Читать книгу Если я останусь - Karla Vitelle - Страница 8

– Да, он не звонит мне совсем, – шарюсь в холодильнике в поисках какой-нибудь еды. Последнюю неделю жила в офисе улаживая вопросы с документами по проекту. Оружие оружием, но это все таки большой бизнес с авто и они там есть, склады нужно освобождать.

– Он сейчас в Москве, – ответил Рус, что-то печатает.

– Надеюсь у него нет проблем из-за моей выходки, – поправила черный длинный шелковый халат, открывая на ноутбуке сайт с доставкой.

– Он их решит, – не хочет больше рассказывать.

– Что делать с товаром? – выбираю пасту, – Мот будешь пасту с морепродуктами? – кричу в пустоту, не отвечает.

– Давай привезу, я собираюсь выезжать, – звенят ключи.

– Да, давай, – иду в поисках моего мальчика, гардероб, – паста с морепродуктами? – картина меня удивила. Мотвй в сером трико рассматривает нашу помолвочную фотографию.

– А,да! – испугался, дернулся, покраснел.

– Две с морепродуктами, вино есть, ждем, – отключилась.

– Что ты делаешь? – после поездки он ведет себя как-то странно..

– Ничего Лан, – глаза бегают, явный признак вранья.

– У нас же нет секретов? – накрываю фото простынью и убираю обратно в шкаф.

– Нет, я просто хотел посмотреть, красивая фотография, – точно врет, но настаивать не хочу на ответе, если мотивы и есть, то они вполне безобидны.

– Рус приедет через полчаса с едой, – намекаю, чтобы вышел, мне нужно одеться.

– Ты теперь с дядей Русланом? – смущается, опустил глаза в пол.

– Нет, дружочек ты из-за этого расстроен? – обнимаю, прижимаю к себе с облегчением глажу по волосам.

– Да, мне казалось, – зеленые глазки смотрят на меня с надеждой.

– Давай в следующий раз поступим так. Если ты в чем-то сомневаешься то спрашиваешь у меня, хорошо? – целую его в макушку.

– Да мам, извини, – обнял.

– Тебе Руслан нравится? – улыбаюсь.

– Да, он смешной – улыбается в ответ, обстановка налаживается.

Выбрала широкие хлопковые штаны и футболку серого цвета.

– Ты спаситель, – уплетаю пасту за обе щеки, запивая белым сухим вином, – я из офиса не вылазила.

– Твоя, наша, – мнется, не может сказать, – я про сделку, – выдал на одном дыхании.

– Не знаешь что делать с этим дерьмом? – вытираю рот белой салфеткой.

– Ты права, а ты знаешь что делать? Вернуться не хочешь? Сейчас все карты на это у тебя есть, – смотрит искоса, попивая вино, вальяжно раскинувшись в черном спортивном костюме напротив.

– В Москву то уж точно, – улыбаюсь, а потом вспоминаю маму, отчеты от по ней, кажется, что она все пережила и достаточна счастлива.

– Не хочешь его фамилию зять для сделок? – поставил локти на столешницу.

– Я хочу прикончить Дато, – полоскаю рот вином.

– Да ты ебанулась, он держит все бардели сейчас. Девочек поставляет во все щели мира, – качает головой, – оставь это.

– Нет, я хочу забрать все, – видимо вино подействовало на меня не лучшим образом.

– О чем ты? Женщина, избавься от этого дерьма как можно скорее и забудь как страшный сон, – брови сошлись на переносице.

– Ты не понял, я не о деньгах, – закусываю губу. Рассказать? Не рассказать? Вечный вопрос, но более подходящего времени не будет.

– Слав, тут я не стобой, максимум попробую помочь совершить сделку. Я больше не хочу в этом участвовать. Хочу спокойно жить, может быть семью завести, надоело по бабам мыкаться, – смотрит в глаза, вытирая рот салфеткой, – и тебе того же желаю.

– У меня для тебя есть кое что, другой мой, только обещай мне, что не убьешь меня? – слежу за реакцией, прячась за своим полупустым бокалом.

