Читать книгу Дикий шалфей - Карина Ли - Страница 7

Лошадиный стук копыт медленно укачивал меня в седле. Я не спала и не отдыхала нормально уже третьи сутки. Усталость вот-вот могла победить и свалить меня в дрему. Время от времени Данзан бросал обеспокоенный взгляд, и я моментально раскрывала глаза во всю ширь, чтобы он был не волновался – с лошади я не упаду.

Со слов отца, монголы так сильно любят лошадей, что даже на свой первый день рождения ребенок получает жеребенка. Для монголов лошадь – близкий друг и надежный помощник. Поведение и нрав у них скромны, выносливы и сообразительны, хорошо ориентируются на бегу по пересеченной местности и степи. Потерять лошадь – значит лишиться не только друга, но и основного инструмента кочевой жизни.

Я обеспокоенно посмотрела вдаль, как только мы приехали обратно. Автобуса не было. Окутанная нервным давлением, я второпях спрыгнула с лошади, неуклюже приземлившись на колени, отчего поймала укорительный взгляд Данзана.

Не обращая никакого внимания на ватные ноги, я метнулась к месту, где в последний раз стояла железная машина. Ругать себя было бесполезно, вместо этого я начала перебирать в голове возможные способы передвижения. Видимо, придется добираться автостопом. Идея сама по себе была мне неприятна, ведь никогда не знаешь, с кем тебе придется сидеть на переднем сиденье и чем это может закончиться.

– Я думаю, тебе нужно выспаться, если ты действительно планируешь осилить это путешествие, – услышала я голос Данзана позади себя. – Юрта пуста, родители уехали в город за припасами. До вечера здесь никого не будет.

Не дожидаясь моего ответа, он удалился к стойлу с лошадьми.

– Какой уверенный в себе, – тихо сказала я ему в спину.

Мама не раз говорила, что хороший гость никогда не остается больше чем на сутки, чтобы не стеснять хозяев.

Вдохновившись этой мыслью, я отправилась вперед по пыльной дороге в никуда, оставляя позади Данзана, который даже и не заметил моего отсутствия. Мне было жаль вот так прощаться, но по-другому меня не отпустят. Собрав последние силы и мотивацию, я ринулась вперед, навстречу неуловимому степному ветру.

Обжигающее солнце уже давно растопило намокшую грязь, из-за чего автомобильные следы было почти не различить, а значит, куда уехал автобус – мне не узнать.

– Если повезет, то какая-нибудь дорога приведет меня к населенному пункту. Там я закуплюсь водой, поем, а дальше посмотрим, – размышляла я вслух, чтобы хоть как-то утихомирить нарастающее беспокойство. Я никогда не любила привыкать к новому.

Дикие степи, раскинувшиеся под сизыми облаками, составляли мне приятную компанию. Ветер, как проворная змея, сотрясал ковыль по разные стороны дороги. Длинные верхушки травы, несмотря на жгучую жару, создавали едва уловимый колышущийся звук, принося в мою голову мнимую прохладу.

Не знаю, сколько я так шла, но в какой-то момент тело свинцом потянуло вниз и я прилегла в высокую траву, оставаясь незаметной для всего окружающего мира. При других обстоятельствах я бы никогда так не сделала: змеи в степи были не редкостью, и мало кто в мире желал бы с ними встречи.

Соприкоснувшись с твердой землей, я прикрыла глаза в надежде, что смогу отдохнуть. Лучше было бы поставить таймер на телефоне, но батарейка с каждым днем истощалась и ее нужно было беречь, поэтому я просто прилегла, разглядывая наплывающие фигурки из облаков.

Мягкая травяная перина потихоньку погрузила меня в хаотичные мысли. Наверное, духом я была не так сильна, как мне казалось. Терпеть нападки мужа – это одно, но быть в степи одной без грамма воды и еды – это другое. С каждым сделанным вдохом или шагом моя мотивация падала всё ниже и ниже, заставляя усомниться в моей разумности. Тихие слезы стекали по щеке, но так же быстро высыхали под натиском степного ветра.

Далекий шум копыт прервал мои полуденные думы. Поднявшись с травы, я стала внимательнее всматриваться в даль, надеясь спросить у путника дорогу, а если повезет, то у него где-нибудь заваляется бутылочка питьевой воды. Однако моя улыбка так же быстро исчезла, как и появилась. Старший сын семьи галопом скакал на коне в мою сторону, и лучше бы я сейчас сидела, спрятавшись в траве.

