Читать книгу Соблазниться на босса. Или нет? - Катя Лоренц - Страница 3

День, как – то с утра не задался. Позвонили из реабилитационного центра, автобуса, который возит Лешу, моего сына, не будет. Сломался. А я уже опаздывала на работу.

Мой бывший босс, Лилиана Вадимовна во Франции, а с новым Олегом Романовичем Светловым, отношения не сложились. Он меня с первого взгляда невзлюбил.

Самое плохое, что ехать нам придется на автобусе. А автобусы не предназначены к таким коляскам. Не знаю, как я буду ее туда затаскивать.

Пришел автобус, схватила коляску вместе с Лешей. Ой, у меня что – то в спине хрустнуло.

Мой рост метр семьдесят пять, нашу сорок второй размера, так, что я сама себе удивляюсь как затащила. Кругом одни “джентльмены”, только не довольно кривятся.

– Девушка, нужно на такси ездить с такими колясками, вы мне все ноги оттоптали!

Какие все – таки сердобольные люди! Где я на такси возьму? Работаю секретарем. Надеюсь, еще работаю.

Добрались с горем по полам.

С Лешенькой, каждый раз с трудом расстаюсь, но ему в центре нравиться. Друзей много, целый день их занимают, лепят поделки делают, поют. Социализация для него важна, но я все равно очень скучаю.

Подбегаю к деловому центру “ Москва – Сити”. Обычно замираю в восхищение перед этим ультрасовременным архитектурным чудом, на Краснопресненской набережной.

Но сегодня у меня нет времени на созерцание. Забегаю в скоростной лифт, но даже он мне не поможет. Бегу, что есть мочи, все равно, опаздываю на пять минут.

– Алиса Федоровна, вы опоздали! – стоит мой красавчик босс, скрестив руки на груди. Его кипельно – белая рубашка не может скрыть накаченное тело. Рукава закатаны по локоть, какие сильные руки, как хорошо, наверно, когда они тебя обнимают. Трясу головой, пытаясь выкинуть наваждение. Эти мечты не для меня.

– Простите, Олег Романович, больше не повториться. – наконец пришла в себя. Меня с работы могут выкинуть, а я тут боссом любуюсь. Что мы с Лешей будем делать тогда?

На работе про сына ничего не знают, мне жалость ни к чему.

– Список заданий у вас на почте. Но сначала, сварите мне кофе.

Целый день бегала, как заведенная. У меня создалось четкое ощущение, что босс хочет от меня избавиться.

На обеде, подсаживаюсь к Ольге, менеджер по рекламе.

– Алиса, ты на корпоратив платье купила? – спрашивает, отпив глоток кофе.

– Какой корпоратив? – равнодушно ковыряюсь в тарелке.

– Через месяц, будет праздник в честь юбилея компании. Ты с какой луны свалилась? Весь коллектив на нервах. А ты не сном не духом.

Через месяц, Лешу забирает мама. Она, на лето переезжает в деревню. Леше нужен свежий воздух.

– Посмотрим. Я это не люблю. – нет у меня никакого желания присутствовать на этом празднике жизни.

– Нельзя отрываться от народа. Слушай, а у Олега нет никого?

– Не знаю, он меня в свои амурные дела не посвящает. – раздраженно отхлебываю горячий кофе, пытаясь скрыть раздражение, меня почему то, привела в гнев мысль, что у него есть девушка. Ммм, язык обожгла. Все из – за него!

– Ох, Алис он такой красавчик, харизматичный, – мечтательно вздыхает, – мне бы его внимание привлечь.

– Удачи! – что все по нему с ума сходят, прямо коллективное помешательство. Ну, да блондин, красавчик, богатый, улыбка, обалденная, только для других, мне он ее никогда не посвящает. Меня он просто бесит. Бесит я сказала! А я его, взаимно это у нас. Вечно придирается ко мне.

После обеда, подхожу к кабинету босса. Слышу, как он по громкой связи разговаривает.

– Лили, я не могу с ней работать. Что я за начальник такой, если секретаршу не могу уволить.

– Олег, я тебе говорила, что Алиса не прикосновенна. В фирме у тебя карт – бланш на все остальные действия. Что, она не справляется?

– Справляется – скрипит зубами, так, что мне из коридора слышно.

Отхожу от дверей. Выжить, значит, меня хочет. Ну такого удовольствия я ему не доставлю. Беру документы, и с гордым видом захожу в кабинет.

