Читать книгу Голос вечности. Полночь - Катерина Чистова - Страница 2

Огромный бледный диск луны настойчиво заглядывал в окно, будто прося удостоить его хотя бы взгляда. Причудливые тени ветвей голых деревьев украшали стены спальни. Сквозь приоткрытое окно в комнату проникал приятный морозный октябрьский воздух.

Я поднялась с кровати и подошла к окну. Опустившись в высокое кресло, я остановила взгляд на идеальной форме круга, представляющего собой спутник Земли.

Сейчас, должно быть, почти полночь.

Тишина и умиротворение целиком заполняли меня. Игнорируя холод, я открыла окно и принялась созерцать лунное небо.

Я всем сердцем любила такие моменты. Наверное, во всем мире меня понимала только тихая ночь. Луна была для меня солнцем, она вызывала у меня те же положительные эмоции, что у остальных людей жаркая дневная звезда.

Казалось, черное небо поддерживает меня, обещая вновь и вновь радовать красотой созвездий и луны, непременно вытесняя с небосвода скучное солнце.

Лунный свет лился в окно как бальзам на душу. Он сглаживал все раны, нанесенные глупым миром, успокаивал отчаявшееся сердце, вселял надежду. Лишь под покровом ночи я чувствовала себя настоящей. Посредственная маска срывалась и забрасывалась далеко в пыльный чулан. Не перед кем было притворяться, изображать из себя «нормального» человека. Можно было просто побыть собой.

Целый час просидев перед окном, погрузившись в фантазии и мечты о несбыточном мире, я закрыла его, лишь окончательно окоченев. Задернула шторы, оставив маленькую щелочку, чтобы не прощаться с луной. Легла в кровать, покорно ожидая наступления следующего дня, когда вновь придется открыть старый чулан, протереть маску от пыли и натянуть на свое лицо.

Школу я проспала. Намеренно проигнорировав будильник, прозвонивший в семь утра, не стоило удивляться тому, что два урока уже были пропущены.

Через полчаса поспешных сборов я оказалась возле зеркала, надевая верхнюю одежду. Оттуда на меня смотрела голубоглазая девушка со светло-оливковой кожей, натянутой на высокие скулы. Нос усыпан дюжиной бесцветных, едва заметных веснушек. Идеально прямые темно-русые волосы струятся вдоль длинной шеи, по хрупким плечам до конца ребер. Они скрывали в себе медный оттенок, наличие которого обозначить могли лишь лучи солнца. Пухлые губы – верхняя чуть тоньше нижней – невольно растянулись в самодовольной улыбке: я любила свое отражение.

«Хорошо выглядишь, Аня», – пронеслось у меня в голове.

Мельком бросив взгляд на часы, я устремилась вон из квартиры: было уже без двадцати десять, а значит, только что начался третий урок.

Октябрьская прохлада слегка успокоила мои взвинченные нервы и остудила пылающие щеки. Под ногами приятно шелестел пестрый ковер листвы. Легкий ветерок забирался в волосы и, поиграв с ними, уносился прочь. Пожалуй, октябрь – один из моих любимых месяцев.

Я обрадовалась, обнаружив, что небо затянуто серыми облаками. Ночные душевные терзания уже не ощущались так ярко и насыщенно, но я знала, что это лишь на время. Что ж, в ближайшие дни, пока тоска не накатила вновь, будет легче погрузиться в обычную человеческую рутину и гораздо проще придавать смысл ерунде, волнующей сердца людей.

Как только я оказалась в школе, все умиротворение, вызванное осенним пейзажем, сошло на нет. Меня всегда слегка трясло, когда я находилась в этом заведении, из-за вечного давления со стороны учителей, а сейчас меня прямо-таки подбрасывало на месте.

До конца третьего урока оставалось минут десять, и я решила не испытывать судьбу и, дабы не попасться на глаза нашему вечно разъяренному завучу, направилась в довольно тихий уголок школы.

Сложив вещи на подоконник, я, наконец, позволила себе немного отдышаться. Услышав за спиной шаги, я приготовилась объясняться перед идущим морально уничтожить меня учителем. Ничего так и не придумав в свое оправдание, я решила обернуться, потому что шаги звучали уже в паре метров от меня. Надо быть уверенной в себе и не бурчать под нос, тогда на меня не будут хотя бы повышать голос…

С этой мыслью я резко развернулась, убежденная в том, что готова дать отпор любому инквизитору нашей школы. Но передо мной оказался совсем не тот, кого я ожидала увидеть.

