее – что-то существует. Всё остальное будет нашими домыслами.

Приходится, однако, признать, что с таким скудным запасом знаний изучить мир как следует не получится. Попробуем сделать ряд допущений, которые упростят наше понимание Вселенной.

1. Существует только то, что мы можем почувствовать непосредственно либо косвенно.

Это кажется логичным. Учитывая, что мы познаём мир (прямо или косвенно) только посредством органов чувств, возможность существования объектов, которые мы не можем воспринять, следует отбросить. В самом деле, обратное предположение неконструктивно. Представьте, сколько всего вещей, не поддающихся восприятию, можно себе вообразить. Каким образом учитывать их в нашей деятельности? Как поручиться, что мы не пропустили какой-нибудь важный неощущаемый объект? И есть ли вообще смысл думать, скажем, о тех же камнях, которые мы не видим и которые никак не проявляются в воспринимаемом нами мире? Для нас они что есть, что нет.

Интересно, что, несмотря на возможную сомнительность данного предположения для некоторых людей, мы все, пусть и неосознанно, прибегаем к нему при планировании нашей деятельности. В качестве примера можно привести курящих людей. Почти всем им прекрасно известно, что курение приводит к развитию разнообразных болезней и, в конечном счёте, ранней смерти. Надо думать, что возникающая зависимость всё же не столь велика, чтобы пересилить тягу к жизни. Почему же тогда курильщики продолжают употреблять табак? Дело в том, что пагубные последствия курения не ощущаются напрямую. Мы попросту не можем почувствовать, как нам будет плохо в отдалённом будущем, и потому подобные некомфортные состояния для нас не существуют, даже если мы знаем, что они непременно возникнут. Для многих это противоречие между фактическим знанием и интуитивным ощущением столь сильно, что они даже начинают менять первое в пользу второго, утверждая, что курение не вредит здоровью.

Как видите, отсутствие возможности только прямого наблюдения за событием при сохранении возможности косвенного уже сильно склоняет человека к суждению, что это событие просто не возникает и не происходит. Но в этом случае мы можем довериться знанию, полученному окольным путём, и убедиться в наличии события. Если же недоступно ни прямое, ни косвенное наблюдение за чем-то, почти все люди глубоко убеждены, что это что-то вообще не существует. И в этих условиях такой образ мышления уже абсолютно целесообразен. Хотя построенная с его помощью картина мира может быть далека от истины, ближе нам к ней, с учётом несовершенства нашего восприятия, не подобраться. Считать наличествующим нечто, существование чего можно помыслить, но нельзя проверить с помощью органов чувств, совершенно бессмысленно, ведь убедиться в правомерности такого знания невозможно. Таким образом, мы принимаем, что существует только то, что можно воспринять. Однако следует помнить, что это лишь допущение.

† Я считаю, что у человека нет врождённых знаний, которыми он мог бы оперировать в отсутствие всякого опыта. Различные мыслительные категории, которые разум использует для обработки информации извне, такие, как характерные формы некоторых объектов, заложенные в сознание ещё до появления человека на свет и определяемые генетикой, позволяющие затем узнавать эти важные объекты в реальности более эффективно (например, известно, что маленькие дети, не имеющие ещё опыта, всё же распознают лица заметно лучше иных образов), присущи людям от рождения. Однако без наполнения данными опыта они не позволяют осуществлять полноценное мышление. Это означает, что человек, который с момента появления не имеет никакой информации об окружающем мире, не может мыслить – для него нет ничего, что может существовать. Если какие-либо мыслительные процессы и будут происходить в его «сознании», они будут крайне рудиментарны и недостаточны для обеспечения разума. Таким образом, чувственный опыт – неотъемлемая составляющая разума. Без получения информации извне он существовать не может.

2. Я (мыслящий) существую.

Данное утверждение было постулировано ещё Декартом, знаменитое «cogito ergo sum» во многих философских системах принято как аксиома. Однако, на мой взгляд, существование мыслителя не столь очевидно. Как можно быть уверенным, что я мыслю (в том плане, что я есть источник мыслей)? Утверждение «мысли существуют» кажется более очевидным – мы способны их понимать, ощущать их наличие. Но однозначно можно сказать только одно – что-то мыслится. В самом деле, откуда мы знаем, что мысли возникают только вместе с мыслящим? Такое предположение навязывается по причине того, что мы, как кажется, можем контролировать свои мысли – то есть существует некая воля, управляющая мыслительным процессом, которую мы зовём мыслителем. Но это вовсе не обязательно. Как я могу быть уверен, что если, например, я подумал о яблоке, я сделал это по своей воле, а не исполнил заготовленную кем-то внешним роль? Я ведь, в самом деле, не могу вернуться в прошлое и попробовать «передумать», измыслить не яблоко, а, скажем, грушу, чтобы убедиться, что это вообще возможно. Уже известно, что простые вещи, движимые лишь законами физики, могут образовывать очень сложные системы, которые для внешнего наблюдателя кажутся искусственно созданными. Лучший пример – живые существа, которые, несмотря на крайнюю сложность строения, возникли сами собой, без участия разума (более подробно эта тема будет затронута позднее). Может быть, мысль – это что-то вроде радиоволны, возникшей в результате спонтанных излучений вещества. Мы знаем, что радиоволны могут нести информацию, в том числе текст (так работают средства беспроводной связи: телефоны, телевизоры, рации и т. д.). Представьте, что в результате какого-то физического процесса была испущена радиоволна, которая совершенно случайно содержит текст «Я существую» на каком-нибудь языке. Вот она распространяется в пространстве, и внутри неё закодирована информация о собственном существовании. Значит ли это, что есть мыслитель? Нет. Что, если всё наше мышление состоит из подобных радиоволн или чего-то схожего? Что, если мы лишь приёмники этих данных, способные «пропускать их через себя» и бездействующие в отсутствие внешних сигналов? Доказать этого, конечно, нельзя, но нельзя и опровергнуть.