– Олег Романович, я вам документы на подпись принесла – берет наши руки соприкасаются, и меня как – будто ударяет током. Что это за фигня? Удивляюсь странной реакции тела.

Отработав смену, в центр за Лешей. Потом домой, готовка уборка, занятия. Каждый вечер занимаемся массажем и ЛФК. Леша их очень не любит.

У него спастика, ножки и ручки напряжены, но снимать ее нужно. Сделала массаж. Вот с ЛФК куда сложнее. Лешенька, так плакал, что у меня сердце кровью обливается. Но я должна быть непреклонна. Он будет ходить! Я должна быть сильной!

Сын засыпает под любимые сказки корзинка старой нянюшки.

А я всю ночь вертелась из стороны в сторону. Перед глазами всю ночь мелькал образ босса. И умом то я все понимаю, что ничего мне с ним не светит. Какие мужики? У меня ребенок им заниматься нужно, а меня в мечты потянуло. Просто бывает моменты накатывает как – то. Хочется почувствовать себя слабой, чтоб кто – то помогал решать мои проблемы. Или просто уснуть в объятьях крепких мужских рук и ни о чем не думать.

В субботу, вечером решили прогуляться. Спуститься по лестнице, для нас вообще проблема. Живем мы на третьем этаже. Пока несла Лешу на руках до коляски, запыхалась, как – будто пробежала марафон в десять километров.

Едем по парку. Мимо проходит девочка ровесница Леши:

– Мам, а он почему не ходит? Он больной? – тыкает в сына пальцем. Женщина повернулась и брезгливо посмотрела на Лешу.

– Усыплять таких надо. – пробурчала себе под нос.

Я, никогда к этому не привыкну. Мой Леша, самый красивый, умный, ласковый мальчик. Не нужно смотреть на него, как на урода. Предательские слезы, опять, застилают глаза. Всем рты не заткнешь.

Мой мир, это маленький островок боли, плавающий в океане равнодушия, прочитала на стене запись. Вот, не я одна такая. Нужно радоваться тому, что есть. На свете есть люди, которым хуже живется, чем нам.

В больнице с нами лежала женщина. У ее сына к тому, что он не ходит, началась эпилепсия. Ей даже в магазин сходить проблема, приступы частые. Так, что бессмысленно роптать на судьбу, а то она выкинет еще какой – нибудь фортель, чтоб я поняла, что сегодняшние проблемы ничто.

Звонок. Смотрю на телефон. Мой бывший муж, Ваня…

***

Вернуться.

Сегодня, моих друзей нет. Все разбежались по своим делам. Иду, размышляю о разговоре с Вероникой, моей лучшей подругой.

– Алиса, тебе восемнадцать, а ты еще девственница. – в моей компании я считаюсь старой девой. У нас есть Оля, самая ранняя. Она лишилась этого обременения в двенадцать. Для меня это был тихий ужас. У Оли пьющие родители. В школе она уже, шесть месяцев не была. Так, что авторитетом для меня, как для остальных, она не была.

Ника рассказывала о той вечеринке с ночевкой, на которую меня не пустила мама. Там, обе мои шестнадцатилетние подруги: Вероника и Наташа лишились девственности.

– Вероника, ты любишь того парня? – спрашиваю, пристально глядя на подругу.

– Нет, конечно, просто это был интересный опыт. Я правда смеялась весь процесс. – закатывает глаза, и улыбается.

– Но, мне кажется нужны какие – то чувства.

– Ты, что с девятнадцатого века? Просто было интересно. А ты смотри, в девках не засиживайся.

Претендента у меня на эту роль нет. Никто не нравиться. Я даже не представляла, как это делается.

Семья у нас живет скромно. И компьютер роскошь. Есть старенький DVD плеер. На фильмах, где сцены заходили дальше поцелуев, я стыдливо закрывала глаза, краснея, как помидор. Мама всегда смеялась над моей реакцией.

Родители воспитывали меня в строгости. До четырнадцати лет, мне разрешали гулять только во дворе. Как – то я зашла за дерево, и мама не видела меня из окна. Была наказана на неделю. После я взбунтовала. Мои подруги подтрунивали надо мной. Получила наконец послабления в тоталитарном режиме.

– Мама, я дома. Захожу, и вижу в кресле сидит парень.