Серьезный, глаза превратились в щелочки.

– И? – сжимает кулаки.

– У Петрова выставка в Москве через две недели, летим вместе, – долила еще вина, – покажу, – цокаю языком о небо.

– Ты блять играешь в игру, как заинтересовать идиота? – хлопнул по мраморной столешнице.

– Ага, – улыбаюсь нервно, – завтра расскажу, – смеюсь.

Уловил мое настроение, улыбается.

– По сделке, постараюсь все организовать на это неделе. Только ты должна знать, братья Гоевы будут присутствовать, – следит за моей реакцией.

– Гоевы? Чеченцы? – не понимаю, – Им что там своего оружия мало?

– Слав, ну ёк макарёк, – обреченно вздыхает, – Дело то не в этом, а в том, что ты плечо одному из них прострелила в прошлом месяце, – махнул рукой и встал со стула.

– Твою мать, – опираясь лбом о сложенные ладони, вот это поворот, неужели нельзя что-то легче придумать?

– Но тебе везет, товар им нужен больше, поэтому они не сильно будут предъявлять за пулю, которая прошла на вылет, – задумчиво стучит пальцами о деревянную спинку стула.

– Ага, сделку заключим и они замочат нас, – проклиная все на свете.

– Нет, – мнется, что-то не договаривает, – Они будут с Волком разбираться, это на их уровне.

– Что у них было с Бесом? – поднимаю глаза и внимательно слушаю друга, отмечая про себя, как красиво за окном и на нашей цветущей террасе.

– Насколько я знаю, Бес с ним был в деловых отношениях, – пожимает плечами, – но хрен этого мужика знаешь, с ним все старались быть в деловых отношениях, – психует, хрустя пальцами.

– Извинюсь, так уж и быть, что им надо послать, цветов? – хлопаю ладонью о столешницу.

– Славка, ты должна понимать, что Тугушев не имеет право влезать в сделку, там будем только мы с тобой, – дергается, нервничает.

– Да хер с ним, прорвемся, – отпускаю все на самотек, все что могла я уже НЕ сделала, – где будет проходить? В Милане я надеюсь?

Пожал плечами.

– Я дочь честного мента, должна участвовать в этом террористическом акте, твою ж мать, – грызу ноготь большого пальца, сложив руки на груди.

– Ой, ну не начинай, а был бы он жив, муж твой, ты бы с ним жила. Ну считай хобби у него такое, это последняя партия, – смеется.

– Хобби? – удивляюсь, – Нормальные мужики на рыбалку ходят, – вспоминаю, как генерал-майор пару раз таскал нас на свои скучные развлечения.

– Ты выбрала не того мужика, Слав. У однго оружи, у второго праститутки, – взял зеленое яблоко с тарелки, – По всем психологическим критериям чего-то тебе папка-мент недодал в детстве, – откусил смачно фрукт.

– Пиздюлей, – бубню себе под нос. Ситуация патовая, но возможности она дает мне колоссальные, как минимум узнать этих братьев.

– Бадри! – вспоминаю насущный вопрос, – готовы все документы по проекту, у тебя СБ все прошли и он? – втягиваю воздух, пытаюсь отвлечся новой темой.

– Да, и чего ты так в него вцепилась? – не понимает или это какая-то дружеская ревность.

– У него потенциал, решения как у Тваури, и я устала вывозить все сама, – ставлю кофе в турке.

– Ты не думала…

– Продать? Да, думала,после сделки, готовлю пару назначений, – разлила по маленьким чашкам.

– Слав, ты чи кофе варить научилась, – удивлен, подносит маленькую белую чашку к носу, осторожно вдыхая аромат.

– Волк научил, терпение у него не занимать, – скучаю по нему, его игнор выводит из себя. Не переживу, если он из за меня во что-то встрянет.

***

Волк не отвечает на мои звонки, на звонки Руса и моего секретаря. Петров не видел его, сказал тот куда-то срочно улетел. Ну что девочка, мы и не надеялись, что склады сами собой рассосуться и что рыцарь прискачет к нам на белом коне.

