Читать книгу Брусника - Катя Верба - Страница 7

Бабушка Тома мало общалась с людьми, но постоянно разговаривала с травами, птицами и деревьями. Со стороны это казалось странным, но Надя не видела в этом ничего особенного, она и сама разговаривала с неодушевленными предметами.

Надя любила наблюдать, как бабушка что-то шепчет сухоцветам перед тем, как приготовить из них отвар, настой или мазь.

Как-то она спросила у нее:

– Ты шепчешь ей свои секреты?

Бабушка сначала молчала, как будто думая, что ответить, а потом тихо сказала:

– Я говорю, чтобы она отдала свою силу.

– И она слушается, когда ты ее просишь?

– Я ее не прошу. Я ее заклинаю.

Надя испугалась этого страшного слова, которое она не раз слышала в сказках. Заклинаниями можно погубить человека, даже пальцем его не коснувшись. Девочке стало любопытно, не ведьма ли ее собственная бабушка. Она обратилась к матери с этим вопросом, когда та утром собиралась на работу. В это время от нее не пахло водкой, но она была строгой и неразговорчивой.

– Твоя бабка не ведьма, а просто ненормальная старуха. Иди лучше вымой за собой чашку и не болтай глупостей.

Надя решила, что бабушка, наверное, добрая ведьма, ведь она никому не причиняет зла, даже наоборот – помогает людям, если им плохо. Слово «волшебница» нравилось девочке гораздо больше, но она сомневалась, что волшебницы знают заклинания.

Тамара знала множество трав, каждая из которых имела свою особенную силу. Собирать травы они с Надей ходили вместе. Обычно, они не заходили слишком далеко в лес, но как-то раз бабушка повела ее по незнакомой тропинке. Они шли долго, пробираясь местами через бурелом и прикрывая лицо руками от колючих еловых веток, которые цепляли одежду, словно хотели удержать их на месте. Надя не знала, куда они идут, но, уверенная бабушкина походка успокаивала ее.

– Устала? – спрашивала Тамара, оборачиваясь.

– Нет, не устала, – отвечала запыхавшаяся девочка и успевала заметить ответную довольную улыбку на бабушкином лице.

Через какое-то время чаща расступилась. Они оказались на поляне, окруженной по периметру деревьями. Яркие солнечные лучи серебрили воды маленькой речушки с названием Желтая. Местами она и вправду была мутного желтого цвета из-за глиняного дна, но здесь ее воды были кристально чистыми. Она напоминала прозрачный горный ручей. Огромные каменные валуны затрудняли течение реки, образуя каменистый порог. И вода, с шумом и брызгами, падала с их высоты, образуя на месте падения небольшую тихую заводь, заросшую камышами и осокой.

Это было красивое, почти сказочное место. Звук падающей воды напоминал переливы сотен серебряных колокольчиков. Надя видела такие в церкви. От восторга девочка приоткрыла рот, села на землю и подумала, что это самое потрясающее место во всем мире. Бабушка сказала, что здесь можно черпать силы. Зачерпнув воду деревянным ковшиком, она что-то пошептала на нее и дала Наде напиться. Эта была холодная, сладкая на вкус вода.

Тамара Савельева не была ни волшебницей, ни ведьмой, как думала Надя, и как судачили иногда злые языки в селе. Она была знахаркой. Умела заговаривать воду, травы, соль, готовить снадобья, целебные отвары, мази. Она видела, чувствовала и использовала энергию растений, воды и земли. Огонь не поддавался ей. Она опасалась его, но часто просила о помощи. Поэтому Тамара так любила свечи: маленький огонек хранит великую мудрость, но обжечь не может.

Тамара знала, как избавить человека от сердечной тоски, печали, болезни. После того, как муж ушел от нее при странных обстоятельствах, оставив ее, больную, с ребенком на руках, она нашла утешение в знахарстве. Посвятила помощи людям всю жизнь. Старинным обрядам ее обучила старуха-отшельница, жившая в изгнании в лесу.

Жизнь Тамары была полна загадок, андреевцы поначалу относились к ней с большим недоверием, сочиняли про нее разные небылицы и страшные истории. Но когда появились первые люди, которых она вылечила или сильно облегчила их недуги, сплетен заметно поубавилось. Необъяснимое всегда притягивает. Постепенно Тамара завоевала уважение в селе.