– Какая у тебя тяга к знаниям… – моментально подняв мне настроение, проговорил человек напротив.

– Столь же сильная, как и у тебя, – радостно ответила я и заключила в объятия парня.

Влад Строганов – мой лучший друг с тех пор, как я перевелась в эту школу из другой. Мы учились в параллельных классах с четырнадцати лет и общались каждый день. Итогом этого общения стала сильная духовная, почти родственная связь.

На лето Влад уезжал с семьей в Москву, но вернулся не к началу сентября, а к середине октября. Мы не виделись четыре месяца, хотя и поддерживали связь. Конечно, телефонного звонка нам обоим было недостаточно, и мы безумно друг по другу скучали.

Насладившись объятиями лучшего друга, я отстранилась и оглядела его с головы до ног, чтобы убедиться: это все тот же Влад, который уезжал в Москву в июне.

Зеленые с малахитовым оттенком глаза гармонировали со смуглым тоном кожи. Мой взгляд заскользил ниже: прямой нос, тонкие губы, выдающиеся скулы. Затем я обратила внимание на прическу. Волосы находились в огромном беспорядке, что окончательно убедило меня: передо мной мой старый добрый друг.

– Обе руки, обе ноги, – заулыбался Влад. – Не волнуйся, я цел и невредим, – парень развел руками.

Я по-дружески стукнула Влада в плечо.

– Тебя не было сто лет, – объяснила я свой пристальный осмотр. – Почему ты не предупредил, что приезжаешь?

– Я знал, что так ты больше обрадуешься, – я картинно закатила глаза. Влад знал обо мне все. – Только что был у классного руководителя, сообщил, что с завтрашнего дня снова посещаю школу. А вот у тебя нет причин прогуливать историю, – Влад знал и мое расписание.

– Есть, – Влад внимательно ждал ответа. – Я проспала.

– О, да это сверхуважительная причина! – начал шутить Влад. – Почему проспала?

– Ну знаешь, занималась своими странными штучками: смотрела на луну и звезды, – шутливо объяснила я причину опоздания.

Веселье исчезло с лица друга. Теперь он улыбался печально. Влад знал… почти обо всем, что происходит в моей голове. Знал, что значило мое разглядывание ночного неба.

– Как ты? – заботливо спросил друг. Он так же знал, как тяжело мне справляться со своими терзаниями.

– Уже лучше. Сон помогает, – честно ответила я.

– Мне жаль, что пришлось так надолго тебя оставить. Не хочу, чтобы ты была одна, – Влад обнял меня за плечи и чмокнул в макушку.

– Все в порядке, – я растянула губы в улыбке. – У меня есть Оксана и Марина.

– Но они не знают… – Влад не договорил, заметив, как я замотала головой.

Забота друга была мне очень приятна. Хотя он по-настоящему никогда не понимал сущности моих душевных дефектов, потому как понять их мог только тот, кто был таким же (наверное, уже понятно, что таких я не встречала), но он старался изо всех сил поддерживать меня. За это я его сильно любила.

– Уже все нормально, – я решила перевести тему: – А когда ты мне расскажешь о своей поездке?

– Сегодня же и расскажу, – поняв, что я больше не хочу обсуждать свои терзания, ответил Влад. – Увидимся вечером?

– Конечно, – обрадовалась я.

Прозвенел звонок с урока, и я взяла вещи с подоконника.

– Любимая геометрия? – издевательски спросил Влад.

– Единственная и неповторимая, – скиснув, ответила я. Я ненавидела все, что связано с математикой.

Позже, после геометрии, я встретилась в столовой с Оксаной.

– Что такое?

– Геометрия, – простонала я, потирая виски. – Мозг сейчас взорвется, мне срочно нужно съесть что-нибудь сладкое, – я чувствовала, как раздражение во мне нарастает с каждой секундой.

– Забери ее, – Оксана отдала мне только что купленную булочку, посыпанную сахарной пудрой. – Только меня не ешь.

Оксана – моя близкая подруга. Мы знакомы с десяти лет, и она мне как сестра.

Оксана на год младше меня. Шестнадцатилетняя девушка невысокого роста. Смуглая кожа и карие – почти черные – глаза являлись, на мой взгляд, самой привлекательной чертой ее внешности. Густые темные волосы, ниспадающие до груди, сегодня были просто распущены, что выглядело не хуже прически. Оксана всегда была хорошо одета, а туфли на шпильке являлись постоянной деталью ее образа.

