Читать книгу Всего лишь тень - Карин Жибель - Страница 4

Три часа сна – это мало. Слишком мало.

Подчиниться, несмотря ни на что, варварскому приказу будильника. В душ, подкраситься, причесаться, одеться.

Делать все, как обычно, хотя Хлоя предчувствует, что отныне все навсегда переменится.

А ведь причин вроде нет. Неожиданная встряска среди многих прочих, главное – без последствий.

Откуда же это странное непривычное чувство? Откуда тихий голосок, нашептывающий, что ее жизнь только что переменилась? Навсегда.

Несколько километров на машине по утренним пробкам, и вот наконец нужное здание, колосс среди колоссов. Строгое, внушительное и унылое.

Новый день, который, конечно же, заставит Хлою забыть о ночном страхе. Тень, которая следовала за ней, преследовала. Она сама, прижатая к стене.

Страх, оглушительный. Он еще живет в ее сердце, голове, животе.

Лифт, коридоры, привет, привет. Улыбки, искренние или фальшивые. Улей уже работает, и она вскоре станет его непререкаемой королевой.

Кивнуть Натали, ее верной и преданной секретарше; поприветствовать Пардье, президента, восседающего в просторном кабинете недалеко от ее собственного. Заверить, что все хорошо, все готово для бесконечного плодотворного дня на службе у питающей их компании-спрута.

Сделать вид, что она вовсе не забыла про встречу в четыре часа, судьбоносную для подписания крупного контракта.

Разве я могла забыть? Вот уже несколько недель, как я только об этом и думаю, господин президент!

Скрыть, что ночь была бессонной или почти. Что она так близко видела смерть – и встреча в четыре не имеет ни малейшего значения.

Я описалась всего несколько часов назад. Никто никогда об этом не узнает.

Кроме тени.

* * *

Хлоя толкнула дверь итальянского ресторанчика и поискала глазами Кароль. Здесь их убежище, место, где они разбирают мир по косточкам и складывают заново. Где они плетут заговоры, открывают друг другу душу, иногда не говоря ни слова. Вволю злословят о стольких людях. Просто потехи ради.

– Прости, меня задержали. Пардье рассказывал, что он купил загородный дом где-то в Алье… Мне-то какое дело? Пусть катится в свою хибару, а главное, пусть там и остается! И освободит наконец место!

Кароль от души рассмеялась:

– Немного терпения, дорогая. Ты прекрасно знаешь, что Старик рано или поздно уйдет на покой. И ты усядешься в его кресло.

– Не будь так уверена, – возразила Хлоя, внезапно помрачнев. – В гонке нас двое.

– Ты его любимица, это же очевидно. Так что ты идешь с отрывом.

– У Мартена есть шансы. И он сил не жалеет. Такой жополиз! Если он возьмет верх, я окажусь его подчиненной и не думаю, что сумею это выдержать.

– Значит, уйдешь куда-нибудь, – заключила Кароль. – С твоим-то послужным списком проблем не будет.

Официант принял заказ и исчез со скоростью света, поразительно ловко лавируя между столиками. Хлоя выцедила стакан воды и набралась духу.

– Я должна тебе кое-что рассказать… Этой ночью я такого страха натерпелась, как никогда в жизни! Пошла я на вечеринку, которую устраивала одна клиентка.

– Бертран с тобой?

– Нет, у него были свои дела.

– Ты уверена, что он не ведет двойную жизнь? – не смогла удержаться Кароль. – Частенько у него случаются свои дела, на мой взгляд.

– Мы не живем вместе. И не обязаны всюду ходить как шерочка с машерочкой.

– Конечно, но вы ведь знакомы всего несколько месяцев, вот я и интересуюсь, что это за таинственный прекрасный принц!

Понимая, что ввязывается в тупиковый спор, Кароль дала задний ход.

– Ладно, пошла ты на вечеринку и… как там было?

– Да никак. И тянулось до бесконечности. Я воспользовалась тем, что одна пара собралась домой, и смылась, но было уже два ночи или около того.

Появился официант с салатом, пиццей и бутылкой минеральной воды.

– Приятного аппетита, мадемуазель!

– Он милый, – улыбнулась Кароль. – Мадемуазель… такое теперь нечасто услышишь! Итак, ушла ты в два ночи, а потом?

– На улице за мной увязался какой-то тип…

– Ох ты…

Хлоя замолкла, страх вернулся к ней, как бумеранг.

Помолчав с минуту, она начала подробно рассказывать, что же произошло. У нее было такое чувство, будто она избавляется от груза.

Кароль некоторое время недоуменно подождала продолжения.

– И все? – сказала она наконец. – Он развернулся и исчез?