Надя видела людей, которые приходили в бабушкину избушку. Они приносили с собой продукты и сладости. А еще они приносили бабушке свои проблемы, беды и болячки, просили, чтобы она помогла им. И она помогала всем, кто просил: шептала на соль, на землю, заговаривала травы, воду, делала мази.

Надя пряталась на печи, клала в рот один за другим мятные леденцы и боялась лишний раз пошевелиться, чтобы бабушка, не дай бог, не прогнала ее на улицу. Она любила слушать невыдуманные трагические истории, которые люди рассказывали шепотом. Они были печальные, а иногда страшные.

Бабушка каждого слушала молча и для каждого находила слова утешения. Некоторым она могла подсказать, что ждет их в будущем, но этот дар открывался только для исключительных людей. Будущее остальных она не видела, так же как и свое.

Люди часто возвращались к Тамаре с благодарностью, но подарки и деньги от них она не принимала. Это сильно злило Надину мать. Она часто высказывала ей свое мнение по этому поводу:

– Как живешь всю жизнь нищебродкой, так и умрешь ей.

– Как ты не понимаешь, Саша, я не могу брать деньги, иначе потеряю силу, – твердым тоном отвечала бабушка.

– Да кому нужна эта твоя сила!

– Я живу, значит, она кому-то нужна.

Иногда бабушка заболевала. Она по несколько дней не вставала с постели, не могла ни есть, ни пить. Надя думала, что эти приступы когда-нибудь сведут ее в могилу. В эти тяжелые дни бабушка лежала в кровати с мертвенно-бледным лицом, ее часто тошнило. Забываясь тяжелым сном, она начинала страшно стонать.

Надя привыкла к приступам, но, все равно, каждый раз сильно переживала, готовила отвар из тысячелистника и полыни и поила бабушку из чашки, приподняв голову больной над подушкой.

После того, как болезнь отступала, бабушка вставала с постели и вновь принималась за свои повседневные дела. Надя просила ее съездить в городскую больницу, но Тамара все время отказывалась, приводя множество доводов, по которым она не может туда ехать. В конце концов, она сказала обеспокоенной Наде, что и так все про себя знает, и когда придет время умереть – умрет спокойно. Наде всегда становилось одиноко от этих слов.

Благодаря Тамаре, Надя узнала все лекарственные травы, запомнила время их сбора. Бабушка учила ее видеть энергию растений, слышать их голоса. Главное правило сбора – молчание. Только в полной тишине травы начинали говорить со знахарем. Для каждой травы наступало свое время, когда она звала знахаря своей энергией и голосом. Если успеть собрать траву вовремя, то она будет обладать огромной целебной силой. Во время сбора, бабушка что-то шептала травам, улыбалась и даже целовала их. Наде она говорила, что если траву похвалить, то она удвоит свою силу.

Одни травы бабушка собирала днем, другие – ночью. Ночные сборы Надя любила больше всего. Такие ночи были, как праздник. Надиной обязанностью было носить фонарь. От возбуждения и гордости девочка не могла молчать и разговаривала шепотом, но бабушка не отвечала ей. Найдя нужную поляну, она закрывала глаза и принималась нежно и осторожно ощупывать травы, пока не находила нужную. Тогда она наклонялась к ней и начинала шептать травинке похвалу, а потом уже срывала ее и клала в свой нарядный фартук. Надя стояла рядом, держала фонарь над головой Тамары и смотрела, как в небе загораются и гаснут звезды.

Целебных трав бабушка собирала понемногу и сушила их маленькими пучками. Иногда она срывала всего один стебель травы. Когда Надя спрашивала, почему она не набирает больше, бабушка ей отвечала, что не каждая трава говорит с ней, не каждая травинка и цветок хотят исцелять. Еще бабушка говорила, что никому нельзя рассказывать эти знахарские секреты, иначе они растеряют свои силы.

Девочка впитывала все знания, как губка, с радостью выполняла ту работу, которая была ей посильна. Мать сильно злилась на нее за это и часто, в отместку, или, скорее, из ревности лупила ее дома веником. Бабушка жалела Надю, гладила шершавыми, морщинистыми руками ее каштановые кудри, смотрела на девочку грустными глазами. Надя обнимала ее в такие моменты и спрашивала:

– Ты так сильно меня любишь, потому что у нас с тобой глаза одинакового цвета?

– Я верю в твою силу, Надя. В тебе есть свет. Он особенный. Свет надежды…