Моим любимым певцом был Энрике Иглесиас, а он так на него похож. Черные волосы с челкой, которая прямыми прядками спускалась на глаза, зачесал назад. Какие красивые, тонкие пальцы, такие называют музыкальными. Зеленные глаза, с черными густыми ресницами, с интересом смотрящие на меня. Аристократический нос, и губы не тонкие, не слишком толстые, идеально очерченные.

Меня, как молнией прошибло, как – будто весь мир исчез, остался только он.

– Привет, – встает, – я Ваня, пришел к твоему брату.

Боже, какой красавчик, хочу, чтоб он был моим парнем. Это не реальное желание. У него, наверно, есть девушка.

– Алиса. – нервно сглотнула – Я, тебя раньше не видела.

– Я, недавно переехал, у меня здесь бабушка живет.

– Понятно. Пойдем погуляем? Брата твоего все равно нет. – берет за руку, сладкая волна пошла по моему телу, от кончиков пальцев по всему телу.

Что твориться с моим телом. Я никогда так не реагировала.

Весна вступила в свои права. Солнце пригревало землю располагая к влюбленности и нежным чувствам. Хотелось жмуриться и улыбаться.

Ваня обнял меня за талию, прижал к себе. Я краснела, как рак.

У квартиры он поцеловал меня. Это был мой первый поцелуй. Я улетела в космос…

Сейчас.

Я с отвращением смотрю на трубку. Не хочу с ним разговаривать.

– Да, Ваня. – обреченно спрашиваю, нервно накручивая локон на палец.

– Ты заплатила за кредит?

Он взял кредит на одежду в дорогом бутике. При разводе, я была в какой – то прострации, развод, беспокойство за Лешу. И мне и было все равно. Он сказал, что кредит буду платить я. тогда он не будет претендовать на стиральную машину и холодильник. В то время я не работала, и купить не смогла. На суды у меня не было времени, поэтому согласилась.

– Да, заплатила. Это все, что ты хотел узнать? Не хочешь спросить, как Леша?

– Я плачу алименты, чего тебе еще надо?

Это было очень обидно. У Вани родилась дочка, Даша. Он любил ее, как должен отец. А на Алешеньку внимания не обращал.

– Все, пока – бросила трубку. Настроение только испортил.

Вернуться.

Мы с Ваней забрались на гору, с которой был виден город, по пруду катались лодки. Сидим на камнях на против друг друга. Он курит, отправляя клубы дыма в воздух. Уголки его губ изогнулись в усмешке, в глазах плясал огонь. Он бросил окурок, притянул меня за руку, и посадил на колени, лицом к себе, так, что мои ноги свешивались по бокам.

Он целовал меня так страстно. Между моих ног было что – то твердое, ключи, наверное. С телом творилась какая – то ерунда. Низ живота сладко ныл и между ног стало горячо. Я, заерзала на нем. От этого стало еще горячее.

– Алиса, – хрипло сказал он – ты, что творишь?

– Прости – опускаю голову ему на плечо, лицо пылает от стыда.

– Ты, знаешь, что – нибудь о мужском теле?

– Нет. – я сейчас сгорю со стыда.

Подруги хоть и говорили про первый раз, но без подробностей. Судорожно пытаюсь вспомнить биологию, но приходят воспоминания про пестики и тычинки. В нашей школе, пропустили тему про строение, и половые отношения. Учитель сказала, что мы еще ее сможем просветить в этом вопросе. Я не могла.

После трех месяцев, как мы “ мутили “, по словам моих друзей, пошли на дачу. Жили мы в Химках. Дача была неподалеку, в Клязьма – Старбеево. Мама попросила полить огурцы и помидоры. Дачный домик был небольшим, но мы здесь, часто ночевали. В нем были проведены все коммуникации, что было редкостью.

– Пойдем покажешь мне домик. – повел меня Ваня, держа за руку.

Но дом мы не смотрели. Он целовал меня, потом начал снимать одежду. Я была не уверена, даже не понимала, что будет. Пыталась закрыть грудь.

– Не нужно стыдиться, Алиса, ты очень красивая.

Он целовал меня, но я ничего не чувствовала. Только страх. Потом он разделся.

Вот, как выглядят парни! Эта штука, что во мне должна быть? Он же порвет меня на части!

– Ваня, я не могу!