Мы направились к свободному столу; я на ходу начала поглощать сладкую булочку и немного расслабилась.

– Все, монстр усмирен? – пошутила Оксана.

Я улыбнулась.

– Ненадолго. Ненавижу все, что связано с цифрами, мой мозг просто не воспринимает этот огромный поток неясной информации.

– Урок кончился. Успокойся.

– У меня пара. Так что сейчас я снова отправляюсь в ад.

– Прогуляй, – Оксана пожала плечами.

– Уже…

Я объяснила подруге, что поздно легла, не обозначив причину: я ничего не скрывала от Оксаны, но и не обсуждала с ней свои странные чувства – только в крайних случаях.

– Хотя вы и дружите столько лет, – перебила меня Оксана, услышав о нашем с Владом чувственном приветствии, – я до сих пор не могу понять, как один из вас не влюбился в другого.

Я закатила глаза.

– Очень просто. Общение противоположных полов всегда должно сводиться к романтическим чувствам?

– Да, – тут же ответила Оксана.

– Ну, тогда я и мой шестидесятилетний учитель биологии – идеальная пара, – съязвила я.

Оксана заулыбалась, подняв перед собой руки в знак того, что моя странная логика победила еще более странную ее. Затем лицо подруги приобрело озабоченное и слегка недовольное выражение. Я тут же это заметила. Вспомнив причину волнений Оксаны, занимавшую все ее внимание в последнее время, я коснулась руки подруги и ласково спросила:

– Как с Ярославом?

Слава – парень Оксаны, на пару лет старше ее. Мое отношение к Ярославу варьировалось от «что за придурок» до «я терплю его только ради тебя, Оксана». Не то что бы он мне совсем уж не нравился, скорее, мне не нравилось его отношение к Оксане. Слава был достаточно самолюбив, эгоистичен и заносчив. Да, у него были чувства к Оксане, но гораздо в меньшей степени, чем к самому себе.

Мы не особо ладили с Ярославом, но при Оксане я этого старалась не показывать. Она-то была по уши влюблена в Славу и не обращала внимания на его значительные отрицательные стороны.

– Все хуже и хуже… – поморщилась подруга.

В последние две недели Ярослав стал странно себя вести – еще более странно, чем обычно. Совершенно забросил учебу в университете, почти всегда сидел дома и выглядел как оголодавший зверь.

Все это я видела своими глазами. Мы с подругой подозревали его в наркотической или алкогольной зависимости и потому перерыли всю квартиру Славы, пока он отсутствовал. Но никаких доказательств нашей теории не обнаружилось.

Я настоятельно попросила Оксану меньше видеться с парнем, потому что он стал слишком подозрительным. Вообще, Ярослав всегда был сам себе на уме. С Оксаной по большей степени лишь развлекался. Я давно смирилась с тем, что подругу подобное отношение устраивает: ее все время привлекали недоступные парни. Поскольку игнорирование Оксаны входило в список ежедневных дел Ярослава, трудно было понять, насколько ситуация усложнилась.

– Вчера он напугал меня до чертиков, – Оксана понизила голос и наклонилась ближе ко мне. – Я решила проверить, как у него дела. Когда подошла к квартире Славы, увидела, что у него дверь нараспашку открыта. Захожу в прихожую, а он сидит на полу и смотрит в одну точку. Даже как будто не заметил меня. Я пыталась его растормошить, а он начал нести нескончаемый поток бреда. Я даже не уловила смысла его высказываний. Я пыталась успокоить Славу, но ничего не выходило. Так и пришлось уйти, было уже поздно. Не знаю, сколько он там в итоге просидел. Мне так страшно… – на лице Оксаны отразилась безысходность.

Мне, признаться, тоже было не по себе, но Оксане я этого не сказала.

– Мы во всем разберемся, – пообещала я.

– Мы? – с надеждой спросила подруга.

– Конечно. Я сегодня вечером иду в кофейню с Владом. Давай с нами? – прибавив голосу энтузиазма, предложила я. Ни к чему Оксане было оставаться наедине со своими страхами.

– А я не помешаю?

– Разумеется, нет.

Заметное облегчение отразилось на лице подруге. Я знала, как тяжело было Оксане принимать чью-либо помощь, и то, что она не стала отговаривать меня помогать ей разобраться в ситуации с Ярославом, означало, что дела идут совсем плохо.

Когда уроки закончились, я с облегчением шла домой, укутавшись в теплое серое пальто. Все мои мысли были заняты Оксаной и Владом. Я переживала за подругу и радовалась возвращению друга. Вновь увидев его спустя четыре месяца, я не могла поверить, что когда-то он не был таким красавчиком.