Взгляд Данзана был суровее, чем лед зимой. Казалось бы, зачем мне бояться молодого парня, но напряженная мускулатура и острые скулы создавали все тот же образ, который с легкостью может меня ударить и оставить неприятный след. Его два шага вперед – мои пять назад.

– Я же сказал тебе поспать в юрте, – на удивление спокойным голосом заговорил он, сохраняя между нами дистанцию.

Некоторое время он изучал мое лицо. Его взгляд был дерзким, проницательным. Я выдержала этот взгляд, подавила в себе желание сморгнуть или сглотнуть.

– Я не хочу спать, – просто ответила я, смотря в глаза лошади, что била копытом о землю. Не понимаю, почему он отчитывал меня, как провинившегося ребенка.

– Поэтому в тридцатиградусную жару ты решила полежать под солнцем? – Его губы изогнулись в кривой и медленной улыбке, после чего он сделал еще шаг. Я по-прежнему пятилась назад, но Данзану было все равно. Он всего лишь взял мою сумку к себе в руки и закрепил на лошади. – Поехали, – приказным тоном сказал он мне.

– Что ты себе позволяешь? – Я никак не могла его понять и сократила расстояние между нами, но Данзан уже крепко сидел на коне, взирая на меня с высоты. – Верни мои вещи!

– Это ты что себе позволяешь? Хочешь навлечь на мою семью беду? И что у тебя с лицом? Сделай одолжение и перестань кривить лицо, будто глотнула кислого молока.

– Что? Я не… – вырвалось у меня от удивления, но не успела я договорить, как Данзан уже вспылил с новой силой.

– Я уже сказал, что ты наш гость. А с гостями нужно хорошо обращаться, иначе можно горе схлопотать. Куда ты пошла без воды, еды да еще и пешком? Совсем разума нет в женском теле, – сказал он наконец и сплюнул накопившуюся слюну.

Я с трудом подавила желание выругаться и покосилась на увесистый камень под ногами, представив, как швыряю его точно ему в голову.

Теперь я уже не знала, что хуже: укус степной гадюки или разъяренный монгол, которого я знаю пару часов. С другой стороны, может быть, в его словах есть доля правды и мне следует хорошенько проститься с семьей, чтобы больше их не обижать.

– Хорошо, – вздохнула я, взбираясь к нему на лошадь.

Я едва заметила, как бисеринки пота покрыли выступающие скулы Данзана, добавляя к его внешнему виду пару взрослых лет. Вдруг уголки его губ слегка пошли вверх, но он ничего произнес, безмолвно стянув лошадиную упряжку. Мы поехали назад по уже знакомым и протоптанным тропинкам. В его движениях сквозило раздражение. С каждым мгновением он гнал лошадь быстрее и быстрее, и мне казалось, что вот-вот и я упаду.

– Неужели тебе страшно, Аяна? Куда же делись твои бесстрашие и мужество? – усмехнулся он, высказывая язвительные комментарии прямо под ухом.

Я ничего не ответила, лишь сильнее прижалась спиной к его груди, и если бы не адреналин, зашкаливающий у меня в крови, то я бы не оставила его слова без нужной колкости в ответ.

Обжигающе сухой ветер сопровождал нас до конца поворота, где стояла знакомая юрта. Едва мы достигли стойла, как Данзан сразу же спустил меня с лошади, вручая в руки мои вещи.

– Еда на столе, кровать расправлена. Мне некогда за тобой бегать, Аяна. Отдохни, а потом уже решим, что с тобой делать. Пошла! – Последняя фраза была обращена не ко мне, и силуэт Данзана медленно растворялся в дали, куда мы сегодня повели овец на пастбище.

Проснулась я от громкого шума с улицы. Распрямив руки и ноги на мягкой кровати, я почувствовала себя гораздо лучше: желудок был полон съеденным ароматным степным супом, который еще не успел полностью раствориться во мне.

Перешагнув юрту, я с ужасом заметила, как сумерки уже спустились на землю, постепенно поглощая дневной свет. Данзан с братьями и с родителями были чем-то так сильно увлечены, что сначала даже не заметили моего присутствия.

– Аяна! – обратилась ко мне мама семейства, облаченная в красивый повседневный халат. – Дай я посмотрю на твою рану.

Я совсем забыла о своей царапине. Руки автоматически потянулись к ушибленному месту и нащупали затвердевшую корку.

– Все в порядке; кажется, ничего не осталось, – запротестовала я, но ее руки опередили.