– Алиса, прости, но мне уже не остановиться. Устроился между моих ног. Я почувствовала острую боль, но даже кричать не могла. Меня просто парализовало от боли. Он бешено двигался во мне, хрипел, стонал. А я, как в аду горела, боль не проходила. Было очень противно, стыдно, больно. Застонал, и во мне что – то полилось.

– Прости, Алиса, не смог остановиться, но не бойся от одного раза ничего не будет. Ты не забеременеешь. В следующий раз я буду поаккуратней.

Боже, этот ужас еще будет? Почему нельзя ограничиться поцелуями? Они мне нравились. А это… Это ад!

В другой раз, я пыталась отвертеться, но Ваня был очень настойчив.

Не понимаю, что люди в этом находят. Это удовольствие для мужчин. Я любила Ваню, и чтобы он был счастлив терпела эту близость. Так, наверно, все женщины мучаются. Если любишь, то приносишь в жертву свое тело.

С Ваней мы встречались полгода. Утром я готовила свой любимый завтрак: яйца с копченной колбасой. Уловив запах, который раньше, будоражил аппетит, почувствовала, как тошнота подбирается к горлу. Побежала в туалет, тошнило, потом сразу есть захотелось.

Выйдя из туалета, встретилась с подозрительным маминым взглядом.

– Алиса, у вас с Ваней было что – то?

– Я не понимаю.

– Вы с ним спали? – повысив тон, схватила меня за руку.

– Ну, я жду! – нетерпеливо дернула меня за руку.

– Да. – я сейчас умру со стыда. Теперь мама знает какая я грязная.

– Так, быстро к гинекологу!

На участке нас принял молодой врач, видимо совсем не давно работал. После унизительной процедуры и “полета на вертолете”, так мои девчонки называют гинекологическое кресло, он подтвердил мамины догадки.

Вышла из кабинета вся трясясь. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. Меня не хило так потряхивало от этой новости. Какой мне ребенок? Я сама еще ребенок.

Что скажет Ваня? Подумает, что я таким образом решила его заарканить. И с учебой нужно, что – то делать.

Как я растить ребенка буду? На, что? Вот, где были мои мозги спрашивается? Дура!

Нет, про аборт и речи не могло быть.

После того, как мы с Ваней начали встречаться, подружки показали видео, как этот аборт делается. Это хуже фильма ужасов. До сих пор стоит перед глазами, как маленький комочек уже с ручками и ножками сосет пальчик, а потом его на куски разрывает.

Я ревела так, как никогда в своей жизни. Такой страшной смерти даже маньякам убийцам не пожелаю, а тут не повинный малыш, который еще не чем не успел провиниться.

Подруги только ржали над моей истерикой. Тогда я задумалась о том, зачем я с ними дружу.

– Не переживая, Лисенок, вырастим. – обнимая, успокаивала меня мама.

Потом была встреча наших родителей, обсуждения свадьбы. Выбор платья и колец. Я была счастлива!

На свадьбе была куча незнакомых мне людей. Я была на четвертом месяце, и только мечтала, чтобы это все закончилось и о том, как поскорее скинуть опостылевшую обувь. Ноги отекать начали и шпильки меня просто убивали.

Ваня еще куда – то пропал. Иду его искать. Захожу в туалет. И по моей коже бегут мурашки страха, сердце пропустило удар.

Возле Вани, на коленях стоит Вероника, у нее во рту член Вани.

Как гадко, мерзко она стонет.

– Соси сильнее, да сучка!

Бугу на улицу. Слезы бегут по моим щекам, но я ничего не замечаю. Перед глазами стоит эта ужасная картина. Мне кажется, я умерла. Хочу умереть. Не хочу жить.

В животе, в первый толкнулся мой малыш. Счастье, вдруг, отодвинуло горе на второй план. Я не могу себя убить, я не одна, у меня в животе мой мальчик, я должна жить для него. Глажу по животу.

– Алиса, что с тобой? У тебя вся тушь потекла.

– Мамочка, – бросаюсь ей на шею, – там Ваня… и Вероника… мама, можно я буду жить с тобой? Я не хочу его видеть! Это кошмар!

– Нет, дочь, ребенку нужен отец! Ты ничего ему не скажешь, ради ребенка. Утри слезы и иди улыбайся.

Смотрю не верящим взглядом на маму. И она меня предала. Мне не куда идти, негде жить. Мне придется терпеть.

Заходим с Ваней в квартиру. Не могу смотреть на него, перед глазами стоит та же картина.