Усмехнувшись своим мыслям, я невольно погрузилась в воспоминания о нашем знакомстве.

***

9 октября, 2013 г.

Четыре года назад.

Тогда мы только начали здороваться с Владом на школьных переменах. Это произошло после того, как парень не позволил мне заблудиться во тьме деревьев. Сейчас я совсем не хотела воспроизводить в голове то страшное воспоминание, так что сфокусировалась на том, что было после. Сполна хлебнув ужаса в дождливый вечер, в лес меня больше не тянуло. Но расставаться с природой я не собиралась.

Между коттеджами и лесом стояли несколько лавочек и что-то вроде беседки. Раньше я не осмеливалась там сидеть, ведь строения могли принадлежать кому-то из жителей домов. Но сейчас я решила рискнуть.

Захватив с собой тетрадку и ручку, я отправилась в сторону леса. Добравшись до цели, я присела на краешек лавки цвета корицы и огляделась по сторонам. Дом Влада находился в поле моего зрения, и мне показалось, что занавеска в комнате парня шевельнулась.

Я прикрыла глаза и попыталась проникнуться атмосферой уходящей осени. Решив попробовать описать пейзаж вокруг себя, я настолько погрузилась в работу, что не заметила, как ко мне кто-то подошел.

– Привет.

Я оторвала глаза от тетради, поспешно захлопнула ее и улыбнулась:

– Привет.

Передо мной стоял Влад. Все так же немного смущенный, но сгорающий от любопытства.

– Можно я посижу с тобой? – спросил парень и поспешно добавил: – Пока гуляю с Бимом.

Из-за угла беседки показалась счастливая морда и галопом кинулась к Владу.

– Конечно, – ответила я на вопрос Влада.

Парень присел рядом со мной. Бим – огромный лабрадор со светлой шерстью – прохаживался вдоль лавки, раздумывая, как себя развлечь.

– Хочешь спросить, зачем я хожу в лес? – предположила я. Обычно мне запросто удавалось угадать мысли и чувства человека, и в этот раз я тоже не ошиблась.

– Мне просто интересно, ради чего ты идешь на такую опасность, – попытался оправдать свое любопытство Влад.

Раньше бы я непременно попыталась объяснить мотивы своего поведения, но ситуация с предыдущими одноклассниками многому меня научила.

– Люблю природу, ищу вдохновение, – небрежно ответила я, представляя, как звучал бы правдивый ответ: «Пытаюсь понять, как сбежать из этого серого мира. Лес вселяет в меня ощущение, что то, чего я жажду, реально».

– У тебя нет инстинкта самосохранения? – вновь поинтересовался парень.

– Сказал тот, кто пошел искать меня в ливень, – парировала я, не желая раскрывать душу.

– Честно говоря, я сам от себя этого не ожидал. Обычно я избегаю всяких неприятностей. Просто я так испугался за тебя, что не успел подумать о возможных опасностях, – признался Влад. Его слова тронули меня.

– Почему тебе было так важно спасти меня? Я, конечно, очень благодарна за это, но все же не каждый решился бы подвергнуть себя опасности.

– Просто… ты мне показалась не такой, как все, и я не хотел, чтобы что-нибудь случилось именно с тобой.

Слова Влада вызвали у меня противоречивую реакцию. С одной стороны, было приятно знать, что я не похожа на серую массу. С другой стороны, это была тайна, которую я тщательно скрывала.

– И что же во мне… необычного? – осторожно, пытаясь придать голосу небрежности, спросила я.

– Ни разу не видел, чтобы ты кого-то задирала или смеялась над кем-то, – слегка покраснев, ответил Влад.

Так, видимо, для парнишки тема насмешек была близка к сердцу. Я расслабилась, поняв, что моя «особенность» для Влада заключается не в том, о чем я подумала.

– Над тобой… смеются? – аккуратно спросила я.

Влад поднял с земли пожухлый листочек и принялся рвать его на мелкие части.

– Ага… – пока я соображала, что ответить, парень решил продолжить говорить: – Ну знаешь, из-за того, что я толстый, – Влад снова раскраснелся. – И очкастый… А еще у меня брекеты.

Мне стало так жаль мальчишку, что я решила немного пожертвовать своими секретами.

– Я знаю, каково это. Из-за этого я и перевелась в другую школу, – в которой, как оказалось, все равно дразнили, хоть и не меня. Внешних особенностей, казавшимися дефектами малолетним придуркам, у меня не было, а в душу я никого не пускала.

