Читать книгу Незабываемый голос - Касандра О'меил - Страница 5

Просыпаться в новом месте непривычно и странно. Я встаю с первыми лучами солнца, забираюсь на огромный подоконник и смотрю, как мир вокруг медленно оживает. Птицы летают над дорожками, собирая потерянные детьми крошки. Дворник лениво метет желтые листья, собирая их в большие кучки, которые при первой же возможности разлетятся в разные стороны. Одинокие прохожие, не замечая друг друга, идут по своим делам. На одной из лавочек сидит мужчина, зябко кутается в куртку, но продолжает курить. Все вокруг будто в серо-оранжевом фильтре – вроде бы есть яркие цвета, но сама атмосфера наполнена грустью и холодом.

Картина осеннего утра настолько меня вдохновляет, что подрываюсь, хватаю камеру и начинаю снимать. В то время, как на экране моего Canon появляются первые секунды записи, в голове уже сложилась полная версия, чуть ли не раскадровка видео. Надеюсь, все получится, и тогда я получу зачет по одному из предметов, представив преподавателю очередную отличную работу.

За завтраком думаю, чем заняться в выходной. В ВК вновь непрочитанные сообщения. С Никитой мы слишком много болтаем, но ведь его можно списать на нереального друга? Он где-то там, далеко, и опасаться мне особо нечего. В любой момент можно отправить пользователя в бан и забыть. Забывать у меня вроде получается неплохо.

Парень интересуется моими любимыми книгами, музыкой и фильмами. Недавно мы обсуждали «Сияние» Стивена Кинга – фильм, снятый по мотивам книги. Парень критиковал кинематограф, уверенно убеждая, что, несмотря на популярность, книга намного интереснее и лучше. Я же рассказывала ему, что этот фильм был одним из первых, где использовалась особая система стабилизации камеры, а кадры от лица ребенка снимались таким образом, что камера находилась у бедра оператора, то есть на уровне глаз актера. Это создало особый ракурс картинки, наиболее точно передающий реальность истории. Не знаю, интересно ли ему все это, но вроде даже отвечал впопад.

Но сейчас сообщения не только от Никиты, но и от Жени. Первым делом открываю диалог с другом.

«Привет, Мари, не хочешь прогуляться и послушать музыку? Мы с ребятами сегодня выступаем на улице у театра, буду рад тебя видеть».

Опять он за свое? Пишу «А Стаська?» и перехожу к следующему контакту.

«Доброе утро, морская девочка. Я знаю, что мы живем в одном городе, не хочешь прогуляться сегодня? Выпьем кофе, поговорим еще о твоих странных киношных штуках».

А вот это точно лишнее! Совершенно не хочу переводить общение с этим парнем на другой уровень. В реале я предпочитаю легкие знакомства, которые начинаются и заканчиваются в горизонтальном положении. Проще говоря, мне по душе просто переспать с парнем и забыть о нем. Любовь и другие заморочки – не для меня.

«Сорри, я занята» – отправляют вежливый отказ. Не знаю, поймет ли он с первого раза, но, если нет, то пошлю более грубо. Мне нахрен такого счастья не надо.

Телефон блымкаем, и только хочу начать ругаться, как вижу, что это Женя: «Стаська не в состоянии сейчас столько ездить. Можешь приехать, записать ей видюшку, она будет в восторге. Честно – моя жена не против, что ты приедешь! Если не веришь, позвони ей сама». И я решаю все же прогуляться. Насколько помню, ребята будут выступать в весьма атмосферном месте – мне пригодятся такие кадры. Сделаю новую видюшку на канал, денюжка покапает – почему бы и нет?

Напяливаю высокие джинсы, легкий топ и теплую мягкую рубашку. Кеды на ноги – и можно в путь. Группа выступает в обед, а сейчас около десяти утра – заодно прогуляюсь, нужно же хоть как-то поддерживать себя в форме. Я – ленивая жопа, что касается спорта, вот такие прогулки спасают меня от лишних килограмм. Еще один плюс от моего хождения пешком – вдохновение. Я черпаю его из всего.