Тем не менее, предположение о собственном существовании следует сделать, так как иначе весь процесс мышления перестаёт иметь смысл – мы не можем быть уверенными, что наши мысли как-то зависят от нашей воли и того, о чём мы думали ранее.

3. Реальность существует.

Представляется логичным, что если что-то существует, то оно должно существовать где-то – в реальности. Что значит «реальность»? Я понимаю под этим определением некую «связанность» всех ощущаемых вещей, то, что все эти вещи имеют нечто общее. В данном смысле синонимом реальности будет Вселенная – совокупность всех существующих вещей. То, что все объекты находятся в одной Вселенной, обуславливает их внутреннюю связь друг с другом. Что это за связь? В привычном нам смысле – это законы физики, а наиболее общо – фундаментальные взаимодействия. На данный момент их известно четыре – гравитационное, электромагнитное, слабое ядерное и сильное ядерное (есть ещё хиггсовское поле, но это детали). Учёные постепенно объединяют их в рамках одной теории, что может говорить о внутреннем единстве этих взаимодействий. Возможно, все они суть различные проявления одной и той же силы. Фундаментальные взаимодействия едины для всех вещей, они обуславливают сопряжённость всех вещей. Если будет найдена вещь, которая им не подчиняется, – это значит, что либо мы ещё не открыли все законы в истинном, свойственном Вселенной виде, либо эта вещь не принадлежит нашей реальности. Итак, почему следует принять, что реальность существует? Потому что иначе никогда нельзя быть уверенным, что мы способны взаимодействовать с окружающими вещами (даже простое наблюдение – тоже взаимодействие), а раз так, то целенаправленная деятельность невозможна и, следовательно, закрывается дорога для удовлетворения нашего любопытства. Разум, существующий вне реальности, как бы «подвисает» наедине с самим собой, не имея возможности что-либо узнать. Но, опять-таки, мы должны помнить, что наличие реальности, то есть связанности всех вещей, – лишь предположение. Возможно, что они существуют сами по себе, а нам лишь кажется, что они могут влиять друг на друга. Сами понимаете, если яблоко миллион раз упало на землю, когда мы его бросили, это не значит наверняка, что в следующий раз будет то же самое.

4. Реальность имеет историю – как в прошлом, так и в будущем.

Что означают эти слова? Фактически это более гибкая формулировка постулата о том, что реальность существует и без мыслителя. Хочу, однако, отметить, что так грубо мы сказать не можем. Вспомните, как мы определили существование чего-либо? Что-то существует, если у нас есть информация об этом от органов чувств. Если мыслитель отсутствует, то информация либо не получается, либо (как у животных) получается, но не обрабатывается сознанием. Таким образом, реальность не существовала (для мыслителя) до того, как он о ней узнал. Также она перестаёт существовать (для мыслителя) после того, как он умирает. Тем не менее, наблюдение за реальностью показывает, что у неё есть и прошлое до мыслителя, и будущее после него. Поэтому договоримся, что реальность появляется вместе с мыслителем, но имеет собственную историю – она появляется такой, как если бы существовала сама по себе.

† То же верно и для нескольких мыслителей, существующих в разные времена – дело в том, что мы лишь предполагаем, что другие способны мыслить, мы не можем сказать об этом с той же уверенностью, с которой мы говорим это о себе, ведь мы не воспринимаем мыслей других, если таковые имеются. Так, даже в человеческом обществе с миллиардами людей мы лишь себя можем с сохранением текущего уровня объективности назвать мыслителем. Более подробно эта тема будет затронута в дальнейшем.

Это предположение важно, поскольку оно обеспечивает осмысленность нашей деятельности, направленной на изменение далёкого будущего. В самом деле, если Вселенная исчезает, когда исчезает мыслитель, почему его должно волновать то, что будет после него? Принятие же наличия у мира истории оправдывает наше беспокойство о грядущем: реальность исчезнет с нашей смертью, но пока мы ещё существуем, мы можем заботиться о том, что будет, в той же степени, в которой мы заботимся о том, что уже есть. Ведь всё-таки хочется, чтобы наши действия влияли на саму реальность, а не только на то, как мы её воспринимаем.

Главная мысль, которую следует усвоить из этой главы, – никакая характеристика вещи или процесса не может быть абсолютно точной, пока у неё есть мыслимая альтернатива. Многие понятия, которые мы в обычной жизни почитаем само собой разумеющимися и неоспоримыми, на самом деле не таковы. Приведённые выше допущения кажутся самоочевидными, но, копнув глубже, мы убедимся, что не можем напрямую проверить их истинность. Принятие этих предположений верными – вынужденный шаг, обуславливаемый скудностью доступных нам способов познания реальности и нашим неравнодушием по отношению к данному процессу. Это очень важно понимать.

Что же, пока достаточно предположений, наблюдаем дальше.