– За что тебя дразнить? Ты не толстая, со зрением все нормально, и зубы не кажутся черными от железок, – не понимал Влад.

– Меня не любили за другое… – я тщательно подбирала слова, боясь ляпнуть лишнего. Влад с интересом смотрел на меня, ожидая продолжения. – Моим одноклассникам не нравилось то, как я думаю, – парень нахмурился, не понимая, о чем идет речь. – Мне нравились странные вещи, странная музыка, книги, фильмы. Я была очень увлечена всем этим, и им это показалось смешным.

– «Странные» это какие? – уточнил Влад, оказавшийся очень наблюдательным.

– Ну… Книги, например, жанра фэнтези, – назвала я самую безобидную из странностей, хотя сейчас я откровенно не понимала, почему меня дразнили за это, ведь многим людям нравился этот жанр.

– Ух ты! Я тоже обожаю фэнтези. Мне нравится «Гарри Поттер», особенно вторая часть, где… – Влад оборвал себя на полуслове. Я подумала, что это из-за того, что он не знал, нравится ли мне эта книга.

– Мне тоже нравится «Гарри Поттер». Но третья часть самая лучшая, – улыбнувшись, ответила я.

Влад расплылся в улыбке, выбросил искромсанный листочек, и мы пустились в долгое обсуждение деталей любимого произведения. Впервые за очень долгое время я почувствовала, что мне не приходится напрягаться, думать, что сказать, и притворяться. Я могла побыть самой собой.

Сумерки медленно поползли из леса на город. Бим давно заскучал и, положив голову на лапы, лежал у нас в ногах. Понимая, что скоро нужно будет расходиться по домам, Влад переключился с обсуждения произведения на тему, которая привела нас к книге.

– Не понимаю, что в этом смешного. Кажется, твои одноклассники были полнейшими идиотами, – искренне изумился Влад.

Понимая, что парень не знает многого, я попыталась аккуратно показать ему ситуацию с нужного ракурса:

– Они считали, что я слишком сильно погружаюсь в нереальные миры, – помолчав пару секунд, я тихо добавила: – Возможно, они были правы…

– Не совсем понимаю, о чем ты, но мне кажется, это не делает тебя плохим человеком, к тому же…

– Влад! – позвал парня грубый голос.

Из окна дома Строгановых виднелась мужская голова, обросшая нечесаными вихрами. Сначала я подумала, что это отец Влада, но затем поняла, что мужчина слишком молод.

– Это мой брат, – подтвердил мою догадку Влад. – Мне пора домой.

– Было здорово пообщаться с тобой, – искренне произнесла я.

– Надеюсь, мы еще увидимся, – заулыбался Влад.

– Быстро домой! – завопила кудрявая голова. Старший брат показался мне не очень приятным.

– Увидимся, – пообещала я.

Все еще улыбаясь, Влад побежал в сторону дома, сопровождаемый сонливым Бимом.

***

– Итак, ты собираешься влить в себя еще пол-литра кофе или начнешь наконец рассказывать о поездке? – шутливо возмутилась я, ткнув пальцем в огромную кружку, стоящую перед Владом.

Время близилось к полуночи, а мы и не думали расходиться, игнорируя тот факт, что нам завтра в школу. Кофейня работала круглосуточно. Помимо нас троих (как я и планировала, Оксана пошла с нами), в помещении находилось еще четверо человек, а все остальные столики пустовали.

Я весь вечер чутко следила за эмоциональным состоянием Оксаны. Поначалу она односложно поддерживала разговор, мысленно все еще витая в проблемах с Ярославом. Но постепенно подруга вовлеклась в беседу и ожила.

Они с Владом спорили о персонаже неизвестного мне фильма. В порыве эмоциональных рассуждений Оксана очаровательно раскраснелась, в ее глазах снова засверкали искорки. Меня забавляло, как легко Влад поддавался обаянию Оксаны и соглашался с ее мнением. А настроение Оксаны, в свою очередь, стремительно повышалось, ведь она обожала внимание. Особенно внимание парней. Особенно таких симпатичных, как Влад.

Эти двое редко виделись: только когда их связующим звеном была я. Но их взаимодействие всегда было таким теплым и дружелюбным, что я таяла в комфортной атмосфере.

Хотя я и не испытывала к другу никаких романтических эмоций, я не могла отрицать очевидное: он был хорош собой. Лишний вес, очки и брекеты он оставил в детстве. Влад привел себя в форму, посещая тренажерный зал и следя за питанием. Очки сменились контактными линзами. А брекеты сняли, и теперь у парня была прекрасная улыбка.

