Читать книгу Я поцеловала его первой - Катерина Папакиди - Страница 3

С французами лучше встречаться летом под музыку в парках. Так случилось и у нас. Жара была дикой и это не способствовало нормальному сердцебиению, но мы все равно наматывали километры в поисках французских кафе, обязательно под руку. Говорил ты тоже по-французски, но только, когда увлекался, а я, как ни странно, все понимала.

Впрочем ты редко увлекался. В основном молчал, но когда заговаривал, твои слова были обращены ко мне. Однажды, лежа на кровати, не открывая глаз, ты сказал: «Я сейчас лежу на кровати, а у меня перед глазами твои фотографии с Фейсбука, одна за другой». Я была тронута.

На следующий день мы ходили слушать концерт в Мариинский парк. В тот день я впервые услышала вживую музыку с моего любимого фильма «Маленький Николя». Вокруг было много красивых девушек. Я не знала, куда смотреть, но ты сказал, что я самая красивая. Я не поверила.

Когда мы разъехались в разные стороны, жара в Киеве спала, но догнала нас в наших городах. Мне приходилось все дни проводить дома и мысли неизбежно вели к тебе. Как я постоянно отворачивалась к стене, а ты прислонялся ко мне. Как ты всегда говорил спасибо за то, что я рядом. Как насвистывал французские песни.

Уже будучи дома, я чувствовала такое спокойствие, такое умиротворение, какого не знала давно. Мой дом стал по-настоящему домом.

Ты писал мне как по графику, но говорил по-прежнему мало. В основном слал свои любимые песни, мои-твои любимые фотографии, но однажды ты написал «Я влюбился в тебя с первой фотографии». Ты продолжал, а я мысленно зачеркивала твои слова. Мне было так сложно поверить, что может быть что-то большее, чем мимолетная встреча. Мне постоянно нужны были доказательства и в какой-то момент ты устал доказывать, но это случилось немного позже. Потом ты пригласил меня в гости. Примерно тогда я поверила и моя жизнь стала еще спокойнее, еще умиротвореннее.

2

В Аррасе меня встретил скромный вокзал и притихшие двухэтажные дома, и я сразу почувствовала себя как дома.

Уже вечером я заглянула в самую глубь этого города. На центральной площади, охраняемой ЮНЕСКО, я почувствовала себя еще больше дома. Но главные события происходили в уютной квартире в центре, за закрытыми дверями. Именно там со свойственным тебе трепетом ты укрывал меня одеялом, а по утрам я садилась писать, упираясь взглядом в белую занавеску. В перерывах я выходила на балкон и смотрела на серые крыши и спокойные улицы. Мне казалось, что будто я и не переезжала.

Ты приходил после работы и приносил хлеб, круассаны, шоколадные булочки, а потом мы гуляли под желтыми фонарями. Мы часто сидели на скамейке в парке неподалеку и смотрели на резвящихся детей.

Мы говорили о любимых именах и наших детских воспоминаниях. Ты вспоминал прогулки по деревне, рыбалку, сад. Я – подвал в родной девятиэтажке и поле неподалеку от дома.

Нам пришлось отделиться, потому что я заболела и тогда ты бесконечно делал мне чай и покупал новый, даже если я не просила, делал массаж и включал мои любимые передачи.

Мы ездили на твоей старой машине по идеально ровным дорогам. Побывали во втором Лувре, соседних городах.

3

Я возвращалась домой слишком рано. Нам не хватило времени надышаться, наобниматься. Перед отъездом дни летели стремительно. В последний наш день ты сказал, что приедешь ко мне и сделаешь предложение. Это было так просто, что я поверила, при выключенном свете, когда мы лежали на твоем дурацком мягком матрасе. Я обрадовалась и испугалась. Не знаю, чего было больше.

На следующий день я ехала на поезде в свою пустую квартиру, где чай я делала себе сама. Я предвкушала старые дома и разбитые дороги, но мой мир перестал быть пустым. У меня были надежды и планы.

Ты писал каждый вечер, но однажды вдруг перестал. Ты написал, что все сложно, что мы далеко друг от друга и, наверное, нам нужно расстаться.