Любая картинка, красивая пара и даже рабочие на дороге позволяют мне унестись в страну фантазия и мыслей.

На место прихожу спустя час – быстро добралась. Парней еще не видно, поэтому я покупаю себе кофе и сажусь на лавочку неподалеку. Когда ребята приезжают, не спешу подходить ближе, лишь вынимаю камеру из чехла и ставлю так, чтобы снимать их под углом. У меня нет профессионального оборудования, чаще всего я обхожусь обычной «зеркалкой» и телефоном. Благо, последний позволяет снимать с отличным качеством.

В этот раз группа выглядит не так круто и идеально, как в клубе. Женька умудряется сочетать джинсы с белой рубашкой и галстуком. На работе, что ли, был? Вокалист, устанавливая микрофон, окидывает взглядом местность на наличие симпатичных девушке. Его глаза останавливаются на мне, вижу в них удивление, но показываю пальцем «тихо», чтобы не палил меня. Он ухмыляется и кивает, продолжая сканировать пространство. У него свои интересы и цели, и сдавать меня парень не будет.

Когда я вижу барабанщика, внутри смешиваются два непонятных чувства – предвкушение от встречи и злость. Отлично помню его выходку у клуба, но почему-то все равно продолжаю с наслаждением пялиться на его симпатичную морду и светлые пряди, спадающие на лицо. Хорош, гад! Вообще люблю пирсинг и татуировки на парнях, а когда они еще и такие вызывающе-дерзкие – это убойный коктейль.

Парни начинают играть первые песни. Вокруг них быстро собирается народ, так что приходится подойти поближе, чтобы видеть выступление. Да и поснимать еще планирую. Порадую Стаську новым видосиком, да еще и с ее мужем. Ребята исполняют каверы известных песен. Я ловлю камерой общий план, лица и инструменты. Группа исполняет песню «Мой рок-н-ролл», и толпа радостно подхватывает припев.

Стараюсь стоять так, чтобы звук доходил до моей камеры, при этом не забываю ни об одном участнике. Съема увлекает меня с головой. Радует, что рядом со мной стоят девчонки с наличием голоса, а то бы точно свихнулась. И так слышу, как где-то в дали кто-то кричит жутко фальшиво и не в ритм. Ар! За это не люблю бывать на концертах в качестве зрителя – приходится слушать все извращения толпы.

Женя замечает меня, и после песни спешит подойти, прося парней подождать пару минут. Меня нежно прижимают к себе, обнимая.

– Спасибо, что пришла.

– Нет проблем, – пожимаю плечами, не совсем понимая такой теплый прием.

– Прости за тот вечер и за Стаську. Я совершенно запутался. Так страшно, Марин, ты не представляешь. Скоро на свет появится мой маленький сынок, а я не готов к этому.

– Все будет хорошо, – улыбаюсь другу, немного начиная осознавать, что с ним происходит.

– Откуда тебе знать?

– А вот знаю, и все. Вы со Стаськой справитесь. Она любит тебя, – подмигиваю парню.

– Любит? – удивляется он. – Ты ошибаешься. Она со мной только потому, что беременна. Я ей не интересен. Она постоянно злится и психует на меня.

– Идиот, – беззлобно ругаюсь. – Девочка ревнует тебя, считает себя страшной в таком положении и боится. А ты, блин! Дебил, что сказать. Любит она тебя – это я тебе говорю со стопроцентной уверенностью.