Мой взгляд упал на окно, с высоты которого виднелся лес. Где-то за ним восходила луна, подсвечивая деревья сквозь глубь их крон. Зрелище расшевелило в груди комок эмоций, задремавших на время светлого времени суток. Именно сейчас очень не хотелось чувствовать себя так же, как прошлой ночью, потому я и прервала спор друзей просьбой рассказать о поездке.

– Ладно, – Влад с улыбкой откинулся на спинку стула, не сразу оторвав взгляд от Оксаны, и завел длинный рассказ о маленьком путешествии.

Он рассказывал, как они с Евой (его пятнадцатилетней сестрой) гуляли по ночной Москве, полной огней и движения, как они посетили все достопримечательности столицы, как завели новые знакомства, как наслаждались закатом, стоя на набережной, и многое-многое другое.

Я завороженно слушала, мысленно погружаясь в эмоциональный рассказ друга.

– Похоже, у тебя было просто замечательное лето, – заключила я, когда Влад закончил рассказ.

– Так и есть, – друг пожал плечами. А затем, увидев мое опечаленное выражение лица, прочитал мои мысли и продолжил: – Мне просто повезло, что Димы не было рядом, он бы все испортил, – Влад говорил о своем старшем брате. Заметив, что этого аргумента недостаточно, друг привел еще один: – Эй, следующее лето точно наше. Нам же придется поступать в университет, так что мы еще наездимся.

Оксана картинно надулась: она-то только еще пойдет в одиннадцатый класс.

Я улыбнулась. Да, только что прошедшее мое лето было не таким уж впечатляющим по сравнению с летом Влада, но следующее и вправду должно было быть лучшим, потому что меня ждет окончание школы и первые шаги в новую жизнь. Все это меня не пугало, потому что уже давным-давно мы с Владом договорились, что и после школы будем присматривать друг за другом. И, вопреки словам Оксаны, это было исключительно проявлением крепкой дружбы.

Домой я вернулась во втором часу ночи. Переодевшись и умывшись, я легла в кровать и накрылась одеялом. В лицо светила луна. Я поспешно отвернулась: вчерашние терзания эмоционально вымотали меня.

Жутко было ночевать в полном одиночестве. Моя старшая сестра Ангелина сегодня снова осталась у своего будущего мужа Кирилла. Понятное дело, ей уже двадцать пять, и идея быть нянькой для младшей сестры Ангелине не особо нравилась, хотя родители и просили ее об этом.

Я редко их видела. Если быть точнее, отца не видела вообще, они с мамой развелись, когда мне было десять. Мама вышла замуж за другого мужчину – Олега. С Линой они отлично поладили, а вот младшая сестренка Аня была слишком странная, чтобы пытаться найти к ней подход.

Мама обеспечивала меня материально, решала проблемы, которые я просила решить, но моральная поддержка ограничивалась вопросом: «Как дела?». Она не знала ничего о моем душевном состоянии, ей были чужды глубинные эмоции. Лина пошла в нее. Они были абсолютно «нормальными», я была дочерью с тараканами в голове, которые «пройдут со временем», – так говорила мама.

Сейчас она и Олег живут в Нижнем Новгороде из-за работы отчима. Изредка они приезжают сюда, в Киров, повидаться со мной и Ангелиной. В мои десять мама решила, что я уже достаточно взрослая, чтобы оставить меня на едва ставшую совершеннолетней сестру и приезжать по выходным (а то и реже).

Мама говорила, что это необходимо для того, чтобы улучшить наше материальное положение. У нее это получилось. Но стоит ли объяснять, чего я стала лишена?

Спустя десять минут осознав, что в голову все равно лезут разные неприятные мысли, я включила телевизор, надеясь под бормотание ведущего новостей погрузиться в сон. Убавив звук до минимума, я повернулась на бок и накрылась одеялом.

Из приятной дремоты меня вырвал обеспокоенный голос репортера, описывающего подробности ужасного события.

– …было найдено тело местной девушки, ученицы старших классов. Полиция утверждает, что это убийство. Тот, кто совершил преступление, нанес девушке длинный глубокий порез на шее, а затем оставил ее умирать. Единичный случай, или стоит приготовиться к серии убийств?

«Единичный случай, или стоит приготовиться к серии убийств?» – звучал в моей голове голос репортера, пока я в ужасе ворочалась в кровати.