Читать книгу Мне изменил Босс, или Развод и тапочки по «Почте России» - Каролина Дэй - Страница 11

– Я буду твоим адвокатом!

– Что?

Сказать, что я в шоке, вовсе промолчать. Моя подруга Тоня, которая вместо пар кутила в самых дорогих клубах Москвы на последние копейки, предложила свою кандидатуру?

– Это как? – переспросила я. Ну а что? Вдруг она пошутила?

– Вот так! Я буду защищать тебя в суде от этого ублюдка! Мы такую стратегию придумаем, ты будешь в шоке.

– Слушай, мое положение не настолько плачевное, чтобы…

– Ты сомневаешься во мне?

Так, Оля, будь аккуратнее в выражениях и не выдавай свой эмоциональный скептицизм. Так ты можешь лишиться не только подруги, но и дома, поддержки, мотивации, еды, воды, выпивки… Так, меня уже понесло.

– Но у тебя даже нет образования.

– Как это нет? Я заочку закончила, прошла курсы повышения квалификации, даже разрешение на практику есть. Я столько девчонок от козлов отвадила, да ещё с приданым хорошим остались. Ты что, не помнишь, я рассказывала тебе о Софийке?

Кажется, припоминаю. Полгода назад она отмазала ее от мужа-тирана, взыскала с него алименты на нее и на троих детей, да еще и огромный дом на Барвихе отжали из-за измены. Правда, во время процесса она пряталась в моем доме. Паша месяц бурчал из-за нахождения Тони в нашем доме. Но она моя подруга, и мы устроили ей хорошее прикрытие. Ритуля тогда жила у бабушки, и мы могли не переживать за безопасность ребенка и нахождение Тони с собакой в нашем доме.

Хотя тогда я сильно сомневалась, что Тоня выиграет первое дело, а тем более продолжит адвокатскую практику.

С восточными мужчинами лучше не связываться. Хотя я связалась с русским, и меня это не спасло от боли и предательства. Может, с Паши мне тоже взыскать огромные алименты?

– Ну что, подруга, беремся за дело?

– Эм… Ну…

– Что значит ну? Я хочешь проиграть этому гаду дочь?

– Кому меня проиграть? – послушался детский голос у двери в нашу прекрасную комнату с круглой порнокроватью.

– Твоему недоразвитому пап…

– Тоня!

Подруга притихла и виновато опустила глаза, но Ритулины глаза испуганно округлились. Мне оставалось лишь надеяться, что малышка ничего не поняла. Но вряд ли, дети более понимающие, чем мы думаем.

– А когда папа придет?

Снова этот вопрос. Уже третий раз за неделю. Тоня говорила, что нельзя долго скрывать от дочки правду. Рано или поздно мне придется рассказать.

Сейчас или никогда.

– Солнышко, – я присела на колени наравне с Ритулей и посмотрела в обеспокоенные глаза. – Папа не придет.

– Как не придет?

– Понимаешь… он променял нас на другую женщину. С нами ему больше не интересно.

С каждым словом я ещё сдерживалась, пока Паша развлекался со своей хюремщицей в клубе, а я пыталась объяснить дочке, что папы больше не будет в нашей жизни. Больно. Как же мне больно… Больно за себя, больно за мою Ритулю. У нее сейчас слезки потекут, она расстроится из-за своего папаши…

Боже, почему жизнь так несправедлива к нам? Да что уж к нам, несправедлива к моей малышке…

– Значит, папа не придет?

– Нет.

– А какую другую он любит? А тебя папа любит?

Если бы я знала, как больно признаваться ребенку, что папа больше нас не любит. Что я останусь одна с ребенком на руках, а Паша приведет в наш дом свою хюремщицу и будет в клубах тусить.

– Уже нет.

– А меня?

Я бы хотела высказать все о его любви. Если бы он действительно любил дочь, то нашел бы способ повидаться с ней, а не ходил бы по клубам со своей хюремщицей. Хоть бы раз позвонил и узнал, как поживала Ритуля, есть ли у нее кров над головой, еда, одежда или игрушки. Ни мне, ни Тоне никто не звонил, даже словом не обмолвился, кроме: «Я отберу у тебя дочь, а ты на коленях ко мне приползешь».

Гад!

Я не сразу заметила, как нам подошла Тоня и села рядом.

– Марго, в наше время мужчины слишком инфантильны. Они безответственны, трусливы и находят утешение в других женщинах. Они не готовы брать ответственность за семью и признавать ошибки. Им проще найти любовницу и завести новую семью, если старая не устраивает.

Я с удивлением посмотрела на подругу. И не только я. Глаза Ритули тоже округлились после слов Тони.

– А что такое имфам… имфам…

– Инфантильный, – поправила я.

– Да, ин-фан-тиль-ный.

– Это твой папа.

– Тоня!

– А что? Марго взрослая девочка, ей нужно знать правду. Правда, милая?

– Ага…

И этим «ага» все было сказано, когда малышка грустно опустила головку и ушла в комнату, а оттуда раздался детский плач. Да, скоро я выпущу пособие «Как расстаться с непутевым папашей и уберечь ребенка от последствий тяжелого развода».

На круглой кровати нашей новой комнаты лежала Ритуля и обнимала подушку, словно она поможет пережить боль и принять реальность. Я ничего не стала объяснять, ничего не сказала, а подалась эмоциям и заплакала вместе с дочкой в обнимку.

– Мы справимся, – шепнула я дочке на ушко и крепко обняла.

Он не отнимет у меня дочь. Я не позволю. Никогда.

Однако ночные слезы с дочерью ерунда по сравнению с тем, что ожидало меня на работе в папке с референсами по новому проекту. Стоило мне сесть за рабочий стол и проверить, что нашли мои стажеры, я оху… обомлела.

Первая картинка с нарисованной резиновой игрушкой для взрослых. Розовая, продолговатой формы, на концах которой торчали веревочки от плетки. Словно соединили два продукта в одном. Боже, куда я попала? Сказать, что я удивилась такому креативу – вовсе промолчать. От кого же я могла ждать подобную работу?

– Ольга Павловна, я все правильно подобрал? – пронесся над моим ухом мальчишеский насмешливый голос.