После моего заявления глаза Жени начинают светиться по-другому. И теперь я точно понимаю, что не ошиблась, оттолкнув его. В первый раз, еще когда приехала отдавать ему долг за помощь. Тогда на кухне, он поцеловал меня, и это был единственный наш поцелуй. Парень прижал меня к себе, ловя своими губами мои. Но, как бы мне ни было хорошо, я прервала то безумие, и теперь понимаю – не зря. Мы с ним хорошие друзья, нам приятно проводить время друг с другом и общаться – не больше. В тот момент ни я, ни он не были готовы к чему-то серьезному. Быть может, между нами и проскользнула искра, но пламени не было. И это к лучшему. Любовь может приносить только боль и разочарование. В этом я ни на грамм не сомневаюсь. Поэтому – к черту ее!

Я послушала еще пару песен, прежде чем друг посреди песни прекратил играть и достал из кармана телефон, хмурясь. Он говорил всего несколько секунд, быстро сбросив вызов, скинув гитару на пол и махнув рукой парням, убежал в сторону парковки. Надо будет узнать у него, все ли хорошо? Но, думаю, сейчас ему не до меня.

Все время, пока был концерт, я упорно игнорировала взгляды барабанщика, которые он то и дело кидал на меня. Уже собиралась уходить, как на импровизированной сцене произошла рокировка – вокалист передал гитару тому самому Нику и уступил ему место перед микрофоном.

«Зачем кричать, когда никто не слышит, о чём мы говорим?

Мне кажется, что мы давно не живы – зажглись и потихоньку догорим…

Когда нас много начинается пожар

И города похожи на крематорий и базар

И все привыкли ничего не замечать…

Когда тебя не слышат, для чего кричать?

Мы можем помолчать,

Мы можем петь.

Стоять или бежать,

Но все равно гореть.

Огромный синий кит

Порвать не может сеть.

Сдаваться или нет,

Но всё равно гореть!»

(Люмен – «Гореть»)

Я слушала слова, замерев и, кажется, задержав дыхание. Парень смотрел мне прямо в глаза, не позволяя отвести их в сторону, будто приковав на эти три минуты к себе железными цепями. Его голос завораживал, окуная в себя с головой. У меня по коже пробежали мурашки, потому что парень реально умеет петь. Каждая нота отзывалась у меня в голове идеальным совпадением, несмотря на окружающий нас шум.

Не знаю, чего он хотел добиться, но как только музыка стихла, я очнулась и поспешила убраться от этого странного человека подальше. Он притягивал, завлекал и соблазнял, при этом пугая до чертиков. Я приходила к Женьке, так что задерживаться не имело смысла.

Уйти далеко мне было не суждено. Я только закончила застегивать сумку для камеры, как у меня из рук ее наглым образом выхватили.

– Какого хрена? – возмутилась я, пытаясь отобрать свое имущество обратно.

– Привет, Крошка, куда спешишь? – усмехнулся барабанщик, поднимая камеру над головой. Высокий зараза! Попробовала подпрыгнуть. Даже ударила парня пару раз в грудь кулаками, но не тут-то было. – Тише, тише. Ты же не хочешь, чтобы я случайно уронил твою побрякушку? – и будто подтверждая свои слова, немного дернул руками, заставляя меня замереть.

– Отдай! – зло рычу на парня, а потом со звоном залепляю ему пощечину, которую он мастерски игнорирует.

– Отдам, – заявляет он, и я сразу же протягиваю руку. – Но не сейчас, Крошка.

Стараюсь не рычать и не психовать, хотя так и хочется открутить этому придурку голову. Что за детский сад?! Терпеть не могу подобные выкрутасы.

– И когда же? – скрипя зубами, уточняю у него.

– Когда выпьешь со мной кофе. Тем более ты теперь мне задолжала, – потирает щеку свободной рукой этот наглый блондин.

– Нет, – вспыхиваю я, вновь кидаясь на парня.

– Но-но! – Ник ловит меня свободной рукой, разворачивает спиной и прижимает к себе. – Не психуй, Крошка, а то ведь и правда разобью камеру. Поверь, мне этого совсем не хочется.