– Именно. Испарился.

– А ты уверена, что это один и тот же человек? Который шел за тобой и который выскочил из подворотни?

– Да. Весь в черном, на голове капюшон.

– Странно, что он так ничего и не сделал. Мог ведь сумку у тебя вырвать или…

– Убить меня.

– Точно, – мягко кивнула Кароль. – Но все хорошо, что хорошо кончается. Просто скверная встреча, ничего серьезного. А теперь все позади.

– Не знаю. Может, он по-прежнему рядом. И опять следит за мной.

– Ты его сегодня снова видела? – встревоженно спросила Кароль.

– Нет, но… Говорю же, не знаю. Просто ощущение.

– Это у тебя последствие шока, – объяснила Кароль.

И твои проснувшиеся параноидальные наклонности, добавила она, не шевельнув губами.

– С глубоким испугом всегда так: нужно время, чтобы оправиться. Он прилипчивый. Теперь все будет нормально, – пообещала она с улыбкой.

А раз Хлоя продолжала молчать, подруга подбавила убедительности:

– Ты ведь мне веришь, правда? Это же моя профессия… Бороться со страхами – моя профессия!

Хлоя улыбнулась. Забавное определение профессии медсестры.

– Завтра ты и думать про это забудешь. А в следующий раз бери с собой своего телохранителя!

– Ты права.

– Главное, что тот тип не пытался тебя ранить… Ну же, твоя пицца совсем остынет! Не знаю, как у тебя получается все время есть пиццу и не набирать ни грамма!

Какая разница, пицца или что другое… Впечатление, что жуешь кактус.

Завтра ты и думать про это забудешь.

А почему тогда у меня такое чувство, будто это только начало?

* * *

Девять вечера. Наконец-то Хлоя припарковала машину на улице Мулен.

Она хотела пригласить Бертрана на ужин, но сейчас уже слишком поздно, чтобы становиться к плите. Говорят, в жизни нужно знать, чего ты хочешь. А может, главное – знать, что ты можешь…

Принести жизнь в жертву на алтарь успеха. Особенно когда ты женщина. Убедить в своей компетентности, способностях, целеустремленности или же умении держать язык за зубами.

Доказывать все это постоянно, каждый день начиная заново. Ни разу не ослабив бдительность.

Прежде чем подняться по нескольким ступенькам на крыльцо с ощущением, будто она карабкается на гору Ванту[1] в особенно ветреный день, Хлоя забрала из ящика почту.

Наконец-то дома… Кокетливое здание пятидесятых годов, окруженное заросшим высокими деревьями садом. Богатое владение, и она единственный арендатор.

Именно для этого и нужны сверхурочные; не ходить кругами по жалкой квартирке в каком-нибудь вонючем пригороде. Вот только Хлоя проводит больше времени в офисе, чем в своем красивом доме. Но она давно уже изгнала эти крамольные мысли из головы.

В прихожей она бросила почту на мраморную скамеечку, стоящую в тени великолепного японского бонсая. Пошла прямиком в спальню, чтобы оставить там одежду.

В одном белье она растянулась на диване в гостиной и набрала номер Бертрана. Когда он снял трубку, лицо Хлои расслабилось и оживилось. Ничто так не действует на нее, как его голос. Мягкий, но низкий, чувственный, как чуть настойчивая ласка.

– Привет, милый.

– А я уж думал, Старик тебя похитил!

– У нас была важная встреча в четыре и, как всегда, затянулась до бесконечности. Дедуля решил, что это надо отпраздновать! Всем шампанского!

– Ты, наверно, вымоталась?

– Да. А главное, я и ночью мало спала.

– Ну да, пресловутая вечеринка! И как, хорошо прошло?

Тень просочилась в гостиную, бесцеремонно расположившись в центре иранского ковра. Хлоя содрогнулась от головы до пяток, инстинктивно поджала ноги, словно защищаясь.

– Без тебя мне было скучно. Мне тебя не хватало.

– Очень надеюсь! Хочешь, я заеду?

– У меня ничего нет на ужин.

– А я уже поужинал. Но очень хочу десерта…

Хлоя засмеялась, ноги опять распрямились. Тень исчезла. Испарилась, как накануне ночью.

– Дашь мне время принять ванну?

– Полчаса, – прошептал Бертран. – И ни минутой больше.

– Договорились. Тогда вешаю трубку, потому что не могу терять ни минуты!

С плотоядной улыбкой на губах она нажала отбой.

Счастье, что в доме чисто и убрано; Фабьена отлично поработала. Сверхурочные нужны еще и для этого. Чтобы не заморачиваться с уборкой.

Она решила заняться собой, прихорошиться для мужчины, который так изумительно заполнил собой все пустоты ее существования. Или почти все.