– Крошка, сегодня наша первая брачная ночь- мурлычет мне в ухо.

Я, его ненавижу, как быстро меняются чувства. Как я могла любить его. Надеялась на то, что это навсегда.

Мне еще в школе говорили, что я слишком мечтательная, живу в розовых очках, вот и результат.

– И я хочу, что – то особенное. Сделаешь мне минет.

– Нет! Ни за что!

– Я теперь твой муж! Ты будешь делать все, что я скажу. – пячусь от него. Его лицо изогнула злоба. Какой он страшный. Лицо, которое некогда казалось прекрасным, стало уродливым.

– Ты шлюха! Я взял тебя с твоим выродком. Идиотка даже предохраняться не смогла. Ты будешь сосать мой член!

Его кулак ударяет в лицо, жуткая боль, неверие, страх сражают меня. Падаю на пол, сворачиваюсь калачиком, обнимая живот.

– Только не бей по животу – прошу, дрожа от страха.

Родители никогда не поднимали на меня руку. Он нагибается и бьет еще два раза. Глаза заплыли, голова чугунная.

Хватает за мои длинные волосы, накручивает на кулак, подтаскивая к ногам. Расстегивает штаны, достает член. Разжимает мне челюсть и сует его в рот.

– Укусишь, ударю по животу. Мне с каждой минутой становиться все страшнее.

Отстраниться, нужно представить, что меня нет в этом теле. Тошнота подкатывает к горлу. Терпеть! Мой малыш. Если он ударит, я его потеряю, и мне не зачем будет жить.

– Шлюха, какой у тебя ротик, моя шлюшка – вдалбливается в меня, потом дергается, и в мой рот изливается гадость, соленная противная.

Бегу в ванну, выблевываю. Неистово чищу зубы раз десять. Час сижу в воде, до дыр тру себя мочалкой. Реветь не тянет, нахожусь в какой – то апатии.

Когда смотрела все эти шоу про насилие, думала, что никогда не вляпаюсь в такую ситуацию. Как эти девушки не видели в своем избраннике такого монстра? Мы всегда думаем, что это может случиться с кем – то другим, не с нами.

И вот пожалуйста! Как я в Ване это не увидела?

Как затравленный зверек, на цыпочках вышла из ванной. Боялась продолжения, не хотела смотреть ему в глаза.

Если он меня еще раз пальцем тронет я его убью! Больше не смогу терпеть.

Но квартира, на мое счастье, оказалась пуста.

После этого я его не видела. Была не сказана рада своему одиночеству. Читала сказки моему малышу. У него буду я. Моей любви хватит за двоих.

Роды прошли плохо. Одна простая фраза: “Ой, упал.” Перевернула мою жизнь. Провела черту между до и после.

Приходили врачи, говорили, что я ничего не докажу, и не стоит обращаться в прокуратуру. Настаивали отказаться от него.

– Алиса, вы понимаете, что ребенок больной. Вам с ним не справиться. А в доме малютки за ним будет хороший уход. Он может быть дураком, не сможет ходить. Скорее всего он, как растение будет лежать всю жизнь! – убеждал меня седой дядечка.

– Вы с ума сошли! Это мой ребенок! Вы виноваты, травмировали его. И, как вы можете говорить, что с чужими, равнодушными людьми ему будет лучше?

У меня появились осложнения, и я провалялась в больнице месяц. Каждый день ходила в детское отделение. Леша лежал под стеклянным куполом, под аппаратом ИВЛ. Он помогал ему дышать.

Сколько он бедный настрадался. Две недели ходила заливала слезами все отделение. Я так боялась, что он не выживет, но он боролся за свою жизнь, как маленький воин. И через три недели его состояние стало стабильным, Лешу перевели в обычную палату. Через месяц выписали. Ваня так ни разу и не приходил.

Возле роддома меня встречали только родители, его и мои. Вани не было.

– А где Ваня? – даже сына не встретил. Родители отводили глаза. Моя мама забрала Лешеньку.

– Он, с Вероникой, она беремена. – какой плодовитый, прямо бык осеменитель!

– Алиса, он не придет.

Не очень – то, и хотелось, за мальчика моего только обидно. Но не могу ни чему удивляться. Не до того мне, нужно думать, как Алешу поднимать.

Потекли дни. Первый год мы практически провели в больнице. Месяц дома, месяц в больнице. Парафин, электрофарез, массаж.