– Прекрати называть меня крошкой, – находиться к нему вот так близко странно. Это смесь страха, злости и возбуждения. Именно его. Потому что голос, тепло и запах этого парня буквально сносят мне крышу. Внизу живота разливается иррациональное тепло, которое обещает перерасти в нестерпимый жар.

– Так ты согласна на чашечку кофе в моей компании? – шепчет он в ухо, а я понимаю, что прохожие уже бросают на нас непонимающие взгляды. И, возможно, если закричать и привлечь внимание, мне помогут, но я молчу и осторожно киваю в ответ. – Вот и умничка.

Меня выпускают из захвата, но сумку с фотоаппаратом не возвращают, а убирают в рюкзак.

– Э-э?! – возмущаюсь я.

– Крошка, стоит вернуть тебе щелкалку, как ты сбежишь от меня, не оглядываясь. А я планирую еще кофе выпить в твоей компании, – ухмыляется этот наглец.

– Да выпью я с тобой кофе, камеру отдай. И крошку свою засунь знаешь куда?

– Отдам. После. И не ругайся, тебе не идет.

Дальше мы идем молча. Я следую за ним в неизвестном направлении, но камера мне дорога. Это был первый подарок отца после того, как меня выписали из клиники. Он сказал, что если это то, чем я хочу заниматься всю свою жизнь, то он только «за».

Парень приводит мне в небольшую кафешку, мы располагаемся под плетеным навесом. Уютно, но настроение совершенно не то. Да и не люблю я это – романтику, свидания и прочую дребедень. А блондинчик пытается завлечь меня именно этим – зря.

– Американо, пожалуйста, – обращается к официантке парень. – А ты что будешь?

– Эспрессо, – киваю девушке, которая черкает себе в блокнот заказ и оставляет нас.

– Любишь крепкий кофе? – улыбается мой вынужденный сосед по столику.

– Люблю натуральный кофе.

– Расскажи что-нибудь о себе.

– Нечего обо мне рассказывать. Жила себе спокойно, не зная тебя, и планирую делать это и дальше.

– Какая злая девочка, – наигранно восклицает он. – Мы с тобой толком не знакомы в реале. Меня зовут Никита, для друзей Ник. Тебя, насколько знаю, зовут Марина.

– Да, Марина, – подтверждаю слова парня, принимая из рук официантки свой напиток, и уточняю. – Почему ты сказал «не знакомы в реале»?

– Не важно, Крошка, давай пить кофе и наслаждаться обществом друг друга!

– Я же просила! – вновь психую. Как же меня раздражает этот парень! Разве можно быть таким наглым и упертым?! Просто слов нет, чтобы высказать ему все это.

– Прости, прости, – хохочет он в ответ, а потом вдруг становится серьезным. – Что у тебя с Женей?

– Мы друзья, но тебя это никаким боком не касается.

Нет, ну что он лезет везде, где не надо?! С ним даже кофе попить нереально, что уже говорить об общении?! И не нужно мне все это. Если бы не мой фотоаппарат, в его рюкзаке, то и духу моего здесь бы не было…

Мы допиваем свои напитки, продолжая перекидываться фразами. С его стороны постоянно прилетают шуточки и издевки, которые просто выводят меня из себя, заставляя сжимать кулаки и зубы, чтобы не сказать какую-нибудь гадость. Немного отрезвляет меня мысль, что нужно сначала дождаться возвращения камеры.

– Моя камера? – протягиваю руку в ожидании, когда мы выходим из кафешки.

Ник кривится, но достает мою прелесть, внимательно смотрит на меня, потом протягивает фотоаппарат. Не успеваю я взять его в руки, как мою ладонь ловят в захват и заявляют:

– Я провожу тебя домой.

– Нет! – говорю громче, чем следовало бы, а потом повторяю уже спокойнее. – Нет, не стоит, я отлично дойду и сама.