Я приняла это и не спорила. Мне казалось, что я не переживала. Это был очень привычный сценарий. Жизнь одинока и это нормально.

За окном вовсю бушевала осень и я, по привычке, отвлеклась встречами с друзьями. Только спустя пару месяцев, по ночам, меня настигли воспоминания, твои прикосновение – тактильные призраки.

Ты появился так же странно, как и исчез. Прислал мне мое фото с подписью «Я о тебе думаю». На этом фото я сидела на скамейке в том самом парке, где французские дети играли в догонялки. Я жмурилась от солнца и нелепо расставляла ноги в стороны.

В тот день, когда я увидела твое сообщение, мы с подругой пили ром и мне казалось, что мне это приснилось, что не может человек вот так вдруг появиться, что тактильные призраки могут ожить…

Ты просил второй шанс. Сначала нелепо, потом – очень искренне. Ты говорил, что любишь меня и я тебя все еще любила. Мне так хотелось тебя обнять… И я согласилась. Мы решили встретиться у тебя дома, чтобы провести больше времени вместе, ведь ты не мог взять отпуск надолго, а я могла работать откуда угодно.

4

Я летела в самолёте вся переполненная сомнениями. Я пила полусухое вино из Duty Free, а тебе везла икру, пряники и недовязанный шарф. На пряниках были нарисованы герои жевательной резинки «Love is» и такая же надпись.

Когда я увидела тебя в аэропорту в очках и странном свитере, меня захлестнула нежность, и я поняла, что все не зря. Французы бастовали и наш поезд отменили. Нам пришлось дожидаться нового, с пересадками.

Я открыла пряники и увидела, что один из них разломился, но ты не расстроился. Не знаю, кто из нас сказал «Love is just to be together», но мы потом часто вспоминали эту фразу.

Ты снова бесконечно благодарил меня за то, что я рядом, а я не могла отлипнуть от тебя. Я так скучала по твоим губам.

На второй день я заметила коробку с кольцом на полке. Ты сказал, что ждал, когда же я ее увижу. Надел мне кольцо на палец и долго любовался.

По утрам я шла на кухню, брала несколько шоколадных конфет и ложилась спать. Потом просыпалась и писала.

Ты много работал и ездил в гости к своим родителям, а я оставалась одна.

Я включала по вечерам Лепса и запивала своё одиночество кислым французским вином. Я испытывала странную грусть. Мне казалось, что все французы сразу меня ненавидят.

Ты замечал малейшие изменения в моем настроении. Однажды ты пришёл с работы и спросил:

– Ты счастлива?

Я сказала, что не очень. Тогда ты спросил:

– Что я могу сделать, чтобы ты была счастлива?

Мы пошли в музей науки. На большее у меня не хватало фантазии. Ты меня фотографировал и снова повторял, какая я красивая.

Вечером мы слушали твоего любимого Гинзбурга. Наконец-то у нас нашлось что-то общее. Нам обоим нравились алкоголики.

Ты старался и я старалась, но проще не становилось. Однажды мы сильно поругались. Я сказала, что мне очень тебя не хватает, когда ты уезжаешь к родителям. Ты обиделся. Я расплакалась. Тогда ты снова решил сделать меня счастливой.

Ты купил мне платье и повез в Лилль. Но нас это не спасло. Мы продолжали ругаться. Я спросила тебя, стоит ли мне забирать кольцо. Ты обиделся. Сказал, что я сама могу решить.

Я была так счастлива снова быть в Украине, но несчастна без тебя. Ты продолжал быть постоянным в своём непостоянстве и мне потребовалось время, чтобы не плакать на твои сообщения, начинающиеся с «Love is just to be together». В том то и дело, что вместе мы не были.

Мы не виделись десять месяцев и уже вряд ли увидимся. Я совсем не знаю, как ты живешь, но я благодарна тебе за то, что так меня полюбил. Твоя любовь передалась и мне. Моя благодарность перечеркивает всю боль расставания и жизнь меня снова учит – все не напрасно. Все совсем не напрасно.