Всегда нужно оставлять немного свободного пространства вокруг себя, чтобы дышать и развиваться.

Хлоя не могла бы утверждать, что влюблена в него, но знала, что обрела то равновесие, о котором так давно мечтала. Всегда мечтала, хотя уже побывала замужем.

За монстром.

В гардеробной Хлоя надолго задумалась, глядя на вешалки. Черное короткое платье на тонких бретельках вылетает из шкафа и приземляется на кремовую перину, покрывающую большую кровать.

Хлоя на секунду задерживается у окна, и ее взгляд падает в сад, залитый бледным светом фонаря с соседней улочки. Поднимается легкий ветер, на светлом небе загораются звезды.

И вдруг у нее перехватывает дыхание. Перед самым домом мелькнула тень.

Нет, не просто тень.

Та самая Тень.

Огромный мужчина, весь в черном, с капюшоном на голове, остановился у каменной ограды. Сливаясь с темнотой, пристально смотрит на окно.

Смотрит на Хлою.

Она закричала, невидимая сила оттащила ее назад. Прижавшись спиной к стене, зажимая руками рот, с выпученными глазами, она слушает, как агонизирует ее сердце.

Он там. Он отследил меня досюда. Ему нужна я.

Убить меня, вот чего он хочет.

И тут она вспомнила, что входная дверь не заперта, и кинулась в узкий коридор.

Лишь бы успеть вовремя.

На бегу она наткнулась на мебель, не почувствовав боли от удара. Кинулась на дверь, дважды повернула защелку замка и схватила телефон.

Восемнадцать… Нет, семнадцать! Она больше ничего не помнит, пальцы дрожат.

Пронзительная трель звонка заставила ее выпустить трубку из рук. Застыв, она не может шевельнуться.

Опять звонок.

Семнадцать, да. Этот человек хочет убить меня!

Ее мобильник завибрировал, она схватила его со стола и увидела на экране лицо Бертрана. Спаситель, он лучше, чем целая армия копов!

– Бертран! Где ты? – возопила она.

– Перед твоей дверью. Ты не слышала звонок? Что происходит?

Она снова кинулась ко входу, различила силуэт, искаженный фигурным стеклом. Открыла замок и оказалась нос к носу с мужчиной. Ее мужчиной.

– Добрый вечер, милая.

Он притянул ее к себе, но она съежилась, уклоняясь от объятий и поцелуя.

– Ты никого не видел? Там, в саду… когда зашел.

Голос Бертрана стал чуть холоднее.

– Нет, никого.

Она отстранилась от него, прежде чем запереть дверь на два оборота.

– Перед окном спальни, с другой стороны, прошел какой-то тип!

– Уверяю тебя, я никого не видел, – повторил Бертран.

Он снял куртку, вгляделся в испуганное лицо молодой женщины.

– Уже совсем темно, сама подумай… Тебе наверняка показалось.

– Нет! – резко возразила она.

Взгляд Бертрана помрачнел. Он не ожидал такого тона.

– Найди мне фонарик, я пройдусь вокруг дома, чтобы ты была спокойна.

– Это опасно! Если он там, он может…

– Успокойся. Дай мне фонарик, я все сделаю. Идет?

Она порылась в ящике и нашла карманный фонарь.

– Будь осторожен.

– Не волнуйся, моя красавица. Вернусь через пару минут.

Уходя в темноту, он услышал, как за спиной щелкает замок.

Хлоя подошла к окну в гостиной. Вцепившись в штору и затаив дыхание, посмотрела, как проходит Бертран, следуя за мощным лучом фонаря.

– Я уверена, что видела его… он был там. Я не сумасшедшая, черт побери!

Горло словно петлей перехватило.

Это последствие шока. С глубоким испугом всегда так: нужно время, чтобы оправиться…

Но у меня ведь не бывает галлюцинаций, верно?

Звонок у входа заставил ее вздрогнуть. Она торопливо вышла в прихожую, прижалась ухом к двери.

– Это я. Давай быстрее, я замерз!

Наконец она открыла; Бертран бросился в тепло квартиры.

– Все чисто. Если там кто-то и был, могу тебя уверить, он ушел.

– Спасибо, – сказала она. – Понимаешь, я действительно испугалась.

– Чтобы тебе было спокойнее, полагаю, мне придется провести ночь здесь!

– Честное слово, я его там видела.

– Я тебе верю. Но сейчас он ушел. А потому забудем о нем, ладно?

Забыть о нем… Как бы Хлое хотелось, чтобы у нее получилось. Изгнать из сознания зловещую тень.

Забыть про мишень, вытатуированную у нее на лбу.