– Это был не вопрос и не предложение, – пожимает плечами парень, не намереваясь отпускать мою руку, – Я провожу тебя, и это не обсуждается.

– Какого хрена? – пытаюсь вырвать руку, но его пальцы лишь сильнее ее сдавливают. – Мне больно!

– Перестань дергаться, – заявляет этот ненормальный, но захват становится чуточку слабее. – В какую нам сторону? И учти – соврешь, мы лишь будем больше гулять. Я провожу тебя до самой квартиры.

Мне стремно и немного страшно. Совершенно не хочется показывать парню, где я живу, тем более не просто дом, а еще и квартиру. Он кажется не совсем адекватным. Оглядываюсь по сторонам, но не вижу никакого способа сбежать от этого психа. Обиднее всего становится, когда понимаю, что мы находимся буквально в двадцати минутах ходьбы от моей новой квартиры. Это просто фиаско!

– Ты ненормальный? – уточняю я, но кто же признается, что это так?

Однако парень лишь улыбается в ответ, поворачиваясь в сторону дороги.

– Куда нам, крошка? – опять это чертово прозвище. Молча пошла в нужную сторону, продолжая чувствовать горячие пальцы на своем запястье. Мы прошли так несколько кварталов.

– Мне неудобно, – ворчу я, дергая рукой. Впереди должен быть темный туннель – это отличный способ попытаться сбежать от Никиты. Он слишком странный и снова пугает меня до чертиков. Зачем ему провожать меня? Хочет узнать, где я живу? Он маньяк? Во что я опять вляпалась?!

– Не чуди только, – отпускает мое запястье парень. Я продолжаю спокойно идти рядом, стараясь не паниковать и не привлекать внимание. Мало ли что взбредет в голову этому придурку, а людей-то вокруг практически нет. Тяжело вздыхаю, на что Ник замечает. – Чего ты такая нервная?

– Да не поверишь, каждый день какие-то придурки отбирают у меня камеру, а потом не отпускают домой, – стараюсь сохранять спокойствие, но не особо удается.

Когда на пути появляется проход во дворы многоэтажек, я радостно выдыхаю, но ловлю на себе задумчивый взгляд парня и сразу делаю невозмутимое лицо. Шаг в темноту, и я кидаюсь вперед, стараясь скорее выскочить из туннеля и завернуть в первый попавшийся открытый подъезд. Но не тут-то было. Не успеваю я добежать до середины темного перехода, как меня ловят и жестко прижимают к стене.

– Я предупреждал, – рычит мне в лицо парень. Я начинаю вырываться, бить его кулаками, выворачиваться, но силы не равны. Меня встряхивают так, что в голове звенит.

– Пусти, – кричу в ответ, вот только кто меня послушает?

– Страшно, Крошка? – усмехается Ник, вглядываясь в мое лицо.

– Обойдешься, придурок! Немедленно отпусти!

Нервы уже сдали совершенно, меня трясет от злости. Или от ужаса? Бежать в переходе было глупо, определенно. Нужно было делать это в более оживленном месте. Но, твою мать, я как-то раньше не убегала от маньяков и психов!

– Страшно, – шире растягивает губы в улыбке парень, а потом наклоняется ближе, проводя носом по щеке, которая сразу покрывается мурашками. – Не бойся меня, морская девочка. Я тебя не обижу.

Его шепот, голос и прикосновения странно на меня действуют, деморализуя и путая мысли. Как может человек одновременно пугать и настолько нравиться? Это сумасшествие какой-то! Психи заразны? Видимо да, иначе как объяснить мое поведение? Я готова разреветься от страха и злости, но при этом смотрю на его губы и хочу их. Вот так вот просто, хочу впиться в них и заставить играть по моим правилам.

– Морская девочка? – вдруг доходит до меня обращение парня, и я удивленно восклицаю, забыв о страхе. – Так это с тобой я все это время переписывалась? Никита Решетов – это ты?