– Сейчас я принесу мазь, еще быстрее заживет, – сказала она напоследок с серьезным лицом, словно я действительно получила какое-то серьезное ранение.

Кажется, я начинаю привыкать к слишком сильному гостеприимству этой семьи.

Данзан завидев меня, почему-то отошел куда-то в сторону, и я осталась одна в компании его отца. Он был мужчиной плотного телосложения, с аккуратно подстриженной бородой и черными, как смоль, глазами. Медленный пахучий дым из длинной трубки-гаанса окутал его пространство с ног до головы в легкую серую дымку, из-за которой было сложно разглядеть выражение его лица.

– На запад, говоришь, идешь? – с задумчивым выражением лица обратился он ко мне, выпуская очередную порцию дыма.

Я присела на небольшой кусок бревна прямо напротив главы семейства. Красные языки костра едва щекотали мои оголенные лодыжки, и я быстрее подтянула их к себе.

– Да, на запад.

– И не скучно одной? – спустя мгновение снова спросил он меня.

– Пока нет, – неуверенно ответила я.

Медленный разговор с главой семейства не вызывал у меня чувства дискомфорта или скуки, напротив, мне было интересно узнать, что он еще спросит, но мама Данзана второпях и запыхавшись уже несла с собой маленькую склянку с тягучей жидкостью.

Я заметила, что Данзан все это время стоял в стороне у стойла, то медленно поглаживая лошадь по спине, то мельком бросая холодный взгляд в нашу сторону. А так как он единственный, с кем я обменялась большим количеством слов, мне захотелось кое-что разузнать. С легким поклоном я поблагодарила мужчину за компанию и медленным шагом направилась в сторону стойла. Когда Данзан завидел меня, его взгляд опустился, медленно блуждая от моих плеч и до самых пальцев ног. Взгляд был тяжелым, почти осязаемым, и я ощутила, что краснею.

– Я сыта, я здорова и я отдохнула, – начала я загибать пальцы, с каждым шагом приближаясь к нему сквозь густую темноту. – Думаю, духи гостеприимства точно вас не проклянут, если я уйду с рассветом. Что скажешь?

– Зачем ты проделываешь такой путь в одиночку? – задал он вопрос, повернувшись ко мне лицом. Сегодня его волосы были распущены и легкой волной доходили ему до плеч. Мне это показалось интересным, так как с собранным хвостом Данзан выглядел более сурово.

– На все есть свои причины, – вздохнула я, вспоминая действительно, ради чего я сюда приехала. Мне было страшно включать телефон, зная, что мой статус сети моментально дойдет до Нарана и под его силой влияния я просто сдам назад. Открывать душу незнакомому парню мне не хотелось, поэтому я просто вместе с ним разглядывала ночное небо, раскинувшееся над нашими головами.

– Ты могла бы добраться на лошади, – неожиданно предложил он, перемещая на меня свой взгляд, от которого было сложно спрятаться.

– Ну да, конечно, и умереть под ее копытами, – хмыкнула я на его глупое предложение.

– Не умрешь, если у тебя будет поблизости хороший всадник, – улыбнулся он не без намека, запрокинув голову назад, отчего его рубашка неприлично задралась вверх.

Виток недоверия промчался по мне стрелой. Всем известно, что монголы добрые, и открытые, и всегда готовы протянуть руку помощи, но в такую щедрость я уже давно утратила веру и надежду.

– И какая же цена? – решила я полюбопытствовать, отводя свой взгляд от обнаженного живота.

Но он опередил. Данзан снова поймал мой взгляд, и у меня в груди что-то сжалось. Я не могла отвернуться. Я словно попала в ловушку.

– Не беспокойся о плате. Мне достаточно знать, что помогаю тебе в благородном деле, – решил он побыстрее меня успокоить. – Но если тебе обязательно хочется со мной расплатиться, я подумаю, что это может быть за плата. Такой уговор тебя устроит?

Несущиеся галопом мысли успели проскакать целый круг, прежде чем он успел договорить. С одной стороны, с денежной точки зрения это было выгодно: мне не нужно тратиться, но с другой – еще никогда я не встречала таких добрых и расположенных к доброте людей. Может быть, это какая-нибудь ловушка и они сдадут меня в какое-нибудь местное секс-рабство?

Но не успела я додумать свою мысль, как послышался громкий звук падающего лошадиного помета, запах которого моментально убил всю прелесть сегодняшнего безмятежного вечера.

– Выдвигаемся на рассвете, – кивнула я Данзану напоследок, прежде чем уйти из вонючего стойла обратно в юрту.