– Да, – коротко отвечает Рус на телефонный звонок, сидя на переднем сиденье черного роллс ройса.

Меня раздражает абсолютно все, от черного платка на моей голове, до черной шелковой узкой юбки ниже колен, с хорошим разрезом сбоку. Кто меня надоумил одеться во все чёрной, хорошо, что шелки иначе кажется я бы сварилась, за бортом точно больше 30 градусов.

– Понял, – сбрасывает звонок, снимая свои очки капли от Ray-Ban.

– Что? – киваю, не удосужившись открыть лицо.

– Слав, эти окуляры совсем не прозрачны, ты же понимаешь? – старается улыбаться, но его волнение гуляет по всему салону вихрем и это чувствую не только я, но и водитель-араб в черном костюме.

– Понимаю, знаешь я не каждый день торгую разным дерьмом, – придвигаю к себе серую сумку с подставными бумагами для банка.

– На сделке должны быть мы, братья, представитель банка…, – затягивает, поправляя синий пиджак, который ему в облипку.

– Дато? – мысленно готовлюсь, к тому что мне придется пережить.

Что врать, я к этому готовлюсь же целую неделю и легче совсем не становится, всю трясет, тошнит, голова раскалывается. Стараюсь глубоко дышать, чтобы прийти в себя. Перевожу взгляд на проезжаемые улицы, здесь роскошно, чувствуется подавляющий успех и монополия власти, аж до костей пробирает. По своей воли я бы сюда ни за что не сунулась.

– Нет, – качает головой.

– Отлично, – смотрю на высоченное здание за окном, Бурдж Халифа, ну все приехали липкий страх холодом отзывается во всех конечностях.

Водитель выходит, открывает мне дверь и подает руку. С радостью выхожу из авто, из одних рук попадаю в другие. Рус считай на себе волочет меня во внутрь.

– Обязательно было ходули надевать? – ворчит, как старый дед, заводя нас в просторный светлый холл, – ты хоть идти можешь? может скорую? – подшучивает.

– Шутник, лучше замолчи, я не в духе, – снимаю очки от шанель и кладу их в чехол и сумку.

Заходим в стеклянный лифт, за нами несколько арабов в своих накидках и еще какие-то в деловых костюмах. В панорамном лифте окончательно прихожу в себя, не оборачиваясь на прекрасный вид на город. Щелкаю ногтями с белым френчем, дожидаясь свой 66 этаж.

Коридор, большие холлы, наш номер, стеклянный стол переговоров. Два рыжих критина сидят напротив нас.

– Добрый день господа, – присаживаюсь на белоснежный стул.

– Добрый, – ухмыляется один из братьев.

– Во избежании всех недоразумений хочу принести свои извинения за пулю в плечо, – смотрю поочередно на них и на араба, что кажется слегка шокирован моим беспардонным русским общением.

– Вы же понимаете о чем я? Или на английском повторить? – цокаю поправляя платок.

Рус в шоке, глаза полезли на лоб. Братья в секунду стали серьезными, копируя мое настроение. Два рыжих молодца одинаковы с ларца, высоченные, неотесанные, губы узкие, глаза светлые, коротко стриженые.

– Понимаем, – ответил тот, что сидит прямо напротив.

– Вот и прекрасно, перейдем к сделке. Как это у вас делается? – достаю папку с документами и откидываю сумку на соседний стул.

– Принято говорить на английском, – оповещает араб, поправляя свои очки.

– Он вкурсе? – киваю головой в сторону банкира.

– Да девочка, он вкурсе, – с презрением выдает второй брат.

– Я Адам, это Алан, – кивает головой в сторону брата.

– Очень приятно, – толкаю папку по столу.

В комнату заходит официант, высокий парень в стандартной форме, выставляет на стол блюда. Какие-то закуски, кофе, бокалы, ведерко с шампанским, виски.

– Вы же бабы – это любите? – скалится Алан, выговаривая медленно слова.