Был курс ботулинотерапии. Это самое страшное. В шприц набирают лекарство, и вводят в мышцы по всему телу. Меня в кабинет не пускали.

Я, как загнанный зверь металась по коридору, слушая дикий ор, от которого холодеет сердце. Как бы хотелось забрать боль себе.

***

Сейчас.

На работе каждый день завал. Когда Лилиана была моим боссом, у меня не было столько работы. Недели пролетали за неделями. Я, как белка в колесе целый день бегала на работе, потом домашняя работа, массаж, ЛФК. И все, как в дне сурка.

В один из таких дней было время обеда. Олег проходил мимо меня. И по закону подлости именно в этот момент у меня заурчало в животе.

– Алиса, вы сегодня завтракали? – хмурясь спрашивает босс.

– Нет. – утром опаздывали на автобус я поесть не успела.

– Сейчас почему на обед не идете?

– Не могу, работы много.

– Подождет ваша работа. Вы идете со мной, я угощаю. – можно подумать он тут не причем, что я уже чужую работу делаю, по его распоряжению.

– Нет, спасибо, это не удобно.

– Считайте моим распоряжением. – улыбается самой милой улыбкой, впервые за все мои годы работы на этого диктатора. Ну, и, как тут откажешь?

В салоне машины чувствовала себе не уютно. Его дорогой парфюм будоражил все мое тело.

Привез в самый дорогой ресторан. Еще и в гардеробной помогал снять пальто. Он задел меня рукой и по мне разлилось тепло. Глупо! Он просто оказался галантным, а меня всю залихорадило.

Мысленно приказала своему строптивому телу успокоиться, повторяла мантру, как я ненавижу своего властного, строго босса, но это мало помогало.

У столика стул отодвинул, как в кино, ей – богу.

– Не стоит, Олег Романович, я и сама могла бы.

– Да перестаньте, Алиса. Простая вежливость.

Да, только моему бывшему мужу она была не свойственна. Понимаю теперь, почему весь женский коллектив по нему слюни пускает. Главное не оказаться в числе его фанаток.

Смотрю на цены, и глаза вылезают из орбит.

– Так, понятно, сейчас сам закажу. – вырывает меню. Заказал ягненка, салат с неизвестными мне ингридиентами. Ем и от удовольствия мурчать готова. После такого обеда можно простить ему его строптивый характер.

Весь обед разговаривал по телефону, изредка бросая на меня странные взгляды. А я не могла отвести глаз от его глаз, особенно, когда в них появлялись искорки веселья. В офисе он таким не был.

– Олег Романович, а можно вопрос?

– Спрашивайте.

– А почему я вам так не приятна? Я, что – то сделала не так?

– Грачева, вам показалось.

Ну, да, конечно. Телефонный разговор то я слышала. Правильно, что он передо мной отчитываться должен, что ли?

Проявил заботу о сотруднице, а я уже подумала, что смогу сгладить напряжение, возникшее, между нами, с первого дня.

В гардеробе хотела сама одеть пальто, но босс меня опередил. Одел, потом развернул к себе, начал застегивать пуговицы. А вот это совсем лишнее. Его глаза такие яркие, голубые, медленно опускались вниз, и долго задержались на моей груди.

А я, как зачарованная смотрела, как они начали темнеть. Его пальцы задели мою грудь. Меня затрясло, как в лихорадке. Обжигая мое тело, он двигался в низ. Нужно сказать, что это лишнее, убрать, в конце концов его руки, но я только и могла, что стоять, как истукан.

Олег нервно сглотнул. Он, что меня хочет, что – ли? Нет, не может быть, показалось, наверное. После того, как он заваливал меня работой, как – будто кроме меня никто больше не работает после того, как он настойчиво просил Лилиану Вадимовну меня уволить, трудно такое вообразить.

Дорога в офис была самая трудная в моей жизни. Он нервно проводил рукой по своим волосам, хмурился.

А меня колбасило от его близости. Дожили! Поздравляю Грачева, ты нимфоманка! И зачем я только поехала с ним на этот обед. Жила бы спокойно, кипела бы тихо в своей тайной ненависти к боссу, а теперь боюсь ему в глаза посмотреть, вдруг он поймет, мои тайные желания.

В свой кабинет он залетел, не бросив мне и слова, не приказал ничего, только хлопнул дверью с такой силой, что я подпрыгнула на месте.