Наклоняюсь над столом, позволяя черной ткани натянуться в области груди, – А где ты здесь баб увидел?

Наблюдаю за его выражением и оно не меняется, словно он лишен любых чувств, кроме отвращения.

В комнату заходят четыре крупных, лысых мужчины в костюмах.

– Это еще кто? – начинаю нервничать, мы абсолютно безоружны.

– Охрана, – улыбается Адам.

– Господь, ну конечно, я же рецидивист, – откидываюсь на стул, хлопая ладошками по столу, смеюсь задавая этому помещению свою атмосферу.

Официант открывает колпак с единственного блюда и моему взору открываются белые дорожки на металлическом подносе.

Набираю воздух в легкие и поднимаюсь со стула, опираясь кулаками о стол.

– Похоже господа вы не поняли, я не господин Гвасилия и не старший Тваури, мы сейчас очень быстро все подписываем и расходимся как в море корабли, – осматриваю всех и кажется банкир в шоке.

– С Бесом было приятнее вести дела, – цокает Алан, – неужто мы и девочек не позовем расслабиться?

– У меня самолет ровно через два часа, это последняя наша встреча и последняя сделка, – указываю глазами на бумаги, – потом можете вызывать кого хотите.

Мужчины недовольны, взяли бумаги.

– Уберите это все на каталку, – указываю официанту.

Раздался звонок на телефон Адама, он засуетился и тут же ответил, говоря на непонятном мне языке. Стараюсь не накручивать себя, но выглядит это все странно и что-то подсказывает мне, что неспроста все так затянулось.

Мужчина возвращается злой, сжимает поочередно кулаки.

– Слушай сюда, – склоняется к столу, сгибая широкую шею и выдавливает из себя слова на ломаном русском.

– Да? – опираюсь на локти, внутри все вздрагивает.

– Ты развести нас захотела? Часть складов пустые, – шипит как змей, вытаскивая часть бумаг.

– Как пустные? – смотрю в панике на Руса. Они же просто могут нас здесь порешить.

– Этого не может быть, дайте мне пять минут, – схватил телефон и отошел к панорамному окну.

– Плохо, что Бес из Москвы ушел, – заговорил Адам, вытаскивая документы по отдельным складам.

– Это его выбор, – стараюсь контролировать все, даже дыхание каждого из присутствующих.

– Да что ты знаешь, – спокойно говорит, между делом, – я говорю про то время, когда ему было 26 лет, поднимает на меня свои выбеленные глаза.

– Понятно, – мне стыдно и нечего сказать, я не знала о нем многого.

– Да, часть складов вынесли, – Рус снова садиться рядом.

– Только из уважения к Бесу я заберу у тебя оставшуюся часть, – Адам достает золотую ручку и начинает подписывать часть документов, – но ранение брата я не прощаю, – передвигает бумаги ко мне, – у нас такое не прощается, – смотрит прямо в глаза и моя кровь холодеет.

– Понятно, – опускаю глаза в бумаги, проверяю, подписывая следом обычной ручкой, которую подал друг.

– Но за это ответит Тугуш, когда-нибудь ответит, – говорит спокойно, размеренно, словно мы разговариваем о кофейне на углу, – до встречи.

Они синхронно встают, застегивают пуговицы на черных пиджаках и уходят.

Вся дорога в аэропорт для меня как в тумане. Во первых мой муж, его очевидные секреты и его такая жизнь, куда бы она привела нас? За кого я вообще выходила замуж? голова разрывается, страх вырвался наружу и его не может заглушить ни одно виски. Слова чеченца на счет Тугушева, твою мать! Пустые склады! Кто? Зачем? Зачем я стреляла, я подставила мужчину, который сейчас очевидно отдувается за меня или просто не хочет видеть. Добираюсь до дома пьяной и измотанной, благодарю Петрова, что взял к себе сына. Заваливаюсь на огромную кровать обессиленная, подтягиваю к себе колени и даю волю слезам, уговаривая себя, что все закончилось.